Речь Надежды Савченко 02.03.16

Как журналист, я всегда выступаю за точность формулировок. Точное определение названий вещам ведет к точному пониманию происходящих процессов. С этой точки зрения никакого «суда» над Надеждой Савченко, конечно же, не существует.
Савченко — не обвиняемая.
Обвиняемый — это не просто слово. Это — правовой статус. Юридический термин.
Для того, чтобы человек мог стать обвиняемым, необходимы некоторые условия. Как максимум — наличие совокупности общественных институтов по управлению данной территорией, регулируемых общественным договором и подчиняющихся закону и Конституции. То есть того, что мы называем «правовым государством». Как минимум — наличие хотя бы реального, а не бредового уголовного дела. Потому что суд — понятие не психиатрическое, а правовое.

Какое отношение к праву имеет некое действо, на котором некие люди, узурпировавшие власть, говорят офицеру армии соседней страны, боровшемуся против захватывавших в его стране города террористических вооруженных отрядов, что он убил граждан другой, соседней страны, попавших в его страну непонятно как, а за это мы его похитили, незаконно вывезли и предъявляем теперь обвинения — я совершенно не понимаю.
Ближайшей, хотя и не полной, аналогией, был бы суд над офицером Красной армии в гестапо за его участие в партизанском отряде.
Не полной, потому что даже в этом случае он был бы военнопленным.
Савченко же — даже не военнопленная. Официально это государство трусит даже назвать вещи своими именами. Трусит назвать войну, которую оно подготовило, развязало, и ведет — войной.
Так что Савченко — похищенная. Заложница.
Ст. 126 УК РФ, часть вторая пункты а, в, г, и часть третья пункт а. До пятнадцати лет, особо тяжкая.
В общем, с юридической точки зрения мы имеем совершенно казуистическую картину: преступники — причем совершившие тяжкие преступления — судят офицера, за то, что он отстаивал право и законность своей страны, пытаясь при этом строить из себя как раз ту саму законность, за отстаивание которой они украли и пытают офицера.

Бредовость, фейковость этого дела, выражается во всем. В любой мелочи, в любом факте, в любом слове. Это существование в каком-то своем, совершенно параллельном мире с снайпершами-бандеровками, корректирующими огонь специально по журналистам и переходящим потом границу в страну, с которой они воюют, после того, как их добровольно отпускают из плена — видимо, потому что они снайперши-бандеровки, корректирующие огонь по мирным журналистам…
Картина происшедшего более-менее понятна. Группа бойцов «Айдара» выдвинулась на нескольких коробочках в сторону Металлиста. Выдвинулась, как на параде — малыми силами, по центру дороги, без разведки. Естественно, попала в засаду. Украинская сторона тогда воевать не умела. Отправка личного состава в засаду вообще была тогда тактикой ведения боевых действий — Карловка, Иловайск, Шахтерск, Волноваха. Естественно, первая группа была разбита. Естественно, выдвинувшаяся им на подмогу вторая группа была также разбита. Неразобравшаяся в ситуации Надежда Савченко, прибывшая на легковом автомобиле, приехала в плен с двумя своими сослуживцами практически сама. Во всяком случае, примерно такая картина вырисовывается из той информации, которая на данный момент есть в открытом доступе.
После чего два сотрудника ВГТРК, насколько можно предположить, услышав канонаду боя, выехали на блок-пост «поснимать войну», попали под обстрел и погибли.
Собственно, все.

Как из этого совершенно рядового боя, из пленения совершенно рядового бойца добровольческого батальона, умудрились раскрутить такой мировой скандал, что уже и Барак Обама, и ЕС, и Госдеп ставит России открытые ультиматумы по немедленному освобождению Надежды Савченко и готовится формировать новый санкционный список?
Нет, я понимаю, поймали бы Кровавого Пастора. Или Дмитро Яроша с визиткой в кармане. Ну или, на крайний случай, Тягнибока. Тогда да, игра, может, и стоила бы свеч.
Но — рядовой боец партизанского отряда, основное вооружение которого составляет дедовская берданка, а средство передвижения — древняя «Нива»…

Тут надо понимать, что такое Россия. Что из себя представляет психология и мировоззрение её русского мира.
Современная Россия существует в каком-то своем, параллельном измерении.
Ну, во-первых, конечно же, бандеровцы. Майдан. Услышьте Донбасс. Меня никто не свергал, я легитимный. Хунта. Захват власти. Распятие русскоязычного мальчика. Путин, введи войска. Крым наш. Дальше хоть камни с неба. Работающая на всю катушку пропаганда. Зомбоящик. Оказавшийся удивительно эффективным средством по прочистке мозгов населению. Впрочем, и легло на добрую почву.
Буржуазно-демократическая революция, Революция Достоинства, в государстве с такой рабско-гопнической ментальностью — уже само по себе преступление. Всякая власть от Бога. Царя скидывать нельзя. А если ты скидываешь царя, значит, у тебя нет духовных скреп. Значит, ты пришел на нашу землю убивать русских. Чо, падла, Родину не любишь?
Третьего пути в этой простой психологии не существует.
Нелюди — все, кто не относится к твоему прайду.

Дальше, конечно же, «Айдар». Не думаю, что к тому моменту кто-либо понимал, в чем вообще отличие между «Айдаром», «Правым сектором», ВСУ, Нацгвардией и «Донбассом», но — фашисты. Это понятно. То, что четыре пятых личного состава украинской армии говорили тогда по-русски, то, что русский вообще был тогда рабочим языком украинской армии, не важно. То, что в ДНР и ЛНР стянулись все самые откровенные фашисты со всей России — тоже. Фашисты, фашисты, фашисты. А у нас — деды воевали.

Ну и, конечно же, «баба-снайперша». О, это перекрывает все.
Русский мир — носитель средневековой патриархальной гендерной психологии. Женщина-военнослужащий — уже само по себе достаточное для подвала обстоятельство. А уж если женщина еще и на передовой — то она обязательно снайперша. Обязательно. Иначе быть просто не может.
В восприятии русского солдата, любая встреченная им на войне женщина — кроме своих, конечно же, эти святые — снайперша. Независимо ни от чего. Если тебя задержали — все, снайперша. Без вариантов. Даже если просто на базар за картошкой шла. Сам факт задержания уже является доказательством. А еще в сумке — красное платье, помада и зеркальце. Зачем женщине платье, помада и зеркальце? Ну, понятно — платье, чтоб в гражданское переодеться, помада, чтоб на лежке перед этим ночью накраситься. А зеркальце — сигналы подавать. Зачем же еще. И ничем этот набор доказательств из головы не выбьешь.
Эти «доказательства» вызывают к задержанной дикую ненависть. Все, давай её в мешок и к комбату. А уж там особисты знают, как развязать язык.
Причем, я совершенно не понимаю, что им эти снайперши дались. Почему именно снайперши? Почему не наводчики-радиотелефонисты, например? Даже если бы Савченко и была снайпершей — и что? В чем принципиальное отличие снайпера от оператора СПГ?
Все эти байки про белые колготки и корректировщиц за двадцать лет моего соприкосновения с войной уже до такой степени обрыдли, что лично я их слышать уже больше не могу. Но в в России время вперед не движется. И ничего никогда не меняется. Все то же самое. Все те же самые мифы. Снайперши за каждым углом. Удивительно живучая легенда.
В принципе, эти люди считают, что они совершили величайший акт гуманизма, не разорвав Савченко там же, в лесополосе, двумя бэтээрами,

В итоге, вина бандеровки-снайперши доказана априори. Это нелюдь. Это не человек. Она в наших стреляла! Вопрос — а в кого она на войне должна была стрелять — игнорируется. Ну или в лучшем случае следует ответ — объясните это матери погибшей в Славянске (Горловке, Макеевке, Дебальцево) девочки (мальчика, бабушки, старика). Вопрос, кто притащил в Славянск, Дебальцево, Макеевку, войну — игнорируется также.
В итоге снайперша-бандеровка в виде показательного трофея доставляется Плотницкому, тот, желая показать и свою нужность, и нужность экономических в него вливаний и поставок ему военной техники, передает информацию дальше, там, желая показать нужность своей борьбы с украинским фашизмом, заводят дело, пропагандисты, желая показать свою нужность в освещении борьбы с фашизмом, несут очередную ахинею про распятых мальчиков, власть, желающую устроить свой персональный маленький Нюрнберг, все это устраивает — и телега закрутилась-поехала.

Вы спросите — а причем, собственно говоря, тут вообще работники ВГТРК? Ну… Духовности вам не хватает. Не понимаете вы.
Снайперши-бандеровки, в принципе, было бы достаточно для телевидения (им бы на этом и остановиться и после первого интервью по-тихому обменять Савченко на своих, глядишь, и не сели бы в такую в лужу) — но для суда, пусть даже такого, как российский, все же нужно хоть что-то, что хоть опосредованно соприкасается с юриспруденцией. Все же за красное платье и зеркальце в тюрьму не посадишь. Нужно что-то более весомое.
В итоге они хватают самую неподходящую женщину во всей Украине, похищают её, вывозят в Россию, здесь придумывают какую-то совершенно бредовую легенду о том, как Надежда сама нелегально пересекла границу, сбоку пришивают сюда гибель двух сотрудников ВГТРК на блок-посту через час после её задержания — чтобы хоть за что-то судить — и выносят все это дело в суд, искренне полагая, что комар носа не подточит и это будет такой показательный процесс, после которого и все внутренние проблемы будут решены подскочившим до небес рейтингом царя, спасающего нас от бандеровок, и внешние будут сняты за нашей очевидной правотой.
Для телевизора, повторюсь, это еще могло бы прокатить. Пятнадцать лет зомбирования не прошли даром. Население готово теперь кушать любой бред про любого распятого мальчика, не задавая себе никаких, даже элементарных, вопросов. Критическое восприятие информации утрачено напрочь.
Но для суда, где существуют настоящие, не фейковые, адвокаты — уже нет.
Кто ж из них мог предположить, что Илья Новиков будет ТАК рыть носом землю, доказывая при помощи экспертов метеорологов, что, судя по расположению теней, время на момент пленения не соответсвует времени инкриминируемому преступлению?
Кухарки.

В итоге любой человек, хоть поверхностно ознакомившийся с делом, хватается за голову.
Она снайперша. И корректировщица. Блин… И что? Штатные армейские должности.
Она границу незаконно пересекла. Угу. Эти сказки Развожжаеву расскажите.
Она обвиняется по статье 105 — убийство двух и более лиц в связи с осуществлением служебной деятельности, общеопасным способом, по мотивам политической ненависти, совершенное группой лиц.
Ээээ… Ребят, вы о чем? Такое деяние, как убийство, подразумевает умысел. А уж убийство по мотивам политической ненависти в принципе не может быть без умысла. Это значит, что Савченко хотела убить именно российских журналистов. Пусть не конкретно этих двоих — но в целом именно российских журналистов. Не артиллеристов, не пехоту, не танкистов — работников ВГТРК. Отслеживая их перемещение, поняв, что на блок-посту находятся именно журналисты, отличив их от других целей и пр. Даже оставив в стороне тот аспект, что Савченко уже как минимум час к этому моменту была в плену — ребят, а чисто технически вы себе как это представляете? «Путем передачи координат», как написано в том бреду, который вы на голубом глазу выдаете за обвинение?
Ну так в стране объявлена антитеррористическая операция. ЛНР признана террористической организацией. Блок-пост — законная военная цель. Савченко — офицер ВСУ. Добровольческие батальоны находятся в процессе легализации. Оружия неизбирательного поражения не применялось. Законы и обычаи ведения войны не нарушены.
Резюме — по законной военной цели был нанесен законный артиллерийский удар.
То, что там в этот момент находились работники ВГТРК, оказавшиеся там сознательно и добровольно — проблемы только и исключительно работников ВГТРК.
Кухарки, как и было сказано.

Если бы эта безумная машина могла давать обратный ход, она бы, конечно, дала обратный ход. Но она не умеет. Потому что у них так все. Это — Страна фейк. Фейковое государство. Фейковая прокуратура. Фейковое обвинение. Фейковое судилище. Фейковый пленный. Фейковая, созданная исключительно телевизором, война.
Смерти только у них всегда настоящая.
О, да. Это они умеют.

В итоге страна, всего два года назад — всего два года назад! — бывшая восьмой экономикой мира и входившая во все элитные клубы мировой политической арены, на всех парах несется в сторону мировой изоляции, присуждения почетного звания «страна-изгой» и альтернативно-одаренного клуба друзей в лице Северной Кореи, Конго и Вануату.

Что дальше? Да, в общем, понятно что. Ясно, что приговор мог быть только обвинительным. Это обязательно. Все только ради этого и затевалось. Ясно, что срок должен быть большим. Прокуратура просила двадцать три года. Я думал, будет что-нибудь в районе воесмнадцати. Дали — двадцать два. Но, собственно, это уже не важно. Потому что настоящий торг начнется только теперь. После окончания спектакля. Теперь они будут пытаться продать Савченко в обмен на какие-то преференции. Может, на Александрова с Ерофеевым. Может, на Башара Асада. Может, на какие-то договорняки в Сирии. Может, на какие-то преференции в санкциях. Может, она будет экстрадирована. Может, это будет красивый жест царя о помиловании. Может, через несколько месяцев. Может, через несколько лет.
Но, как бы там ни было, Надежда Савченко окажется на свободе.

А страна-фейк… Страна-фейк так и будет существовать в своем перевернутом мире. Придумывать себе новых врагов, новые войны, новых распятых мальчиков, новые судилища и воевать, воевать, воевать с ними со всеми. Со всем миром.
Пока не развалится.