| 0
- 27.12.2019 - 06:43
|
Вы знакомы с литературным жанром нон-фикшен? Когда нет классического построения сюжета – завязка, кульминация, эпилог – а идет практически документальное повествование о жизни. В таком жанре написан сборник рассказов и повестей «Рахит». О чем он? В двадцать лет силы нет, её и не будет. В сорок лет ума нет, его и не будет. В шестьдесят лет денег нет, их и не будет. /народная мудрость/ Пробовал пристроить его в издательства с гонораром – не взяли. Пробовал продавать в электронных издательствах-магазинах – никудышный навар. Но это не упрек качеству материала, а просто имени у автора нет. Так я подумал и решил – а почему бы в поисках известности не обратиться напрямую к читателям, минуя издательства; они и рассудят – стоит моя книга чего-нибудь или нет? Подумал и сделал – и вот я с вами. Читайте, оценивайте, буду рад знакомству…     | |
| 321
- 05.07.2023 - 06:35
|
- Ты не в обиде? - А ты? Ничего между нами не произошло – были только объятия и поцелуи. - Не надо, - сказала она, и мне этого хватило, чтобы не переходить границы, очерченной резиночкой её трусиков А Серый нападался с кровати – Светка тоже не уступила. - Слушай, если Ленка сегодня напьётся, она надаёт мне по шее – ведь я ей тогда в любви объяснился, а после ни разу не подошёл. - Да, Дед, плохи твои дела - такое девчонки никому не прощают. Впрочем, их иногда трудно понять – очень они странные, загадочные и нелогичные существа. Сначала рыдают, что мы их не любим, а потом скандалят, когда подходишь, и прогоняют. - А у тебя со Светкой как? - Да никак. Я ей сказал, что без секса никаких отношений. - А она? - У неё глазки на мокром месте - она думала, мы с ней под ручку будем ходить в кино. Детский сад, короче. - Ну, подружил бы для начала…. Иванов категорично: - Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. И я поменял разговор: - Слушай, если их будет толпа, ты не лезь – я знаю, как с этой братвой обращаться. Если не осажу, вызову Железяку один на один и так начищу ему пятак, что другим не захочется драться. - Ты, Дед, действительно такой крутой? - Запомните, рядовой - когда русский воин бьётся за правду он патологический герой. А где машутся моряки — там вообще посылайте за плотником. Был полдень, когда мы покинули институт – до Нового года двенадцать часов. Серёга пожал мне, прощаясь, руку: - Давай, подгребай к нам часиков в восемь. Ты сейчас спать? Не мешало бы выспаться в уходящем году. Но и долги ещё не все розданы – зачем они в новом? Прыгнул в троллейбус и покатил на улицу Доватора по врезавшемуся в память адресу. Иногда судьба сама улыбается: встретил Афоничкина у подъезда его дома, под руку с девушкой – не убежать, не отбрыкаться. - Ну, здравствуй, дорогой! Он ко мне обниматься, а я его кулаком снизу в челюсть - тресь! – не сильно, не до смерти, чтобы очухался. - Помнишь, гнида, должок? Афоничкин сплюнул кровь от прикушенного языка. - Что тебе надо, чтобы ты отстал? - Тельник с начёсом, который украл, или пять минут драки. - Хорошо, - согласился Афоничкин. Я его девушке: - Засекайте – через пять минут верну вам вашего кавалера или то, что от него останется. - Я сейчас в милицию позвоню, - обеспокоилась она. - Не надо, Соня, это наши дела, - он снял шапку, шарф, куртку и отдал ей. Афоничкин ринулся на меня сломя голову – глупец, на что он рассчитывал? Драка – это не просто удары руками, ногами или головой, это очень красивый танец, в котором надо больше думать, чем двигаться. Эмоции должны остаться за кругом – они мешают сосредоточиться, а значит, надеяться на успех. | |
| 322
- 08.07.2023 - 05:18
|
Этот поединок – хоть я на него и не особо-то рассчитывал – прокручивал мысленно много раз. Но вот чего не ожидал, так это свидетеля в лице милой девушки. Я знал, что Афоничкин подлец, помнил, что его следует наказать, но если бы в подобной ситуации встретился он мне с ребёнком, и малыш попросил: пожалуйста, не трогайте моего папу – как бы я поступил? Не правда ли идиотские мысли приходят в голову, когда кулаки свистят у косицы? Я тянул время – у меня не было злости, и смущала девушка, поглядывающая на часы. Наверное, она думала – то, что мы делаем в порядке вещей у бывших морских пограничников. А я не знал, как закончить драку. Раньше знал, а теперь нет – все планы мне эта Соня спутала. Может, с Афоничкиным поговорить? Дать ему срок – пусть тельник вернёт, да и забыть все эти дела. Пусть он меня убедит, что изменился – любовь его сделала порядочным человеком. Вот как Курносого….. Он ведь искренне шёл ко мне обниматься – думал, что сослуживца увидел, а я его по морде кулаком – бац! Сейчас у него уже был подбит глаз (белок красный, как у вампира), течёт кровь из носа и рта, а меня он ни разу и не достал – я даже не запыхался, и думал об эффектной концовке. Руки-ноги-шею ломать ему желания уже не было, как и устраивать сотрясение мозга. Так что же с тобою делать, Афоничкин? Обида в прошлом, мы в настоящем…. Простить, тебя, тварь? Призадумалавшись, утратил бдительность, и один раз он таки меня достал. Я облизнул разбитый уголок рта и отступил на пару шагов: - Ладно, давай поговорим. Девушка вмешалась: - Ребята, время…. Вы сказали пять минут. Афоничкин повернулся и пошёл одеваться. Я остался на месте: - И ничего не скажешь? Он натягивал куртку: - Да пошёл ты…. - Слава Богу, - проходя мимо, я бросил девушке, - не мне быть его женой. Она не осталась в долгу: - Бог, когда мужчин создавал, не очень тщательно выбирал материал. Наверное, она была очень умна, и Афоничкин её устраивал таким, каким был. Или что-то обо мне имела в виду? Остаток дня я проспал. А после шести общага загудела – на всех этажах чадили кухни подгорающим маслом, засновали разнаряженные девчонки, звенела стеклотара в пакетах у поднимающихся по лестнице, и на входе городские ругались с вахтёром. В каждой обитаемой комнате накрывались столы. В восемь часов на втором этаже в телезале грянула дискотека. Все веселились и праздновали наступающий Новый Год. - Что невесёлый? – встретил меня Сергей Иванов. - Уже где-то отметился, - заметил Курочкин припухший уголок моего рта. - А пусть не лезут. - Мы победили? – спросил Сергей. - Увы, старый, ничья. - Ну что? – предложил Иванов. - Метнемся к стаканам? И царственным жестом указал на стол. По студенческим меркам он вполне был приличным, разве что салфеток не хватало, а так было всё – вилки, стаканы, закуски, выпивка и кастрюля варёной картошки. Ждать было некого, а нас было трое – Володя Курочкин не поехал в свой город Свободный Амурской области. Нет, был ещё телевизор, который обещал культурную программу праздничного вечера. Да ещё Железнов где-то с компанией…. Празднество началось. Сергей предложил: - За наступающий! Выпили. | |
| 323
- 11.07.2023 - 05:12
|
- Внизу танцы - пойдём? - Ага, из меня балерина…. - Девчонки здесь? - Светка здесь, Ленка уехала. - А Железнов? - У него в комнате целая компания городских парней. - Может, закроемся? – предложил Курочкин. Мы с Серёгой в один голос: - Ну, уж нет! - Тогда не перебирайте, чтобы быть в форме. - Ты что, боишься ужраться с банки пива? - И литра водки…, - проворчал Курочкин. Но сосед по комнате его не одобрил: - Ты, Вован, забыл бессмертные слова великого поэта - и долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я литрой пробуждал... Голова кружилась, я жевал бутерброд, смотрел на экран телевизора, и мне было всё равно – пусть начинают, а мы закончим - устроим четвёртому курсу Варфоломеевскую ночь. Кстати, для меня тоже не чужому. Меня ещё помнили ребята в группе ДПА-401. Они и сказали, что Железнов дерьмо ещё то – с ним надо быть осторожнее. - Будем! – мы сдвинули стаканы. - Любовь – это шизофрения, - неожиданно заявил Серёга, жуя селёдку. - То есть?! - Да потому что она никогда просто так не проходит – вечно с какими-нибудь катаклизмами, а, то и с летальным исходом. - И часто эта шизофрения на тебя находит? - Упаси Бог! Боюсь больше триппера. - А Клара Оскаровна? - Ну, ты, Дед, как лох. Умна, красива, есть квартира…. Мальчишка маленький – привыкнет. Я поддержал его мысль: - Зачёты с экзаменами в кармане. На втором курсе разведёшься и женишься на сопроматичке. - Правильно мыслишь, - Сергей потянулся к трёхлитровке с пивом. – Всем наливать? - Ну, жорево с поревом – это понятно. Не понятно – зачем жениться? - Я же порядочный человек. Мы весело расхохотались получившейся шутке. Праздничный вечер! Иванов снова вернулся к теме: - Нет, мужики, к чёрту душу, жениться надо на теле – красота увяла, и любовь прошла без разрушительных последствий. Вова поддакнул: - Остались привычка и семья. И я влез с вопросом: - Серый, слабо на Светке жениться? Иванов пренебрежительно: - Ага, невеста без причинного места. - А что ж ты тогда к ней лез? - Я что ли? Это мой пенис – лезет, собака, куда попало после первой же рюмки водки. Нет, Дед, счастья на Свете. - Это как у попа – все молитвы о том, что ниже пупа. Допив из стакана пиво, Иванов поменял застольную тему: - Дед, а ты как любишь [*****] – сверху, снизу, сзади, спереди? Или как? | |
| 324
- 14.07.2023 - 05:56
|
Вот вопросик! Не отшутишься. - Я, Серый, девственник. У Иванова челюсть отвисла. - Врёшь! Что, нигде, никого, ни разу? - Да было пару раз. Но ощущение после – будто меня самого отымели. Серый неожиданно согласился: - Да-а, это как повезёт – всё от бабы зависит. Потом взял гитару: - Споём, братва! И запел: Срок прошёл двум армейским годам И теперь по домам, по дома-ам… На вокзалы, в порты, на маршрутном такси Покидают Сибирь старики…. Потом добавил не в мотив: - Да, служба, Дед – вроде отвратна, а тянет обратно…. Настало время покурить. Между этажами на лестничных площадках чёрного хода стояли старые кресла из телезала – сколоченные в ряд. Мы присели, закурили. Девчонки шмыгали по ступеням вверх-вниз в коротких юбчонках, предлагая бесплатный стриптиз. Нет, друзья, это непохабно – рассматривать стройные ножки до самого основания. Сердечно и мило, с любовью к процессу – это как живопись в картинном зале: круглые ляжки по-зимнему белые, незагорелые на фоне подолов. Проводив очередную взглядом, Серёга спросил: - Знаете анекдот про училку, наклонившуюся за мелом? Не стал рассказывать, напрягся, услышав новый перестук каблучков. И когда дивное видение упорхнуло в коридор четвёртого этажа, произнёс: - Как на Западе-то хорошо – уплатил девице, и айда, пошёл. - Такие и у нас на вокзале водятся, - высказал своё мнение Курочкин. Но Сергей его проигнорировал: - Знаешь, Дед, почему они так одеваются? Чтобы их хотели. Я хочу – почему не дают? - Наверное, приглядываются. Иванов критически осмотрел меня: - Дед, тебе срочно надо менять прикид. В таких клешах тебе даже баба-яга не даст. Я посетовал: - Денег нет, и времени нет заработать. Может, после сессии… - Тогда постись, - Иванов улыбнулся, - рыцарь без страха и порока. - Ты анекдот хотел рассказать про училку, - напомнил Курочкин. - Да он не смешной. Пойдём за стол – представление кончилось. Да, что-то застопорились девичьи миграции. В комнате Серёга принялся разливать: - Кто за ляжки, а мы за фляжки. Чем бабы думают, а? Такие парни пропадают без ласки. Курочкин глубокомысленно сказал: - Учёными доказано, что мысль мужчины возвращается к теме секса в среднем каждые сорок пять секунд, а женщины…. Иванов, который об этом думал всегда: - Они вообще о нём не думают – жилят, стервозы! Отхлебнув пивка, Сергей указал на меня пальцем: | |
| 325
- 17.07.2023 - 05:14
|
- А ты что глубокомысленно молчишь? Мужик, не думающий о бабах, существо очень подозрительное. О чём он тогда вообще думает? Не иначе, как о контрреволюции. Таких надо ловить и лечить впечатлениями – например, на стриптизе. - Я согласный, - просто сказал. И мы опять дружно расхохотались. Потом осторожно заметил: - Слушай, Серый, а может, мы того – немного не дотягиваем до женского идеала? Может… ну, как они говорят, не герои их романа. Иванов замахал над головой пальцем, будто пророча - на самом деле, подавившись картошкой, и было видно, что он уже крепко «поддавши»: - Нет, Дед, дело всё в том, сколько ты ей можешь дать в социальной значимости – ты должен быть либо отличником, либо спортсменом, либо профсоюзно-комсомольским деятелем, вобщем фигурой, на которую оглядываются, о которой говорят, чтобы было чем твоей тёлке перед подругами хвастать. А то, что у тебя длинный, толстый и аккуратно загнутый никого не интересует. Короче, знаешь, кто кадрит самую красивую девчонку нашего курса? Чемпион института по штанге …. В комнату, заставив нас вздрогнуть, ввалился выпивший Бузука - парень из группы ДПА-132, старший брат которого учился и жил вместе с Железновым. - Бухать хорошо! – заявил он убеждённо и критически осмотрел сервировку стола. – А не бухать плохо. Серёга достал четвёртый стакан, во все налил: - Ну, что там? Гость выпил, выдохнул: - У них там бабы, им не до вас. Когда он вышел, я спросил: - Шпион Соглядатый? - Разведчик. - Железнов, я думаю, не дурак - зачем ему портить себе праздник, - рассудительно заметил Вова. И мы загрустили - вечер без драки и девушек становился скучным. Курочкин собрал грязную посуду со стола, пошёл помыть на кухню и пропал. - Серый, - предложил я, - бери гитару, пойдём пиариться перед дамами. В курилке Иванов только чуть поднял голос до высот известного солиста группы «Смоки» - ну, там, «…водки найду!», к нам тут же поднялись с третьего этажа три девицы, изрядно выпившие красавицы, с предложением: - Мальчики, откройте. - Джастен момент! Это была бутылка сухого вина с глубоко засаженным в пробку штопором. Пока Серёга на английском объяснял очарованным слушательницам, что он ничего не может, я, зажав бутылку между колен, вывернув локоть, изо всех сил тянул за штопор пробку. Она заскрипела и вдруг гулко бабахнула. Я чуть с кресла не слетел. - Ура! – крикнули девчонки и кинулись целовать Серёгу. Ему же передал бутылку. - На брудершафт, девушки, - объявил он, и сделал пару глотков. Девчонки пили вино из горлышка и по очереди целовались с Ивановым. - Барышни, а пойдёмте к нам в гости. Но его самого пригласил грассирующий глас с третьего этажа: - Слышь, мужик, ну-ка подошёл сюда. Спустился я. Визави – долговязый худой сутулый прыщавый очкарик попятился: - Тебе чего? - А чего звал? | |
| 326
- 20.07.2023 - 06:14
|
Он не смог вспомнить и заколбасил по коридору. Пока рассматривал его спину, девицы утащили куда-то Серёгу - поднялся наверх, а в комнате пусто. Почувствовал себя одиноким и неприкаянным, этаким окурком в писсуаре - глубоко обиделся на белый свет. Некоторое время сидел в оцепенении, глядя на телевизор, не воспринимая его картинок. Голова была пьяная, а мысли трезвые и злые. Потом пришло понимание, что до Нового Года осталось совсем ничего. Гулкая тишина зависла над миром, а потом ахнул первый удар колокола, за ним перезвоном рассыпались другие колокола. Вслед за последним звуком жуткое молчание стянуло нервы в узел и…. наконец, грянули куранты, отсчитывая последние мгновения уходящему году. Я стоял со стаканом пива в руке на уровни груди и слушал гимн Советского Союза. Пошёл к себе, но заблудился. В коридоре второго этажа меня остановили: - Молодой человек танцует? - Молодой человек гуляет. - А если дама приглашает? Дама была низенькой толстенькой в очках да к тому же с азиатским профилем – короче, страшнее беса посреди леса, раскрепощённостью явно смахивающую на старшекурсницу. - Вам очень нужен кавалер? - Разумеется, да. Куда деваться? - Только для вас. Меня подхватили под руку, и мы вошли на дискотеку. - Ты на маскарад так вырядился? – заметила она. - Нет. Дезертировал недавно. - Значит, умеешь в одиночку строем ходить? – прикололась. А я танцевал с ней медленный танец и не знал о чём говорить. В конце концов, она меня выбрала – пусть развлекает. Кто-то пустил бутылку по кругу. - Хочу вина, - напомнила о себе партнёрша. Мы подвальсировали - сначала я завладел полусладким, потом оно оказалось у неё. - Мне одной пить? – она требовательно сунула шампанским в мой припухший уголок рта. Потом стала прижиматься, и я подумал, что опять рискую быть изнасилованным. Она подтянулась к моему уху: - Мне кажется, ты мало за мной ухаживаешь. Как хоть тебя? Анатолий? Ну, пусть будет Толя. Я внимательнее посмотрел на неё. Хмель мой очень был ей к лицу – обозначились белозубая улыбка и ямочки на татарских щёчках. Глаза персидские…. Что ещё? Нет, не поддамся на уговоры – пусть насилует. Наверное, я уже стал привыкать к инициативе прекрасного пола в интимных делах. А что? Удобно – не надо врать, уговаривать – вы уж, матушка, сама, если нравлюсь. Утром встретимся, я скажу – давай, милая, забудем о том, что было: мы люди взрослые и не будем делать никаких далеко идущих выводов; всё было хорошо, но жизнь у каждого своя – и у меня, и у тебя. А сегодня пусть нами правит его Величество Алкоголь. И да здравствует Новый Год! Пусть будет, что будет – куда нелёгкая занесёт, там и проснёмся. Но суетиться не будем – я ей нравлюсь, пусть и старается. - О чём ты всё думаешь? – она негодующе. - Мечтаю о старости – чтобы всё сразу: пенсия, климакс и маразм. | |
| 327
- 23.07.2023 - 05:19
|
Зачем нужна женщина, если нет любви? – думал, но вслух об этом конечно не говорил. Опять же – зачем отталкивать, если девушка хочет, даже просит внимания (читай – любви). Всё-таки не сдержался и проявил инициативу – взял и легонько погладил партнёршу по груди. Как мне и показалось сразу, на ней не было лифчика – ощутил через ткань под ладонью твёрдую горошину соска. Девушка танцевала в моих объятиях, глядя отрешённо в сторону. В телезале было темно - я расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и сунул руку за её отворот. Небольшая упругая грудь удобно расположилась в моей ладони. Думал, она потянется ко мне целоваться, или хотя бы подставит губы для поцелуя, но она ещё больше отклонила голову. Что-то было не так, как обычно, какая-то неувязка…. Впрочем, плевать – я возбудился и готов был тащить её в свою пустующую комнату, а там – тискать, ласкать, уговаривать, то есть вести себя как обыкновенный перебравший мужик. - Пойдём ко мне в гости. Она согласно кивнула головой. Ещё чужая, подумал я, но после того, как мы вместе взаимно без трусов будем в кровати, наступит и родство душ. Но мне ещё предстояло её победить, ибо без боя она, наверное, не сдастся, ибо без боя это стыдно и больше похоже на …лядство, а не любовь, в которой мне предстояло её убедить – губами, руками… о, Господи! Только бы не словами – сдержись, моряк, и завтра не будешь мучиться душевным похмельем. Сейчас думай о штурме. Ура! С нами Бог! Задача ночи – разрушить стены, перебить защитников и на развалинах крепости ощутить умопомрачительный вкус дефлорации (тьфу, я хотел сказать – победы). Сегодня, нет – уже через несколько минут, я буду счастлив – стопудово! А девушка покорно шла со мной на четвёртый этаж, и мы ещё ни разу не поцеловались. Моя рука покоилась на её талии, а где-то на самом донышке души шевелились сомнения – что если утром после ночного похабного веселья кроме похмелья навалится ещё необъяснимая душевная тягость. Чтобы подстраховаться от неё не следует говорить о любви, даже вспоминать о ней – мы просто занимались сексом. Подонком я себя не считал, хотя понимал, что это довольно таки свинская тактика. Дескать – можно лежать в луже – кто же спорит в такую ночь – но хрюкать при этом безнравственно. Мне приспичило в туалет. - Подожди меня здесь, - я ринулся за угол по коридору. На соседнем толчке кто-то самозабвенно и громко, будто играл на тромбоне, избавлялся от лишней пищи. Ни его сосредоточенность над унитазом, ни моя стремительность в туалете не помешали ему узреть меня и узнать. - Задержись, земляк, базар есть. Это был Железнов. Рубануть-то его можно было и в гальюне – не велика шишка, но ожидать его здесь – это лишнее. Я прошёл на кухню и закурил. Пришёл он, умылся над раковиной, высморкался, и утомлённым голосом спросил: - Вы, мальчики, ответ держать думаете за борзоту? Он что, извинений от меня ждёт? Ваня Ломаев! (это мой зять так лохов зовёт). - А в чём проблема? - Проблема в том, что вы, щеглы, оскорбили старшекурсников. - Могли бы драться – выбор был, вы предпочли ретироваться. - Вы с Иваном покойники, - мрачно пророчил Железнов. - Сомневаюсь. Потом вдруг подумал, что этот мачо с оловянными глазами и блуждающей улыбкой олигофрена не являет собой облик кровожадного воителя - скорее наоборот: стоит и пошатывается передо мной, как сортир без дверки. Спросил осторожно: - И что же, нет выхода? - Есть, - оптимистично сказал Железнов. – Выход всегда найдётся, если искать. Например, выкурить трубку мира и закопать томагавки. - И вы перестанете гонять Ивана по электричке? Железнов выдержал паузу для весомости своего предложения. - Перестанем, - выразительно помаячил указательным пальцем старшекурсник Валера. – Пойдём и подпишем договор водярой. | |
| 328
- 26.07.2023 - 05:32
|
Потянул меня в свою комнату, дверь которой была как раз напротив туалета. И я пошёл, забыв о прекрасной (согласной на всё?) незнакомке, ожидавшей меня за углом. Прежде, чем открыть дверь, Железнов как-то уже совсем по-дружески взял меня под руку и приложил палец к губам: - Тс-с-с… Ничему не удивляйся. Дверь открыл и впихнул меня в тёмный проход перед шторками, за которыми надрывался музон, прерывался свет и слышались пьяные голоса. - А вот и мы! – Железнов толкнул меня за шторку. Но в бликах мерцающей светомузыки на меня никто и внимания не обратил - несколько парней стояли вокруг стола, хлопали в ладоши и покрикивали: - Хэй…! Хэй…! Хэй…! Жги, давай! На столе извивалась в восточном танце голая девица. И сразу зашумело в голове, заколотилось сердце - я, было, шагнул назад, но ткнулся спиной в грудь Железнова. За что её так - оторопело, подумал, а Валерка ответил, будто подслушал: - Она сама…. Пьяная, вот и…. Я не поверил. На секс можно уласкать, но чтобы вот так, для всех…. Какое ей в этом удовольствие? Девчонке наверняка заплатили - это шоу в программе вечера. Впрочем, ничего не имел против товарно-денежных отношений в сексе – душу не напрягает, а эрекция остаётся. Железнов, тоже хлопая в ладоши, наклонился к моему уху: - Она прямо на столе раздевалась. Блин, пропустили самый смак. Пяток оболдуев и одна раздолбайка! Я-то здесь лишний наверняка. А девушка на столе извивалась, приседала, виляя бедрами, сдвинув колени, трясла грудями и пышной гривой волос. Оттопыривала зад для шлепков парней и тут же стремительно убирала. Хоть фигурка была грузновата, но пластичности у неё не отнять. - Ну и как? – прокричал в ухо Железнов. - Нужна детальная экспертиза. Хозяин комнаты расхохотался. - Если хочешь [*****]-->[*****], [*****]-->[*****]. И тут я к своему изумлению заметил, что брюки пацанов на полу, что прерывая хлопки в ладоши, они ещё делали возвратно-поступательные движения кулаками. Блин, извращенцы! - Или предпочитаешь интим на толчке? – сам Железнов мастурбировать не спешил. - В кровати, - буркнул я. Мне всегда почему-то казалось, что лишь в постели девушки бывают сами собой – без одежды, значит без понтов. А эта-то, смотри как выкаблучивается – ну, вылитая Мэрилин Монро. Наконец, танцовщица заметила новые действующие лица и послала нам воздушный поцелуй перламутровыми губами. Не прерывая эротических движений, она указала на те места, где, согласно законам анатомии, неиствовали в плену одежд наши мужские достоинства, и поманила пальцем, требуя их обнажить. Да, признаюсь, у меня была эрекция, но эту девку я не хотел. Просто не хотел, как кот не хочет помидоров. Не нужна мне её нагота, и [*****]-->[*****] на неё я не собирался. А эрекция? Дак у кого ж её не бывает в двадцать один с вершком лет? - Чё ты стесняешься? – Железнов уже скинул брюки и наяривал рядом правой рукой. – Здесь все свои. - Не могу, - отбоярился я. – Не приспособлен: у меня руки короткие, как у тираннозавра – не достают. А ты продолжай, у тебя получается – [*****]-->[*****], пулемётчик, на синий платочек… | |
| 329
- 29.07.2023 - 05:20
|
И осёкся. Я вдруг понял, что мне хочется говорить и говорить, чтобы выдавить из себя чувства, вдруг накатившие от этой нелепой картины. Но нельзя было слабости давать воли. Голая девица на столе, словно валькирия на коне, нервно подрагивала ягодицами – парни стонали в унисон то ли от зрелища, то ли от рукодейства. Железнов толкнул меня в плечо: - Ну, чё ты как целка ломаешься? - Сил набираюсь. Слушай, а её трахнуть можно? - Не-а, вон её парень… - Так это студентка?! - А ты думал, шлюшка с вокзала? - Зачем она так? - Так весело же – Новый Год. Расслабься, служивый…. Или мало выпил? А может, зобнешь «косячок»? Я освободил лёгкие от воздуха почти со стоном, не в силах отвести взор – груди у девицы прыгали как мячики. Мужское достоинство моё ломило от тесноты, дрожали руки, подёргивались колени, но и мысль, не подвластная инстинктам, продолжала работать. Она подсказала мне, что наступил момент истины. Смотри, Толян, вот она, женщина – настоящая, какая она есть, без макияжа и одежд. Вся душа её в голом теле, весь смысл жизни в порабощении – прикажет, и доведённые до экстаза парни начнут отсасывать друг у друга. Вот он, апогей женской страсти - сделать из мужика скота. Рычи и [*****] – не надо цветов, не надо стихов, и серенад под окнами тоже не надо. Два тысячелетия цивилизации канули в промежности этой дамы. Вот оно, бабское превосходство – это не её на стол поставили, а она собрала их в круг и повелевает, как Клеопатра рабами, то есть [*****] и убивает…. Как у меня – веру в прекрасное. Слов моим мыслям не доставало. Мне казалось, что я ухватил за хвост в проруби жизни правду о женщинах, и мне не хватает лишь воображения, чтобы представить, как она выглядит, и, вытащив, положить на лёд. В поисках образа падшей женщины перебрал все известные картины ада и рая. Там страдания, здесь наслаждения…. О, нашёл! Женщина – это чёрт с рогами и с ухватом над очагом. Осталось низвергнуть её с Олимпа и сочинить инструкцию по применению. Жизнь тогда снова войдёт в своё русло, думал я – а не думать страшно: можно обратиться в скота. Но благородство моей души потребовало у мозгов – надо дать женщине шанс оправдаться. И я стал разглядывать танцовщицу на предмет торжества природного зодчества – округлые бёдра, упругие груди, тугие, как батоны, ягодицы, милое личико; движения, позы, изгибы, жесты не лишены изящества; гармоничная игра губ, ресниц, кистей рук…. Это можно было бы назвать искусством совращения, если бы предназначалось одному. А где же любовь, для которой, говорят, создана женщина? Любовь ей, видимо, не нужна. Да её и нет, наверное, и не было никогда. 3 У меня одна тройка в сессии по «Теории конструкционных материалов» - самой несложной из наук. По ней даже двоечники получали четвёрки, а я вот срезался. Сказались волнения: первый экзамен и страшная усталость всего семестра. Да и ночь Новогодняя подкосила – еле как справился с душевным кризисом. Ну, вообщем, взял направление в деканате, пошёл пересдавать. В аудитории только я и преподаватель – мужик молодой, лет тридцати. Мы без формальностей – берите билетик! – сели на стол, ноги на стулья, окно открыли и закурили. Он мне поведал свою мечту – собрать тримаран и пуститься, прямо из Челябинска в кругосветку. Я ему рассказал маршрут, по которому на «Аисте» сюда добирались из Анапы – по карте, конечно. | |
| 330
- 01.08.2023 - 05:34
|
- Матросом ко мне пойдёшь? – он предложил. Тоже мне, капитан Врунгель – да ты в морских делах мне в пупок дышишь, подумал, а вслух согласился, ибо отрава бродяжничества у меня в крови. Слушаю болтовню препода по ТКМ и чувствую, что стою вначале пути, который ведёт к великой радости – наитруднейший семестр и сессия позади. Каникулы! Я думаю, что поеду в Коелгу к пещере Титичных гор. Всё, что открою или нарою – клад Пугачёва или вход в иной мир – будет моим. Или останусь в городе и поработаю где-нибудь грузчиком – на штаны себе да на свитер, чтобы какую-нибудь бабу (ягу?), наконец-то (на конец?), увлечь. Думаю и курю, а препод лопочет…. Радости множатся – на кафедре математики Плюснина говорит: - Мы займёмся с вами векторной алгеброй после каникул, а сейчас отдохните – вам и так досталось в семестре. Тихо так говорит и глаза опускает, слегка прикрыв щёчки румянцем, будто предлагает мне самому переиначить её слова – а сейчас займёмся любовью. Я люблю вас, Клара Оскаровна! С дивным ощущением дороги к счастью топаю в деканат – несу направление от тэкээмщика, в котором стоит отметка «отл» за его подписью. Вокруг стола тесным кружком пьют чай с пирогом декан, замдекана (Пим дырявый), Фаина Георгиевна и любовница декана – старший преподаватель с кафедры «Летательные аппараты» Трубецкая Клавдия Ивановна. - Ай, какой молодец! – воскликнула секретарь, принимая от меня направление на пересдачу. – Без троек сессия - на повышенную стипендию. А вы, Пётр Иванович, помнится, сомневались. Пим хмуро отворачивается к пирогу: - Ну и кому нужно было это самомучительство? Тоже мне герой - отощал весь, с лица спал…. Мог бы и того…, - он постучал себя пальцем по виску. Злость меня душит, но я молчу и жду – неужто никто за меня не заступиться? Фаворитка декана встрепенулась: - А мы его сейчас подкормим. Присаживайтесь, молодой человек. Вот вам чай и пирог. А я уж начала подумывать, глядя на своих оболтусов, что перевелись на свете мужчины, умеющие добиваться поставленной цели. Достойны уважения. Я так понял с её слов, что обо мне судачили не только студенты на факультете, но и преподаватели. Под доброжелательным взглядом сел, взял в одну длань чашечку чая, в другую кусок домашнего пирога с картошкой и мясом, приступил к нечаянной трапезе. Декан молчал, декан пил чай и смотрел на пирог, потом чуть скосил взгляд в мою сторону и спокойно сказал: - Моряки-то не тонут, Клавдия Ивановна. Был он высоким, кряжистым, плечистым. Лицо его, широкоскулое и широкоглазое из-за густых седых бровей посматривало на мир исподлобья, словно бы с обидой и недоверием. Я в нём сразу ощутил человека неглупого, хладнокровного и собранного – склонного к обобщениям. А Пим не поддержал начальство, буркнув: - Гордыня – мать всякому греху, погибель души и тела. - Вы, Пётр Иванович, какой веры будете? – лукаво спросила Фаина Георгиевна. Пим задумчиво посмотрел на неё, потом на заснеженные клёны за окном, но, видимо, вразумительного ответа нигде не нашёл и буркнул: - Партийной. - Пирогом живота не прикрыть, - строго сказал декан. – Ну, вот что, Фаина Георгиевна, оформите парню материальную помощь через студенческий профсоюз. Исправим допущенную ошибку. | |
| 331
- 06.08.2023 - 05:38
|
Он с укоризной посмотрел на зама. Пим недовольно выдохнул, но промолчал. Меня удивило – откуда у товарища Михайлова такая угрюмая ненависть ко мне? Ведь ничего еще не сделал плохого, а чувствую в нём врага лютого. Может судьба у меня такая – всяким козлам костью поперёк горла встревать? И всё, видимо, оттого, что хочется быть собой, а не таким, каким хотят видеть меня власть имущие. Я поглощал чай с пирогом, изнемогая от почтения к Петру Ивановичу Михайлову, как Александр Македонский после Гавгамел к персидскому царю Дарию. Перегруженный деньгами (выписали мне тридцать рублей материальной помощи) по самую ватерлинию я не знал, куда себя деть от счастья. Ринуться в гастроном да напиться – угостить ребят – сколько ж можно на чужие-то пить? Ломонуться в торговый центр за прикидом? Боюсь Иванову не угодить – он в таких делах дока. За пугачёвским кладом на Коелгу? Да туда можно и беспартошным. Там есть риск сгинуть зазря – а с деньгами в кармане будет обидно. Поехал в Увелку, а в голове уже складывался план. Спасибо декану. Родителей уломал за два дня. Да, впрочем, и делов-то дома не было для меня. Отец подарил зимнюю куртку, шапку (мелковатую, правда) и валенки (вот это кстати!). Переодевшись и попрощавшись, отправился в гости к дембелям – ребятам из Уйского района. Из Южноуральска доехал до Пласта, где заночевал у родственников зятя. Утром на автобус и дальше в Уйск. Оттуда на деревенской колымаге (однако, автобус) добрался к концу дня до села Нижнее Усцелемово. Вместе со мной на остановке сошел кудлатый и весёлый татарин лет тридцати, представившийся Бакиркой. - Знаешь, где Женя Талипов живёт? - Бакирка неглупый, Бакирка всё знает. - Покажешь? - Провожу, однако. Женька в семье был последним и любимым сыном. Родители его совсем старички – маленькие, седенькие, похожие один на другого, как воробушки. Они всполошились, когда Женька, вышедший из дома на собачий лай, сияя, гордо втолкнул меня на свет кухонной лампочки в клубах морозного пара. Женькиных племянников и племянниц, что вечно толклись при бабе с дедом, как веником размело по домам. Талипов представил меня. Я поздоровался. В печку подбросили дров и принесли из сеней пельмени на широком фанерном листе. Я достал из кармана бутылку, мимикой испросив у Женьки «добра». - В Челябинске учитесь? Это хорошо. А Мавлиджанка в деревне застрял – комсоргом работает. - Тоже не плохо. А и не знал, что старшину второй статьи Талипова зовут Мавлиджаном. А мы всё – Женя да Женька. Сварились пельмени. Мы с другом выпили, старики отказались. Хозяин говорил осудительно: - Да-а, город…. Там зря хлебало-то не разевай – не проследишь, так последнее сволокут. Воров-то от простодушных людей, хоть вицей гони – так и липнут. Я не понял о чём он. Женька сказал ему что-то - дед печально закряхтел. Тогда сын укоризненно на русском: - Ну, вот что ты знаешь о городе? Прямо беда тебя слушать. Пошли, Толик, покурим. Курить мы пошли не на крыльцо, а в сельский клуб, где уже началось какое-то кино. До клуба мы ещё взяли водки – сели на последний ряд и тихонько побулькивали из горлышка, закусывая пряниками. После сеанса пошли провожать двух девиц, отшив кавалеров. Женька отшивал на своём языке, мой проще – кулаком в пятак. Девчонки, молодые учительницы, жили в комнате при школе. Включили музыку, накрыли на стол – водка у нас ещё оставалась. Выпили (мы с Женькой). Принялись танцевать и ухаживать – как говорят «куряки», женихаться. Я с места в карьер: | |
| 332
- 09.08.2023 - 05:25
|
- Я люблю вас, Зариночка. - Когда же успели? Часа не прошло, как мы познакомились. - За час и успел. - Вот так – с первого взгляда. - А что, три года таращиться надо? - Тоже верно, - она погладила меня по щеке. – Только вы, наверное, не о ЗАГСе, а о постели мечтаете? Распахнул удивлённые глаза – разве одно другому помеха? Она улыбнулась полными губками: - Вы, наверное, ещё не знаете – наши девушки без свадьбы за кромочку не заступают. - Пережитки это. - Ну, может быть. Скажите, как любимой девушке – вам меня совсем не жалко? - Ну, жалко, конечно. Только ведь я с серьёзными намерениями. - Врёте вы всё, потому что пьяные. - Выпей и ты. - Мне и так хорошо. На моё недовольное молчание сказала: - Я ведь не дура, а учительница – не только слушаю, но и понимаю, что вам от меня сейчас надо. Пьяный трёп меня увлёк больше строптивой учительницы. - Ну, ладно, ты меня раскусила, и, коль такая умная, скажи, что мне делать, моряку-пограничнику – четвёртый год пропадаю без ласки. - Женитесь. Жениться мне не хотелось. На следующий танец мы с Женькой поменяли партнёрш. - А ты, дева, рада ли мне? – я попробовал говорить с Розкой в другой интонации – не просящего, а согласного на любовь, русского парня с татарской девушкой. А что? Я отслужил, учусь в институте – есть перспективы и деньги в кармане (на букетик цветов и бутылку шампанского). - Как не рада, - тихо ответила выпускница педтехникума. - Тогда, может быть, поговорим о любви? Она так взглянула в мои глаза - словно умыла. Я уже злился – чёртова татарва, чего жилят-то? Мне казалось – им за радость под русским парнем постонать. Спросил напрямую: - Слушай, почему вы такие? Думал, учительницы, с передовыми взглядами – чему же в общаге-то вас учили? Вера стреножит? Она погладила меня узкой ладошкой по щеке. - Ты не поймёшь. Ты мне люб, а предлагаешь грязь. - Ну, а свадьба отмоет? Она кивнула. Я молчал, разглядывая скуластое личико. Милое? Может быть. Раскосые светлые глаза, молочно-смуглая кожа, кривыми саблями черные брови, словно углём подведены ресницы. - И ты не боишься, что я могу оказаться хреновеньким мужем? Она сказала что-то тихо по-татарски, не отводя взгляда, но чуть отстранившись. Я перевёл: - Вытерплю всё и широкую, вольную… да? Попытался коснуться её груди, а она совсем выскользнула из моих объятий. Когда водку допили, девчонки отправили нас восвояси. Женька оказался слаб к спиртному – по дороге колбасил и ехидно хихикал надо мной: | |
| 333
- 12.08.2023 - 05:42
|
- Не дали с-сучки? Схватился за забор своего дома и долго утробно рыгал. Потом утёрся снегом, похватал его из горсти ртом и предложил: - Пойдём спать. Пробились в дом, легли спать в Женькиной комнате на одну кровать, и Талипов спросил: - Они что, тебе, правда, понравились? - На перепихон сгодились бы. - А я думал…, - Женька задумался. Я долго ждал, потом не вытерпел: - Слушай, говори, если не спишь. Женька выдал: - Думал, побрезгуешь татаркой. - А что, у неё поперёк? Талипов после тяжкого раздумья блевал мыслями: - А мне здесь всё осточертело – деревня, колхоз, тупые лица…. Мечтаю в какой-нибудь город сорваться и жениться на русской. - Почему обязательно на русской? Цыганские девы тоже красивые. Он не принял юмора, зубами скрипнул: - Хочу, чтоб дети мои были русскими. - И что с того? Мы же на службе не заморачивались - Женька ты или Мавлиджан. Или тебя на катере молодой обижал? С чего вдруг зауросил? Комсоргом стал? - Да, - Женька сказал зло. – Стал и понял, что с моей графой в паспорте о национальности далеко не упрыгаешь. - А куда ты намылился – уж не в Политбюро ли? - Почему бы и нет? - сказал Женька, повернулся на бок и засопел. - Любо поспорить с целеустремлённым человеком… Хотя спорить с ним – всё равно, что с инвалидом драться: зациклился парень на своей родословной. Как на службе-то было просто – салага, потом годок. Ни татар, ни русских, ни таджиков забитых – служи парень: всему своё время. А здесь…. Мне мать неоднократно говорила – кызымку в семью на дух не надо, хватит нам одного. Это она про зятя любимого, отец которого из крещёных башкир. Что же Женьку-то ждёт в этом колхозе? Кресло парторга? Тихая и покорная, как все татарки, жена? Футбольная команда ребятишек? Если не сопьётся. Впрочем, одно другому не помеха. Как в Петровке зовут инородцев? Недомытками? Ну, куряки! Наутро Мавлиджан спровадил меня на попутке, только чаем угостив с молоком. Сказал, пряча взгляд, что автобуса до вечера не будет. И я покатил в деревню Ларино, к другу Захарке. За окном уазика тянулись заснеженные поля и колки. День начинался ясный, безветренный. Снежная пыль висела над дорогой, солнце сквозь неё пробивалось то блеклым, а то слепящим. Февраль на пороге со своими метелями – трактора метили полосами снегозадержания пахотные раздолья. - Т-твою мать! – ворчал водитель, когда уазик заносило на поворотах, но скорости не сбавлял. И мои мысли прыгали на кочках, как воробьи по пшену. Хрен с ним, с Женькой! Надумал себе проблему – вот ведь заплелась судьба в косу! - и пусть страдает. Когда поймёт, что всё это чушь, успокоится и заживёт, как нормальный, обрусевший татарин. Я и не знал, что Мавлиджан Талипов такой честолюбивый малый – на границе был парень, как парень. А тут - подавай ему Москву. Ишь, Наполеон усцелёмский. Как Захара увидел, сразу спросил: - Ты для чего, Саня, живёшь? А он: - Для интересу. Вот интересно мне, что завтра будет. | |
| 334
- 15.08.2023 - 05:13
|
Только после этого мы обнялись. Захарка, как был, так и остался оптимистом – живёт без гордыни, живёт для души, почти что в раю, или при коммунизме, особенно, когда выпьет. Коммунизм – это светлое будущее всего человечества, а Саня живёт в светлом настоящем по принципу – моё всё равно будет моим, и о будущем не заморачивается. Весел, ежели пьян, грустит, когда трезв, но с улыбкою на устах и думами о неизбежной выпивке. И, конечно же, любил баб. - Я, братан, жениться надумал – вечером на смотрины поедем. - Русская? - Русская. А какая разница? Ты учись, Толян, учись – когда на детей время найдёшь, у меня уж внуки в школу пойдут, - это он прикололся. Сначала было всё чин чинаром – мы вчетвером (Захар, я и Сашкина старшая сестра с мужем) куда-то поехали на «волге». К кому-то зашли, поставили бутылку на стол, начали разговоры. Напротив нас супруги (родители суженой), она сама и брат (то ли младший, то ли старший – я не понял). Бутылку распили, разговоры закончили, сестра Сашкина с мужем сели в машину и поехали, пообещав за нами вернуться. Захар крикнул: «Не надо!». Потом из дома исчезли родители. Брат невесты заявил, что он тоже недавно вернулся, только я не понял откуда – со службы или из мест не столь отдалённых? На всякий случай попросил: - Спой нашу, дембельскую. Он взял гитару и завернул: Я хочу вам рассказать, как я любил когда-то Правда, это было так давно Помню, брёл один я ночью по аллеям сада Чтоб шепнуть в раскрытое окно. Хорошая песня, мне понравилась. Особенно второй куплет И теперь она мне часто сниться в белом платье Снится мне, что снова я влюблён Раскрывает мне она, любя свои объятья Счастлив я, но это только сон. Черт! Какая могучая жизненная правда – говоря языком классиков марксизма-ленинизма. Действительно, только во сне мог быть теперь счастливым с женщинами – ведь наяву узнал о них всю подноготную. Поверьте, друзья, она неприятна. Вон как Сашкина невеста. Впрочем, нет…. Стакан за стаканом (вина, за которым валенки стёр брат суженной) и в ней такая бабёночка расчудная открылась вдруг – губки вишенками, глазки ласковые, титички под блузкой, как яблочки, перекатываются. Взять бы да заласкать в темноте, чтобы не поняла – Сашка это её или нет. Как в анекдоте: - Парни, кто невесту не имел? Жених: - Я. Наверное, вместе с хмелем вползал в мою душу Сатана. Впрочём, к чёрту догадки. Я опять ощутил то, что со мной бывало не раз и не два: я начал раздваиваться – даже озноб спину лизнул. В какую душу? Нет у меня души – старуха в древнем мире высосала всю до последней капельки, сама вселилась в моё естество, ведьма, и теперь сбивает с толку моё добропорядочное начало. Жаль, что не превратила в летучую мышь – висел бы вверх ногами под потолком тёплой пещеры и в ус не дул. Чёрт! Зачем напился? - Саня, дай закурить. | |
| 335
- 18.08.2023 - 05:10
|
А в ответ тишина – осталась невеста без жениха: Захарка спал в обнимку с подушкой. И шуряк его будущий вместе с гитарой куда-то пропали. Что делать: ночь на дворе, село незнакомое, друг спит, невеста его пялится мне в лицо – что делать-то? - Что делать будем? – спрашиваю её. - А что все делают? Хочешь спать – ложись. - С Сашкой или с тобой? - Так с обоими – он же в моей постели лежит. Кровать широкая – разделись, легли, утолкали одетого Сашку к стене. - Ну, что, красавица, искушай. - Да, больно надо! У тебя бес в трусах, ты и проси. И я поплёл: - Тёмный вы народ, девчата – неправильно к сексу относитесь. Это ведь природная необходимость, ну, как нужда, а вы ей мужиков на аркан ловите. - Ишь, как завернул. Давай, лучше ври – говори, что осыплешь золотом, бриллиантов накупишь. Вам, мужикам, врать не привыкать. Может, понравится байка твоя – возьму и дам, чего хошь. - А как же Сашка? - Он ничего не потеряет – я за него замуж пойду. - И это будет порядочно? - Вон как запел - говорил про нужду. Чувствуя себя свиньёй, сунул руку к ней под ночнушку. Э-эх, гнилушка девка, а жить-то хочется! Господи, прости! Она хоть и пьяная душа моя, а всё-таки тягостно ей и досадно – так-то вот, перед другом. Все бабы …ляди! Из-за них рвётся на каболку дружба морская. От сомнений и азарта, от стыда и желания меня словно корёжило изнутри. Два было меня – один мял и готовил девушку к соитию, другой, рыдая на коленях, просил прощения за прегрешение то ли у Господа, то ли у друга. «А что я хочу? – мучил себя. – Живи сегодня, моряки говорят, а завтра умрём во славу Отечества. Так вот оно, сиюминутное счастье – лежит обок, с писькой и сиськами. Что ещё надо? Чем недоволен? Почему же сердце истекает кровью?». Наверное, страшным усилием воли можно сдержаться – не трогать девку, и дальше будет спокойная жизнь, чистая совесть, прежняя дружба. Впрочем, какая может быть дружба между будущим инженером (начальником?) и шофёром – ты хоть себе-то не ври. И тело жжет недоступное совести, неподвластное разуму, необоримое, непреодолимое желание плотское. И утешение есть – ей тоже хочется: вон как изгибается под рукой, паровозом пыхтит. В следующее мгновение и я уже задыхался в нелепых движениях, не ведая, что творю. Прости, Санёк! Вот и не стало нашей дружбы, скрепленной годами службы – я её членом насмерть пронзил. Спишь безмятежно, а меня мучает совесть – щемит и плющит. Как дальше жить? Я был так утомлён телесно, истерзан душевно, что проснись сейчас Санька, вцепись в мою глотку – умер бы без борьбы. Почему-то после греха смерть не страшна. - Ты спишь? – спросила партнёрша по сексу. Я не ответил. - Ну, спи. Я сразу проснулся, хотя и не спал: - Боже, какая дикая грязь! Что же нам теперь делать? - Ну, вот заныл, как маленький мальчик. Не падай духом, - она сказала. – Всё обойдётся. - Слушай, мне лучше втихаря смыться, чтоб Сашке завтра в глаза не смотреть. - Куда, дурачок? Он тогда сразу заподозрит, что было что-то. - Он ревнует тебя? - Да не особо… | |
| 336
- 21.08.2023 - 06:08
|
- Да-а, натворили мы делов. Она фыркнула горделиво и презрительно: - Давай считать, что не мы, а природа…. Впрочем, все вы такие, мужики – сначала клятвы, а потом в кусты. Вот ты как свинья себя ведёшь: получил своё и вместо благодарности, ворчишь – захрапи ещё. - А что тебе надо? - Поцелуй меня, - и подсунулась тёплыми губами. Мы несколько раз торопливо поцеловались. Блин, всё к одному! - Сашка хороший, - она вдруг сказала, - когда напьется, не бузит, а быстренько засыпает. Она опять поцеловала меня. - Прости меня, шлюху портовую. Ты ведь наш с Сашкой друг, и я могу немножечко тебя полюбить, пока он спит. Верно? - Завтра он спросит – как ты провела минувшую ночь? - Не-а. Извиняться будет, что напился, - говорила она с презрением победителя, глумящегося над побеждённым. - А если и спросит, ты соврёшь – ложь это ведь главная защита человека. - Опять за своё? Лучше храпи, если больше не хочешь. Мне приснился кошмар – я прыгнул из окна общаги и разбился насмерть. Зимы не было – под головой, расколовшейся надвое, асфальт, кровь, булькая, вытекала из черепа. Вокруг стояли и говорили обо мне люди, а я смотрел в бездонное небо и жалел себя. Ни грамма не отдохнувший во время сна, встал утром совершенно разбитым. Вчерашняя тоска давила душу, а мне казалось, что и этого мало - когда очень плохо, всегда хочется, чтобы стало еще хуже. Сашка с невестой завтракали за столом. - А-а, вот и ты, голубчик, - удовлетворенно сказал он. – Ну-ка, садись и рассказывай, что у вас тут вчера было, когда я отрубился. - А где можно умыться? – глухо спросил и взглянул на невесту, чтобы выиграть время, готовясь к ответу, и выяснить по её лицу, что она сама рассказать успела. Она отвернулась. Склонился у рукомойника, а Сашка мне в спину: - Вы что, перепихон устроили над моим бездыханным телом, а? Сейчас я вас выведу на чистую воду. Она молчит – почему я-то выкручиваться должен? - Слушай, Саня, отстань. Голова болит…. Есть похмелиться? Сел за стол – выпивки не было. Я в сердцах: - Ничего из вчерашнего не помню, а если сотворили что с моей девственностью, то я вас, Захаровы, по судам затаскаю. - Точно! – восхитился Саня. – Он же у нас ещё мальчик. Ну, мать, тебе за поллитрой бежать. - Ладно, схожу, - это вызвался я. Оделся, а от магазина, расспросив обывателей села, пошел на трассу и по ней потопал в сторону Верхнего Усцелемово, оглядываясь на попутки. Вот когда валенки-то пригодились! Поддонок и трус! Поддонок и трус! – клял себя, топая по обочине. Нет, это не подлость, только идиотизмом объяснить можно моё поведение этой ночью. Я уже не знал – ехать мне к Постовальчику или нет. Нужен ли я ему, такой гад подлючий? С попуткой повезло. И дом нашёл быстро – только Вовки там не было, а жили в нём его мать, отчим и дочка отчима. Друг проживал в общежитии механизаторов – было такое в селе Верхнее Усцелемово. Вахтёрша у входа объяснила, где его комната. Дверь оказалось открытой, и я сразу вошёл. Комната была полупустая, грязная и ободранная. Вдоль стен громоздились кровати, собранные в два яруса. На одной из них спал кто-то одетым. Мой друг закадычный, тоже одетый, храпел на замусоленном матрасе, брошенном на замусоренный пол. Рядом с его лицом стояли перепачканные мазутом унты, похожие на двух бронзовых псов, что охраняют вход в подземелье. После морозной свежести улицы в ноздри шарахнуло крепким ядрёным запахом табака, перегара и вонючих носков. | |
| 337
- 24.08.2023 - 06:00
|
- Рота подъём! – гаркнул я. Вовка долго просыпался, потом, кряхтя, сел и стал чесаться. - Башка болит, - заныл он. Вообщем, не впечатляющая встреча после трёх лет разлуки – то ли он меня не узнал, то ли не рад совсем. - Сейчас поправим, - я хлопнул бутылкой водки о стол. Ухватившись за спинку кровати, Постовалов тяжело поднялся и побрёл к столу, заваленному грязной посудой, пнув по дороге стул. - Гадюшник долбанный, - проворчал он и по пути ткнул кулаком в спину спящему человеку. – Петруха, лечиться будешь? Подъём! Сел за стол, дунул в стакан, поставил: - Наливай. Я свинтил пробку с бутылки: - Брат, ты меня узнал? - Да Толька ты Агарков, - сказал он буднично. – Налевай. Выпил налитых полстакана, выдохнул: - Хорошо! А я думал твиндец идёт. Потом склонился над столом: - Чибон, чибон, полцарства за чибон! Я догадался, о чём это он, когда Постовал нашёл и вставил в рот окурок, чиркнул спичкой. - Вовчара, ты ж не курил! – удивился я, бросив на стол сигарет пачку. - И не пил, - согласился кореш, но бычок дозобал. Петруха заскрипел кроватью, поднимаясь: - Ты помнишь, как вчера пришёл? Как что – ты в двери замок выбил. Я посмотрел – замок косо висел на двух шурупах. - Нехрен было запираться. - Да кто запирался? Мы в карты играли, кричали – сейчас! сейчас! – а ты ждать не стал. И всех разогнал. - А нехрен… Бросив бычок в стакан, из которого пил, Вовка вдруг заорал: - Вставай, Петруха, посуду мой – гости у нас. Мне вдруг стало нестерпимо жаль Постовалова Вовку, моего соратника боевого по Анапской учебке: таким его не чаял увидеть – грязным, вонючим, небритым. - Что, брат, случилось? – спросил я, когда Петька ушёл, свернув клеёнку со стола вместе с посудой, а бутылку переставив на подоконник. - А-а! – Вовка махнул рукой. – Жизнь распропащая. У меня, брат, такое чувство, будто я давно умер, и все смотрят на меня, как на труп и шарахаются, чтоб не воняло под носом. Людей ненавидеть начинаю. - Дома неприятности? – осторожно предположил я. Вовка вздохнул, покачал головой и надолго задумался. Ожил, когда появился Петруха с чистой посудой на чистой клеёнке. Хлопнул меня по колену: - Не падать духом, флот! Мы ещё всем врагам поссым на могилы. На закуску Петруха пожарил яичницу на электроплитке и сварил кофе в турке. На вид ему было лет тридцать, и между делом я спросил его о Вовке. - Он сам знает, что делает, - был ответ. – Нянька я ему что ли? Разлили водку по стаканам, подняли, я вместо тоста: | |
| 338
- 27.08.2023 - 05:06
|
- Как-то безрадостно ты меня встретил – словно мы друг другу чужие. Что с тобой сделалось, а, Вовчара? - Не знаю, Толян, - печально сказал Постовалов. – Не ждал тебя видеть - думал, в одиночестве легче прожить. - Почему? - А чтобы в душу мою не лезли! – зло сказал Вовка и махом выпил. А я полез: - Сердечная травма? Откуда взялась? В Анапе мы с тобой ни о ком не страдали. На службе встретил? Колись, Вован – ведь я тебе друг, глумиться не буду, а что-нибудь посоветую. Он молчал. Я продолжал: - Если ты из-за бабы, то плюнь, растери и поверь мудрому человеку - все бабы глупы, развратны и лживы, и никакой кратковременный физиологический оргазм не может служить компенсацией этому. Я видел, что Постовальчику очень плохо, и мне стало его жаль ещё сильнее – такой был парень! И всё-таки, может быть, он в чём-то заблуждается, и я сумею ему помочь. Ведь это мой друг, мой лучший друг катится к пропасти с тупой обречённостью. Вован молчал. Я по-другому начал осторожно: - Впрочем, не мною сказано, но верно - живому человеку свойственно любить. Это закон природы, а также психологии, физиологии и ряда других научных дисциплин. Ты разделяешь такую точку зрения? Вовка кивнул. - Могу предположить – эта юная особа махала тебе с берега Амура синим в белый горошек платочком. - Она старше меня на три года, - выдавил Вовка. - И говорила, что любовь это не повод, чтобы спать с любимым человеком. Знаю я, брат, таких - они говорят, что целью любви не может быть удовольствие, как целью служения Родине не могут быть ордена и медали. - Ничего ты не знаешь, - опять буркнул он. – Мы с ней спали. Она замужем, и муж её начальник заставы. Я присвистнул: - Вот это коррида. И он знал? - Сама рассказала. Впрочем, она жила у меня на катере, а молодой у него на заставе. - И что, вы, парни военные, за оружие не хватались? - Хватались, не один раз. Бог миловал, и она между нами всегда вставала. - Чем карта покрылась? - Вызвали меня в бригаду, в особый отдел. - Понятно. Я смотрел на друга, слушал его печальный рассказ о несчастной любви старшего матроса морчастей погранвойск и с тоски сбесившейся на заставе бабёнки, выпускницы Ленинградской филармонии, и понимал, что за всем этим кроется какая-то ещё не разгаданная мною тайна природы и жизни. Постовал не живописал ляжки и титьки, он говорил об её очах, полных тоски и печали, с поволокой мечты о прекрасном, далёком и истинном счастье, что блазнится каждой женщине. И Вовкины глаза на заросшем и опухшем от пьянстве лице светились воспоминаниями – миром, покоем и счастьем. Он был уверен, что способен на это – осуществить её мечты. И эта вера его неземная превращала в бессмертного ангела, во что-то сотканное из мечты и света, женщину, которую я никогда не видел. И всё-таки я рискнул: | |
| 339
- 30.08.2023 - 05:46
|
- Знаешь, Вовка, что я тебе скажу – жизнь не исчерпывается одним только словом «люблю». Есть ещё что-то не менее важное. Тебе надо найти возможность и силы жить дальше. Ну, представь, что она умерла. Считал всегда тебя человеком, которого не так-то легко было сломать. Совсем невозможно…. а ты опускаешься. Вовка сказал: - По хрену. Моя жизнь. Поскольку будущего никакого нет, в настоящем что хочу, то и делаю. Брезгуешь? Смотришь на меня, как на круговорот дерьма в природе? Ну? - Думаю – как же любить тебя такого? Кто бы смог? Как думаешь, она бы смогла, если б увидела? Задумались оба – он и я. Что у него на уме? Что с ним происходит? Если он и вправду любит, то почему опускается, а не взмывает на крыльях? И, наверное, я не судья, потому что ни хрена не понимаю в этих делах. И вообще, по-настоящему у меня ещё никогда не было женщины, которую я мог бы любить до и после перепихона. Вовка сказал: - Я, брат, прежде, чем заново начать жить, хочу понять – как надо жить. - И что ты для этого делаешь? - Пью. Кстати, и выпили. - Если нас всех придумал Бог, то надо понять – для чего придумал. - А если не Бог? - Если нет Божьей воли на каждый поступок человека, то стоит ли двигаться? - Что-то ты призагнул…. А впрочем, в этом может быть и выход из нынешнего тупика. Может тебе, брат, в духовную семинарию податься? Будешь попом. - Из него поп…, - хмыкнул Петруха. - Может, мне в психушку лечь? – грустно спросил Вовка. - Нет, братан, это жизнь – это не лечится. - Значит, надо быстрее сдохнуть. Ведь мы же не любить родились на свет, а ненавидеть. Ты ненавидишь меня, брат? Врёшь – ненавидишь. Жить мы не можем без того, чтобы не сделать человеку пакость. И радуемся чужому горю. Вот ты смотришь на меня участливо, а в душе-то крестишься – слава Богу, не со мной это происходит. - Нет, братишка, - твёрдо сказал. – Я завидую твоим чувствам - сам никогда так сильно никого не любил, и не знаю, полюблю ли когда. Мне, Вова, с бабами не везёт. И, глядя на пьяного Постовалова, вдруг почувствовал нестерпимую жажду настоящей любви. Не перепихона, не слюнявого умиления, когда хочется целовать следы на песке, а сильного, жестокого чувства, способного заставить схватить автомат и расстрелять командира, забыв присягу, Родину и самого себя. Чтобы любовь и ненависть – всё едино. Только с таким чувством, подумалось мне, можно здраво принять весь ужас жизни с её пьянством, воровством, дебошем, предательством, произволом, идиотизмом и развратом. Тот ужас, где истина выражается матом, где всё калечат, над всем глумятся. Где ничего не значат мои чувства и кулаки. Без него, теперь казалось, не выстоять в поединке с жизнью – любой заранее обречён на позор, на битьё ногами, на бесславный конец в выгребной яме. И в том, наверное, динамика жизни, что нескончаема очередь сумасшедших, ищущих её смысл. Я хотел любви, опасной для жизни – такой, как у Постовала. Мы много думали, говорили, а выпили - не сосчитать бутылок. Вовка вдруг ударился лбом о столешницу. - Наташа! Наташа, прости меня! Петруха живо полез на кровать: - Сейчас начнётся! Вовка зарыдал: - Тварь я, падаль, мертвец! Господи, кого же ты полюбила? Я курил, наблюдал, молчал. Нарыдавшись, Постовал высморкался на стол и поднял на меня остекленевший взгляд: - А ты кто? | |
| 340
- 03.09.2023 - 05:16
|
- Надо же, не узнал, - усмехнувшись, я повернулся к Петрухе, и в следующее мгновение чуть не отправился в мир иной. Вовка ударил меня пустой бутылкой, метя в косицу, но промахнулся, или я в последнее мгновение успел отстраниться. Вскочил, с грохотом опрокинул на него стол. - Ты что, скотина, совсем охренел?! Но видел, что разговаривать с ним бесполезно. Трясущимися руками натянул куртку и пошёл прочь. Он догнал меня в коридоре, схватил за плечо: - Нет, собака, ты так не уйдёшь. - Да пожалуйста! – я врезал ему от души. – Отдохни, приятель. На улице смеркалось. Как мне выбраться из села? Это была проблема. 4 В общежитии шёл планомерный ремонт – сначала второй этаж, потом третий…. Добрались и до нас. Расселили весь этаж по студгородку – нас в седьмую общагу приборостроительного факультета, впрочем, здесь и аэмщики обитались. Комната на первом этаже, со всеми неудобствами: рядом лифт - гром очумелый круглые сутки. И ещё окно на север – когда ветер оттуда, замерзаем люто. Олег забрал свои вещи и насовсем переехал к тёще с тестем. А на его место вселился Шурик Силинский под шумок неразберихи – с Копейской (пригород Челябинска) пропиской ему это не светило. Так вот, вселился Шура и начал наводить свои порядки, а вернее беспорядки – наотрез отказался дежурить по комнате. Он, мол, своё на службе отмахал тряпкой и веником – пусть теперь молодые…. Интересно, кто у него молодой? Вовка Боков – его друг и сокурсник. Сазиков – на третьем курсе. Остаюсь я – первокурсник. Но товарищ Силинский, не много ли на себя берёте? Вам ли, рядовой из стройбата, помыкать главным корабельным старшиной погранфлота? В нашей комнате вместе с пылью и грязью поселилась атмосфера неприязни. Сазиков вскоре вернулся во вторую общагу и где-то жил у друзей нелегально. Полюсами конфликта стали я и Силинский. А он (конфликт) всё зрел, набухая. И не мог не набухнуть, когда в комнате такой кавардак – на полу пыль и окурки, на столе, тумбочках, подоконнике грязная посуда непервой свежести, похожая на руины. И вонь ещё та…. Лежал и читал книгу, когда вдруг услышал знакомые хрюкающие звуки и гнусавое сопение, от которого с души воротило настолько, что я, наверное, в жизни свинину больше есть не смогу - Силинский возник на пороге с объёмной авоськой. - Подъём, морфлот, праздновать будем! – он зазвенел стеклотарой, уставляя стол батареей бутылок – водку не пил, а любил вино, поглощая его в неимоверных количествах. На моё пренебрежительное молчание зафилософствовал: - Вижу твою устойчивую неприязнь к собратьям по разуму, пребывающим в состоянии алкогольного опьянения, но, тем не менее, хочу напомнить, что праздник на календаре, и душе нормального человека требуется разрядка. Коль тебе это Богом не дано, то буду уповать, хотя бы на немое сочувствие. Подчёркиваю – немое, ибо тебе вряд ли доставит удовольствие препирательства с выпившими соседями. Чему завидовал – у Силинского в любом состоянии всегда получалось закручивать витиеватые фразы, даже когда язык уже заплетался. Вошёл Вовка Боков, задержавшийся, наверное, в гальюне: - Что лежишь, старшина? Девчат полный коридор – ждут тебя. Он к тому, что сегодня 23 февраля, и общага готовилась к праздничной дискотеке. - Айда, выпей с нами. - Не пью и пьяниц презираю, - теперь я это уже сказал вслух. - Вот характер! – восхитился Боков. – Уважаю. | |
| 341
- 06.09.2023 - 02:32
|
- Все мы не пьём, пока не нальют, - глубокомысленно изрёк Силинский и мне, - Вставай, уже налито. Они выпили без меня. Силинский косился, не зная к чему прицепиться: - Слушай, если ты и сегодня не [*****], то уже не трахнешься никогда. - Тебе что за надобность обо мне печалиться? - Так сегодня же наш праздник – девки задаром дают, не надо упрашивать. - Ну, так, по презервативу тебе в обе руки, рядовой Силинский – один на голову, другой на головку! Да не перепутай, Кутузов! Мы обменялись с Шуриком взглядами – при этом взаимная неприязнь перетекала из глаз в глаза. Путешествие к язычникам Титечных гор не прошло для меня даром - я начал верить в изначальную заданность всего на свете и невозможность выбора. С Силинским сталкивала меня судьба. Но, в отличие от дикарей, вера в неё моя была проще – это вера в добро и зло, и незачем искать ничего иного, незачем напрягать голос и серое вещество, кого-то переубеждать, доказывать, объяснять, что он не прав и поступает плохо: зло надо бить и гнать, чтобы восторжествовало добро. Шура Силинский сейчас для меня олицетворял исчадье ада. Я до боли сжал зубы - наступал момент истины. Боков влез, отвлекая внимание: - Блин, как башка-то жутко болит с твоей бормотухи, Саня. Но Шура не отвлёкся: - Ты, моряк, пойми, что в жизни нам дорог каждый миг, а ты прожигаешь их с дурацкими книгами. - Это лучше, чем пить бормотуху! Силинский поправил: - Мы не пьём, а готовимся. Меня в бутылку несло: - Слушай, а ты никогда не жалел, что маленьким не загнулся? В комнате воцарилась напряжённая тишина, даже Боков уши прижал – что-то сейчас будет. Шура гневно вылупил на меня глаза и прохрипел зловеще: - С нами за стол сесть западло? Да убиться веником в совхозной бане! Я встал и сел напротив Силинского – не потому, что испугался, просто так удобнее препираться, глядя в глаза, а не отмахиваться фразами, лёжа в кровати. Прежде, чем довести конфликт до логического конца, я хотел понять, что он за человек, что им движет и куда, есть ли бесстыдству его предел. Люди, ничего не добившиеся в жизни, объясняют успехи других случайной удачей или мошенничеством. Я, в отличие от Силинского, считал, что человек — сам творец своей удачи. Залог успеха в нас, а не вокруг да около. Сноровка и упорство, дорогой друг – когда им станешь, я объясню тебе теорию удачи. - Скажи мне, отец родной, можешь ты хоть однажды совершить благородный и бескорыстный поступок? Силинский упорствовал в своём стремлении оставаться дебилом: - В комнате, что ль прибраться? Могу, но не буду. Ну, и о чём с таким говорить? В хрюкальник дать? Ну, так пусть попросит. Шура спросил: - Ты что, флотский, действительно надеешься, что какая-нибудь дура сама придёт и скажет тебе – возьми меня, я твоя? - А весь смысл жизни в том, чтобы нажраться и кого-нибудь трахнуть? - Тяжёлый случай, - Силинский повернулся к Бокову. Боков: - Парни поднимите вот так руку, а теперь бросьте резко вниз и скажите – а пошло оно всё [*****]…! Ну, полегчало? Давайте выпьем – в конце концов, праздник. | |
| 342
- 09.09.2023 - 05:22
|
Друзья залпом выпили, а я взял предназначенный мне стакан и смаковал по глоточку, словно пил «Бордо» полувековой выдержки, а не плодово-ягодное вино местного разлива. - Хочешь окосеть? – отечески пожурил Силинский. - Наоборот – когда пьёшь небольшими глотками, оно не цепляет. Видел в голливудских фильмах – всегда с бокалами, а пьяных нет? - То в фильмах, а в природе – чем дольше тянешь, тем быстрей хмелеешь. Знаешь, от чего умирают лошади? Во-во, от капли, а если бы трескали стаканами, то жили и ржали. Боков спел, думая, что к месту: По маленькой, по маленькой налей, налей, налей По маленькой, по маленькой, чем поят лошадей… Навремя забыв вражду, мы заспорили, и в результате поспорили, кто скорей окосеет – Силинский, глотая стаканами, или я из стакана глотками. Судил Боков, но и рефери тоже пил - то стаканами, то смакуя. Условились - проигравший платит за всю бормотуху. Время текло, как вино из бутылки – то тихо, то булькая. За дверью на первом этаже взрывалась и умолкала дискотека, а мы разруливали наш спор. Силинский, пунцовый, как синьор Помидор, сидел напротив и смотрел на мой стакан. Темп питию задавал я – когда моя тара опорожнялась, три стакана наполнялись снова. И так раз за разом. Боков втянул носом воздух и с безнадёгой осмотрел стол: - Червячка бы чем заморить…. - Живучий червячишка, однако, завёлся, - хрюкнул, пытаясь хмыкнуть, Силинский. – Моришь ты его, моришь…. - Гитарист наш куда-то пропал – у него всегда можно было что-нибудь перехватить, в смысле похавать…. - А ты пошукай под матрасом, - посоветовал Шурик. – Может сухарик зелёный найдёшь – Сазиков был запасливым человеком: знал, зачем родился на свет. Уже «был», уже «знал», отметил я - ловко он нас из комнаты вышибает. - Так значит, культура пития говоришь? – снова наполнил тару Силинский. - За тех, кто не пьян, - я стукнул своей посудой в его. Рядовой из стройбата стакан за стаканом мрачнел и толстел – как ему это удавалось? Щёки по-бульдожьи опускались всё ниже и ниже. Глаза смотрели только прямо и перестали мигать. В них угнездилась суть неземного существа. - Слышь, Александр, как мы узнаем, что ты проиграл? Скажешь, готов? Вырвет тебя? Рухнешь под стол или бутылкой заедешь кому-нибудь в лоб? - Сволочь, - просто сказал Силинский, как печнику Ленин. Озлобление мутью плыло из его глаз. Вовка Боков заёрзал на стуле. - Как, мужики, на счёт ничьей? Да и время, поджимает, однако, - он кивнул на дверь, за которой гремела музыка. – Всех дающих девчат разберут. - Н-да, - сказал Силинский, с ненавистью глядя на меня. – Моряки не сдаются? Я допил, поставил стакан кверху донышком, встал и довольно уверенно прошёлся по комнате – достал деньги из кармана брюк и положил пятёрку на стол. - Плачу свою долю, предлагая ничью. Шура молчал, Шура смотрел перед собой, подперев голову руками – с подбородка его свешивалась слюна, норовя дотянуться до стола. Пока я натягивал галанку и клёши, Боков начал рассказывать анекдот, но забыл концовку, затянул паузу, вспоминая, и закончил: - Вот такой анекдот. | |
| 343
- 12.09.2023 - 05:31
|
Я понял, что и второй спёкся – был распьяным-пьяным-пьянешенький, как говорят куряки в Петровке. - Ты куда? – буркнул Силинский, не отрывая взгляда от налитого стакана. - Шею помыть. На самом деле я хотел пройти в гальюн и выблевать Силинскую бормотуху. Общага гудела - в тёмном холле у входа на людей и стены сыпала искрами светомузыка. Толпа дрыгалась и вертелась – сумасшествие скакало по лицам, грохот и визги долбились в уши. Пока я искал щель в груде тел, какая-то девица сцапала меня за руку: - Пойдём, танцевать! Зажатый со всех сторон, да ещё удерживаемый цепкой лапкой, как медведь на цепи, нехотя утаптывал пол – ну, когда же, чёрт побери, кончится эта музыка? Впервые в жизни мне довелось испытать, что значит клаустрофобия в пространстве, ограниченном частоколом человеческой плоти. Мне захотелось опуститься на четвереньки и завыть, чтобы хоть как-нибудь от них отличаться. Строй ещё можно понять, но такую толпу…. Она гасит душу, притупляет чувства и толкается, толкается, толкается…. Не дискотека, блин, а Броуновское движение! Что-то крикнул ведущий, и толпа разом завопила, завыла. Кто-то сунулся мне в лицо, скалясь и тряся головой, ликом белый, как мертвец, с глазами тусклыми, оловянными – в пору пугаться. И не один он такой – хрипло дыша открытыми ртами, вытаращив глаза и ничего не видя, с лицами, облепленными потными волосами вокруг бесновалась толпа. Мне никогда не понять её: ещё в пацанах, посещая со сватком танцы в поселковом ДК - на круг не ходили, чаще сидели на диване, подставляя подножки незнакомым парням. Стал думать о девушке, пленившей меня – может быть, это судьба моя? Что-то ведь ей нужно – неспроста выхватила из толпы незнакомого парня. Как узнала, что готов я пойти на её призыв? Вообще, откуда она меня знает? Кстати, о судьбе - я не дурак, чтобы переть против течения, не трус, чтобы выбираться на берег, не глупец, чтобы искать другую стезю, не безумец, чтобы торопить ее бег, не малодушный, чтобы влачиться безвольно… Я по жизни хочу идти туда, куда поведёт меня судьба, не меняя своих привычек и правил. Ты ищешь такого? Её чёрные густые волосы метались по худеньким плечам. А потом разглядел глаза – синие аквамарины. В то же мгновение какофония звуков надорвалась, уступив зал спокойной мелодии, и беснующаяся толпа притихла, разбившись на пары. Конвоирша в сиреневом платьишке положила мне руки на плечи, уступив моим свою талию. - Ты бывший моряк? – усомнилась она. – Моряки не такие. - А какие? - Здоровенные, в белых рубашках. - В галанках, - поправил я. – А зачем тебе здоровенный? В тебе росту четыре вершка. - Но, но, - девушка ткнулась лбом в мои губы. Поговорить с ней толком не дал Серега Мизонов – отозвал меня в сторону. Пару слов о нём. В школе Серёга учился в параллельном классе, был «сынком» - сейчас первокурсником АМ-факультета. Как-то подошёл ко мне в столовой и, здороваясь, ткнул Бокову локтем в лицо. Ушёл, не извинившись. Я попробовал, Вовка: - Не стоит. Этот клоун служил в моей роте. И я всё понял. - Чего тебе? - Слышь, Толян, за эту подругу тебе очень сильно может попухнуть. Так что не стоит…. А я так думал, что не стоит ни одно доброе дело оставлять безнаказанным. | |
| 344
- 15.09.2023 - 05:25
|
- Я тебе понял. Ты им передай…. Впрочем, нет – иди-ка сюда, я тебе сейчас в тыкву дам, они сами увидят и, надеюсь, поймут. - Не хвались на рать идучи, а хвались идучи с рати, - скаламбурил Мизон и растворился в толпе. Девушку я отыскал. - А я тут причём? – спокойно хмыкнула она. – Ваши дела. - Значит, ты мне их не покажешь? Ну, давай подождём, - и я пригласил её на медленный танец. - Ты чего съел, что такой воинственный – мало девчат что ли? - А ты почему такая ветреная – тебя уже любят, а ты хвостом вертишь? - Чудесно, - она усмехнулась. – Один один. Как хоть зовут тебя, богатырь? Я представился. - А тебя? - Меня зовут Наталья Алексеевна Зелинская, — с вызовом объявила девица. Везёт же – Силинский, Зелинская…. А может, судьба? Впрочем, она не казалась пропастью, в которую можно упасть с обрыва. Я наплевал на внутренний голос, который вкалывал сверхурочно и советовал оставить её. - Ладно, где твои ухажёры? - Не терпится, что ли? – огрызнулась она. - Меня этот шум достаёт. Может, пойдем, прошвырнёмся по парку, пока тут все скачут? Мы расстались, чтобы одеться, а потом встретились на улице возле общаги. Пошли в парк. Лунное колесо, рассыпая звёздную пыль, катилось по небу. Вокруг чернели вековые ели, и блестел снег. Три фигуры, как тени, плелись за нами. - Не страшно тебе? – ухмылялась она. - Дожить не дадут, - посетовал грустно: обстановочка угнетала – придётся драться в меньшинстве, ведь честь не сохранить на сберкнижке срочным вкладом. Где-то в глубине души готов был смириться с вероятностью того, что трое одному накостыляют, но допустить, чтобы меня просто так забили насмерть, как скотину на бойне, я не мог. Даже представил, как буду драться и материться от избытка злости, а она будет слушать и смотреть, как сучка смотрит на бой кобелей, выбирая себе пару. Сделав по парку пару кругов, вернулись в общагу, где по-прежнему орала музыка и бесновались придурки, которые почему-то думали, что они студенты. - Что-то робки твои кавалеры. Она молчала, она грустила и лишь спросила: - Ты домой? - Давай заглянем ко мне, возьмём сигареты и где-нибудь посидим – только подальше от этой свистопляски. Она согласилась. А зря. Пресвятая дева Мария! Что творилось в нашей комнате! К известным уже окуркам и мусору добавилась лужа блевотины на полу, в которой безмятежно почивал гуманоид; но, приглядевшись, узнал в нём Силинского. Боков с бледным лицом маньяка-убийцы спал на кровати, в башмаках и пальто. Когда успели уплясаться? За курткой заходил – всё было чин-чинарём. А теперь и духом русским не пахло - в воздухе стоял резкий запах блевотины, увядших цветов и, кажется, гнилых лимонов. К нему примешивался омерзительный душок кошачьих испражнений. Боже, и это мой кубрик! Мне показалось, враги в моей хате – ворвались, изнасиловали мой быт и не ушли. Хотелось им отомстить - крушить и пинать, и ещё выть от ярости. Меня уже самого тошнило и колотило, как салагу при добром шторме. Глядя на второкурсников, я всё глубже осознавал, что здесь дальше жить невозможно. И не буду - прямо сейчас уйду, куда глаза глядят. Кинулся собирать вещи. Наташка за спиной: | |
| 345
- 18.09.2023 - 05:55
|
- Да-а, картиночка – «Бурлаки под столом» - отдыхает дедушка Репин. Куда ты пойдёшь? Да чтоб я знал! Где меня ждут? Где мне сейчас будут рады? Где найти дом обетованный? Идти было некуда об эту пору – кругом в общежитиях вахтёры. Останусь в этом - найду где-нибудь батарею, постелю бушлат, прикроюсь курткой…. Впрочем, куртку лучше не снимать – так теплее. Потом вспомнил – в подвал, надо идти в подвал: там есть бойлерная, две душевых – что-нибудь может оказаться открытым. Ну, хотя бы прачка, в конце концов. Сквозняков нет – прижмусь к батарее и…. И тут я вспомнил, что не один. - Ну что, подруга боевая, куда пойдём? - Пойдём ко мне. Ты альпинизмом не занимался? Как насчёт седьмого этажа? - У тебя есть свободная кровать? - Моя кровать свободна. Посмотрел девушке прямо в глаза. - Лучше внимательно погляди мне на губы, - не отводя взгляда, сказала она медленно и раздельно. - Мы идём ко мне. По лестнице поднялись на седьмой этаж. Перед дверью своей комнаты Наташка прижала палец к губам: - Тс-с-с…. Говорить только шепотом, и ногами не топать. На выключатель мы не давили – в том полумраке, что обеспечивало окно, сумел различить кульман в углу, вдоль стен три кровати, две из которых были заняты. - Клади вещи и раздевайся, - шепнула Наташка уже без шубки, шагнула к кровати. – Вот здесь мы немножечко поспим. Разногласий у нас не возникало до тех пор, пока я не шепнул: - Милая, как первенца нашего назовём? Она сунула мне кулак под нос: - Только попробуй в меня кончить. Я кончил ей на спину и вскоре уснул. Иногда удавалось спать без кошмаров, а вот просыпаться с отвратительным чувством презрения к самому себе – не часто. Три девицы в неглиже сновали по комнате, собираясь. Я скрипнул кроватью – мне показалось безнравственным в такой обстановке притворяться спящим. Наташка склонилась: - Выглядишь сносно. На первую пару идёшь? Тогда вставай – чай на столе. Скинул одеяло, забыв, что на мне нет трусов. Можно хихикнуть по этому поводу, но девушки были очень серьёзными и не заострили внимания. А я был в таком состоянии, когда условности до фонаря – оделся и сел пить чай с бутербродами. - Будем знакомы? – чаёвничать подсела одна из девиц. Я буркнул: - Имя моё запомнить не сложно – Эйты Эйтыев из Башкирии, был чабаном до института, а по натуре форменный сукин сын. - Врёт. Зовут их величество Толей Агарковым, - из-под одеяла выпросталась мизоновкая голова, мятая, как наволочка подушки. – Люд, журнал в деканате не забудь. - Сам врёшь и дразнишься, - огрызнулся я. - Тоже мне староста, - буркнула Люда, прихлёбывая чай. – На вторую пару придёшь? - Подожди наезжать, ещё ведь не вечер, - тяжко выдохнул Мизон и пошарил вокруг глазами. - Вы смотрите, тут не курите, - предостерегла Наташка, нахмурив брови, а я увидел, что и на другой кровати кто-то спал, укрывшись с головой одеялом. Ну, блин, общага! Настроение поднялось на морозе под скрип ночью выпавшего снежка. Мы расстались у входа во второй корпус – Наташка чмокнула меня в рот и помахала рукой: | |
| 346
- 21.09.2023 - 06:26
|
- До вечера, Тоха! Та-ак, Тотошкой я был, Антуаном…. теперь, значит, Тоха, которого, кажется, опять имеют. От этих мыслей настроение не пропало, даже улучшилось, когда одногруппница Лара ревниво спросила. - Кто это? - Вчера познакомились. - И уже целуетесь? Вот это темпы…. Стрельнула глазками, но промахнулась. Наивная девочка, знала бы ты, что жизнь – это не теорема Ферма, всё в ней гораздо сложнее и проще. Мы шли в корпус «V» на практическое занятие, Лариска сказала, что он напоминает ей аквариум. - В котором развратничают рыбы, - буркнул я ни с того ни с сего. Лариса пожаловалась, что там очень холодно, а я: - Отличная тренировка перед могилой. - Да что с тобой?! Ах, милая, кабы знать! Впрочем, день складывался удачно. Хорошее настроение не покидало меня до окончания четвёртой пары, а потом встал вопрос – куда пойти ночевать? В свою комнату на первом этаже седьмой общаги я не хотел. Наташку спросить не успел, во сколько у неё начинается вечер. И так вдруг захотелось побыть одному – без грязи в комнате, без соседки в кровати – наслаждаться покоем и тишиной, зная, что никто не потревожит. Чем больше об этом думал, тем более соблазнялся мечтой - может, квартиру поискать? Стипендия у меня теперь большая – могу позволить… Чертовски обрадовался, увидев Наташку у дверей профессорского магазина. - Ты куда? - За пельменями. - Никак проставляешься? - Угадала. В общагу шли подруку – она щебетала, а я пытался осмыслить наши отношения. - Ты такой симпатичный, когда молчишь. - А ты нарываешься на комплименты? Не знаю, чему она рассмеялась. - Ты умеешь их говорить? И снова внимание моей персоне. - Ты такой грустный – случаем не девственность вчера потерял? Или расстроен, что я сдалась быстро? Азарта охотника не удовлетворил? Или считаешь меня потаскушкой? От необдуманного ответа меня удержали моральные соображения, а мысли сами собой текли. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что вчерашняя нечаянная встреча наша подстроена Наташкой и Мизоном, а я попался, как кур в ощип. Может и ей говорить такое не совсем удобно, но она держала голову гордо и продолжала рядом идти. - У тебя всё в порядке? - Немного болит голова, ерунда. - Хочешь отдохнуть? – с тревогой во взгляде спросила она. – В комнате это сложно – мы все живём одним расписанием. Что значит жить расписанием, я узнал позже, когда, поужинав вшестером, помыв посуду, попев песни под гитару Мизона и посплетничав, легли по кроватям – была полночь. Дипломник (это третий парень в нашей компании) выключил свет и добавил звук проводного радио: - Ну что, погнали?! Идея нашла понимание в массах, и три кровати заскрипели разом. | |
| 347
- 25.09.2023 - 05:41
|
Не смотря на привкус, что меня «имеют», справедливости ради должен сказать, что у Наташки была идеальная фигура – стройная и пропорциональная. Мне не думалось, что сходные мысли обо мне проходили и у неё в голове. Тем не менее, мы были вместе – месяц, другой…. Соприкасались ведь не только телами. Нашим душам (умам?) находились общие темы. Кое-что, мне неприметное, она открыла во мне сама. Например, что я заядлый индивидуалист – мне бы в сторожке лесной хорошо было жить. Что какая-то призрачная честь для меня выше ума, и на этом меня легко поймать, как глупца. Что я готов рисковать собой, считала она, ради товарищей. Но это было не так. Разочаровался я к тому времени в любви и дружбе. Из всех полученных на старте жизни чувств неизменных осталось два – вера в судьбу и своих родителей. Однажды Дипломник принёс шведский порнографический журнал – минет крупным планом. Серёга Мизонов, листая страницы, вздохнул завистливо: - Живут же люди! И получил подзатыльник от Люды. Однако, Дипломник выключил свет (чтоб не краснели) и настоял, чтобы все наши барышни высказались по теме. Юля (его подруга): - Только за хороший подарок. Люда: - Только по пьянке. Наташа: - Только любимому человеку. На следующий день Сергей приволок две трёхлитровки пива. Дипломник картинно встал на колени, попросил у Юльки руки и протянул ей коробочку с обручальными кольцами. А я не знал, где найти Наташке любимого человека. Тем не менее, когда стрелки будильника сравнялись вверху, и Дипломник, выключив свет и прибавив звук, объявил: «Девочки, оральный секс», я получил сполна, как и все. Иногда мы дискутировали, выключив свет – это тоже придумал Дипломник, считавший, что макияж (или отсутствие оного) шибко сбивает с умных идей. Итак…. - Высшее предназначение женщины – дарить мужчине детей. Причём здесь институт? Он что, нам добавит счастья? – задал тему Дипломник явно для Юльки, которую желал после свадьбы засадить за пряху (сковородку? зыбку? доску гладильную?) Люда сказала весьма весомо: - Со времён Адама и Евы брак для женщины – муж и дети – самое великое счастье на свете. Для мужиков ещё спорт, друзья, но скажите, зачем вам глупая жена – бестолковых детей производить на свет? Наташка потребовала: - Пусть Тоха скажет. - Я хочу семью. Хочу любящую жену, которая подарит мне детей. Но что я взамен ей подарю? Стипендию? Кровать в общаге? Когда стану начальником, тогда и женюсь. Мои слова прозвучали матом в светском обществе – надолго воцарилось гробовое молчание. Потом Юля робко спросила: - А как же трудности пополам, через тернии к звёздам? Чем закалится твоя семья? Понял, не то я сказал – ни здесь и ни этим ушам. Вот что значит честь (правда?) хорошо, а ум лучше. Мне нравились мои новые друзья – они смотрят на мир чистым взглядом, а из дружбы растят любовь. Мне до них пока далеко. Иногда наступали времена, когда Наташка выходила из своего всегда равновесного состояния. Я, честно говоря, не знал, что с ней в такие минуты делать и замыкался в жалости к самому себе. Хотелось быть ей полезным, но ненавижу ложь, которую плетёшь, утешая расстроенного человека. А иногда в отчаянии хотелось сказать: «Наташ, ты выйдешь за меня?» Это когда она говорила в сердцах: «Ты не любишь меня!». Хотя это уже было не по правилам – это был удар ниже пояса. Я хотел верить, что Наташка без иллюзий относится к тому, что мы вместе спим, а она в часы раздражения была явно разочарована мной. После такого приступа она ещё пару дней вела себя холодно и надменно, а потом ничего – отходила и становилась ласковой и общительной. Людка сказала, что это в ней иногда взбрыкивает полячка. | |
| 348
- 28.09.2023 - 05:57
|
Как же они не похожи были, наши девчонки! Юлька – губки бантиком, глаза васильковые, волосы взбиты сахарной пудрой, всегда ущербная и беззащитная, её, казалось, и комар обидит. И ещё – восхищённая, влюблённая, доверчивая и наивная. В такую впору самому влюбиться. Люда – мягкая и хозяйственная, красотой не блещет, но заботливая. С такой очень жить удобно. Наташка – ну, о ней я уже говорил. И вот такие, абсолютно разные, они дружили – на рабфаке, потом в институте. Если у одной завёлся мужчина, то мужчины должны быть у всех троих. Но судьба всегда рулит по-своему. Как-то в начале апреля меня остановил Слава Ишунькин, председатель бытовой комиссии общежития № 2. Высокопарно, по-королевски спросил: - Ты Толя Агарков с первого курса? - Если других там нет, то я. - Вот тебе билет на огонёк в День Космонавтики. Он на двоих, но придёшь один – дама у тебя там уже будет. Всё понял? - Абсолютно ничего. - Смотри, вот написано – 12 апреля, студенческая столовая, в 20-00, столик № 12. Опять не понял? Ты будущий инженер или хрен собачий? И расхохотался своему вопросу. Судя по всему, потешательство над людьми было у Ишунькина любимым занятием. - Там видно будет, - сказал я и билет взял. На двоих, между прочим. - Это куда? – спросил Иванов, увидев приглашение в моих руках. - Испить вина, воскурить благовоний в благостный день в честной компании, а заодно стать свояком или зятем Ишунькину Славе. Серый ничего не понял. Да и не надо. В урочный день, в урочный час поднялся я на второй этаж студенческой столовой комплексных обедов – это в которой подносы с едой ползут на конвейере, и выбора нет. Зал был накрыт для корпоративной пирушки. В торжественной части с бокалом в руке декан поздравил присутствующих с наступившим Днём Космонавтики – нашим профессиональным праздником. За столиком № 12 сидели Ишунькин с женой и ещё одна дама – по ходу вечера так и не выяснил, то ли его сестра, то ли её, но жена была симпатичней. Её и пригласил на первый танец, когда выпили и закусили. Джо Десен рыдал по-французски, а по-русски звучало бы так – где же ты, и где искать следы твои…? Ишунькина жеманно протянула мне руку: - Под такую мелодию не отказывают. И я пожалел, что не попросил большего. А Славик, наверное, приревновал – когда мы вернулись, зашипел на ухо, что ждут меня не дождутся за гостевым столиком со своим стулом. Там действительно был полный комплект, всё факультетское начальство – декан Владимир Иванович Есин, секретарь комитета комсомола Анатолий Маркин, председатель студенческого профкома Борис Севрюков и председатель студсовета общежития № 2 Владимир Бабченко, который представил меня: - Вот она, Владимир Иванович, моя замена. Декан: - А я его знаю. И протянул мне стакан наполовиненный коньяком. Мне всегда тяжело давались разговоры с большим начальством, особенно когда хвалили - просто язык к небу присыхал. И я молчал, пил и думал. Выбор Владимира Бабченко мне показался очевидным: я коммунист, учусь хорошо, срочную отслужил, пришёл старшиной – кого же ещё? Мог с таким же успехом возглавить и комсомол, и профсоюз факультетский – жаль посты были заняты, а Бабченко уходил на диплом. Словом, к новости я отнёсся довольно спокойно и философски – надо, сделаем, о чём речь. Допил стакан и подумал, что после выборов стану начальником для Ишунькина – может, бабу у него забрать? Мне налили ещё, и я загрустил – как быть с Наташкой? Ей мужик нужен под боком, а не приходящий - такие у них правила в комнате. Предложение Бабченко и участие в застолье в честь Дня Космонавтики решил до поры до времени сохранить в тайне – сказал, что был в кабаке с ребятами. | |
| 349
- 01.10.2023 - 05:13
|
- Хорошо поел? – осведомилась Наташа. - А ну, давай посчитаем, сколько жиров и холестерина впихнул в себя…. И стал перечислять чего и сколько съел и выпил за двумя столами, под аккомпанемент Мизона, который печально пел, пощипывая струны, какой-то средневековый сонет: Смотри, как чаша глубока А ты не сделал ни глотка Не зря она тебе дана Скорее пей её до дна…. Его хриплый голос нагонял тоску. В полночь Наташка мне отдалась, не подозревая о скорой разлуке. Перевыборы студсовета общежития № 2 состоялись в конце апреля. Бабченко отчитался о проделанной работе, которую признали удовлетворительной, потом стал зачитывать по одной из списка кандидатуры, рекомендуемые к избранию в студсовет. Названный вставал, кивал головой и стоял, ожидая приговора собравшихся. Последним подняли меня. Выступил Вася Виноградов – студент, коммунист, сантехник в общаге, живший с семьёй в отдельной комнате. Он толи вычислил, толи узнал о светившей мне должности и потребовал, чтобы я рассказал биографию и заслуги у общества. Видимо, сразу захотел поставить меня на соответствующее (подконтрольное ему, избирателю) место. Я рассказал. Вася крикнул: - Твоё кредо? Я не задумываясь: - Всегда! Народ рассмеялся, а Вася не понял, задумался и отстал от меня. Первое заседание нового студсовета проводил отчитавшийся председатель Бабченко: - Сейчас я предлагаю избрать председателя, а другие посты вы поделите сами. Попросил меня встать. - Как кандидатура? Супротивников не нашлось. - Тогда первое заседание объявляю закрытым, - меня приобнял. – Пойдём со мной, представлю тебя коменданту. Главное в твоей работе – научиться ладить с Галиной Константиновной. Найдёшь общий язык, будешь кататься, как сыр в масле: в почёте и славе, не найдёшь – быстренько уберут. - Вот он наш новый председатель, - представил меня в комендантской Бабченко. – Прошу любить и жаловать. - А-а, Палундра, - царапнули быстрым взглядом коричневые глаза, - где живёшь? - В седьмой общаге. А почему палундра? Это же крик опасности на корабле. - Форму снял, значит Палундра – так ещё Москаленко говорил. (Георгий Иванович Москаленко, бывший моряк, студент ДПА, председатель студсовета, а ныне проректор института по АХЧ). Вот ключи от 314-ой, переезжайте. Вас же трое? Четвёртым к вам пойдёт комиссар – такой миленький мальчик. Комната была что надо – уютная, чистая, с накатом в виде берёзок на стене, с веткой клёна до перил балкона – и никого. Поплёлся за вещами. Господи, объясниться с Наташкой пособи. Ребята дипломатично вышли. Я собирал вещи. Наташа презрительно на меня смотрела и, сидя на стуле, качала ногой. - Ты такой разумный стал за последнее время. Говори спасибо. | |
| 350
- 04.10.2023 - 05:37
|
Я молчал, боялся запутаться в тенётах лжи, а правда была слишком сурова – правда в том, что я её не любил. Наташка тоже замолчала – ругаться, значит признать себя побеждённой, польская кровь ей не давала. Так и расстались. Встретились через месяц. Пили чай перед сном вчетвером – Сазиков, Подкорытов (новый комиссар общежития) и Вовка Боков. Вдруг за окном: - А-гар-ков! А-гар-ков! Выходи, подлый трус! На балкон вышел – внизу пьяная компания. - Одевайся и дуй сюда. Со свадьбы Дипломника и Юли вернулись аэмщики: Мизон, Люда, Наташка и ещё несколько лиц обоего пола - водки привезли. Пошли к фонтанам. Мизон пел: Ещё деревья спят под снежной тяжестью, Ещё кружатся белые метели, А мне всё кажется, а мне всё кажется, Что ты вдруг скажешь, первое апреля…. Мне было грустно и после выпитого. Не прочь был заночевать у Наташки по старой памяти, но она даже не смотрела в мою сторону. Потом её подхватил на руки какой-то пьяненький удалец и занёс, покачнувшись, над водою, все ахнули – сейчас уронит. Подумал, уронит - набью ему морду, и Наташка простит. Но паренёк, не выпуская ношу из рук, прыгнул в фонтан. Все рассмеялись. А я повернулся и пошёл в общагу, надеясь, что меня окликнут. Но меня забыли. 5 Кому-то пришло в светлую голову сделать ДПАшников комбайнёрами, и начались факультативы в конце семестра. Народ волновался, народ бушевал, потому что не понимал, зачем ракетостроителям механизаторские права – ну, есть же, к примеру, автотракторный факультет, шли бы туда. Но приказ есть приказ и даже угрозы – того, кто не получит права, к сессии не допустят. И вот уже формируются бригады, выбираются бригадиры, и на доске приказов появились адреса уборочной страды. В открытую дверь комнаты общественных организаций меня окликнул декан: - Анатолий, зайди. Пожав руку, сказал: - Ты права получи – не будут лишними, но поедешь не на уборку, а в стройотряд – надо нам тебя приодеть. Вот познакомься, Олег Винокуров – командир лучшего в институте отряда. - А я его знаю, - щупленький парень пожал мою руку. – Мы с тобой вместе начинали в ДПА-101. - Я там был только месяц на стройке, а потом на службу ушёл. - А я в это время в стройотряде работал – как с рабфака начал, так каждый год. Спасибо Владимир Ивановичу. Декан стыдливо потупил глаза, и я понял – не безвозмездно. Мне что, тоже надо презент ему привезти? Да, без вопросов. После сессии приехал за вещами домой, но отец не одобрил мои устремления – сказал, сначала сена накосим. И я задержался, поселился на чердаке со своей старой резиновой кроватью, от вида которой забегали мурашки по спине – так густо нахлынули воспоминания детства, не только мыслями, но и запахом. Ах, какие мне здесь снились сны! И как на заказ дожди зарядили. Отец про покос: - Подождём. | |
| 351
- 07.10.2023 - 05:21
|
А я подумал, как сейчас лягу, и самые чудесные грёзы детства выстроятся в очередь – смотри, не хочу. Мнилось мне, как из тьмы веков и гари пожарищ в волчьих малахаях монголы мчались на мохнатых лошадках, играл ветер моими кудрями в ватаге бесшабашного ушкуйника Васьки Буслаева, звонили колокола золочёных храмов, слепила глаза роскошь византийских дворцов, а ещё дальше, за горизонтом возвышались египетские пирамиды и трубили карфагенские боевые слоны. Но под шум дождя приснилась мне смерть моя – вид со стороны: гроб на столе, родственники вдоль стены, до погребения остался час. Мне не хотелось покидать этот свет, и я с горя плакал – слёзы текли по мёртвым щекам из-под закрытых мёртвых век. По стёклам струилась вода – дождь за окном плакал со мной. Это были самые унылые дни моей жизни. Не взбодрил и покос. Поразительно, как быстро может меняться настроение у человека. Почти месяц находился в глубочайшем трансе, а только сел в электричку на Челябинск, сразу взбодрился. Смотрю в окно, улыбаюсь, будто на свадьбу еду, а не на жаркую работу в яростный стройотряд. Когда пересел на поезд до Вязовой, лёг и уснул. Уснул и просыпаться не хочется. Не хотел и всё тут. Меня бортпроводница растолкала. - Вставай, парень, вон автобус – сейчас закроет двери и уйдёт. А ты отстанешь… Я, как мазурик ошалелый, выскочил из вагона и помчался к последнему рейсовому автобусу до Усть-Катава. Вышел около полуночи на центральной площади у ДК и сразу наткнулся на двух местных типов весьма нереспектабельной наружности. Который повыше – светловолосый, костлявый – плевал семечную шелуху и рассматривал выходящих, поставив ногу на лавочку. Второй – толстый, поменьше – сидел на ней. Моя одинокая фигура сразу привлекла их неподкупное внимание. Да, ситуёвина! - Здорово, друг! Тамбовские волки ваши товарищи. Нехотя пожал им пятерни. Лица у ребят такие постные, что сразу видно - не допили, и в таком состоянии не хотят расходиться по домам. Ожидание халявной выпивки просто нарисовано на их тупых мордах. - У тебя голова не болит? – с надеждой спросили. Накрапывал мелкий дождь, тускло светили фонари, на площади кроме нас никого. - Спасибо, - сказал белобрысый. - Спасибо за что? - За то, что ты нас сейчас угостишь. - Хорошо, но будем считать это платой за ваши услуги – проводите меня к старому общежитию техникума. Этот адрес Олег мне назвал ещё в Челябинске. Отдав провожатым трояк, возник в общежитии, как приведение – в полночь, и от дождя мокрый. Ребята спали. Прошёлся, выглядывая свободную кровать. Голос в ночи: - Что ходишь, приятель? Толяха ты? Это был Коля Звездин из ДПА-501 – когда-то до службы начинали с ним вместе, и, кажется, были дружны. - Аз многогрешный, - я подошёл. - Есть закурить – мои все промокли? - Где-то в кармане. Почему-то подумал брюки на нём и сунул ладонь под одеяло - под ней, вздрогнув, напряглась голая ягодица. Я посмотрел Звездину в глаза: - Как ты умудряешься спать лицом и задницей в одну сторону? - Так я же гимнаст. Нашёл его джинсы на дужке кровати, сигареты в кармане и закурил. - Ты из дома? Похавать привёз? Вспомнил о маминых пирожках, которые завернула в дорогу. Звездин: - Дай два. Посмотри, там у окна кровать должна быть одна свободна. | |
| 352
- 10.10.2023 - 05:22
|
Моё появление утром в столовой встретила буря ликования. Не стесняясь шеф-повара Нины, Звездин рассказывал: - Шлюшку из города притащил - джиги-джиги сделали, она на меня улеглась. Когда Толяха вошёл, я ей голову одеялом прикрыл. А он сигареты полез искать – цап её за голый зад. Смотрит мне в лицо, ничего не поймёт – глаза по полтиннику. Народ: - О-хо-хо! А-га-га! Я молча сел завтракать. - А-а, Толик, привет! – Винокуров протянул свою вялую руку. – Приехал вовремя – у тебя нюх. А что припозднился? Рожа при этом была у него равнодушно-скучающая будто не председатель студсовета перед ним, а денщик, плохо вычистивший хозяйские сапоги. - Сено косил. - А нам так косарей не хватало. - Сколько вас было? Тадеуш Янковский растопырил пятерню, потом добавил ещё два пальца. - А сколько скосили? - Чёртову уйму и ещё чуть-чуть. Елду твою в мясорубку! Чего ругаться? Я позавидовал - зондеркоманда из стройотряда почти месяц косила траву для какой-то шишки с вагоностроительного завода, от которой зависели наши объёмы и заработки. Жили в горах, рубали у костра, спали в шалаше – романтика…. Звездин подтвердил: - До того быт здоровый, что все городские хвори как рукой …. - И даже триппер, - хихикнул Тадик. - Заткнулся бы, дурень…. Во двор общежития въехал голубенький самосвал. Олег Винокуров хлопнул в ладоши, привлекая внимание: - Так, всё, кончили завтракать и болтать. Сейчас собираемся, грузим машину всем необходимым и ногами топаем к Синему Камню на Юрюзань. Суета и галдёж – люди готовятся к празднику в честь Дня Строителя. Когда всё, что надо взять с собой, было загружено в кузов ЗИЛка, Винокуров помаячил ладонью: - До встречи, пока. И уехал в кабине вместе с Дружининым. Тадик посетовал: - Хоть бы повара прихватили. Поваров у нас стало два: пригласили на праздник из девичьего отряда АТ-факультета, что работал на ремонте ДК, Таню - девушку с «вопиющими окорочками», по выражению Звездина. Сам он тут же подсуетился: - Чур, барышня моя. - Поваров не трогать, командир сказал. - А как быть, если вкусные запахи из котла самый лучший манок для мужчины? Таня шутливо погрозила пальчиком: - Должна отметить, что вы, дэпэашники, дурно воспитанные мальчики. Я, пожалуй, за вас возьмусь. - Невоспитанные тоже кушать хотят. И вообще – любовь и голод правят миром, а не вечно пьяные командиры. - Доболтаешь – получишь расстрел без суда с конфискацией гениталий. День только начался, а уже было жарко топать по городу и за городом, берегом реки Юрюзань к Синему Камню. - Да, реализма хоть отбавляй, - ворчала толпа. Сначала увидели ЗИЛ, потом у большого раскидистого куста и костёр, на нём уже закоптилось ведро, в котором варились макароны с тушенкой. Синий Камень был за рекой. | |
| 353
- 13.10.2023 - 01:03
|
- Разгрузить машину, поставить палатку, - приказал Винокуров. Было заметно, что они, приехавшие сюда раньше, времени даром не теряли. Я не о каше. Тадик зычно ударил кулаком в свою грудь: - Мамой клянусь, мне здесь нравится! Бойцы стройотряда с удовольствием разгрузили машину, поставили палатку. Девушки взяли руководство над варевом и всполоснули в реке посуду. - Как хорошо-то! Мать твою …, - Звездин, раскинув руки, упал спиной в траву. - Воду для чая в реке брать? – спросила Таня. Винокуров запускал бутылки по кругу: - Сами наливайте, кто сколько хочет. - Прекрасная возможность нарезаться в режиме реального времени, - поддержал командира Янковский. - Девчонки, вино или пиво? - Непременно! Над водой низко пролетели утки. Терпеть такое издевательство над своим упившимся организмом Дружинин счёл для себя невозможным - проводил их осоловелым взглядом и погрозил вслед кулаком: - Долетаетесь, сволочи – скоро осень. Налицо первая стадия опьянения – хочется драться. Бойцы торопливо догоняли начальников. А вот и противники – четыре представителя рода человеческого на мотоциклах свернули с дороги в нашу сторону, притормозили в метрах пятнадцати. Притихли ребята у костра. Я взял полбутылки из рук Звездина: - Пойду, побазарю. Здорово, славяне! Славяне молчали. - Алё, орлы! Я с кем говорю? В глаза мне смотреть! Самый речистый вспомнил два слова: - Чё выпендриваешься? - Интересный вопрос! – разговаривая, я прихлёбывал водку из горлышка, смакуя на языке. Они, как бандерлоги Каа, заворожено смотрели мне в рот. - Ну, колитесь – цель заброски, на каком языке даём показания? - Платить за стоянку думаете? - Ага, рэкетиры! Статья 163 УК – до семи лет строгоча. - Да вы ж не менты – вы студенты долбанные. - Ага, и заметь, все после армии – дерёмся как черти. Нас пятнадцать - вам надо человек тридцать собрать, чтобы на равных с нами царапаться. - Мы сейчас за стволами сгоняем и всех вас, нахер, рылом в землю положим. - И знаешь, сколько тебе дадут? Впрочем, с твоей, парень, задницей тюрьмы не стоит особо бояться: в первый же день станешь Мисс Барака и заживёшь, как у Христа за пазухой – свободы не надо. Лидер байкеров усмехнулся: - Разговорчивый больно, как я погляжу. - Это я просто объясняю, что проигравшими будут все – вы нам праздник сегодня испортите, мы вам всю оставшуюся жизнь. Он демонстративно развернулся на месте, включив скорость и дав по газам. Не так умело, но тоже поспешно за ним последовали остальные. Винокуров спросил: - Они вернуться? - А хрен их знает. - О чём говорили, туды иху мать? – спросил Янковский. - Штудировали уголовный кодекс. Кстати, за нецензурную брань в общественном месте знаешь, сколько тебе дадут? | |
| 354
- 16.10.2023 - 05:29
|
Когда темнота легла на землю, все изрядно осатанели – кто-то купался в холодной воде, кто-то плясал, кто-то боролся…. Дружинин измывался над шестистрункой, остальные над своими голосами. Ко мне подсел Винокуров: - Ты, смотрю, крепок на выпивку. - Это наследственное. - Тогда будет тебе задание – за Ниной нашей присмотреть. - Сбежит? Украдут? Нечиста на руку? - Видишь, какие орлы ужратые, а у неё парень в армии – мой друг. - Понял, начальник. Я подсел к поварихе. Перекинулись парой фраз, и вот уже головка её затуманенная алкоголем у меня на плече. Заметил, как вскинулся Дружинин, и успокаивающий жест Винокурова – всё, мол, в порядке, ситуация под контролем. Нина то пела, то смеялась, меня тормошила: - Спящий красавец…. Повесив на лицо полуулыбку хитрую, пыталась флиртовать со мной. И это понятно – по приказу Винокурова парни обходили её стороной, а тут морячок халявный (её слова). Умудрилась дважды поцеловать меня в щёку. Ну, а что? Люди всегда остаются людьми, хотя я не мастер описывать их – скажу лишь, что Нина была мила, умна, приветлива, и на неё в два счёта можно запасть. Что же касается особых примет, то у неё был шрам на щеке, который совсем её и не портил, а придавал разбойный вид, когда смеялась, или сочувствие вызывал, когда грустила. Я особо за водкой не гнался – наливали, не уклонялся, но сам не просил, и к ночи оказался трезвее всех. Думал, с чего это мне пить в самом начале великой карьеры. Ниночке ответил: - Знаешь, как французы говорят? Самая красивая девушка в мире не может дать больше того, что она имеет. А мне нужен целый мир. Нина сообразила: - Значит, ты только позволяешь себя любить? Бедные девушки! Потом попыталась мной помыкать: - Чаю налей. Так ведь я старшина: - Тадик, барышне чаю, шилом…. В отличие от многих из нас судьба не лишена чувства юмора и иронии, свойственен ей и сарказм. Приехали отдохнуть, а натрескались, как свиньи. Нина залезла в палатку – я следом, как было приказано. Вскоре мы уже спали под одним одеялом, сложив головы на один рюкзак. Толпа, потерявшая пределы стыда, начала уговаривать приглашенную повариху Таню – ну, дай, мол, чего тебе стоит. Той понравилась роль Клеопатры среди пресмыкающихся рабов - она объявила: - О да, я согласна - не вправе отказывать в такую ночь. Но не всем же сразу, это ясно? Смотрины устроим – буду выбирать. Выбрала Владимира Дружинина и стала капризничать: - Здесь подглядывать будут - полезли на гору и там, среди эдельвейсов, я буду твоя. Там романтично! Как сказал бы классик гусиного пера в такой ситуации: «Не ты грязна, грязны твои помыслы». Разделись, вдвоём переплыли речку, полезли на Синий Камень – крутую, высокую скалу, торчащую по-над берегом. Где-то у вершины Володя сорвался – кувыркался по крутому склону, ударился боком о пень, на нём и затих, отключившись. Его потеряли. Потом нашли. Пока на верёвках подняли на Камень, пока спустили пологим склоном, через реку доставили – утро настало. Володя говорит - отлежусь. А потом начал стонать и кричать: почки отбил, а столь было выпито - надо, но не может сходить по нужде. Стали готовить грузовик в дорогу – растолкали шофёра полупьяного, в совок кузова постелили палатку, на неё одеяла, на них Дружинина. Девчата сели санитарками. Винокуров из кабины приказал: - Собирайтесь домой. | |
| 355
- 19.10.2023 - 05:26
|
А ребята попадали в траву – ночь-то не спали. Судьбой уготован был и такой инцидент. Втроём асфальтировали тротуар на улице у общежития – работа проще апельсина и скучней таблицы умножения. Ковыряя канаву под бордюр, я пафосно повествовал: - Только непосвящённый может остаться равнодушным к командам «На флаг смирно! Флаг поднять!». Если корабль стал твоим домом, а экипаж семьёй, то каждое утро к подъёму флага спешишь, как на свидание к любимой. Впрочем, к подруге можно и опоздать, или там, на совещание какое, на собрание, но на подъём флага не опаздывают никогда. Даже гражданские, отслужив во флоте, при этой команде замирают на берегу, вытянувшись в струнку. Флаг и традиции для моряков – это святое. Парни, работая, внимали без критики. Повариха шла из булочной, и тут на наших глазах ей преградили дорогу трое пидростков призывного возраста. - Сволочи! – крикнула Нина и огрела кого-то булкой по тыкве. - Э, птеродактили, в чём дело? - со штыковой лопатой наперевес кинулся к месту конфликта. - Ты что, приятель, беды желаешь? – бросили стервецы, убегая, и уже в конце квартала, сворачивая за угол, пообещали. – Будет тебе нынче беда! Драки я не желал, но и их не боялся – пусть бабушку свою пугают, а не моряка в штыковой атаке. - Что случилось? - Да цапаться тут одна тварь начала. - Ну и правильно ты его, - я поднял хлеб. - А те стоят, - Нина бросила презрительный взгляд за дорогу. - Не моряки, - резюмировал я. - Эй, Зиганшин, работать будем? – позвали меня тротуаростроители. Вечером беда пришла о двенадцати головах. Винокуров покосился на меня (ему уже всё рассказали), сплюнул на пол, но попал на колено, отёр и в окончательно испорченном настроении пошёл на переговоры. Как ему этого не хотелось! Вернулся осипшим – так запугали, что горло село. - Требуют откупную водкой, магнитофоном или твоей головой, Толян. - Да больно нужен, - Тадик схватил свой кассетный мафон. – На, отдай. - Этим их только раззадоришь, - я поднялся. – Схожу, побазарю. - Толя! – окликнул Нина. - Всё под контролем. Больше никто обо мне не всплакнул. Я спустился во двор. Ноги, точно чужие, подламывались и при каждом шаге обо что-нибудь спотыкались. Тихая жалость к самому себе тонко ныла в глубине души. Не было ни мыслей, ни желаний, и даже настроя на драку. Руки, ноги, голова сделались тяжёлыми и почему-то пустыми. Увы, наши дни сочтены не нами. В неясных, но тревожных предчувствиях вышел во двор. Обвёл взглядом тупые хари – молодые, здоровые – которые разом посуровели. - Здорово, братва! Побазарим? - Ты что, сучья морда, блатной? Забьём, нахер, до смерти…. – неожиданно сорвался на истошный крик один из пидростков, приплясывая на месте, как боевая лошадь на плацу. Душа моя с грохотом рухнула в пятки. - Но не ссученный точно. А в чём суть проблемы? Другой нахмурился: - Что лопатой-то размахался? - Так на троих же. Один на один могу без лопаты. | |
| 356
- 22.10.2023 - 06:35
|
- Ты что, боксёр? - Тебе нужен боксёр? - Да бурый он просто. Бей его, братцы! Пидростки мутили, но были и старше. - Жалко тебя. Вобщем так, мужик, отмазаться хочешь, ставь откупную - зря что ль мы сюда топали. Говорить – не драться, меня понесло: - Интересный базар! Мою девушку оскорбили, и я ещё виноват. Да вы что, мужики, честь в бутылку засунули? Из-за трёх сопливых гадёнышей флот вздумали прессовать? - Ты моряк что ли? - В пограничном три года. - А я на Северном, на АПЛ. - Это у которых на полшестого? - Но-но, ты сам-то, чекист, где в лапти мочился – не в море Лаптевых? - Прости, брат, все про вас, морских дальнобоев, так говорят. А я на Ханке служил, на китайской границе. Про дальние походы ему понравилось. Он обвёл взглядом толпу: - Ну, кто к морфлоту имеет претензии, один на один выходи. Пидростки потупились. А я их добил: - Слушай, браток, давай мне этих козлов по очереди. «Козлы» попятились, а подводник: - Ну что, сыкнули? Давайте втроём на двоих. Они ноги в руки и со двора…. - Ладно, далеко не уйдут. Ну что, пойдем, вмажем за встречу – я угощаю: ты же в гостях. Буду в Челябинске, ты угостишь. Верно? Куда верней! Вернулся я поздно, изрядно загруженный, но на своих двоих. Утром за завтраком толпа ахала: - Ну, рассказывай, что там у вас произошло вчера. Когда ты с ними ушёл, мы думали – капец Толяну. Изобразив неудовольствие на лице, поставил на стол кружку с чаем, из которой уже собирался хлебнуть. - Ничего особенного – посудачили и решили, что буду я у них теперь атаманом. Потом пошли и обмыли назначение. Кстати, Нина, прими извинения известного тебе щенка голомордого – говорит, что больше не будет никогда к девушкам приставать. Толпа повелась: - И ты согласился? - На полставки по вечерам. Тут Винокуров влез с предложением: - Вобщем так, Толян, бросай лопату, будешь отвечать за безопасность отряда, пока Дружинин не вернулся. Договорились? - По рукам. - Тогда после завтрака сходи на столовую, там какие-то хмыри ребят забижают, требуют материал – мол, их пахан строиться начал и весь город обложил данью. Для визита в столовую выпросил у Звездина выходной костюм с галстуком, шляпу, под которой укрыл набриолиненные патлы. По дороге купил пачку «Мальборо» с зажигалкой. Пришёл. Наезжаюших ещё не было. Ребята шлакоблоком возводили стены будущего заводского общепита и облицовывали силикатным кирпичом, а я бродил по стройке этаким лондонским денди, покуривая импортные сигареты. Ближе к обеду подъехал ГАЗон, из него выкарабкались двое архаровцев непотребной наружности и потребовали у бойцов силикатного кирпича. - Кто такие? – спросил я. | |
| 357
- 25.10.2023 - 05:40
|
- А ты что за птица? - Старший лейтенант госбезопасности Агарков. Ваши документы. - Нету, начальник. - Права есть? Предъявите. Путёвку. Документы на груз. - Какой груз? - Вы же кирпич собрались везти. - Нет-нет, ничего мы не собрались – рэкетиры попятились. – Подвернули водички попить. - Попили? А теперь кыш отсюда, пока я добрый, - вернул им права. – Ещё раз увижу здесь водопьющими, падёте героями в застенках ЧК, а головы посажу на кол для устрашения остальных. Всё ясно? Шилом отсюда! И привет пахану! С того дня жизнь моя поменялась резко. Я занял место Володи Дружинина, который лежал в челябинской областной больнице с переломанными шпангоутами (рёбрами) и повреждёнными почками – место игрока в картёжной компании. Каждый вечер Олег Винокуров, комиссар отряда и я ходили на квартиру к той самой заводской шишке, тестю которого косили сено, проигрывать денежки в преферанс. Просиживали почти до утра, а днём отсыпались. Потом было дело в Серпиевке. Там Чепель (Валерка Четырев) с напарником делали отмостку какому-то бесконечному сборно-профильному производственному зданию. На ЗИЛке с бетоном уезжали после завтрака, к ужину возвращались на пустом, приняв и залив за опалубку три машины. Однажды вернулись ночью пешком – злые, голодные и перепуганные, дважды разминувшись дорогой с машиной, слившей бетон в беспризорный короб. Причиной бегства был наезд в столовой серпиевских любителей халявной выпивки. Наши ребята зашли пообедать, а какие-то уроды, дыша перегаром, им сказали – милости просим деньги на бочку. Чепель руки в ноги и пёхом до дому – сорок вёрст на едином страхе. С ним и напарник. За завтраком поставили ультиматум – в Серпиевку ни ногой, пока не решится проблема с наездами. - Да вас же не били, - толпа потешалась. – Ну, попросили денег, а вы бежать. Послали бы нахер - они и отстали. Звездин развернул обрывок газеты: - Криминальная хроника. Вчера в час вечерний с недозволенной скоростью бежали по шоссе в направлении города два студента, издавая звуковые сигналы нечеловеческими голосами. Требование остановиться проигнорировали. На предупредительные выстрелы в воздух увеличили скорость и скрылись вдали…. - Вот пусть храбрецы и едут в Серпиевку, - упрямился Чепель. – А я в городе поработаю. - Валера, без паники. Кого посылать – ты там всё и всех знаешь? Езжайте, ведите себя осторожно, ни во что не ввязывайтесь и никуда не высовывайтесь, - устало сказал Винокуров. – Толян приедет вторым рейсом, как раз к обеду и всё уладит. Чепель ворчал: - Желаю ему полную миску удачи, или, как говорят британские моряки – семь фунтов за кильку. А я никого резону не вижу ввязываться в эту авантюру - каждый выполняет свою работу. Жаркий летний день. ЗИЛок, гружёный бетоном, катился в Серпиевку асфальтированной дорогой. Невыспавшийся скучал я в кабине рядом с водителем. Мысли в голове ползли лениво, как овод по лобовому стеклу (с внутренней стороны, между прочим). В такой ситуации лучше всего думается о холодном пиве, мороженом или купании в реке. Смахнул с себя наваждение и попытался сосредоточиться. Кто-то наехал на ребят: ни имени они не спросили, ни особых примет не запомнили – какие-то бугаи, говорят. Может, случайные прохожие хриплыми с перепоя голосами попросили на опохмелку, а Чепель в панику…. Задача – их вычислить и вразумить, чтоб впредь неповадно было к студентам цепляться – в этом плане становилась нелёгкой. | |
| 358
- 28.10.2023 - 05:23
|
- Серпиевка – село знаменитое, - вещал водитель, бывший из местных, прикомандированный к нам вместе с машиной. – Она занимает первое место в Союзе по количеству легковых авто на душу проживающего населения. - Откуда известно? - Статистика. А ещё здесь скрывался Исаев Максим Максимович, тот самый Штирлиц, который не дал фашистам нас победить. - От кого скрывался? - От английской разведки. Он после войны ещё и в Англии отличился, за что приговорен был там к смертной казни заочно. - Интересно – а Семёнов знал про Серпиевку? - Атаман? - Писатель – «Семнадцать мгновений весны» который…. - Ах, этот…, - водитель задумался и замолчал. - Мы не опоздаем к обеду в столовой? – прервал я долгую паузу. - Не спеши, а то успеешь, и, как говорят, тише едешь – морда шире, - со знанием дела заверил водитель. Жаркое летнее солнце щедро осеняло испепеляющими лучами мирные улицы Серпиевки. В тени садов уютно смотрелись симпатичные домики. Село дышало покоем и зноем. Я шёл в столовую, мечтая о стакане холодной газировки. Лимонада не было, была водка на разлив и вынос. Взял стакан чая и вышел на улицу поджидать наших бетонщиков или тех, кто на них наезжает. Примостился на лавочке в тени клёна в позе роденовского Мыслителя. Какой-то тип с конопатой наружностью и ярко-рыжей копной волос тут же пристроился: - Уф, жарко! Есть закурить? - Лучше попей, - я угостил его сигаретами. - Вода не водка – ведро не выпьешь. - Любопытненько. - А ещё любопытней, что не на что пить. - А здесь чего ждёшь? - Да может, кто кинет на бедность. Третьим бушь? Так, один наезжающий, кажись, определился – ждём второго. И предложение его «третьим буш» очень кстати – методом Штирлица проникнуть в самый стан неприятеля и опрокинуть его изнутри. В облаках пыли и гари к столовой подкатил МАЗ-коротыш. На землю спрыгнул, хлопнув дверцей, невысокий крепыш с коротко остриженной головой и татарскими скулами. - Харчевня работает? - И подают, и наливают, - подсуетился рыжий. – Угостишь? - Бог подаст. - Ух, ты жмот! - Пасть закрой. Когда водитель МАЗа скрылся за дверью, сосед мой по лавочке пообещал: - Ничего, вот ужо Петька придёт, зададим этому козлу трёпку. Третьим бушь? Петька оказался совсем уж каким-то задрипанным мужичком – маленьким, лысеньким, с выступающими вперёд кривыми зубами. Руки синие от наколок – видать, судимый серпиевский смотрящий. Попросил у меня стакан из-под чая, помочился в него и поставил на столбик ограды. Когда из столовой вышел водитель МАЗа, Петька спросил: - Ну, что, козлина, поел? Теперь похмелись! И окатил его мочой из стакана. Но тут же нарвался на крепкий кулак и, проломив задом щель в заборе, растянулся на цветочной клумбе, хищно оскалив кривые зубы. Рыжеволосый вскочил и попытался заехать в ухо приезжему, а в ответ получил такой апперкот, что, взбрыкнув ногами на манер петли Нестерова из высшего пилотажа, упал и проехал спиной по земле прямиком головой под лавочку. | |
| 359
- 31.10.2023 - 05:58
|
- Тебе чего надо? – поинтересовался водитель, нюхая мокрые пятна на своей майке. Пожал плечами, оставаясь на месте: - Да вроде у меня всё есть. - Ну, смотри, - он махнул рукой, стянул майку через голову, сел в кабину и уехал. Окинул взором место побоища и побитых – один под лавкой, другой на клумбе лежат без движений и без звуков. Полный порядок в благословенной Серпиевке. Подходят Чепель с напарником пообедать. - Посмотри, Валер, они? - Те самые. Один управился? Ловко ты их! - Очень даже убедительно выглядят, - почему-то шепотом подтвердил напарник. - Идёмте обедать. Когда вышли сытыми, оба налётчика сидели в палисаднике на клумбе и вполголоса чертыхались – будто в песочек играют невинные серпиевские ребятишки. - Валер, хошь побазарить? - Да ну их…, - похоже к Чепелю вернулись страхи. - Слушай, если сейчас не объяснишь, кто ты такой, больше не жалуйся. - Они больше не сунутся – здорово ты их! - Ну-ну…. Ребята потопали на объект, а мне предстояло решить вопрос телепортации в Усть-Катав – ЗИЛ-то ушёл за вечерним бетоном. Однако повезло – через полчаса, сидел в попутном КамАЗе, оставляя позади перелески, холмы и километровые указатели вдоль дороги. У девчонок-атешниц, красивших крышу на ДК, в отряде были четыре пидростка, приданных им на перевоспитание детской комнатой челябинской милиции. Сначала парнишки жили скромно – слушались наставниц и работали вместе с ними, а потом напились (или укололись?) и подрались с городскими. Трое тут же удрали в Челябинск, а четвёртый нивкакую – я, мол, вас, девчонки, не брошу. Те к нам – его же линчуют. Разруливать проблему отправил Винокуров меня. Девчонки жили в ДК, в одном из подсобных помещений. - Этот? – я ткнул пальцем в щуплого пидростка, узкоплечего со впалой грудью и копной пшеничных волос. – С вещичками на выход. И живо! - А ты что за огурец? - паренёк был не из скромных. И похоже в отряде не все ещё было решено до конца. Некоторые девчонки на меня окрысились: - Ты чего к нему пристаёшь? - Хочу проводить до остановки. Сами ж просили. Моё сообщение повергло некоторых атешниц в настоящий шок. - Кто просил? Когда? Я плюнул мысленно с досады и сел на свободный табурет. - Так парня ж уроют аборигены. Девчонки в ответ: - Где мы живём? На диком Западе? В Чикаго? Пусть только тронут – пойдём в милицию и всех посадим. Ну, блин, народ! И что теперь делать? Решил остаться – понаблюдать, что будет. За окном помрачнело – скрылось солнце за тучами, и начал накрапывать дождь. В сквере у ДК появилось человек шесть местных парней, постучались к девчонкам в дверь: - Эй, красавицы, отдавайте своих буянов, а то всем попадёт! Оглядел притихших девиц: - Ну, кто за милицией побежит? Ладно, сидите тихо – пойду, побазарю. Вышел за дверь, поздоровался с теми, кого знал в лицо. | |
| 360
- 03.11.2023 - 05:54
|
- Опа-на! Мореман! Какими судьбами? Только я принялся объяснять – что-то плести о великой дружбе между людьми, об отцовских и материнских чувствах, пидросток выскочил со столовым ножом в руке и разогнал всех моих слушателей по кустам. Ну, блин, отрыжка природы! Я двинулся на него: - Слышь, ты, Кочубей с шашкою наголо, что тебе изломать – руку, ногу, шею - чтобы ты успокоился? - С-суки! П-падлы! Т-твари поганые! – сверкал он шальными глазами, а запаха не было. Блин, наркота! Заглотят таблетку, и мир по колен. Нож я отнял, завернув парню руку. Таким и привёл, толкнул на кровать: - Свяжите, и пусть проспится. Завтра, чтоб духу его здесь не было, если не хотите в отряде покойника. - А хулиганы ещё вернутся? Останься, а то мы боимся. За окном стало ещё темней, а где-то в отдалении прогремел гром. - Ваше спасение. - А не ваше? – Таня подсела ко мне, как к старому знакомому. За окном бушевала гроза. Спал пидросток, спали девчата – мы с Таней коротали за разговорами ночь, не решаясь лечь вдвоём в её свободную кровать. Однако судьбе было угодно положить-таки нас вместе. Это случилось в начале сентября – девчонки уже закончили объект и, получив аванс, укатили в Челябинск. Таня, мастер отряда, вернулась в Усть-Катав за окончательным расчётом. Получив деньги, она не смогла уехать в тот же день и пришлёпала к нам ночевать с объёмной торбой казначейских билетов. К тому времени, и наши ряды значительно поредели – остались три бойца какой-то объект доводить до ума и наша картёжная компания. Гостье предложили кровать уехавшей поварихи и пригласили за стол. После изрядного возлияния бойцы вдруг припомнили девушке её обещания на Синем Камне. Когда мы собрались на карточную баталию, она вдруг испуганно подскочила: - Анатолий! Винокуров оценил ситуацию: - Ладно, останься – покрутим втроём. Мне бодаться из-за самки с осоловевшими самцами совсем не хотелось, я сразу сказал: - Ляжем вместе: торбу свою обними и молчи – не провоцируй голосом толпу на необдуманные поступки. Мы легли спина к спине – в комнате негромкая музыка, голоса, звон стаканов и бульканье водки из бутылки. Потом один за ширму пришёл: - Танюша, спишь? - Сходи, подрочи, если в лоб не хочешь! - Фу, Толян, какой ты злой! Но ушёл, и нас больше не беспокоили. К утру мы даже сплелись в объятиях, а торба с деньгами младенцем меж нами. После завтрака Винокуров отправил меня сопровожатым до Челябинска. Прощаясь, Танюха спросила: - Ты, правда, председатель студсовета? Встречаться будем? - Общежитие номер два, комната триста четырнадцатая – заходи. Но она не пришла, а для меня закончилась стройотрядовская страда. | |
