Сирия-Запад-Россия

Можно ли забыть, как зампресс-секретаря Госдепартамента Мари Харф, выступая в программе Криса Мэтьюза на канале MSNBC, делилась своими соображениями о перспективах войны с воинственными исламистами из Исламского государства Ирака и Леванта (ИГИЛ)?

Крис Мэтьюз, крайне левый в своих взглядах и один из самых пламенных поклонников Барака Обамы, периодически зашкаливающий в своем экстатическом лакействе, на сей раз ударился в ересь, выразив разочарование по поводу политики своего кумира на Ближнем Востоке. Пессимистически оценив перспективы победы над исламистами, он сказал: «На месте ИГИЛ я бы ничего не боялся. Я бы решил, что нам ничего не грозит, и что бы ни делала Америка, ничто не может нас остановить». (Как в воду глядел!)

На что Мари Харф со своим обычным комсомольским задором бодро прощебетала: « …Мы не сможем победить в этой войне путем кровопролития, убийствами эту войну не выиграть. Нам нужно как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективе смотреть в корень, думать о том, как устранить глубинные причины, которые движут этими группами. Это в первую очередь дефицит возможностей трудоустройства…». Просто и гениально: нужно всего лишь обеспечить террористов работой, и сразу все станет вокруг голубым и зеленым!

Моей первой реакцией на ее слова был эффект узнавания: вот она, воплощенная ленинская мечта — кухарка у власти. Какой идиоткой нужно быть, чтобы с таким непререкаемым апломбом нести подобный вздор! Но я быстро опомнился. На самом деле, увы, проблема куда глубже, чем личные качества этой молодой и очень ретивой дамы. Она не только не исключение, но наоборот — весьма типичная представительница своего круга.


Слушая чудовищную чушь, которая обильными потоками изливается из уст левых пропагандистов и их попугаев-последователей, поневоле начинаешь сомневаться в умственной полноценности этих людей. Но подобные сомнения неуместны. С IQ у них все в порядке, это, как правило, вполне развитые особи. (Мари Харф, разумеется, имеет диплом о высшем образовании, и даже магистерскую степень в области международных отношений.)

А вот с прикладной стороной их умственных способностей у этих людей явные проблемы. Так, может быть, речь идет о коллективном помешательстве? Вот это уже ближе — в той степени, в какой тотальная зашоренность может считаться разновидностью психического расстройства.

В левой части идеологического спектра царит примитивная, всеобъемлющая идеология, которая учит, что во всех несчастьях на свете повинен капитализм, и что стоит лишь устроить социалистическую революцию, как все сразу станет хорошо — как на Кубе.

Либерал истово верит Карлу Марксу, что «в основе каждого крупного состояния лежит крупное преступление», что экономика — это шулерская игра, построенная на эксплуатации и обмане, что секрет жизненного успеха не в таланте и трудолюбии, а в везении: материальный успех подобен выигрышному лотерейному билету. (Но при этом либерал почему-то ненавидит богатых, хотя из его же верований вытекает, что богачи не виноваты в том, что им повезло.)

У него каким-то непонятным образом выходит, что компания Wall-Mart, славящаяся своими низкими ценами и потому пользующаяся особой популярностью среди людей скромного достатка, на самом деле — главный враг бедноты (один юный прогрессист долго объяснял мне, почему, но я так и не понял: настолько путано и вздорно звучало его словоблудие).

Либерал убежден, что Америка затевает войны за рубежом с единственной целью — угодить военно-промышленному комплексу, и что Джордж Буш вторгся в Ирак только ради того, чтобы захватить тамошние нефтепромыслы по заказу своих дружков — техасских нефтяных воротил. Но даже не пробуйте спрашивать либерала, почему ни единая американская компания не получила выгодных иракских контрактов: у него на ушах захлопнутся заслонки. Истина ведома ему помимо доказательств и вопреки таковым. Учил же отец диалектики Гегель: «Если факты противоречат теории, тем хуже для фактов».

Либерал верит, что Америка — средоточие зла на земле, а Третий мир — ее жертва, что все обитатели «развивающихся» стран по определению — белые и пушистые, а их эксцессы (он не любит слова «терроризм») — не более чем законная реакция на злодеяния американского империализма, оправданные акты возмездия жертв за свои страдания.