| 0
- 21.08.2017 - 17:39
|
Всю жизнь более чем лояльно относился к казачеству, казакам, не раз занимал их сторону, поддерживал во время периодических нападок в соцсетях, и т. д. Однако почитав здесь посты представителя казачества под ником _Кошница_ пропитанные откровенной ненавистью к коммунистам, воевавшим в Великой Отечественной войне, и к их потомкам — призадумался. Допустим у казаков есть право не любить большевиков за геноцид 20-30-х годов. Однако же - с 1934 года началась постепенная реабилитация казачества. В 1934 году было принято решение о создании ансамбля песни и пляски донских казаков, а в 1936 году начал свою деятельность государственный кубанский казачий хор. В 1935 году с гастролью в Москву прибыл казачий хор. В его составе был колоритный дед Тимофей Воробьев. Говорят, что именно он стал прототипом деда Щукаря из «Поднятой целины». На деда была возложена миссия — передать донской румяный каравай вождю, когда хор будет выступать в Кремле. Дед, узрев вождя, вручил хлеб со словами: — Вы, товарищ Сталин, самый неподдельный и почетный казак. И тут произошло то, чего никто не ожидал. Михаил Шолохов, всегда сопровождавший казаков в столицу, сказал: — Предлагаю прямо сейчас принять товарища Сталина в казаки. Повисла пауза. Все ждали реакции вождя, которую предугадать было трудно. Сталин согласился, но поставил условие: чтобы его кандидатура была выставлена на открытое голосование, как и положено у казаков на сходе. Сказано — сделано. Первыми принимали Сталина в казаки колхозники хутора Андроповского Вешенского района. В марте 1936 года Ростов готовился принять казачьи сотни Дона, Терека и Кубани. Это был первый слет трех крупнейших казачеств. 20 апреля 1936 года ЦИК СССР отменил существовавшие для казаков ограничения, а 23 апреля вышел приказ наркома обороны, по которому ряд кавалерийских дивизий получил наименование казачьих. И наконец в 1942 страна столкнулась с агрессией фашистской Германии. Война, общее горе объединили всех, независимо от политических взглядов. Все для фронта, все для победы, на защиту своего Отечества поднялась вся страна, от мала до велика, сражались отважно, проявляя чудеса храбрости и героизма. Так почему же, тем более по прошествии стольких лет, такие казаки как _Кошница_ исполнены ненависти к воевавшим в этой войне коммунистам, большевикам, в частности — политическим работникам, которых погибло 4 миллиона человек? (51% от всех воевавших коммунистов) Почему на форумах презрительно отзываются о них, оскорбляют, откровенно врут, очерняют их светлую память? Ведь среди этих 4 млн. погибших коммунистов были и политработники, и среди политработников немало героев - Еременко, Клочков, Панкратов, закрывший телом пулемет, другие. Нередко в бою политработники показывали пример бойцам, брали на себя командование в случае гибели командиров. Потери политработников были ничуть не меньше, чем прочих категорий офицеров, что полностью опровергает иногда высказываемое мнение, что «комиссары сидели по землянкам, пока остальные ходили в бой» , об этом пишет например Иван Фотиевич Стаднюк в своей книге «Исповедь Сталиниста». Стаднюк - советский прозаик, сценарист, драматург и военный журналист, наиболее известный своими книгами об украинском селе и о пройденной им Великой Отечественной войне, где он воевал политруком. Одна из известных его повестей, экранизированная — Максим Перепелица кстати. Стаднюк работал и в Краснодаре, в редакциях газет «Боевое знамя», публиковался в журнале Кубань… Замечательный уважаемый человек. Хватило бы подлости у _Кошница_ сказать ему в лицо все те мерзости, которые он пишет про политруков? Даже враги нередко с уважением относятся к своим противникам, что же заставляет таких казаков как _Кошница_ спустя более чем полвека продолжать лить грязь, порочить ветеранов-замполитов, оскорбляя их внуков, сея раздор в обществе, в и без того неспокойное время? Нашел вот такое мнение: Политработники Красной Армии шли со взводами и ротами, горели в танках и истребителях. Большинство из них были настоящими комиссарами, вникавшими в судьбы и мысли солдат. Их опыт нельзя отрицать на основании того, что они собирали бойцов в ленинских землянках. Суть политработников Великой Отечественной была не столько коммунистической, сколько патриотической. Красная Армия ведь не только воевала, она освободила Европу, Китай. В том, что наша армия прошла по этим странам не просто как вооруженная сила, а как освободительница, — большая роль комиссаров. Отрицать роль политработников, изображать их идеологическими фанатиками, оторванными от солдат, — продолжать дело Геббельса и Гиммлера. http://thelib.ru/books/mihail_oshlak...ya-read-4.html А дальше заинтересовался, почему автор упоминает Геббельса, Гиммлера, вряд ли ради красного словца. И нашел интересную информацию: https://news.rambler.ru/world/373534.../?updated=news Сколько казаков воевало на стороне Германии Неудобная тема Отечественные историки неохотно поднимают вопрос о воевавших на стороне Гитлера казаках. Среди тех, кто присягнул на верность Гитлеру, были астраханские, кубанские, терские, уральские, сибирские казаки. Но подавляющее большинство коллаборационистов среди казаков все же составляли жители донских земель. На оккупированных немцами территориях создавались казачьи полицейские батальоны, главной задачей которых была борьба с партизанами. Так, в сентябре 1942 года возле хутора Пшеничного Станично-Луганского района казаки-полицаи вместе с карательными отрядами гестапо преуспели в разгроме партизанского отряда под командованием Ивана Яковенко. Нередко казаки выступали в роли надзирателей военнопленных красноармейцев. При немецких комендатурах также были казацкие сотни, которые выполняли полицейские задачи. Две такие сотни донских казаков размещались в станице Луганской и еще две — в Краснодоне. Впервые предложение сформировать казачьи части для борьбы с партизанами выдвинул офицер немецкой контрразведки барон фон Клейст. В октябре 1941 года генерал-квартирмейстер германского Генштаба Эдуард Вагнер, изучив это предложение, разрешил командующим тыловыми районами групп армий «Север», «Центр» и «Юг» сформировать казачьи части из военнопленных для использования их в борьбе против партизанского движения. Присяга Одной из первых в состав вермахта вошла казачья часть под командованием Кононова. 22 августа 1941 года майор РККА Иван Кононов объявил свое решение о переходе к противнику и предложил всем желающим присоединиться к нему. Таким образом, майор, офицеры его штаба и несколько десятков красноармейцев полка оказались в плену. Там Кононов напомнил, что он — сын казачьего есаула, повешенного большевиками, и выразил готовность сотрудничать с нацистами. Переметнувшиеся нас сторону рейха донские казаки не упускали случая и старались демонстрировать свою лояльность гитлеровскому режиму. 24 октября 1942 года в Краснодоне состоялся «казачий парад», которым донские казаки показали свою преданность командованию вермахта и немецкой администрации. После молебна за здравие казаков и скорую победу германской армии было зачитано приветственное письмо Адольфу Гитлеру, где, в частности, говорилось: «Мы, донские казаки, остатки уцелевших от жестокого жидовско-сталинского террора, отцы и внуки, сыновья и братья погибших в ожесточенной борьбе с большевиками, шлем Вам, великому полководцу, гениальному Государственному деятелю, строителю Новой Европы, Освободителю и другу Донского казачества, свой горячий донской казачий привет!» Многие казаки, в том числе и не разделяющие восхищения фюрером, тем не менее приветствовали политику рейха, направленную на противопоставление казачества и большевизма. «Каковы бы ни были немцы, хуже не будет», — подобные высказывания слышались очень часто. C конца 1941 года в составе немецкой армии стали регулярно появляться казачьи сотни. Летом 1942 года сотрудничество казаков с немецкими властями вошло в новую фазу. С этого времени в составе войск Третьего рейха начали создаваться крупные казачьи соединения — полки и дивизии. К середине 1943 года в составе вермахта было около 20 казачьих полков разной укомплектованности и большое количество мелких подразделений, общая численность которых доходила до 25 тысяч человек. Когда в 1943 году немцы начали отступление, вместе с войсками двинулись сотни тысяч донских казаков со своими семьями. По мнению экспертов, число казаков превышало 135 000 человек. После окончания войны на территории Австрии союзными войсками было задержано и передано в советскую зону оккупации в общей сложности 50 тысяч казаков. Среди них был и генерал Краснов. Исследователи подсчитали, что в вермахте, частях Ваффен-СС и во вспомогательной полиции за годы войны служили, по крайней мере, 70 000 казаков, большая часть которых составляли советские граждане, перешедшие на сторону Германии во время оккупации. Так вот и возникла у меня мысль — а не могут ли потомки этих казаков-предателей, воевавших на стороне Гитлера, в наше время участвовать в казачестве? И не этим ли объясняется то, с какой ненавистью такие как _Кошница_ и по сей день продолжают гнусно очернять ветеранов Великой Отечественной войны — коммунистов, политических работников? Может их цель — и по сей день вести подрывную работу, сеять в обществе раздор? Ведь каюсь — после всей этой прочитанной грязи от _Кошница_ я стал теперь с подозрением относиться к казачеству в целом, ибо задумался — а не официальную ли позицию казачества по этому вопросу выражает этот _Кошница_ ? Или же это все же частное мнение предателя, для которого нет ничего святого, который глумится даже над павшими защитниками нашего Отечества?     | | |||
| 641
- 23.08.2017 - 23:56
| Цитата:
Цитата:
Цитата:
| | |||
| 642
- 23.08.2017 - 23:59
| _Кошница_ - Мы все люди ;) .  | | |||
| 643
- 24.08.2017 - 00:03
| Цитата:
| | |||
| 644
- 24.08.2017 - 00:08
| Цитата:
Или ты другого мнения, и рассказываешь рассказы исключительно тем, кто и без того их уже знает? Береги себя... врачу покажись... к примеру психиатору, хотя лично тебе можно и ортопеду - разницы кажется не должно быть никакой ;) | | |||
| 645
- 24.08.2017 - 00:13
|
Про Колчака и Маннергейма чтоли история,как 100 тысяч пуйка придут в Петерсбург? История классная,но АлВас не мог поступиться принципами. | | |||
| 646
- 24.08.2017 - 00:16
| Зря ты это... нужно было все же выжать из придурка хоть что-то осмысленное, а то он .ля такой загадочный, што дальше просто некуда | | |||
| 647
- 24.08.2017 - 02:32
| 604. Ну, насчет "пускания кровушки" обожаемые вами либерасты с демократами 100 очков вперед дадут любым большевикам. А ты что хотел,по головке гладить за погромы? Мала зарплата,то что, магазины грабить? Решай в рабочем порядке. Большевики хоть народ обеспечивали работой,народ учили и государство крепкое держали. А ваши паршивые либерасты за деньги готовы продать не только государство, но и мать родную. | | |||
| 648
- 24.08.2017 - 06:19
| Цитата:
| | |||
| 649
- 24.08.2017 - 08:15
| “Белый террор в России” — так называется вышедшая в издательстве “Патриот” книга известного историка, доктора исторических наук П.А Голуба. Собранные в ней документы и материалы камня на камне не оставляют от широко циркулирующих в средствах массовой информации и публикациях на историческую тему выдумках и мифах, которые выдают за исторические истины малоосведомлённые российские руководители. Всего за четыре месяца октябрьская революция триумфально прошествовала по России, что стало возможным благодаря поддержке революции подавляющим большинством русского народа. Большевики были уверены, что противники революции сами осознают очевидное и не будут сопротивляться. Многие лидеры контрреволюции, как это видно из документальных материалов; генералы Краснов, Марушевский, Болдырев, видный политический деятель Пуришкевич, министры Временного правительстваНикитин, Гвоздев, Маслов, да и многие другие; были отпущены на свободу под честное слово, хотя их враждебность новой власти не вызывала сомнений. Слово свое эти господа нарушили, приняв активное участие в вооруженной борьбе, в организации провокаций и диверсий как против большевиков, так и против народа. Попустительство большевиков по отношению к явным врагам революции, обернулось тысячами и тысячами дополнительных жертв, страданиями и мучениями сотен тысяч людей, как сторонников, так и противников революции.  Белые чехословаки вешают русских рабочих Толчком к войне, как признавал один из лидеров Белого движения А. Деникин, был мятеж чехословацкого корпуса, во многом вызванный и поддержанный западными "друзьями" России. Без помощи этих "друзей" главари белых чехословаков, а затем белогвардейские генералы никогда бы не достигли серьезных успехов. Да и сами интервенты активно участвовали как в операциях против Красной армии, так и в терроре против восставшего народа.  Жертвы Колчака в Новосибирске, 1919 г. Белые чехословацкие каратели расправлялись с русскими "братьями-славянами" огнем и штыком, буквально стирая с лица земли целые поселки и деревни. В одном Енисейске, например, за симпатии к революции было расстреляно более 700 человек почти десятая часть проживавших там. При подавлении восстания узников Александровской пересыльной тюрьмы в сентябре 1919 года чехи расстреливали их в упор из пулеметов и пушек. Расправа продолжалась трое суток, от рук палачей погибло около 600 человек. И таких примеров великое множество.  Жертвы белых чехов под Владивостоком Иностранные интервенты, совместно с представителями «белого» движения активно способствовали и развертыванию на территории России новых концлагерей для тех, кто выступал против интервенции или сочувствовал революции. Начали же создаваться концлагеря еще Временным правительством. Когда в Архангельске и Мурманске высадились французские и английские войска, один из их руководителей генерал Пуль от имени союзников торжественно обещал северянам обеспечить на захваченной территории "торжество права и справедливости". Однако почти сразу же после этих слов на захваченном интервентами острове Мудьюг был организован концлагерь. Вот свидетельства тех, кому там довелось побывать:  Американский интервент позирует возле трупа русского рабочего "Каждую ночь умирало по нескольку человек, и трупы их оставались в бараке до утра. А утром появлялся французский сержант и злорадно вопрошал: "Сколько большевиков сегодня умрут?". Из заточенных на Мудьюге более 50 процентов расстались с жизнью, многие сошли с ума".  Вот так аристократичные и высокодуховные "белые" расправлялись с представителями "красного" движения или просто сочуствующими революции. После ухода англо-французских интервентов власть на Севере России перешла в руки белогвардейского генерала Миллера. Он не только продолжил, но и усилил репрессии и террор. Самым бесчеловечным их олицетворением стала ссыльно-каторжная тюрьма в Иоканьга, которую один из узников охарактеризовал как "наиболее зверский, изощренный метод истребления людей медленной, мучительной смертью". Вот выдержки из воспоминаний тех, кому чудом удалось выжить в этом аду: Умершие лежали на нарах вместе с живыми, причем живые были не лучше мертвых: грязные, покрытые струпьями, в рваном тряпье, заживо разлагающиеся, они представляли кошмарную картину. К моменту освобождения Иоканьги от белых там из полутора тысяч заключенных остались 576 человек, из которых 205 уже не могли передвигаться. Система подобных концлагерей, как показано в книге, была развернута в Сибири и на Дальнем Востоке адмиралом Колчаком, наиболее, пожалуй, жестоким из всех белогвардейских правителей. Они создавались как на базе тюрем, так и в тех лагерях военнопленных, которые были построены еще Временным правительством. Более чем в 40 концлагерей режим загнал почти миллион (914178) человек, отвергавших реставрацию дореволюционных порядков. К этому надо приплюсовать еще около 75 тысяч человек, томившихся в белой Сибири. Более 520 тысяч узников режим угнал на рабский, почти не оплачиваемый труд на предприятиях и в сельском хозяйстве. В иностранной литературе о Гражданской войне много пишется о "баржах смерти", которые использовались большевиками для расправы с белогвардейскими офицерами. В книге П. Голуба приводятся факты и документы, свидетельствующие о том, что "баржи" и "поезда смерти" стали активно и массированно применяться именно белогвардейцами. Когда осенью 1918 года на восточном фронте они стали терпеть поражение от Красной армии, в Сибирь, а затем на Дальний Восток потянулись "баржи" и "поезда смерти" с узниками тюрем и концлагерей.  Томичи переносят тела расстрелянных участников антиколчаковского восстания Когда "поезда смерти" находились в Приморье, их посетили сотрудники американского Красного Креста. Один из них Р. Бьюкели написал в своем дневнике: "До того момента, когда мы нашли этот ужасный караван в Никольске, 800 пассажиров умерли от голода, грязи и болезней; Я видел трупы людей, тела которых еще при жизни разъедали паразиты до тех пор, пока они не умирали после месяцев ежедневной мучительной пытки от голода, грязи и холода. Клянусь Богом, я не преувеличиваю!.. В Сибири ужас и смерть на каждом шагу в таком масштабе, что потрясли бы самое черствое сердце". Ужас и смерть; вот что несли народу, отвергавшему дореволюционный режим, белогвардейские генералы. И это отнюдь не публицистическое преувеличение. Сам Колчак откровенно писал о созданной им "вертикали управления": "Деятельность начальников уездных милиций, отрядов особого назначения, всякого рода комендантов, начальников отдельных отрядов представляет собой сплошное преступление". Хорошо бы задуматься над этими словами тем, кто восхищается сегодня "патриотизмом" и "самоотверженностью" Белого движения, которое-де в противоположность Красной армии отстаивало интересы "Великой России". Генерал Гревс, командующий 10-тысячным американским корпусом в Сибири, писал: "В Восточной Сибири совершались ужасные убийства, но совершались они не большевиками, как это обычно думали. Я не ошибусь, если скажу, что на каждого человека, убитого большевиками, приходилось 100 человек, убитых антибольшевистскими элементами".  Раскопки могилы, в которой погребены жертвы колчаковских репрессий марта 1919 года, Томск, 1920 г. Откровенные признания американского генерала отнюдь не снимают с него вины за участие в расправах над отвергавшим дореволюционные порядки народом. Террор против него осуществлялся совместными усилиями иностранных интервентов и белых армий. Всего на территории России было более миллиона интервентов; 280 тысяч австро-германских штыков и около 850 тысяч английских, американских, французских и японских. Совместная попытка белогвардейских армий и их иностранных союзников учинить контрреволюцию обошлась русскому народу, даже по неполным данным, очень дорого: около 8 миллионов убитых, замученных в концлагерях, умерших от ран, голода и эпидемий. Материальные же потери страны, по оценкам экспертов, составили астрономическую цифру; 50 миллиардов золотых рублей. | | |||
| 650
- 24.08.2017 - 08:20
| Голуб П.А. Большая ложь о красном и белом терроре в эпоху Великого Октября и гражданской войны В зловещей, хорошо скоординированной кампании по дискредитации Ленина, истории советского общества и социализма в целом, которую ведут антикоммунистические силы, одной из козырных карт является “красный террор”. Цель ее более чем прозрачна: представить Ленина и партию большевиков, так сказать, прирожденными насильниками. “Ревнители” правды истории хотят уйти от признания того непреложного факта, что “красный террор” явился ответной, защитной, а потому справедливой мерой против белого террора, против вооруженного похода интервентов, против действий белогвардейцев и их сторонников в советском тылу с целью реставрации старого режима, что являлось самым масштабным проявлением белого террора. Таким законным правом на свою защиту пользовались (что тоже тщательно замалчивается) все предшествующие революции, в том числе английская, американская и Великая Французская буржуазные революции. И им это право ни один сторонник социального прогресса ни тогда, ни потом в укор не ставил. Но вот кое-кто хотел бы отказать нашей революции в праве на защиту. Социальная направленность карательных мер Советской власти искажается преднамеренно и бесцеремонно, репрессии против тех, кто сознательно и целеустремленно участвовал в подготовке реставрации старого режима, свергнутого большинством народа, искусно проецируются на это самое большинство. При помощи такого фокуса вытаскивается на свет божий миф об “антинародном” характере большевистской власти, разгуливающий сегодня по страницам многих изданий. Что же касается тех, кто в обстановке ожесточенного противоборства случайно оказывался под угрозой репрессий, то Ленин постоянно заботился о том, чтобы карающий меч правосудия не опускался на головы невиновных. Достаточно обратиться к 50-54 томам его сочинений или документальному сборнику “В.И.Ленин и ВЧК” (М., 1982), где неопровержимо засвидетельствовано именно это. Многие тысячи освобожденных из-под ареста следственными органами или оправданных по суду ввиду их невиновности, а также амнистированных в связи с революционными праздниками за не столь тяжкие преступления подтверждают то же самое. Но, пожалуй, самое поразительное в потоке публикаций против “красного террора” – это полный провал памяти в отношении белого террора. Как известно, Октябрьская революция победила на редкость быстро и бескровно. Защищать Временное правительство нашлось еще меньше охотников, чем царское самодержавие. После установления Советской власти в обеих столицах Октябрь за 4 месяца триумфально прошествовал почти по всей огромной стране. Такого динамизма еще не знала ни одна из предшествующих революций. Благодаря огромному перевесу сил большевистские Советы брали власть в подавляющем большинстве мест мирно. Из 100 наиболее крупных пунктов (включая и губернские города) только в 16 вопрос о власти был решен вооруженным путем. У сторонников старой власти, подчеркивал Ленин, “не было никакой, ни политической, ни экономической опоры, и их нападение разбилось. Борьба с ними соединяла в себе не столько военные действия, сколько агитацию...”[1]. Сила революции коренилась в том, что её творили миллионы. Разумеется, как и в других революциях, сходящие со сцены классы и партии не пожелали добровольно уступать власть. Они попытались развязать в стране гражданскую войну. Мятеж Краснова-Керенского под Петроградом, восстание юнкеров в самой столице, кровавое побоище, учиненное сторонниками Временного правительства в Москве, заговор старого генералитета в Ставке, мятежи казачьих верхов на Дону, Кубани, Урале, антисоветские выступления националистических сил на окраинах – все это попытки воздвигнуть барьер на пути триумфального шествия Советской власти. Но тотальной гражданской войны, несмотря на отчаянные усилия меньшевиков, правых эсеров и стоявших за их спиной кадетов, не получилось. Свое слово сказал народ, и пришлось им ретироваться по всему фронту. Первый раунд развязывания гражданской войны был проигран ими вчистую. В этой связи необходимо восстановить правду о том, какую позицию заняла Советская власть по отношению к оппозиционным партиям и их сторонникам. Это принципиально важно ввиду множащихся мифов о большевиках как “насильниках” и “террористах”. Как известно, меньшевиков и эсеров со II Всероссийского съезда Советов никто не удалял. Они ушли сами, не желая подчиняться демократически выраженной воле большинства народа. “Им, – напоминал в те дни Ленин, – предлагали разделить власть... К участию в правительстве мы приглашали всех... Мы хотели советского коалиционного правительства. Мы из Совета не исключали никого. Если они не хотели совместной работы, тем хуже для них”[2]. С угрозами и бранью они удалились из Смольного в городскую думу спешно формировать “Комитет спасения родины и революции”, чтобы начать ту самую гражданскую войну, в которой они обвиняли большевиков. Вот как оценил их действия живой свидетель тех событий меньшевик Н.Н.Суханов: “Это был заговор, устроенный кучкой обанкротившихся политиканов – против Петербургского Совета, против законного Всероссийского съезда Советов, против подавляющего большинства народных масс, в котором они сами были так же неприметны, как в океане щепки и обломки разбитого бурей корабля” [3]. Что верно, то верно! Сразу после краха первых антисоветских мятежей Ленин заявил: “Мы не хотим гражданской войны… Мы против гражданской войны”[4]. И еще: “Нас упрекают, что мы применяем террор, но террор, какой применяли французские революционеры, которые гильотинировали безоружных людей, мы не применяем и, надеюсь, не будем применять”[5]. И в последующем Советская власть проявила по отношению к своим противникам актов гуманизма более чем достаточно. Имея на своей стороне поддержку огромного большинства населения, эта власть считала, что в соответствии с принципами демократии сопротивляющееся меньшинство должно признать выбор большинства и не разжигать в стране гражданскую войну. И она постоянно подкрепляла этот курс многочисленными актами прощения тех, кто прекращал борьбу или хотя бы заявлял об этом. Мятежный генерал Краснов был подвергнут лишь домашнему аресту, а затем освобожден под честное слово впредь не поднимать руку на революцию. Где он потом оказался и что делал, хорошо известно. Отпустили юнкеров, оборонявших Зимний, а они, не переводя дыхания, 29 октября подняли восстание, чтобы открыть путь Краснову в столицу. Московских юнкеров, заливших кровью улицы города, даже не подвергли аресту и в соответствии с соглашением отпустили с миром по месту жительства. Вскоре многие из них объявились на Дону в рядах Добровольческой армии Деникина. Был отпущен на свободу даже один из главных виновников московского кровопролития председатель “Комитета общественной безопасности” эсер В.В.Руднев, а через год, в ноябре 1918 г., он уже в Яссах (Румыния) в составе белогвардейской делегации вместе с П. Н. Милюковым слезно умоляет “союзников” срочно начать военную интервенцию против РСФСР. В ноябре 1917 г. был раскрыт заговор, возглавляемый ярым черносотенцем В.М.Пуришкевичем. Улики налицо: подписанное им письмо Каледину, в котором говорилось: “Мы ждем вас сюда, генерал, и к моменту вашего прихода выступим со всеми наличными силами”[6]. Характер “выступления” он определил так: “Надо начать со Смольного института и потом пройти по всем казармам и заводам, расстреливая солдат и рабочих массами”[7]. Пуришкевич арестован, но вскоре… амнистирован в связи с праздником 1 Мая (1918 г.). Через год он в тех же Яссах агитирует за военную интервенцию, затем изо всех сил помогает Деникину в походе на Москву. Командарм 5-й армии генерал В. Г. Болдырев за саботаж перемирия на фронте был осужден ревтрибуналом к заключению, но по той же майской амнистии великодушно помилован – и тут же поспешил в стан восточной контрреволюции. Вошел в состав Уфимской директории, стал главкомом её вооруженных сил. Генерал В. В. Марушевский, начальник генерального штаба, арестованный за саботаж, так сказать, “в крупных размерах”, покаялся и собственноручно написал: “Современной власти считаю нужным подчиняться и исполнять её приказания”. Но, освобожденный из-под ареста, не замедлил перебраться в захваченный интервентами Архангельск и стал ближайшим помощником белогвардейского генерала Миллера. Были освобождены арестованные в Зимнем министры-социалисты Временного правительства Н. А. Гвоздев, А.М.Никитин и С.Л.Маслов, но по достоинству великодушия новой власти не оценили. Вскоре два первых оказались в белогвардейском стане и как руководители кооперации Юга России выступали в качестве, так сказать, нештатных интендантов армии Деникина. К марту 1918 г. были выпущены из-под ареста, опять же под “честное слово”, все активисты саботажнического “Союза союзов служащих государственных учреждений” во главе с его председателем. И подобным примерам – несть числа. Такова правда, которую нынешние обличители большевиков предпочитают скрывать. До начала иностранной военной интервенции и гражданской войны, то есть до развертывания массированного белого террора, репрессивные меры Советской власти носили ограниченный и весьма либеральный характер, поскольку и натиск контрреволюционных сил на первом этапе был еще сравнительно слабым. Для тех, кто хочет честно разобраться в красном и белом терроре, эта взаимосвязь откроет глаза на многое. Вот некоторые свидетельства на этот счет. Член ЦК меньшевистской партии Д.Далин, уже находясь в эмиграции, подтверждал: “И отнюдь не сразу они (т.е. большевики – П.Г.) вступили на путь террора. Странно вспоминать, что первые 5-6 месяцев Советской власти продолжала выходить оппозиционная печать, не только социалистическая, но и откровенно буржуазная. Первый случай смертной казни имел место только в мае 1918 г. На собраниях выступали все, кто хотел, почти не рискуя попасть в ЧК. “Советский строй” существовал, но без террора” (выделено мной, – П.Г.). По поводу последовавшего затем усиления репрессивных мер со стороны Советской власти он задавался вопросом: “Почему это произошло?” И отвечал: “Гражданская война дала действительно толчок развитию террора”[8]. Глядел в корень и другой “непредвзятый” свидетель – дипломатический представитель Великобритании в РСФСР Р. Локкарт. Он, один из организаторов заговора “трех послов” (Локкарт – Нуланс – Френсис), позже признавал: “Петербургская жизнь носила в те недели довольно своеобразный характер. Той железной дисциплины, с которой правят ныне большевики (написано в начале 30-х гг. – П.Г.), не было тогда еще и в помине. Террора еще не существовало (это опять же к сведению “демократов” – П.Г.), нельзя было даже сказать, чтобы население боялось большевиков. Газеты большевистских противников еще выходили, и политика Советов подвергалась в них жесточайшим нападкам... В эту раннюю эпоху большевизма опасность для телесной неприкосновенности и жизни исходила не от правящей партии, а от анархистских банд... Я нарочно упоминаю об этой первоначальной стадии сравнительной большевистской терпимости, потому что их последующая жестокость явилась следствием обостренной гражданской войны. В гражданской же войне немало повинны и союзники (Локкарт явно скромничает, преуменьшая их “заслуги” – П.Г.), вмешательство которых возбудило столько ложных надежд... Нашей политикой мы содействовали усилению террора и увеличению кровопролития”[9]. И добавлял к сказанному: Алексеев, Деникин, Корнилов, Врангель изо всех сил стремились сбросить большевиков. Но... “для этой цели они, без поддержки из-за границы, были слишком слабы, потому что в их собственной стране они находили опору только в офицерстве, которое было само по себе уже очень ослаблено”[10](выделено мной – П.Г.). Как видим, ярые противники Советов Д. Далин и Р. Локкарт четко проясняют вопрос о причинах эскалации террора, в то время как “демократы” сегодня всячески его затемняют и при этом клянутся приверженностью правде истории. А что же кадеты, эсеры, меньшевики? Считая себя носителями демократии, подчинились ли они воле большинства? Ничуть не бывало! Они без передышки приступили к подготовке нового раунда гражданской войны. Но, раз обжегшись, протрезвели, поняли: в одиночку не справиться, нужна иностранная поддержка, хотя понимали, что придется поплатиться национальным суверенитетом и многим другим, быть у хозяев в унизительной роли слуг. (Позже наиболее честные из них горько признаются в этом.) В соответствующих посольствах и консульствах их просьбы с готовностью принимаются, ибо интересы сторон во многом совпадают и прежде всего в главном – свалить власть Советов. Дьявольский альянс быстро обретает зловещий характер. Возникающие подпольно центры консолидации внутренних антисоветских сил: “Правый центр”, отколовшийся от него “Национальный центр”, “Союз возрождения России”, савинковский “Союз защиты родины и свободы” – объединяют разношерстную публику, от монархистов до анархистов, под лозунгом: “Даешь интервенцию!”. Свою деятельность они рассматривают как расчистку пути для последней. Послушаем еще раз Локкарта: “Хикс (его помощник по разведке – П.Г.) служил посредником между мной и врагами большевиков. Они были представлены в Москве так называемым центром, имевшим левое и правое крыло, а кроме того, лигой спасения России, созданной Савинковым. Между этими двумя организациями происходили постоянно распри... Оба контрреволюционных органа были единодушны лишь в одном отношении – оба желали получить от союзников помощь деньгами и оружием... На протяжении многих недель финансирование их было предоставлено всецело французам. Политические агенты Алексеева и Деникина ставили мне в укор, что я отстраняюсь на задний план... Я принял часть финансирования на себя”[11]. Еще больше подобных тайн мог бы поведать французский посол Нуланс. Частично о них рассказал сам Савинков, фактически состоявший у посла человеком для поручений[12]. Локкарта красноречиво дополнил один из главарей “Союза возрождения России”, эсеровский лидер А.Аргунов. Вышвырнутый Колчаком за границу и чудом спасшийся от расстрела, он, оказавшись в Париже, писал: “С самых первых шагов своей деятельности Союз вошел в правильные и частые сношения с представителями союзных миссий, находившихся в Москве, Петрограде и Вологде, главным образом при посредничестве французского посланника г.Нуланса. Представители союзников были подробно ознакомлены с задачами Союза и его составом и неоднократно выражали свою готовность всячески ему содействовать, вполне разделяя взгляды Союза как на задачи внутренней, так и внешней политики, причем заявления о содействии носили не частный, а официальный характер, так как сопровождались обычно ссылками на то, что образ действий этих представителей встречает одобрение со стороны их центральных правительств”[13]. | | |||
| 651
- 24.08.2017 - 08:22
|
Итак, планы различных “центров” и “союзов” одобрены, оружие припасено, заговорщики сорганизованы, первые десанты союзников в Мурманске и Владивостоке высадились. – Теперь пора действовать. В дело пускается 50-тысячный чехословацкий корпус, которому в штабах Антанты уже отведена роль “авангарда интервенционистских войск” в России. Эшелоны корпуса, эвакуировавшиеся по договору с Советским правительством на родину, в конце мая 1918 г., поднимают мятеж и в короткий срок свергают еще неокрепшую Советскую власть от Волги до Владивостока. И на всем их неимоверно длинном пути – расстрелянные, заточенные в тюрьмы, избитые до полусмерти. Французское правительство от имени всех союзников выражает корпусу благодарность[14]. Западная “демократия” дала свой первый кровавый урок. А сколько их еще впереди! Гражданская война заполыхала на огромных пространствах России. Под защитой чехословацких штыков выбирались из потайных укрытий разрозненные и обессиленные противники революции. Одно за другим организуются антисоветские правительства – самарское, уфимское, уральское, сибирское и т.п., вооруженной опорой которых являлись те же чехословаки, на чьих плечах “лежала вся тяжесть борьбы, ибо они составляли к тому времени не менее 80% вооруженных сил, борющихся на фронте”[15]. Вскоре “союзники” приходят к выводу, что все эти “учредилки” и “директории”, предводительствуемые эсерами и меньшевиками, лишь путаются под ногами, мешая осуществлению целей интервенции. Нужна военная диктатура. И вот уже при прямом участии английского батальона под командованием подполковника Д. Уорда 18 ноября 1918 г. в Омске, в кресло “верховного правителя” России усаживают адмирала А. В. Колчака. “Социалистам”, верой и правдой служившим союзникам, учинили такой разгром, что лишь немногие унесли ноги из Сибири. Большинство же попало в колчаковскую мясорубку, из которой мало кто выбрался живым. На Севере под прикрытием войск интервентов тоже следует переворот по типу омского, и выброшенных за ненадобностью “социалистов” заменяет Колчак местного масштаба генерал Е.К.Миллер. Подобная же трансформация власти происходит и на других окраинах России. Тем временем с разных сторон высаживаются все новые контингенты войск интервентов – на юге России, на севере, в Закаспии, на Кавказе, Дальнем Востоке. Сегодня обличители большевиков делают вид, что всего этого не было. В течение 1918-1920 гг. “союзники” двинули в Россию интервенционистскую армаду общей численностью более 850 тыс. человек, в том числе 140 тыс. английских, 140 тыс. французских, 175 тыс. японских (по уточненным данным), 14 тыс. американских. Если сюда приплюсовать, по меньшей мере 280 тыс. австро-германских захватчиков, то общая численность интервентов превысит 1 млн. человек[16]. Вдумаемся в эту цифру: она заставляет содрогнуться. Даже если подходить к ней с современными мерками. Что они делали на советской земле под прикрытием лицемерных заверений о “невмешательстве” в русские дела? Послушаем тогдашнего военного министра Великобритании У.Черчилля, ярого сторонника открытой интервенции: “Находились ли союзники в войне с Советской Россией? Разумеется, нет. Но советских людей они убивали, как только те попадались им на глаза; на русской земле они оставались в качестве завоевателей; они снабжали оружием врагов Советского правительства; они блокировали его порты; они топили его военные суда. Они горячо стремились к падению Советского правительства и строили планы его падения. Но объявить ему войну – это стыд! Интервенция – позор! Они продолжали повторять, что для них совершенно безразлично, как русские разрешают свои внутренние дела. Они желали оставаться беспристрастными и наносили удар за ударом”[17]. После таких признаний всякий честный человек согласится с Лениным, который подчеркивал: мировой империализм “вызвал у нас, в сущности говоря, гражданскую войну и виновен в её затягивании...”[18]. Советская власть полностью сознавала, во что может обернуться гражданская война, усиленно раздуваемая мировым империализмом. Поэтому она делала все возможное, чтобы погасить огонь кровавой распри. С первого своего дня и до конца 1919 г. она 10 раз обращалась к правительствам стран Антанты и США – главным режиссерам и постановщикам кровавой трагедии в России – с призывом остановить кровопролитие. Чем же ответили оттуда, из бастионов западной демократии, за которую так ратовали эсеры и меньшевики? Черчилль со злорадством вспоминал: большевики напрасно бороздили эфир своими радиопосланиями: “ответом им было молчание”[19]. Вильсона, Ллойд Джорджа и Клемансо вовсе не беспокоило то, что на земле Советской России льется кровь, они думали совсем о другом. Но продолжавшаяся драма очень тревожила Советское правительство, возглавляемое Лениным, и оно в поисках компромисса во имя прекращения кровопролития сделало до конца гражданской войны еще около 50 мирных предложений. И, увы, с тем же результатом. Так в чем же вина большевиков, на которых сегодня возлагают ответственность за войну в той же мере, что и на их противников? Может, в том, что они не сложили оружие? И не сдали завоеваний Октября, заплатив за это жизнью 200 тысяч своих достойнейших членов? Еще несколько беглых штрихов к тому, что делали в советском тылу “социалисты”. Не забудем: с середины 1918 г. Советская республика – в буквальном смысле осажденная врагами крепость. Черчилль с ликованием отмечал: 5/6 территории красных уже отвоевано, осталось поднажать – и красным “крышка”. И “пятая колонна” “нажимает” с тыла. VIII-й совет партии правых эсеров (май 1918) берет курс на подготовку вооруженных восстаний, на срыв мира с Германией и приглашение войск Антанты. Савинков, по словам всезнающего Р.Локкарта, “понукаемый обещаниями французов, уже занял Ярославль, город на пути из Москвы в Архангельск”, а его люди, кооперируясь с агентурой “Союза возрождения России”, поднимают мятежи в Минске, Муроме, Ижевске, Воткинске и ряде других городов на путях, которыми “союзники” готовятся прошествовать к советской столице. Белый террор свирепствует вовсю: расстрелы, набитые арестованными тюрьмы, “баржи смерти”. Локкарта, как и других “союзных” режиссеров этой трагедии, уже мучает головная боль: “Что станут делать союзники в завоеванной Москве, как сможет удержаться в России буржуазное правительство без нашей постоянной поддержки?”[20]. Террор коллективный (в виде заговоров и мятежей) дополняется индивидуальным. Боевая группа при ЦК правых эсеров повела настоящую охоту на большевистских руководителей. Убит В.Володарский, за ним М.С.Урицкий. И вот уже выстрел в Ленина. Как это делалось, можно прочесть в книге руководителя этих акций эсеровского боевика Г.Семенова (Васильева) “Военная и боевая работа партии эсеров за 1917-1918 гг.” (Берлин, 1922). Свидетельство – из первых рук. Меньшевики же, согласно “разделению труда”, ведут по большевикам огонь со страниц газет и с трибун митингов и собраний, подбивая рабочих на забастовки и обвиняя большевиков в голоде и разрухе. Как будто и то и другое не создавалось еще вчера Временным правительством с участием их министров. Больше всех неистовствует, пожалуй, Ю.Мартов. В момент, когда и в советскому тылу, и на фронте, и за линией фронта уже вовсю свирепствовал белый террор, он выпускает брошюру “Долой смертную казнь!” (М., 1918), которая вполне может служить учебником политического лицемерия. Заметьте: в такой момент – и ни слова о белом терроре, точь-в-точь как у сегодняшних обличителей большевиков. Мартов “запамятовал”, что именно партия меньшевиков приложила руку к введению смертной казни на фронте в июле 1917 г. (которая была отменена первым же постановлением Советской власти). Тогда он почему-то не кричал “долой!”. Наоборот, он клеймил тысячи солдат, отказавшихся идти в наступление, как “худших и несомненных преступников”, “шпионов иностранных правительств”. И это – об измученных до предела окопниках, которых в одной лишь 5-й армии Северного фронта было арестовано почти 13 тысяч (см. Источниковедение истории советского общества. М., 1954, с. 157). Теперь же, в 1918 этот “социал-демократ самой чистой пробы” хочет спровоцировать рабочих против большевиков и призвать: “Отнимите у них власть, которую вы сами им дали”[21]. Перед разгулом белого террора во всех его зловещих ликах Советская власть, как и любая другая, законно избранная народом, не могла оставаться в бездействии. И она вынуждена была ответить объявлением “красного террора”. Это было её законное право. “Английские буржуа забыли свой 1649, французы свой 1793 год, – писал тогда Ленин. – Террор был справедлив и законен, когда он применялся буржуазией в её пользу против феодалов. Террор стал чудовищен и преступен, когда его дерзнули применять рабочие и беднейшие крестьяне против буржуазии”[22]. В самом деле, и английские, и французские буржуазные революционеры не остановились перед применением террора против феодальной реакции и даже перед казнью своих монархов: Карла I – в Англии, Людовика XIV – во Франции. У нас же “демократическая” печать день и ночь проклинает “красный террор”, и только его, и льет слезы о русском монархе, прозванном в народе “Кровавым”. Теперь самое время взглянуть в лицо белому террору, от которого лукаво отворачивались ревнители гласности и правды из “Огонька”, “Московских новостей”, “Литературной газеты” и пр. Нет, мы не последуем сомнительному примеру Д. А. Волкогонова и Ю. Феофанова, призвавших в “обвинители” красных... генерала Деникина и полукадета Мельгунова. Пусть о деяниях белых свидетельствуют сами же белые. Этих свидетельств – немалое количество. Откроем лишь некоторые из них. Когда адмирал Колчак утверждался на троне, его опричники устроили не только большевикам, но и эсеро-меньшевистским деятелям директории такую кровавую баню, о которой уцелевшие в ней долгие годы вспоминали с содроганием. Один из них – член ЦК партии правых эсеров Д. Ф. Раков сумел переправить из тюрьмы за границу письмо, которое эсеровский центр в Париже опубликовал в 1920 г. в виде брошюры под названием “В застенках Колчака. Голос из Сибири”. Что же поведал мировой общественности этот голос? “Омск, – свидетельствовал Раков, – просто замер от ужаса. В то время, когда жены убитых товарищей день и ночь разыскивали в сибирских снегах их трупы, я продолжал мучительное свое сидение, не ведая, какой ужас творится за стенами гауптвахты. Убитых... было бесконечное множество, во всяком случае, не меньше 2500 человек. Целые возы трупов провозили по городу, как возят зимой бараньи и свиные туши. Пострадали главным образом солдаты местного гарнизона и рабочие...”(С. 16-17). А вот сцены колчаковских расправ, набросанные, так сказать, с натуры: “Само убийство представляет картину настолько дикую и страшную, что трудно о ней говорить даже людям, видавшим немало ужасов и в прошлом, и в настоящем. Несчастных раздели, оставили лишь в одном белье: убийцам, очевидно, понадобились их одежды. Били всеми родами оружия, за исключением артиллерии: били прикладами, кололи штыками, рубили шашками, стреляли в них из винтовок и револьверов. При казни присутствовали не только исполнители, но также и зрители. На глазах этой публики Н.Фомину (эсеру – П.Г.) нанесли 13 ран, из которых лишь 2 огнестрельные. Ему, еще живому, шашками пытались отрубить руки, но шашки, по-видимому, были тупые, получились глубокие раны на плечах и под мышками. Мне трудно, тяжело теперь описывать, как мучили, издевались, пытали наших товарищей” (С. 20-21). Далее следует рассказ об одном из бесчисленных колчаковских застенков. “Тюрьма рассчитана на 250 человек, а в мое время там сидело больше тысячи... Главное население тюрьмы – большевистские комиссары всех родов и видов, красногвардейцы, солдаты, офицеры – все за прифронтовым военно-полевым судом, все люди, ждущие смертных приговоров. Атмосфера напряжена до крайности. Очень удручающее впечатление производили солдаты, арестованные за участие в большевистском восстании 22 декабря. Все это молодые сибирские крестьянские парни, никакого отношения ни к большевикам, ни к большевизму не имеющие. Тюремная обстановка, близость неминуемой смерти сделали из них ходячих мертвецов с темными землистыми лицами. Вся эта масса все-таки ждет спасения от новых большевистских восстаний” (С. 29-30). Не только тюрьмы, но и вся Сибирь полнилась ужасами расправ. Против партизан Енисейской губернии Колчак направил генерала-карателя Розанова. “Началось нечто неописуемое, – сообщает Раков. – Розанов объявил, что за каждого убитого солдата его отряда будут неуклонно расстреливаться десять человек из сидевших в тюрьме большевиков, которые все были объявлены заложниками. Несмотря на протесты союзников, было расстреляно 49 заложников в одной только Красноярской тюрьме. Наряду с большевиками расстреливались и эсеры... Усмирение Розанов повел “японским” способом. Захваченное у большевиков селение подвергалось грабежу, население или выпарывалось поголовно или расстреливалось: не щадили ни стариков, ни женщин. Наиболее подозрительные по большевизму селения просто сжигались. Естественно, что при приближении розановских отрядов, по крайней мере, мужское население разбегалось по тайге, невольно пополняя собой отряды повстанцев” (С. 41). Такие же сцены Дантова ада происходили по всей Сибири и Дальнему Востоку, где полыхал огонь партизанской войны в ответ на террор колчаковцев. Но, может быть, эсеровский свидетель Раков, испытавший все “прелести” колчаковщины, был слишком эмоционален и наговорил лишнего? Нет, не наговорил. Перелистаем дневник барона А.Будберга – как-никак военный министр Колчака. О чем же поведал барон, писавший не для печати, а так сказать, исповедуясь перед самим собой? Колчаковский режим предстает со страниц дневника без грима. Наблюдая эту самую власть, барон негодует: “Даже разумный и беспристрастный правый... брезгливо отшатнется от какого-либо здесь сотрудничества, ибо ничто не может заставить сочувствовать этой грязи; тут и изменить даже ничего нельзя, ибо против искренней идеи порядка и закона поднимаются чудовищно разрастающиеся здесь подлость, трусость, честолюбие, корыстолюбие и прочие прелести”[23]. И еще: “Старый режим распускается самым махровым цветом в самых гнусных своих проявлениях...”[24]. Прав был Ленин, когда писал, что Колчаки и Деникины несут на своих штыках власть, которая “хуже царской”. | | |||
| 652
- 24.08.2017 - 08:23
|
Всех тех, кто специализируется на изобличении советских “чрезвычаек”, барон Будберг приглашает заглянуть в колчаковскую контрразведку. “Здесь контрразведка – это огромнейшее учреждение, пригревающее целые толпы шкурников, авантюристов и отбросов покойной охранки, ничтожное по производительной работе, но насквозь пропитанное худшими традициями прежних охранников, сыщиков и жандармов. Все это прикрывается самыми высокими лозунгами борьбы за спасение родины, и под этим покровом царят разврат, насилие, растраты казенных сумм и самый дикий произвол”[25]. Читатели, вероятно, не забыли, что это свидетельствует военный министр Колчака и что речь идет об острейшем оружии белого террора. Откровенно рассказал барон и о том, что уральские и сибирские крестьяне, загоняемые в колчаковское воинство под страхом смерти и расправ, не хотят служить этому режиму. Они хотят восстановления той власти, которая дала им землю и многое сверх того. Именно этим объяснялись те десятки подлинно геройских восстаний в тылу Колчака и не менее геройские действия партизанских армий от Урала до Тихого океана общей численностью до 200 тысяч человек плюс миллионов их поддерживающих? Нет, не считали эти сотни тысяч и миллионы, шедшие на смерть и пытки, свою войну против террористического режима бессмысленной. А вот бывший начальник Института военной истории считает. Странно получается, не правда ли? Теперь о том, что досталось на долю многострадального народа, оказавшегося в “Колчакии”. В дневнике Будберга читаем: “Калмыковские спасители (речь идет об отрядах уссурийского казачьего атамана Калмыкова. – П.Г.) показывают Никольску и Хабаровску, что такое новый режим; всюду идут аресты, расстрелы плюс, конечно, обильное аннексирование денежных эквивалентов в обширные карманы спасителей. Союзникам и японцам все это известно, но мер никаких не принимается. Про подвиги калмыковцев рассказывают такие чудовищные вещи, что не хочется верить” (т.XIII, с.258). Например: “Приехавшие из отрядов дегенераты похваляются, что во время карательных экспедиций они отдавали большевиков на расправу китайцам, предварительно перерезав пленным сухожилия под коленями (“чтобы не убежали”); хвастаются также, что закапывали большевиков живыми, с устилом дна ямы внутренностями, выпущенными из закапываемых (“чтобы мягче было лежать”)” (с.250). Так поступал атаман Калмыков – “младший брат” забайкальского атамана Семенова. А чем занимался “старший брат”? Вот откровенное признание командующего американскими войсками в Сибири генерала В.Гревса: “Действия этих (семеновских. – П.Г.) казаков и других колчаковских начальников, совершавшиеся под покровительством иностранных войск, являлись богатейшей почвой, какую только можно было подготовить для большевизма, жестокости были такого рода, что они, несомненно, будут вспоминаться и пересказываться среди русского народа через 50 лет после их свершения”[26]. А вот еще одно признание – политических руководителей чехословацкого корпуса Б. Павлу и В. Гирсы, сделанное ими в официальном меморандуме союзникам (ноябрь 1919 г.). Желая умыть руки после всех кровавых деяний и поскорее выбраться из Сибири ввиду полного краха колчаковщины, они заявляли: “Под защитой чехословацких штыков местные русские военные органы позволяют себе действия, перед которыми ужаснется весь цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан целыми сотнями, расстрелы без суда представителей демократии по простому подозрению в политической неблагонадежности составляют обычное явление, и ответственность за все перед судом народов всего мира ложится на нас: почему мы, имея военную силу, не воспротивились этому беззаконию”. Да, почему? Оказывается, вследствие “нейтралитета и невмешательства во внутренние русские дела”[27]. Подобному лицемерию мог бы позавидовать Макиавелли. Породить колчаковщину, держать её своей силой на фронте, а позже охранять её в тылу от восстающего населения – и это именуется “невмешательством” в русские дела? Неизмеримо честнее оказались те рядовые легионеры, которые летом 1919 г. были арестованы за отказ быть палачами сибирских рабочих и крестьян. “За кровь, которая течет ныне на необозримых полях братоубийственной войны в России, – заявляли они, – чехословаки несут наибольшую ответственность; за эту кровь должна отвечать чехословацкая армия в Сибири, которая с ужасом отворачивается от дел рук своих”[28]. А вот “дела рук” интервентов и белогвардейцев в цифровом выражении по одной лишь Екатеринбургской губернии (согласно официальному сообщению): “Колчаковскими властями расстреляно минимум 25 тысяч. В одних кизеловских копях расстреляно и заживо погребено не менее 8 тысяч; в Тагильском и Надеждинском районах расстрелянных и замученных около 10 тысяч; в Екатеринбургском и других уездах не менее 8 тысяч. Перепорото около 10% двухмиллионного населения. Пороли мужчин, женщин и детей”[29]. Если учесть, что в “Колчакию” входило еще 11 губерний и областей, то трудно даже вообразить масштабы кровавой оргии, разыгравшейся на востоке страны. Таков портрет колчаковщины, нарисованный её творцами или свидетелями. А ведь такие “порядки” Колчак и те, кто его направлял, хотели утвердить по всей России. Уже наготове стоял в Омске белый конь, на котором “верховный правитель” планировал въехать под колокольный звон в Москву. Был и другой претендент на престол. И тоже сидел наготове на белом коне, но уже под Тулой. Это – генерал Деникин. И порядки, которые он нес с собой, как две капли воды были похожи на колчаковские. Желающих убедиться в этом отсылаем к свидетельским показаниям сподвижников Деникина или тех, кто был очевидцем кровавых дел его войск. Это – ярый монархист Н. Н. Львов (“Белое движение”. Белград, 1924); видный деникинский военный корреспондент Г.Н.Раковский (“В стане белых”. Константинополь, 1920; “Конец белых”. Прага, 1921); генерал П.Н.Врангель (Воспоминания в журнале “Белое дело”, Берлин, т.6); двухтомный документальный труд “Погромы Добровольческой армии на Украине в 1919-1920 гг. Опубликовано в: «Марксизм и современность», № 1-2, 1999. | | |||
| 653
- 24.08.2017 - 09:05
|  Расстрел членов Александро-Гайского Совета казаками атамана Дутова. 1918 г.  Жертвы белого террора. Сибирь. 1919 г. | | |||
| 654
- 24.08.2017 - 09:14
|
Хм... Тут што,уголок Дурова открылся,чи шо..? | | |||
| 655
- 24.08.2017 - 09:19
| 654-Афанасий Ибрагимович Кац >Что, Кац, корежит? Оказывается не коммунисты заливали кровью нашу страну, как ты тут рассказываешь? | | |||
| 656
- 24.08.2017 - 09:26
| мне вот что интересно.почему защитники царя и казаков скромно молчат как царская армия и казаки в том числе слили николая 2.и почему слили?и коммунисты тут вообще непричем | | |||
| 657
- 24.08.2017 - 09:39
| Цитата:
 Ой, а кто это?:) | | |||
| 658
- 24.08.2017 - 09:40
| Цитата:
| | |||
| 659
- 24.08.2017 - 10:04
|  | | |||
| 660
- 24.08.2017 - 10:05
|  | | |||
| 661
- 24.08.2017 - 10:06
|     какой чудный флаг висит на здании, под которым шагают белогварейцы...  | | |||
| 662
- 24.08.2017 - 10:12
|
Белые - сдали Россию интервентам - пиндосам, англичанам и прочим, и развязали кровопролитную Гражданскую войну. А коммунисты не хотели гражданской войны. Как известно, Октябрьская революция победила на редкость быстро и бескровно. Защищать Временное правительство нашлось еще меньше охотников, чем царское самодержавие. После установления Советской власти в обеих столицах Октябрь за 4 месяца триумфально прошествовал почти по всей огромной стране. Такого динамизма еще не знала ни одна из предшествующих революций. Благодаря огромному перевесу сил большевистские Советы брали власть в подавляющем большинстве мест мирно. Из 100 наиболее крупных пунктов (включая и губернские города) только в 16 вопрос о власти был решен вооруженным путем. У сторонников старой власти, подчеркивал Ленин, “не было никакой, ни политической, ни экономической опоры, и их нападение разбилось. Борьба с ними соединяла в себе не столько военные действия, сколько агитацию...”[1]. Сила революции коренилась в том, что её творили миллионы. Разумеется, как и в других революциях, сходящие со сцены классы и партии не пожелали добровольно уступать власть. Они попытались развязать в стране гражданскую войну. Мятеж Краснова-Керенского под Петроградом, восстание юнкеров в самой столице, кровавое побоище, учиненное сторонниками Временного правительства в Москве, заговор старого генералитета в Ставке, мятежи казачьих верхов на Дону, Кубани, Урале, антисоветские выступления националистических сил на окраинах – все это попытки воздвигнуть барьер на пути триумфального шествия Советской власти. Но тотальной гражданской войны, несмотря на отчаянные усилия меньшевиков, правых эсеров и стоявших за их спиной кадетов, не получилось. Свое слово сказал народ, и пришлось им ретироваться по всему фронту. Первый раунд развязывания гражданской войны был проигран ими вчистую. Сразу после краха первых антисоветских мятежей Ленин заявил: “Мы не хотим гражданской войны… Мы против гражданской войны”[4]. И еще: “Нас упрекают, что мы применяем террор, но террор, какой применяли французские революционеры, которые гильотинировали безоружных людей, мы не применяем и, надеюсь, не будем применять”[5]. И в последующем Советская власть проявила по отношению к своим противникам актов гуманизма более чем достаточно. Имея на своей стороне поддержку огромного большинства населения, эта власть считала, что в соответствии с принципами демократии сопротивляющееся меньшинство должно признать выбор большинства и не разжигать в стране гражданскую войну. И она постоянно подкрепляла этот курс многочисленными актами прощения тех, кто прекращал борьбу или хотя бы заявлял об этом. Мятежный генерал Краснов был подвергнут лишь домашнему аресту, а затем освобожден под честное слово впредь не поднимать руку на революцию. Где он потом оказался и что делал, хорошо известно. Отпустили юнкеров, оборонявших Зимний, а они, не переводя дыхания, 29 октября подняли восстание, чтобы открыть путь Краснову в столицу. Московских юнкеров, заливших кровью улицы города, даже не подвергли аресту и в соответствии с соглашением отпустили с миром по месту жительства. Вскоре многие из них объявились на Дону в рядах Добровольческой армии Деникина. | | |||
| 663
- 24.08.2017 - 10:18
| Цитата:
| | |||
| 664
- 24.08.2017 - 10:22
|
То есть "Красного террора" не было.:) Забавно.:) "необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам;" Концлагеря, расстрелы ... это точно не фашисты были?:) | | |||
| 665
- 24.08.2017 - 10:24
| Цитата:
Красный террор был. Но - В ОТВЕТ на белый террор. В ответ на покушение на Ленина. В ответ на убийство Урицкого. В ответ на бой с казаками Краснова. В ответ на преступления белых. | | |||
| 666
- 24.08.2017 - 10:30
| Цитата:
| | |||
| 667
- 24.08.2017 - 10:32
| Цитата:
| | |||
| 668
- 24.08.2017 - 10:38
| Цитата:
| | |||
| 669
- 24.08.2017 - 10:43
| Цитата:
| | |||
| 670
- 24.08.2017 - 10:46
| Цитата:
| | |||
| 671
- 24.08.2017 - 10:56
|
Снег 670 - Сегодня - 11:46 Русский народ избрал Советы, как исторически самую приемлемую форму власти. Временное правительство было назначено Мишкой, который не имел никакой легитимности. | | |||
| 672
- 24.08.2017 - 11:08
| Цитата:
Цитата:
| | |||
| 673
- 24.08.2017 - 11:17
| Цитата:
Цитата:
Где Дума? Какая Дума? | | |||
| 674
- 24.08.2017 - 11:39
|
Красножопое отродье никак не успокоится,еще раз ваша КПСС преступная организация, она запрещена в РФ, будете гавкать-получите по шаболе. Залезли под шконку и не отсвечиваем ветошью.:-))) | | |||
| 681
- 24.08.2017 - 15:14
| Цитата:
1. Иностранная военная интервенция в России (1918—1921) — военное вмешательство стран Согласия (Антанты) и Центральных держав (Четверного союза) в Гражданскую войну в России (1917—1922). Всего в интервенции приняли участие 14 государств. 2. Белое движение, белый террор. Который осуществлялся совместно и иностранными интервентами. 3. Кулацкий террор. Загуглите фразу "кулацкий террор" - очень много информации в сети. Загуглите "банды на кубани в 20-е годы". Об этом крайне редко пишут, не правда ли? - 18 июля 1920 года вспыхнуло восстание в станицах Григориполисской и Прочноокопской. Главарями восстания были генерал Фостиков, полковник Андреев и подхорунжий Меркулов. К августу так называемая "армия возрождения Кубани" терроризировала Майкопский, Лабинский и Баталпашинский отделы, она насчитывала свыше 6 тысяч человек. Фостиков координировал свои действия с врангелевским штабом. 21-24 августа банды Фостикова пытались наступать на Армавир, но были разгромлены советскими войсками. Начиная с 14-го августа из Крыма на побережье Кубани были высажены сильные десанты белых войск в азовском порту Ахтари, у Абрау-Дюрсо и на Таманском полуострове. Наибольший успех белые имели на северо-востоке, где им удалось захватить станицы Ольгинскую, Роговскую, Тимашевскую и др. В первом эшелоне десанта высадилось Кубанское алексеевское училище. Его роты учавствовали, в частности в боях за Тимашевскую, где они "жутко работали штыками". За успешную операцию юнкерам было обещано звание офицера... Таки образом обстановка в стране и на Кубани на тот момент просто ужасная. Теперь конкретно к "черным доскам" - С ноября 1932 по январь 1933 г. решениями Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) на “черные доски” было занесено 15 станиц – 2 донских (Мешковская, Боковская), 13 кубанских: Новорождественская, Темиргоевская, Медведовская, Полтавская, Незамаевская, Уманская, Ладожская, Урупская, Стародеревянковская и Новодеревянковская (обе 26 декабря 1932 г.), Старокорсунская, Старощербиновская и Платнировская. Итак, черные доски были в 13 станицах. Поиском по названию эти станиц нахожу следующее: 1. Оперразведсводка № 4 СОУ ОГПУ о ходе «операции по контрреволюционным кулацко-белогвардейским и бандитским элементам» на 17 февраля 1930 г. Архив: ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 8. Д. 23. Л. 45-65. Копия. Из ликвидированных за весь период операции контрреволюционных организаций и группировок отмечаем наиболее характерные (кроме указанных в предыдущих сводках):3. Контрреволюционная повстанческая организация в Кубанском округе (ст. Незамаевская). Арестовано 22 чел. — кулаки с махровым к/p прошлым. В последнее время организация прорабатывала план вооруженного нападения на собрания партактива станицы. 2. В ноябре в станице Темиргоевской за сопротивление хлебозаготовкам было выслано в административном порядке 50 семей и осуждено за саботаж 227 человек: 125 бывших кулаков, 14 бывших торговцев, 80 бывших белогвардейцев и бандитов, 2 бывших атамана, 6 их родственников и помощников (Из книги Б.Товаровского и В.Филова ). Столь тяжкой ценой к 5 декабря станица выполнила план хлебозаготовок на 100, 8% и вскоре была снята с "чёрной доски". 3. В тылу советских войск под влиянием агитации кулачества и белогвардейского офицерства, начали появляться белые банды. Наиболее крупные из них были в станицах Уманской и Староминской Они начали теснить советские войска к линии железной дороги. В этом же районе пополнялась казаками конная бригада Покровского. ..... В виду того, что станица Уманская, Павловского района, по-прежнему идёт на поводу у кулака, саботируя хлебозаготовки, по примеру станиц Полтавской, Медведевской и Урупской, выселить в северные районы СССР из ст. Уманской 1200 хозяйств единоличников и колхозников, наиболее злостно саботирующих хлебозаготовки. Предупредить остальные хозяйства этой станицы, что в случае продолжения кулацкого саботажа, будет поставлен вопрос о проведении этого мероприятия в отношении остальных граждан этой станицы, идущих на поводу у кулака. Станичный сотет ст. Уманской распустить.В виду произведенного выселения граждан станиц Медведовской, Тимошевского района, и Урупской, Армавирского р-на, из пределов Кубани в северные районы СССР, снять ст. Медведовскую и станицу Урупскую с черной доски В отношении колхозников и единоличников, злостно саботирующих сбор семян, расхищающих семена, не желающих сеять, применять меры, вплоть до исключения из колхоза, лишения усадьбы и высылки на Север ..... В отряд Дубины входили не только жители станицы Крыловской, но близлежащих населенных пунктов Ейского отдела. В составе «банды Дубины», например, сражался житель станицы Новоминской Герасим Ксенофонтович Ящик, родной брат Тимофея Ксенофонтовича Ящика, телохранителя царской семьи. [11]. Процесс формирования отряда начался в апреле 1920 года, когда в станице Уманской (ныне-Ленинградская) произошёл мятеж казачьих частей бывших Уманского и Запорожского полков, направляемых на фронт против Врангеля. и т.д. Ну и наконец - документ, который ты цитировал: Историческая память населения Юга России о голоде 1932-1933 г. Материалы научно-практической конференции Краснодар, 2009. http://prosvita.ucoz.ru/_ld/0/62_______1932-1933.pdf Свидетельства людей, собранные в этом документе конечно страшные. И я не буду уподобляться тебе, пытаясь обвинить в чем-то погибших, по аналогии как ты цинично пишешь, что погибшие в ВОв 4 миллиона коммунистов "искупили кровью свое предательство". Не дождешься. Однако же приведу некоторые цитаты из твоего документа, которые проливают свет на причины: «...В соответствии с решением крайкома партии произвести выселение из станицы Шкуринской 300 хозяйств... 119 Выселению подлежат кулацкие единоличные хозяйства, отказавшиеся от сева и злостно нарушающие общественную собственность, и колхозные хозяйства, злостно саботирующие весенний сев, имеющие в своем составе трудоспособных мужчин.. [Неделю поработала в колхозе.] Кукурузный хлеб наливной, но стали исть. По семьсот грамм нам давали. Так я вот такой [крошечный] кусочек съем, а это маме берегу» Отмечается, что саботаж не сломлен. Наряду ”с позорно - оппортунистически проваливающими план хлебозаготовок” хозяйствами есть колхозы, которые выполнили перевы полнили план (названы пять колхозов) Решение крайкома ВКП(б) о занесении на черную доску станицы Платнировской "за явный саботаж хлебозаготовок" признано "совершенно правильным и своевременным". Отмечается, что значительная часть колхозников и абсолютное большинство единоличников не только помогали кулачеству организовывать саботаж, но и сами непосредственно расхищали колхозный урожай. "В результате в колхозах ст. Платнировской создался единый фронт, организованный кулачеством, против мероприятий партии и советской власти". Голод был потому, что власть хотела расправиться с кулаками и теми, кто не хотел идти в колхоз. Чтобы выжить надо было получать паёк. Поэтому я пошла работать в колхоз вместе со старшей сестрой. Голод был потому, что был саботаж. «Не хотите в колхоз, мы вас придушим». Мать A.B. склонялась к тому, чтобы войти в колхоз, отец был против: «Чортам душу продавать / отдавать». «Хто отвиз [имущество в колхоз], той живой остався». Тем, что работал в колхозе, в т.ч. и A.B., готовили еду, выдавали в день по килограмму хлеба. Полтавские отказались колхозное зерно убирать. Каганович говорит: «Браты-казаки, здравствуйте!». А те шумят: «Тамбовский волк тебе брат!». Вин опять: «Браты-казаки, здравствуйте!». Голоса не повышает, ничего. А те ему опять. Вин говорит в третий раз: «Браты-казаки, здравствуйте!». Не повышая ни тона, ничего. Часть поздоровались. Вин кажэ: «Я всё расскажу! Скажите мне, браты-казаки, почему пшеница в поле осталась?». Из толпы возгласы: «Наша пшеница в амбаре. Тока ваша пшеница в поле». [Каганович:] «Та пшеница, что в амбаре, то не ваша пшеница. Ваша пшеница в поле!». «Ишла коллективизация. Кто не хотел у колхоз, тех голодом морылы. Кушать ны давалы». Детям варили галушки из ячменной муки. Котлярова Анна Ивановна, 1915 г.р., казачка. П.H.: [Голод] был. Но трактористов хорошо кормили, ... Я вооще голода не видал. Нас там в колхозе кармили, хлеб давали и приварок. Во время голода станичный актив всё забирал. Кто не шел работать в колхоз, у тех отбирали обсалютно всю пищу. Трогали тех, кто не пошел в колхоз. Ели что придётся: буряк, бурьян. Большинство выселяли тех, кто не хотел работать в колхозе. Кто не шел в колхоз... Но в отношении казаков - нет, по-разному смотрели. Те, которые выступали против советской власти, их наказывали. Наказывали, выселяли, расстреливали. Забрало всё государство, потому что не пошли в колхоз. Вот и голодовали мы. Ну и наконец из того же документа: Раздел 1. МЕТОДОЛОГИЯ, ИСТОРИОГРАФИЯ, ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ, ИСТОРИЯ В.А. Бондарев (г. Новочеркасск) Остроту переживаний усиливает то обстоятельство, что в постсоветский период тема голода усиленно раскручивается нечистоплотными политиканами, пытающимися путем спекуляций на народной трагедии сколотить себе политический капитал. Можно сказать, что в настоящее время голод 1932 - 1933 гг. является трагедией вдвойне, ибо дельцы от политики, привлекая общественное внимание к страданиям погибших крестьян, стремятся не предотвратить возможность повторения подобных событий, но спровоцировать внутри- и межнациональные конфликты. Вот и я тебя спрашиваю, Снег, уже не первый раз, а ты каждый раз уходишь от ответа. Зачем ты поднимаешь эти темы, с какой целью? Ты же понимаешь, что твои рассказы насчет предателей-коммунистов, твои аппелции к голоду, всё это может настраивать одни группы людей против других, даже в наше время. Но ты все равно это делаешь. Ты дурак? Просто поболтать-поумничать хочешь? Или специально разжигаешь? Цель - какая твоя? | | |||
| 682
- 24.08.2017 - 15:35
|
Интересно еще одно мнение: С. Журавлев. Голод 1932—1933 годов: причины реальные и мнимые Говоря о причинах повышенной смертности в 1932–1933 годах, надо в первую очередь сказать о том, чего на самом деле не было. Первое. Не было увеличения количества хлеба, отчуждаемого государством у колхозов и единоличников. План хлебозаготовок на 1932 год и объем реально собранного государством зерна были радикально меньше, чем в предыдущие и последующие годы десятилетия. Второе. Не было увеличения экспортных поставок зерна. Недостаток ресурсов и нарастающее обострение продовольственной ситуации вынуждали советское руководство возвращать зерно из государственных запасов в регионы, пострадавшие от голода. Трижды — после неурожаев 1931, 1934 и 1936 годов — заготовленное зерно возвращалось крестьянам за счет сокращения объемов экспорта. В частности, в рассматриваемый период объем экспорта зерна был сокращен с 5,2 млн тонн в 1931 году до 1,73 млн тонн в 1932-м. В 1933 году он еще снизился — до 1,68 млн тонн. Третье. Для основных зернопроизводящих районов (Украины и Северного Кавказа) квоты по объему заготовок зерна в течение 1932 года неоднократно снижались. В результате, например, на Украину пришлась лишь четверть всего сданного государству хлеба, тогда как в 1930 году ее доля составляла 35%. Объем хлебозаготовок в республике составил в 1932 году 4,7 млн тонн, двумя годами ранее он был чуть ли не вдвое больше — 7,7 млн тонн. Настоящие причины голода начала 1930-х лежат на поверхности, и они весьма просты. Так же как и в случае горбачевских реформ начала 1990-х, выведенная из равновесного режима экономика отреагировала на них не ожидавшимся ростом производительности, а тем, что попросту развалилась. Продуктивность села, вопреки официальным данным, катастрофически упала. В чем же причина столь резкого падения продуктивности — ведь по погодным условиям 1931–1932 годы, хоть и менее благоприятные, чем предыдущие, катастрофическими отнюдь не были? И опять все предельно просто. В результате коллективизации произошло катастрофическое снижение уровня агротехники. Падение поголовья рабочего и продуктивного скота, стихийная миграция сельского населения предопределили резкое снижение качества основных сельскохозяйственных работ. Хлебные ресурсы для промышленных центров добывались в том числе и за счет фуражного зерна. В результате зимой 1931/32 года произошло самое резкое сокращение поголовья рабочего и продуктивного скота с начала коллективизации. Обобществленный скот нечем было кормить. Согласно зерновому балансу, составленному Дэвисом и Уиткрофтом, в 1932 году на корм скоту доставалось вдвое меньше зерна, чем в 1930-м. Пало 6,6 млн лошадей — четвертая часть из еще оставшегося тяглового скота, остальной скот был крайне истощен. Общее поголовье лошадей сократилось в СССР с 32,1 млн в 1928 году до 17,3 млн в 1933-м. Катастрофическим по своим последствием стало постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 30 июля 1931 года «О развертывании социалистического животноводства», на практике означавшее банальную реквизицию скота с крестьянских подворий, что, по замыслу, наверное, должно было привести к снижению трудозатрат на содержание скота и более эффективному использованию тягловой силы лошадей и быков. В ответ значительная часть скота была просто уничтожена крестьянами. От 107,1 млн овец и коз, которые были на начало 1930 года, к 1933-му осталась лишь треть, свиней и крупного рогатого скота — около половины или меньше того. Итак, к началу весенней посевной 1932 года деревня подошла с серьезным недостатком тягловой силы и резко ухудшившимся качеством трудовых ресурсов. При этом мечта «пахать землю тракторами» все еще оставалась мечтой. Суммарная мощность тракторов достигла планируемой на 1933 год цифры лишь через семь лет, комбайны только начинали использоваться. В итоге поля, засеянные хлебами в 1932 году на Украине, на Северном Кавказе и в других районах, зарастали сорняками. На прополочные работы были направлены даже части РККА. Но это не спасало, и при довольно сносном биологическом урожае 1931/32 года, достаточном, чтобы не допустить массового голода, потери зерна при его уборке выросли до беспрецедентных размеров. В 1931 году, по данным НК РКИ, при уборке было потеряно более 15 млн тонн (около 20% валового сбора зерновых), в 1932-м потери оказались еще большими. На Украине, как уже отмечалось выше, на корню осталось до 40% урожая, на Нижней и Средней Волге потери достигли 35,6% от всего валового сбора зерновых. Именно в этом, в возврате к пещерному уровню агротехники, произошедшему всего за два года активного государственного вмешательства в экономику села, и лежат причины массовой голодной смертности в советской деревне. | | |||
| 683
- 24.08.2017 - 15:38
| Цитата:
Это преступление, приведшее к геноциду населения. | | |||
| 684
- 24.08.2017 - 15:51
| Цитата:
А то што кумунизды просили присутствия англов и пиндосов в Архангельске и на Мурмане там воще амба... Цитата:
Цитата:
То,што в результате компании борьбы с кулачеством статистика есть-2,5 мильёна были прессированы,помимо признания Сталина,што кулаков числом под 5 мильёнов отправили туда,откуда хода нема... А вот число жертв "зверств кулачества" нигде таки не сыскать... Хотя тогдашняя пролетарская литературка изобилова сим фуфлом... Арканька Гайдар даже отличился,мой,признаюсь,любимый писатель детства... Все остальное говнище тут вряд-ли кто признает за правду,бо есть супер-мега-ультра-свидетель,не некто Шолохов,рекомендую к чтению,и его письмо Сталину о тех самых перегибах колхозного строительства,болван:http://you1917-91.narod.ru/sholohov.html Если што,для хохлей из понаехав,у мя на Кубани семь поколений моей крови по матери,это только тех,кто она помнила по имя-отчеству... | | |||
| 685
- 24.08.2017 - 15:53
| Цитата:
| | |||
| 686
- 24.08.2017 - 15:53
|
А не было ли среди причин "возврата к пещерному уровню агротехники" вот этого? - Цитата:
А не было ли среди причин "возврата к пещерному уровню агротехники" деятельности бандитов, кулаков, контревволюционного элемента? Удивительно, что Журавлев ни слова не пишет об этих фактах, хотя как минимум о них стоило бы упомянуть. Очевидно, что до сих пор эти печальные события не были изучены полностью всесторонне и объективно, об этом кстати тоже говорится в материалах научно-практической конференции в Краснодаре от 2009 года... Белые, кулаки, бандиты так же приложили руку к этим событиям. Поэтому обвинять в трагедии одних лишь коммунистов (тем более рядовых) - значит спекулировать фактами. От глупости или из корыстных интересов. | |
| |
Интернет-форум Краснодарского края и Краснодара |
