Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"

santehlit 0 - 27.12.2019 - 06:43	Вы знакомы с литературным жанром нон-фикшен? Когда нет классического построения сюжета – завязка, кульминация, эпилог – а идет практически документальное повествование о жизни. В таком жанре написан сборник рассказов и повестей «Рахит». О чем он? В двадцать лет силы нет, её и не будет. В сорок лет ума нет, его и не будет. В шестьдесят лет денег нет, их и не будет. /народная мудрость/ Пробовал пристроить его в издательства с гонораром – не взяли. Пробовал продавать в электронных издательствах-магазинах – никудышный навар. Но это не упрек качеству материала, а просто имени у автора нет. Так я подумал и решил – а почему бы в поисках известности не обратиться напрямую к читателям, минуя издательства; они и рассудят – стоит моя книга чего-нибудь или нет? Подумал и сделал – и вот я с вами. Читайте, оценивайте, буду рад знакомству…
santehlit 201 - 01.07.2021 - 07:51	Мой напарник – Толик Деньгин. Вооружившись топором на случай встречи с косолапым, двинулись на гору в лоб. Моя идея. Говорю: - Пока силы есть, лучше взобраться, а не кружить у основания, как остальные остолопы. Конечно, пещера может быть внизу и наверху, и на любом из склонов. Кому-то может просто повезти, но лично я сторонник научного подхода – во всём должна присутствовать метода. Бубнил, карабкаясь на гору: - Залезем, посидим, осмотримся, подумаем, и, я уверен, что-нибудь придумаем. Лезем в гору, солнце прёт в зенит и, кажется, нас обгоняет. Семь потов сошло – мы на вершине. Макушка – голый горный кряж, даже без мха, цвета малахита. - Блаженство! – Толик распластался животом, раскинув руки, ноги. - В масштабах местности или с полёта самолёта, - заметил я, - мы микробы на соске женской груди. - Садись, микроб, думу думать! Думали, думали…. Нет никаких примет, намёков, молчала интуиция о том, где может быть пещера. Все мысли только о еде – в животах кишка кишке долбит ложкой по башке. Надо спускаться. У спуска свои трудности – можно так разогнаться, что сорвавшись, прокувыркаться до подножия, если о сосну не расшибёшься. Да и какой смысл идти хоженым путём? Выбрали склон поположе и зашуршали вниз, скользя кедами в хвое опавшей, цепляясь за деревья. В разрыве сосен гладь реки блеснула и мелькнула крыша дома. - Толян, ты видел – там жильё. - Здесь нет жилья. Мы смотрели по карте – вниз по реке километров тридцать есть село. На этой стороне Подгорное, но и туда полдня шагать. - Я что ослеп? Впрочем, что толку спорить – сейчас пойдём, ты сам всё увидишь. - Куда пойдём? Мы у подножия. - Туда, - машу рукой, - по течению реки. - Нет, мы пойдём вокруг горы – в лагерь надо возвращаться: жрать охота. Вот упрямец! Впрочем, мои силы тоже были на исходе. В лагере сончас - изыскатели, напоровшись макарон с тушёнкой, дрыхли без задних ног. Оскаровна ворчала: - Где вас черти носят? - Группу поддержки ждали - устали, не могли идти. Потом додумались нести друг друга – так и добрели. - Заблудились что ли? Но тут и идиоту сложно потеряться – вот горы, в распадке лагерь. Промялись, бедолаги – ешьте. Утром договаривались – после обеда и отдыха снова на поиски пещеры, но…. тот ещё не проснулся, этот ногу натёр. Оскаровна сказала: - Продолжим завтра. А мы с Деньгой: - Сейчас пойдём. И пошли вокруг горы у основания. Добрались до реки, потопали берегом. Это был…. форт из боевиков о Диком западе – сплошной высокий забор. Мы вдоль пошли, искать, куда можно постучать, и набрели на раскрытые ворота. А перед ними и за ними индюшки, гуси, утки, куры и их потомство – птичий двор. Нет, не только – вон хрюшка с поросятами. А вон…. О, Господи! Огромный и лохматый пёс ленивою трусцой навстречу нам. Бежать и спровоцировать погоню? На помощь звать? Но кого? - Бурнак, на место! – с крыльца дома внутри двора, сошла старушка, разряженная под старину – сарафан, косынка, башмаки.
santehlit 202 - 04.07.2021 - 06:48	Руку козырьком ко лбу: - Откель вы, хлопчики? - Мы туристы из Увелки, вон там стоим, - я махнул в сторону гор. - А чего вам? - Так это, может, продадите что – у нас кончился хлеб, молока б купили, яиц, сала. - А много ль вас? - Тринадцать человек. Старуха перекрестилась двумя перстами. - Дед сейчас пасёт, вернётся, я ему скажу. Бурнак, проводи гостей. Сама повернулась к дому, а пёс мотнул головой и дважды рявкнул – проваливайте, мол, по-хорошему, а то и вправду провожу. Гость появился в лагере перед закатом – верхом на лошади, с торбой на плече. Лицом не русский, не татарин – смесь бульдога с носорогом, говорит по-нашенски, да не всё поймёшь. Спешился, подошёл, поздоровался, достал из торбы два каравая, сухари в мешочке, шмат копчёного сала, масло топлёное в горшке. - За молоком сами приходите с ведром. Девчонки, забрав провизию, засуетились: - Садитесь к костру. Может, ухи? Чаю хотите? - Чаю. Оскаровна: - Как вас зовут? Что мы должны за хлеб и остальное? - Зовите Абузаром. Батарейки есть? - Какие батарейки? - У меня хвинарик есть и тарахтистер - батарейки сдохли. Оскаровна с тревогой оглядела пацанов: - Нет батареек. Мы вам деньгами. - К чему они? - Батареек купите. - Я не бываю в городу. Попив чаю, гость поднялся, вскарабкался в седло, тронул уздечку: - За молоком утром приходите. - А как вашу жену зовут? - Лукерья, - донеслось из темноты. Поспорив о том, что на халяву брать неудобно, решили – за молоком стоит сходить. Наутро, почистив ведро от сажи снаружи и от чайной накипи внутри, девочки готовы были идти. Мы вызвались с Толяном проводить. Бабушка Лукерья в ведро молока нам налила и предложенные деньги взяла: - Сыну отдам, когда приедет - нам-то ни к чему. - А где ваш муж? - Пасёт. - А где? - Да там, - она махнула вдоль реки. Я палку присмотрел, просунул под дужку ведра: - Смотрите, девочки, как удобно. - А вы куда? - Да к деду-старожилу – уж если он не знает, где пещера, то нам тут нечего искать. - Какие хитрецы! Мы разошлись в разные стороны. У Абузара стадо небольшое – три лошади, два стригунка, два телёнка, две коровы и бык-бугай, овец десятка полтора, собака. Пастух на дудочке играл, пёс чибисов гонял. Бери краски, холст - пиши картину «Идиллия на берегу реки». - Красиво тут у вас! – мы поздоровались, присаживаясь к пастуху. - Курорт, - согласился Абузар.
santehlit 203 - 07.07.2021 - 07:20	Тут я решился на вопрос, точивший меня с вечера сомненьем: - А вы из осёдлых будете, уральцев коренных? Чьих вы кровей, народности какой? - А ты как мекаешь? - Ну, бабушка Лукерья, наверное, потомок староверов, что за Урал бежали после раскола церкви. - Глазастый. А про меня, что скажешь? - Наверное, ваши предки сюда с монголами пришли семьсот с лишним лет назад. Абузар хмыкнул: - Вот тут ты, парень, маху дал – предки мои не от монголов, а от людей пещерных. - Пещерных? Это как? - Пещера здесь была, да не простая щель в горе, а вход в иную жизнь. Так у нас говорили – кто в щель попал, пропал навеки. А иногда из щели диковинные птицы вылетали, неведомые твари выползали…. Однажды вышло несколько людей. От них пошёл наш род. - Давно это было? - Да не семь сот тому годов назад, а немножко ближе. - А где это пещера? Можно на неё взглянуть? - Утопла. Как мрамор искали, всё вокруг взрывали – горы сместились, речка поменяла русло. - А под водой никак нельзя найти? Ухмыльнулся Абузар: - Емелькин клад покою не даёт? - Чей клад? Что за Емелька? - Когда после разгрома бунта искали Пугачёва, ему местные мужики щель показали в горе – мол, уходи, царь-батюшка, в мир иной, в этом тебе житья уж не дадут. Он в щель спустился, за ним два казака несли сундук с казной - там, говорят, сокровищ видимо-невидимо. Вернулся Емельян один. Нет, говорит, я ещё на этом свете погуляю. Не погулял – поймали. Я усомнился: - Много про пугачёвское восстание читал, но такой легенды не встречал. - А я встречал, да и не я один – лет пять тому назад четверо здесь объявились. Поставили палатку там же где и вы. Вот также в гости приходили, расспрашивали про пещеру. Мы, говорят, учёные из Ленинграда. А я мекаю, хороши учёные – руки сини от наколок. - Нашли они пещеру? - Я показал им место, где был вход. - И что? - Они полезли и пропали. - Совсем? - Как не бывало. - Это правда? - Могу палатку показать. - И что, их даже не искали? - Кому они нужны, учёные из Ленинграда? Это было сказано не без ехидства. - А нам покажите пещеру? – я пытал. - Если не боитесь. По дороге в лагерь Деньга сказал: - Ты ему веришь? Врёт старик. - Зачем? - Чтоб слушали – болтать-то не с кем. - Да нам-то что с его вранья? Пусть заливает – вечером проверим. Вечером у нашего костра Абузар пел по-иному: - Шли бы вы отсюда – не доброе тут место.
santehlit 204 - 10.07.2021 - 07:26	- Это почему? - Нечисть какая-то в горах живёт, и люди здесь частенько пропадают. Оскаровна: - Вам что за корысть нас пугать? - Да мне как раз-то никакой. Останетесь – я вам продукты буду поставлять, но всё-таки остерегайтесь. Оскаровна пытала старика: - Мы ищем древнюю пещеру с наскальными рисунками. Вы слышали о ней? - Утопла. Под рекой она. - Давно? - Да уж годов…. как бы ни соврать. Вот как карьер начали рвать…. - Какой карьер? - Где мрамор добывают. - Да это ж далеко. - Далековато… а земля качалась, и горы сдвинулись, и речка русло поменяла. Попил чайку, домой собрался. Мы с Толей Деньгиным за ним. - Вы обещали показать нам вход в неё. Он махнул рукой: - Вон там, где скала горы стеною над рекой. У прошлом годе по верёвке старик седой туда спустился – обратно не поднялся. А верёвку я забрал, как и палатку мужиков из Ленинграда. - Седой? – я встрепенулся. – А как он выглядит? - Мельком я видел издали его – такой, большеголовый, краснолицый, бритый, но с длинными патлами. Ростом аккурат с меня. Подвижный дед - ещё не горбится. Но гордый – к нам не пришёл. По описанию пропавший старик очень походил на займищенского Робинзона. Когда гость уехал, я высказал Деньге свои предположения. - И что? - Как что – давай, поищем. Утром мы с Деньгой отправились на поиски. Нашли обрыв, к которому не подступиться. С обратной стороны зашли – та же история. Деньга: - Перехитрим. И в лагерь за канатом. Его подвесили меж двух сосён для тренировок туристических навыков – на карабинах через пропасть пробираться. - Потом вернём, - Деньга трос отвязал и в гору. Я за ним. Привязали один конец за ствол сосны на краю обрыва, другой опустили вниз. - Достанет до воды? Деньга плечами жмёт: - Что-нибудь увидим. Рискнёшь? Я полез по канату за обрыв, метра на три спустился. Перед лицом гранитная стена. Внизу река бурлит на перекате, гольцы поблёскивают острыми краями – упадёшь, костей не соберёшь. Спустишься вниз – сил может не хватить подняться. Тогда – кердык. И я поднялся. - Что там? Мотаю головой. - Понятно, - Деньга полез. Я отдышался, дрожь в руках унял. Кричу: - Ты где там? Молчание в ответ. Впрочем, шум такой на перекате, что голоса возможно не слыхать. Взялся за канат – он вздрагивал. Значит, Деньга жив – куда-то лезет. Вверх или вниз? Толяна голова показалась на краю обрыва спустя полчаса.
santehlit 205 - 13.07.2021 - 07:31	- Ну, что там? Он не ответил, выбрался наверх, лёг на живот и долго отдыхал, дыша, как паровоз. Потом поднялся. - Пойдём рубать. - Канат отвяжем? - Пусть висит. Поели. Я сгорал от нетерпения. - Ну, что там? Пещеру видел? - Видел. Туда течёт вода. - Течёт вода? А где же вытекает? Толян не знал. Оскаровна пристала: - Куда канат девали? - Да ладно, принесём. Но пока отдохнули, то, да сё – день к закату наклонился. Оскаровна: - Ну, что с канатом? Толян: - Ну, ладно, всё, идём. Меня за руку тянет. Я: - Куда ты, на ночь глядя? Он: - Фонарик возьмём. С трудом и риском пробрались к обрыву. Подняли канат. Задержались, любуясь красками заката. А тут и ночь. - Слышишь? – Деньга спросил. - Гольцы шумят. - Нет, ты послушай, - он выключил фонарь. Долго сидели, я ничего не слышал кроме шума воды. - Пойдём. - Да нет, сиди. Рёв, вой, утробная икота исполинского чудища…. Что ещё? Из чёрной пасти обрыва донеслось. - Ты слышал? – Деньга вцепился в мою руку. - Пойдём отсюда. Но прежде, чем мы поднялись, пронёсся звук – такой знакомый, такой понятный, но не объяснимый. Топот стада лошадей. Откуда? Здесь? Кругом леса и горы, внизу река. Где могут разогнаться они так? Куда и от кого скакать? Сплошная мистика! - Пойдём отсюда, а то тронемся башкой. Наверное, газ какой-то поднимается сюда и крышу сносит. Ребята сидели у костра, и потому как всё было обычно – гитара, песни, шутки, смех – мы поняли, что таинственные звуки сюда не достигли. Толик палец приложил к губам – молчок! Утром в лагере переполох. Девчонки пошли в кустики малины, полюбоваться на зарю, и косолапого спугнули. Видели, как верхушки качались, слышали, как кусты трещали - решили, что медведь. Оскаровна: - Надо уходить – медведей нам только не хватало. - А как же альбом на слёт? - Напишем в отчёте, что пещеру затопило. Пофотографировались на прощание, свернули палатку, закопали мусор. Попрощались с бабушкой Лукерьей на фазенде, с Абузаром у реки. - Спасибо за всё. - Приходите ещё. И батареек прихватите.
santehlit 206 - 16.07.2021 - 11:08	Мы к горизонту полем шли, а он стоял изваянием на холме у берега реки и вслед смотрел. Потомок из пещеры вышедших людей. Сразу по прибытии на слёт (а это, как всегда, берег озера Подборного) наши девятиклассники уединились, напились и пошли выяснять отношения в пионерский лагерь. Там крутил киноустановку смертный враг одного из них. Не простой одноклассник ваня, а Хижняк, сын председателя райисполкома Хижняка. Злодейство было задумано и исполнено по законам жанра. Но только в первой его части. Умышленники вычислили комнату, где ночевал кинопрокатчик, вызвали его стуком и оглушили ударом ржавой трубы по голове. Тут из темноты прилетел крик: - Эй, что вы делаете!? Пути отхода «мстители неизвестно за что» не предусмотрели и бездарно врассыпную понеслись. Один умудрился заскочить в спальное помещение девочек - перепугал их до смерти, и сам чуть не отдал концы от многоголосого визга. Другой промчался столовым помещением, и был замечен вечерявшими там поварами. Третьему совсем не повезло – он заскочил во дворик лагерного сторожа и был атакован цепным псом. Четвероногий друг человека порвал ему трико и ягодицу прокусил. Лагерь всполошился. Неподвижное тело Хижняка увезли в райцентр. Оттуда – оперативно-следственная бригада. До рассвета служители порядка опрашивали свидетелей. Очевидцы единодушно утверждали – спортсмены с туристического слёта. С рассветом люди в форме нагрянули к нам в лагерь. Расспрашивали костровых, преподавателей. Потом оккупировали пустующий домик заводской базы отдыха и начали допрос подозреваемых. До обеда вызывали всех подряд. После обеда из Увелки весточка пришла – пострадавший пришёл в себя и назвал имя вероятного преступника. А он вот он, член команды сорок четвёртой школы. Взяли нас под стражу и стали по очереди вызывать на допрос. Одного пугали, другого стращали, третьего взяли на понт. Мол, так и так, товарищи сознались – и ты, стало быть, паровозом идёшь. Общаться не давали, ну и дрогнули юные сердца. Затараторили наши герои, валя вину с себя на другого, ну, а мы с Толяном ни при чём. Нас отпустили, а их квартет уехал на гастроли - в Увелку, под конвоем. Команду, увы, с соревнований сняли. 5 Года два назад пришёл в школу новый учитель физики, выпускник пединститута – Пётр Трофимович. Был он роста невеликого, но умный очень и демократичный – как-то сразу всем понравился. Возглавил параллельный класс. А в этом году ему доверили ещё и руководство туристической командой. Трофимыч отнесся к порученному делу творчески. Изучил всю технологию соревнований, нашёл узкие места, которые стоило бы расширить. Главное, это, конечно, палатка. Её установка требовала сноровки, приобретаемой в бесконечных тренировках. Пётр предложил усовершенствование. По его настоянию была куплена двухместная палатка. Растяжки в ней верёвочные заменили на резиновые, причём объединили нижние и средние одним кольцом. Такую палатку устанавливали двумя движениями. Раз – вчетвером натянули растяжки сразу днища и середины. Причём резина компенсировала недотяг и перетяг. Два – двое ставят колья, двое крепят центральные растяжки (тоже резиновые). Раньше мы палатку ставили полторы-две минуты. Теперь – легко за десять секунд. Новаторство? А то. Не позволил нам Петруха сибаритничать и на предварительном этапе. Схитрил, конечно, но, как говаривал самый известный император Франции: «Цель оправдывает средства». По положению до начала слёта на территорию его проведения заходить нельзя. А мы раскинули палатки у самой границы – возле кордона Хомутиниского лесничества. Утром ходили по маршруту будущего ориентирования – изучали местность, сверяли с картой, помечали ориентиры. После обеденного отдыха работали над техникой – установка палатки, переправа через препятствие, вязание узлов и т.д. и т.п. Ни тебе песен у костра, ни приключений каких-нибудь.
santehlit 207 - 19.07.2021 - 07:36	Трофимыч, закручивая гайки дисциплины, вопрошал: - Победы хотите? Мы с Деньгой хотели – сколько ж можно позорить школу? Юра Мокров с Серёгой Корабельниковым – новички, но оба из Петрухиного класса: уже привыкли ему подчиняться. Соревнования мы выиграли заслуженно, но не скажу, что запросто - были моменты, когда успех висел на волоске. Поведаю о них. Палатку поставили секунд за восемь - жюри и рты поразевали. Ну а что вы хотели – столько пота было пролито. Впрочем, всегда и в любом деле найдётся дурак, который вдруг захочет отличиться. Таковым оказался Корабеля. До автоматизма отработанную установку палатки он в последний момент решил усовершенствовать. Всегда было так - он хватал шест и укреплял его на входе, я брал другой и нырял вовнутрь. Парни в этот миг тянули центральные растяжки. Корабеля схватил два шеста и один, не глядя, сунул мне. Я лечу в полуприсяде, нацелившись схватить его с земли, а он отрывается и – бац! – мне в переносицу. Ладно, не в глаз. Но удар хороший получился. В боксе это, наверное, нокдаун называется. Поплыла вокруг земля и закачалась, но автоматизм тренировок сказывался и сбоя не давал. Палатка установлена, на автопилоте лечу к полосе препятствий. Она пройдена. Мы вчетвером в лодку. Оголовок обогнули. Здесь трое должны прыгнуть, и вплавь достигнуть берега. Четвёртый лодку следом гонит. Секундомер останавливается, когда последний участник команды вбегает на линию финиша. Прыгнули в воду, выныриваем, и тут со мной отключка приключилась – нокдаун этот самый догнал. Верчу головой, а берега не вижу. Поплыл, а оказалось в обратную сторону. Мне кричат, а я не слышу. Корабеля – он хорошо плавал – догнал, за шиворот схватил и к берегу повлёк. Ему бы крикнуть, направление указать, а он потащил. По сути дела окунул меня в воду, и начал топить. Я и говорю, балбес – таких от команды держать надо подальше. Вырвался я, лягнув его под дых – теперь он вместо меня начал тонуть. А мне и дела нет. Добрался до берега, Корабеля следом – бредёт, шатается, водой рыгает, меня ругает. И даже не смотря на это, у нас лучший результат. На ориентировании опять он номер отколол. Бегали парами. Деньга с Юркой первыми ушли, первыми на финиш прибежали, и все КП нашли. Мы с Корабелей стартуем и…. невпопад. Вокруг озера километров семь или восемь, да плюс КП ещё надо найти. А он рванул, как на стометровку, и на меня ворчит: - Ну, что ты плетёшься? Я могу час бежать, два, шесть – и отдыха не надо, только темп держать. А с этим остолопом сбил дыхалку, сил потратил уйму, за ним гоняясь. Потом он сдох – сел на пенёк: - Всё, больше не могу - беги один. Если б я мог, бросил его здесь без всякой жалости, но вернуться надо обоим. Говорю: - Беги по дорожке, жди меня недалёко от финиша. И побежал КП искать. Все нашёл, все отметил, к финишу несусь. Корабеля отдохнувший, повеселевший, подскакивает ко мне, хвать карту и чесать. Ну, не дурак ли? Секундомер останавливают не по карте прибывшей, а по последнему участнику. Лучше б руку дал и помог бежать оставшиеся полкилометра - силы-то на исходе. Добежал до финиша, а он шипит: - Из-за тебя продули. Но мы не проиграли. У Юрки с Деньгой лучший результат по ориентированию. Мы с Корабелей тоже не последние. Учитывая все слагаемые – наше лидерство на туртехнике – победа была безоговорочной и заслуженной. Нас ждал областной турслёт.
santehlit 208 - 22.07.2021 - 08:54	Трофимыч подметил все наши огрехи, только неверно их виновника определил. Доходят до меня слухи, что ребята собираются в школе, тренируются, а меня почему-то не зовут. Другого парня пригласили – Саню Кудряшова, тоже из опекаемого Петрухой класса. Подулся я немного и плюнул – а, нехай! Да случай всё переиначил. Готовясь к областному слёту, парни туртехникой в школе занимались, а по утрам бегали кроссы. Только Корабеля сачковал - он, мол, футболист известный, и всем до него в беге, как до Парижа пешком. Ему верили, помня его финишный спурт. Но перед самым отъездом капитан команды Толик Деньгин настоял - явись и пробежись. Корабеля пришёл, со всеми побежал – а там километров десять в одну сторону – на полпути сдох и отстал. Развернулся и назад пошёл. Когда его ребята на обратном пути догнали, он рванул и первым прибежал. Ещё кривляется: - Ну, что я говорил? А Толик к Пасичнику: - Либо он, либо я. Решайте. Тут Трофимыч вспомнил обо мне. Гонцом сам Деньга прискакал: - Тезка, мигом собирайся – электричка через час! А я в лес собрался с бугорскими ребятами - вина купили, закусон. Нет, мне, конечно, очень хочется на областной турслёт, но обида, гордость – я мотаю головой. Деньга по-своему расценил мои колебания - взял из общей сумки две бутылки. - Есть возражения? – окинул суровым взглядом народ. Народ не возражал - Деньга был первым увельским культуристом, его уважали. - Поехали, Толян. Ну, как тут отказаться? Областной турслёт проходил на берегу озера Еланчик в Чебаркульском районе. Добирались электричкой до Челябинска, потом поездом до Чебаркуля и пешком до озера. По дороге выпили эти две бутылки без закуски, и нас развезло. Топаем с вокзала в указанном направлении, а сами лопочем без умолку и смеёмся любому пустяку. Петруха головой качает, но молчит, наверное, дуется – его не угостили. Палатки установили, костёр развели, полезли купаться. Вода студёная - мигом протрезвели. Команд было много. Давайте посчитаем - в области девятнадцать сельских районов и, примерно, столько же городов. Да, так и было - команд сорок, не меньше. На туртехнике мы вошли в первую десятку, ближе к пятёрке, скажем, шестыми были, хотя без конфуза не обошлось. Водный рубеж преодолевали на четырёхвёсельном ялике. Оно понятно – вода к купанию не располагает. Кудряш уключину умудрился утопить. Пришлось перегруппироваться. Мы с Юркой с одного борта двумя вёслами гребём, Деньга с другого одним справляется. А Сашка на корме сидит, своё весло вместо руля в воду опустил и командует: - И-рр-аз…! И-рр-аз…! И-рр-аз…! Тут и потеряли драгоценные секунды. Во всех командах по две девочки – повар и его помощник – а мы четырёх сразу привезли. На следующий день был конкурс туристской песни. Мы говорим: - Вам бегать, орентируясь, не надо, идите и отдувайтесь. В смысле, отпевайтесь. А сами, позавтракав, отправились в поход вокруг Еланчика. Берега живописные – сосны, камни. Тропинка широкая натоптана. Солнце бликами играет. Повсюду отдыхающие, и у нас душа поёт. Надолго ли? Солнце в зените, всё идём – конца и края не видать пути. Голод наплывает. Но мы ребята закалённые, тренированные, поставили задачу - Еланчик обойти, – умрём, но обойдём. Солнце покатилось к горизонту. Мы вышли на утёс, смотрим - вон он, наш лагерь, напротив, по воде рукой подать. И ещё видим, то, что обогнули – заливчик небольшой, Еланчик такой огромный – берега скрываются в тумане. И поняли, что проиграли – его за день не обойти.
santehlit 209 - 25.07.2021 - 07:37	Узрели, к радости негаданной, лодку под утёсом. А вон и обладатели её – парень с девушкой багульник собирают. Они из пансионата сюда приплыли и нас на тот берег любезно согласились отвезти. - Только сначала, - говорят, - разденьтесь и осмотритесь. Залезли мы в кусты, разделись догола - мама дорогая! - сколько клещей зараз я сроду не видал. Набухли все, кровушки напились – лопаются так, что брызги во все стороны летят. Окровавленные, полезли в воду отмываться – не клещи, конечно, мы. Лодка легко скользила по неподвижной глади озера под алою зарёй в полнеба. Мы гребли попеременно, парень на корме сидел, девушка впереди. Красивая, но не её купальник привлекал внимание, а песня – тихая и грустная. Тысячи лет точит Еланчик гранитные берега. Сотни лет украшают их сосны. Когда-то в долблёных челнах плавали здесь наши предки, ловили рыбу, любили девушек, которые пели им чарующие песни. И мне вдруг открылся смысл жизни. Ни учёба главное, ни институт - надо найти красивую подругу, влюбить её в себя, самому влюбиться и вместе жить, исполняя земное предназначение. Девчонки наши на песенном конкурсе, должно быть, стали звёздами – мы прибыли голодными, а они спят. Ни тебе каши к ужину, ни чаю на ночь. Взялись готовить себе сами, но туман с Еланчика не давал разгореться костру. Так и не дождавшись, когда закипит вода, бухнули туда лапшу. Получилось что-то малосъедобное, и мы голодными повалились спать. Кроме песенного конкурса пропустили одно важное и нужное мероприятие – знакомство с маршрутом ориентирования. И карты не видали. А увидев – растерялись. Наши хомутининские проще: вот линия – это дорога, а это берег озера, а это…. Словом, не карта - схема. Здесь же никаких дорог и озёр нет, сплошные сопки и обозначены они кружками – мал мала меньше – как матрёшки, один в другом. Высоты обозначены, и должны были мы определить по этим матрёшкам та ли эта сопка, или, может быть, вот эта. Короче, получили с Кудряшом карту, с помеченными на них КП, и рванули. Бежим, бежим, потом – стоп! – куда бежим? Определиться надо. Смотрим в карту, ничего понять не можем. Кое-как два КП нашли. Потом на четвёртое набежали. Нам говорят - без третьего пароль вам не откроем. Ищем третий. Напарник скуксился - сначала с бега перешёл на шаг, а потом вообще на сопки отказался подниматься. Ходит распадками и всех встречных с толку сбивает - посылает в неверном направлении, и хохочет в удаляющиеся спины. Но мысль разумную мне подсказал – что толку бегать, если не знать, куда и зачем. Пошёл с ним рядом, а сам пытаю карту – эта сопка перед нами или, может, та. Потом понимание пришло всех этих цыганских юбок. И не спеша, со смешками, с подтруниванием над ошалелыми соперниками (или собратьями по несчастью?) пошли от КП до КП. Правда, на пятом нам сказали, что время зачётное уже прошло, и не стоит больше напрягаться, а лучше подождать, когда вездеход придёт за судьями, нас с ними заберёт, а то, не дай Бог, заплутаем. Ждать мы не стали и побрели в лагерь, всех встречных продолжая дезинформировать. О содеянном пожалели позже - уж вечер близился, а в лагерь вернулись далеко не все, кто стартовал. Вездеход с гусениц сбился, разыскивая заплутавших. На закате вертолёт пророкотал по-над берегом и скрылся в той же стороне. Да-а, чего-то не предусмотрели устроители слёта - открывали торжественно, а вот закрытия и подведения итогов мы не дождались. Ребята наши – Деньга с Мокровым – отметили все семь КП, хотя в зачётное время тоже не уложились. Прошли весь маршрут, так, для себя, из самолюбия, а у нас его не нашлось. Зато ехидничать мы мастера - клял Кудряша, с себя ответственности не снимая. Не по нашей ли вине теперь вся эта суета? На следующее утро мы сворачивали палатки, а вертолёт всё барражировал небо над окрестностями. Интересно, всех заблудившихся тогда нашли иль до сих пор вокруг Еланчика гуляют?
santehlit 210 - 28.07.2021 - 02:41	Воспитание чувств Наиболее достойные любви наиболее несчастны в любви. (Э. Рей) В десятый класс пошёл с твёрдым, можно сказать, выстраданным намерением завести себе девушку. Звучит, правда, как-то ни того - согласитесь. Разве можно девушку завести – будто собаку или голубей? Нас ведь как воспитывали книги и фильмы – идёшь, видишь, оглядываешься и вдруг понимаешь: вот она, единственная. То есть всё должно произойти однажды вдруг, а планировать любовь – не романтично. Взрослые наоборот считают, что никакой любви нет – так, сказки для маленьких. Не знаю, что внушают матери дочерям, но отцы-то уж точно критически относятся ко всем этим сердечным переживаниям, от которых «крышу сносит», и вообще совершаются всякие прочие глупости. Мне отец так говорил – сначала определись, а потом женись. А когда же любить? Старшие мои товарищи, которые о любви и женщинах знали не с чужих слов, кривились - кака любовь? пришёл, оттяпал, и титьки на бок. Причём тут титьки, и почему они должны быть на бок, я не знал, но и не спрашивал. Интуитивно чувствовал - то, о чём они говорят, ничего общего с настоящей любовью не имеет. Свои отношения с будущей избранницей планировал строить на принципиально иной культуре. Во-первых, это будет красивая и умная девушка, которую я буду обожать, защищать, оберегать от всех напастей, которую исподволь, не торопясь, буду готовить к роли жены и матери моих детей - воспитывать в ней чувства, необходимые для совместного благополучного и счастливого проживания. Сестра, извечный мой критик, не раз, однако замечала, что я буду хорошим мужем. Потому что характер у меня спокойный. Учился я успешно и мог стать большим начальником с приличным окладом. А вещи мои и книги были в порядке, в отличие от её – вечно пропадающих неведомо куда. Вот если бы у меня была своя комната, в ней не надо было делать генеральной уборки - всегда уют и чистота. Об этом тоже говорила мне сестра. Во-вторых, я не курил, не испытывал пристрастия к спиртным напиткам и не сквернословил. Был интересен, я знаю, в общении. А после статуса, негаданно свалившегося мне на голову, спокойно мог гулять с девушкой в любое время, в любом районе посёлка, ни сколько не заботясь, а как это может быть воспринято местными авторитетами. Более того, все известные увельские хулиганы считали за честь подержать в своей пятерне мою. Был свидетелем такого случая. Однажды Смага останавливает на улице парня гораздо старше и крупней его, гуляющего под руку с двумя девушками. Останавливает и говорит: - Значится так, метёлки, если вы сейчас не накидаете мне в ладонь на бутылку, я лишу вас ухажёра. Девушки трясущимися руками потрошили свои сумочки, а их парень стоял бледный, как поганка. А как ещё можно назвать мужика, взявшего под руку девушку и не умеющего её защитить? Или за себя постоять. Можно такого полюбить? Я думал, что нет. В-третьих, в отличие от всех моих друзей, я не испытывал нестерпимого полового голода, который следует немедленно удовлетворить, завидев женщину, особенно по пьянке. Я не ходил подглядывать в общественную баню, не охотился на девчонок на ночных улицах. Однажды к Серёге Грицай пришла одноклассница. Возможно, он ей нравился. Быть может, другая причина заставила вчерашнюю семиклассницу посетить нашу улицу в вечернюю пору. Только Серёга не ответил на её чувства и даже не вышел из дома, и несчастная стала нашей добычей. Что скрывать, стыдно, а признаюсь – участвовал. Подхватили мы её на руки, унесли за околицу. Сначала она билась и кричала, а как раздевать начали, успокоилась. Только попросила:
santehlit 211 - 31.07.2021 - 08:17	- Платье не порвите. Мы сняли с неё всё. Подстелили ей её же платье и принялись за пиршество. Нас было шестеро, потом Серёга Грицай примчался - и каждому достался кусок нагой плоти. Нет, вы не подумайте плохого, или совсем плохого - мы не насиловали эту девушку. Кстати, для пятнадцатилетней она была неплохо сложена. Нашими инструментами были руки и губы - мы тискали её, целовали, ставили засосы. Не знаю, как насчёт морального аспекта процесса, но физический ей пришёлся по душе - заверяю, как участник. Мне досталась её прелестная головка и шея. Я приник к последней как вампир, а потом поцеловал Светку в губы. Светкой её звали – забыл представить. А она ответила на поцелуй, и стали мы с ней целоваться. Что там творили другие насильники – их дело. И грудям, и бёдрам Светкиным досталось, и животу тоже. Сашка Астахов ноги девушке раздвинул и уткнулся носом в лобковую растительность. Потом уверял, что более восхитительного запаха отродясь не нюхивал. Рассказывал, а мы не смеялись. На следующий день встретил Свету на улице, и она сама подошла ко мне с просьбой – не соглашусь ли сопроводить её в лес. Её бабуля хворая просила ягод шиповника для поправки здоровья. Бабушку я пожалел и пошёл со Светой в лес. Ягод набрали, а потом сидели на полянке, и она плела венок из цветов. Света положила голову на мои колени и сказала: - Хорошо как. Смотри, облака плывут по небу и не падают – будто невесомые. И я принялся объяснять, почему это происходит. На обратном пути Светка сказала: - Вы, мальчишки, только толпой смелые. Я понял, о чём она, но не было никакого желания тискать её или целовать – не увлекала. Она ещё несколько раз приходила к нам на улицу и уже не на руках возбуждённых пацанов, а своими прелестными ножками топала за околицу. Я в этих оргиях больше не участвовал - уж больно они смахивали на собачьи свадьбы. Потом Грицай запретил Светку тискать и стал гулять с ней. Нет, Серёга не был уличным авторитетом, но если у девушки был парень, её не трогали. Таков неписаный закон. Короче, я решил завести себе девушку, но совсем не для того, чтобы лазить к ней под юбку или за пазуху. Девушка мне нужна, чтобы из меня, половинки, получилось рядом с ней нечто целое, гармоничное, способное к дальнейшему совершенствованию. Наверное, заумно загнул? Но именно что-то такое в голове и проносилось. Впрочем, прежде чем рассказать, как это у меня получилось, давайте ещё отвлечёмся на один эпизод. Их не так уж и много было - этих фактов моего полового воспитания. По пальцам можно перечесть. Так вот…. У соседа нашего латыша дяди Саши Вильтриса родня нашлась, и ему разрешили вернуться на историческую родину. Он уехал, жена его гражданская Аграфёна Яковлевна осталась. Скучно ей одной жилось: дети выросли, из гнезда родительского выпорхнули - стала она жиличек принимать. В основном молоденьких медичек. С одной я вечера три просидел на лавке под клёном до рассвета - она была старше, и ей хотелось замуж. Потом появилась Валя - вцепилась в меня намертво. Я только вечер с ней посидел, а потом отбиться не мог – характер не позволял: не могу слабый пол обижать. - Не любишь ты меня совсем, - она со вздохом заявляет. – А захотела б, собачкой бегал. - Это как, приворотом что ль? Кивает. Меня любопытство разбирает. Ну, ни капельки девушка не нравится – как же можно заставить полюбить? - Ну, приворожи, приворожи, - прошу. - Ладно. Только не жалей потом. Как-то вечером подходит – а ходила она смело, и никто её не трогал, считая моей – предлагает: - Поцелуй меня.
santehlit 212 - 03.08.2021 - 07:23	Мы и раньше целовались – так что для меня это не подарок. Целую, чувствую - языком толкает мне в рот какую-то ерунду. На семечку похоже. Я выплюнул. - Испугался? - Чего? Это приворот что ль был? А как он выглядит? - Семечка такая. Струсил, значит. Спички у ребят взял, весь коробок спалил, но бесполезно: под ногами столько шелухи – пойди, найди, где тут приворотная. Как-то поддали крепко, и побрёл я домой, огруженный алкоголем, как купеческое судно товаром. Вдруг Валя – откуда нарисовалась? – шмыг под руку: - Давай доведу. Забралась за мной на чердак, в постель мою резиновую шмыгнула: - Полежу с тобой. Так и уснули в обнимку. Ночью я встал по нужде, и возвращаться на чердак не захотел – домой досыпать удрал. Ребята видели, как она за мной на чердак поднималась, накинулись с расспросами: - Ну, что, чпокнул? Целка была? Я рукой махнул – что толку объяснять. Потом Сашка Астахов пристал: - Ты всё равно её не трогаешь – уступи мне. Мне жалко Валю – какая-то она беззащитная была в своём стремлении покорить моё сердце. Я сказал: - Пожалуйста, дружите. Только, Саня, учти – если она пожалуется на твою грубость, я набью тебе морду. Астах согласился. Стал он донимать Валю ухаживаниями - цветы приносил, шоколадом потчевал, курить учил. Валя сначала жаловалась на его домогательства, потом перестала – приняла. Смотрю – уже целуются. Стоят под клёном, прижались друг к другу – ну, блин, последняя встреча. Отец затеял дом новый строить, а я ему помогал. Таскали в носилках камни для фундамента. Я упираюсь, а Сашка с Валей целуются, и какое-то поведение их необычное – жмутся дружка к дружке неестественно. Вечером на улицу вышел, Сашка за рукав меня в сторонку тянет: - Слушай, получилось - чпокнул я её. - Когда? - Да сегодня, когда ты с носилками своими носился. - Не понял. Как?! Я действительно ничего не понимал, и Сашка поведал. Давно он к ней приставал - дай да дай. Насильничать не смел – меня боялся. Потом она сказала - ладно, вечером. А он до вечера терпеть не мог. Короче, уговорил – сунула она ему руку в штаны и всё сделала, как он хотел. - Слушай, - усомнился я. – А разве онанизм можно чпоком считать? Сашка наставительно: - Смотря, кто делает. Потом Валя уехала. Да Бог с ней. Остаток лета ломал голову над кандидатурой своей избранницы. На улице таковых не нашлось. Перебрал в мыслях всех своих одноклассниц. Конечно же, Нина - умна, красива, воспитана, порядочна очень. Решив, что это будет она, не мог дождаться начала учебного года - уговаривал друзей нагрянуть на танцы в сельский клуб далёкого Дуванкуля, где жила моя избранница. Мечты на счастье с Ниной рухнули первого сентября. Нет, она не стала хуже выглядеть, не научилась курить и не явилась на первую школьную линейку в подпитии. Она стала ещё прекраснее, но была не одна. Он пришёл к нам в девятом классе - высокий сильный красивый сельский парень со смоляными кудрями, Сашка Шумаков. Они жили с Ниной в одном интернате, виделись с утра до вечера, а может и ночами гуляли вместе или сидели у окна – потому, что гулять по ночной Увелке не всякий отважится. На первой школьной линейке я подошёл к Нине.
santehlit 213 - 06.08.2021 - 07:13	- Здравствуй, - сказал. - Привет, - ответила она и отвернулась. Потом села с Шуриком за одну парту, и я понял, что потерял её. Классика жанра учит - за любовь надо бороться. Я терпел две перемены, а на третьей взял Шумака двумя пальцами за отворот пиджака: - Пойдем, поговорим. - Пойдём. Не скажу, что он ни грамма не боялся - тоска в глазах выдавала его смятение, но он держался. - Что у тебя с Ниной? – спрашиваю. Он был выше и крупней меня. Начни с ним поединок, я не смог бы предсказать его исход. Но я был местным, и у меня был статус. Мне не обязательно махать кулаками, чтобы испортить ему жизнь – достаточно шепнуть пару слов увельским хулиганам, и они с большим для себя удовольствием лишили бы парня не только карманных денег, но и тех припасов, привезённых им из дома для недельного существования. Они могли его так прижать, что поставили бы под сомнение честолюбивые мечты получить аттестат о среднем образовании. Он это знал и, изо всех сил сохраняя твёрдость духа, смотрел в мои глаза. - Тебе-то что? - Да так, ничего, счастья пожелать хотел. Всё, борьбу за Нину я проиграл. Смотрел на неё на уроках и томился вдруг нахлынувшими чувствами - оказывается, я её очень сильно люблю. Так люблю, что сама жизнь без неё стала не в радость. Весь сентябрь я страдал. Потом…. Потом пришло новое увлечение. О наших суровых нравах в классе я уже рассказывал. Девушкам не иметь своего парня было ни только не престижно, но и опасно - бесхозных тискали каждый день, тискали все, кому не лень. И девчонки, кому противны были похотливые руки и сопливые губы, пускались на всякие ухищрения, чтобы их избежать. На самой первой школьной линейке ещё в девятом классе ко мне подошла высокая девушка в очках. - Ты - Толя Агарков? Я буду учиться в вашем классе, и сидеть с тобой за одной партой. Девушку звали Валя. Она была отличницей. Причём этот статус давался ей ценой невероятных усилий. У нас имелась своя отличница – Надя, но у этой хоть какие-то проблески способностей присутствовали. Валя была стопроцентной зубрилкой. Каждая минута пребывания в школе посвящена была одной цели – получить пятёрку по предмету. Она пожелала сидеть со мной, так как наслышана была о моих математических дарованиях. Она ненавидела перемены – когда класс покидал преподаватель, и вступали в силу суровые законы школьной действительности. Валя засыпала меня вопросами, и пока я трудился над их ответами, она пристраивала голову на моё плечо, или руку на мою спину, или тёрлась бедром о мою коленку. Другими словами – демонстрировала всем какую-то существующую между нами близость. Но какая близость - друзья мои! – она на голову выше меня. Светка, которая наша, а не пришлая, подходила на переменах и пристраивала мне на плечо свой роскошный бюст. Они даже поспорили с Валей за место рядом, и та великодушно уступила меня, но только на химию - Света мечтала поступить в медицинский институт, и этот предмет был определяющим. Третьей девушкой искавшей моего покровительства была Надя- отличница. Вообще-то у неё были очень хулиганистые двоюродные братья. Но самый младший – Пеня – прошедшим летом благополучно утонул по пьянке, так и не научившись плавать, а старшие были слишком взрослые, чтобы ходить в школу, разруливать проблемы сестры. Надя по окончании уроков бесцеремонно ставила передо мною свой большой портфель: - Проводишь? И я безропотно волок его до её дома. Впрочем, нам было по пути.
santehlit 214 - 09.08.2021 - 07:22	Вот этих трёх девушек оберегал мой авторитет от похотливых рук одноклассников. Однажды любители женской плоти, набравшись храбрости от спиртного, вызвали меня за школьный туалет для собеседования. - Слышь, не много ли тебе трёх сразу баб? - В самый раз, - говорю. - А что, есть проблемы по теме? Никто не был себе врагом. Впрочем, бесхозных девочек вполне хватало. Как видите, недостатка в девушках я не испытывал - не было только той, единственной, от вида и голоса которой, сладко должно было таять сердце. Нина могла бы стать, но я проморгал её и теперь страдал, глядя, как улыбается она Шурику, каким счастьем сияют её глаза. Весь сентябрь страдал, а потом…. Валя, соседка по парте, рассказала мне вчерашний эпизод. Пьяный мужик привязался к ним с подружкой на остановке - который час да куда едите? - Оля его отшила. (Оля – это подружка Валина, девушка из параллельного класса.) Мужик разобиделся и говорит: «Язык у тебя острый, а ноги кривые – никто замуж не возьмёт. Вот у подружки твоей ножки что надо». Валя закончила рассказ и опустила руки под парту. Чуть-чуть приподняла подол школьного платья, демонстрируя «ножки что надо». Они были худыми, длинными и прямыми, как у школьного циркуля. Был такой случай. Контрольную работу писали по математике. Валя что-то суетится, а я заметил грязь у неё над коленкой. Подол тихонечко приподнимаю – мама дорогая! – у неё бедра до самых трусиков формулами исписаны. Она палец к губам прижимает – тс-с-с…. Мол, надо – списывай, только, чтоб математичка не засекла. Так вот, задрал я тогда Вале подол до трусиков, и никаких чувств от её голых ног не испытал, одно только удивление – надо же так «пятёрки» любить, чтобы себя измалевать. А на подружку-кривоножку захотелось взглянуть. Снова отвлекусь, чтобы быть понятым, как это можно учиться в параллельных классах и не знать друг друга. Дело в том, что год моего рождения был очень урожайным на детей из, так называемых, благополучных семей. Или очень благополучных – свою-то я не считал плохой и очень любил родителей. Когда эти ребятишки пошли в школу, набрался их целый класс – сынков и дочек начальников, директоров, заведующих. На худой конец – простых учителей. Представляете – целый класс образцово-показательных детей, тщательно отфильтрованных, подобранных один к одному. Они так и учились на четвёрки и пятёрки, радуя родителей и педагогов. Мы что, мы ненавидели их, конечно, презирали и гоняли при первой возможности. Переходя из класса в класс, мы теряли боевых товарищей – двоечников и хулиганов. Наши выпускники пополняли колонии (Юрка Синицын) и тюрьмы (Смага). А их – коллег наших из параллельного класса - фотомордочки желтели от времени на школьной доске почёта. Этот дифференцированный подход к ученикам по социальному статусу их родителей разлучил подруг. У Оли папа был завотделением в районной больнице, а Валя, хоть и была круглой отличницей, имела простенького папу, который воспитывал двух дочерей в отсутствии мамы. Наверное, и дружба их дала трещину – иначе, зачем Вале рассуждать о кривизне ног своей подруги. Заинтригованный, пошёл на перемене взглянуть – так ли страшен чёрт, как его малюют. Валя, как на заказ, с подружкой под ручку туда-сюда, сюда-туда. Я смотрю во все глаза, и не вижу ничего такого, что можно было бы покритиковать. Никакой кривизны в Олиных ногах не обнаружил – ножки как ножки, спортивные, фигуристые. Лодыжки тонкие, коленки круглые, а на бёдрах мускулы играют. Юбочка короткая – у меня аж дух перехватило: а девчонка-то что надо! Губки бантиком, на щёчках ямочки и в глазах бесята. Да и ростом она мне подстать. Вспомнил - об этой девушке уже думал однажды. Дело было на Еланчике. Сидели ночью мы с девочкой Таней костровыми. Кавалер её, Юрка Мокров, покрутился немного и в палатку нырнул спать. Таня в рассказы ударилась, про эту самую Олю, которая Юрке проходу не даёт. - Свидание ему назначила. Юра говорит: «приду». Она ждёт-пождёт, а мы с ним в это время на лавочке возле моего дома целуемся. Дура, правда?
santehlit 215 - 12.08.2021 - 02:48	Я так не считал. Юрка в этой истории смотрелся неприглядно, да и Тане стоило подумать – обманул одну, обманет и другую. Каждый верит в исключительность свою, но, увы, не каждому она даётся. Прозвенел звонок, и дивное видение упорхнуло на урок. Я к Вале с расспросами: - У неё парень есть? - Увлёкся? Хочешь – сведу? В каждой женщине дремлет сваха, и моя соседка по парте не была исключением. На следующей перемене она пошла на рекогносцировку и вернулась с неутешительной информацией. - Оля не хочет с тобой встречаться - ей Юрка Мокров нравится. Для меня это не было новостью. - У Юрки есть подружка. Валя: - Вот она и страдает. Но ты не отчаивайся – что-нибудь придумаем. Сегодня после общешкольного комсомольского собрания проводи меня домой – мы вместе будем. Вместе, в смысле, с Ольгой. Ну, что ж, попытка не пытка. - Хорошо, - говорю. – Провожу. Только до собрания был ещё футбол на первенство школы между старшими классами, потом комсомольское бюро, членом которого я был (уж и не помню, как это случилось). Ну, а потом собрание, скорее диспут на тему: «Что такое счастье?». Мнений – не переслушать. Каждый хочет выступить, заявить о своём понимании человеческого счастья. Учителя пытаются внушить, что счастье – это исполненный долг. А ученики горячатся – каждый, мол, счастлив по-своему. За окнами уже стемнело, а мы не можем решение выработать. Наконец, договорились – обдумать всё хорошенько, ещё раз собраться и обсудить вопрос снова. Я в двери кинулся, чтоб девчонок перехватить у входа, а меня историчка за рукав: - Ну, Агарков, ну, Анатолий – от кого-кого, от тебя не ожидала. «Счастье может быть только семейным». Сам выдумал или где прочёл? А Павка Корчагин, а молодогвардейцы, отдавшие жизнь за нашу с тобой свободу - разве они несчастны? Их знает вся страна. - Чтобы меня в холодный шурф шахты? Да Боже упаси! И славы никакой не надо. - Это частности. Служение народу и даже смерть за благо его – вот истинное счастье. - Ну, Лидия Васильевна, тогда считайте меня глубоко несчастным человеком. - Всегда в тебе это подозревала, а теперь окончательно убедилась. Ну, получишь ты у меня оценку в аттестат. - Вот, уже угрозы начались, а соврал бы – обошлось. Кого же вы из нас воспитываете? Короче, девчонок я проморгал. Выскочил на школьный двор – туда-сюда – их нет. Бегом вдогонку. А голод даёт себя знать – с утра маковой росинки во рту не было. По дороге общественная баня, там буфет, а у меня мелочь в кармане. Заскочил, купил рыбку из теста печёную, жую. В толпе пьющих пиво мужиков Вовка Грицай с одним типом разборки учинили. - Толян! Подь сюды. В руках початая бутылка водки, к которой они прикладываются по очереди. Мне протягивает: - Будешь? - Давай. Сделал два-три глотка, рыбкой закусываю. А разговор их дальше течёт. Мужик: - Тебе тогда просто повезло - пьян я был. А кабы нет – кувыркался б ты в пыли. Грицай: - Чего впустую базарить, счас допьём, выйдем и посмотрим, кто будет кувыркаться.
santehlit 216 - 17.08.2021 - 07:19	- А это видел? – мужик достал финку, нажал кнопку, и её жало, вынырнув из рукоятки, нацелилось Вовчику в живот. - Дай сюда, - я схватил финку за лезвие. Мужик глазами меня сверлит: - Уйди. Грицай: - Не лезь, Толян, это наши разборки. - Отдай, говорю, - я сжал лезвие изо всех сил и вырвал финку из его лап. – Покурите, ребята, я сейчас. Мне захотелось догнать-таки Олю, рассказать ей о своих вдруг вспыхнувших чувствах, ну, а если, кто-нибудь станет на моём пути…. Короче, хмель оседлал меня и погнал вдогонку за девчонками. Мужик рванулся было за мной, но Грицай удержал его за плечо: - Стоять! Если Толяха сказал, сейчас вернусь – так оно и будет. Я примчался к Олиному дому – окна её квартиры были темны, но светились Валины окна, и калитка ворот, и входная дверь оказались незапертыми. Я вошёл - девушки пили чай и удивлённо уставились на меня. - Чаю хочешь? – предложила Валя. - Мне бы руки помыть. Я достал длань из кармана куртки - на пол с глухим стуком упала финка, кровь хлынула потоком. Девчонки заахали, засуетились, промыли, перевязали мою рану. Оля: - Где это ты так? Хмель ещё гулял в крови, и я подумал, если ни сейчас, то никогда уже не произнесу эти слова: - Жить без тебя не могу. - Вот счастье-то привалило, - сказала она, и это не звучало как «да». Понемногу начал трезветь. Пил чай, слушал щебет девичий и приходил к пониманию, что наскок не удался - крепость оказалась неприступной. Классика жанра советовала в таких случаях переходить к осаде. И она началась. Несколько раз предлагал проводить её домой после школы. Ответы не отличались разнообразием - не стоит. Ну, не стоит, так не стоит. Я страдал и ждал подарка от судьбы – такой возможности, когда без меня она совершенно не смогла бы обойтись. Подумывал, какой бы подвиг совершить в её честь. Однажды перекидывались в школьном дворе снежками, и надо же – один прилетел ей прямо в глаз. Синяк разлился. Оля всплакнула. Я отвёл виновника инцидента в сторону: - У тебя есть только три урока и две перемены, чтобы загладить свою вину – иначе я тебя убью. Он учился в параллельном классе и был «сынком», но знал, что я не шучу, что угроза, мною произнесённая, была вполне реальна, и если не сегодня, то уже с завтрашнего дня за ним начнут охоту все хулиганы Увелки, и жизнь его станет дешевле пятака. Он это знал, и стремглав бросился с извинениями. Потом примчался ко мне: - Я извинился. - Да дело не в том, извинился ли ты, дело в том – простили ли тебя. Потом пришла делегация из параллельного класса: - Оля его простила. - Я как об этом узнаю? – пожал плечами. После уроков на школьном дворе ждала возлюбленная. - Проводишь? – подала мне свой портфель. Я был на седьмом небе от счастья. И на следующий день первым подал руку неудачному метателю снежков. Однако счастье моё на том и закончилось. Когда я снова подошёл к Оле с намерением проводить её домой, прозвучало:
santehlit 217 - 20.08.2021 - 06:50	- Не стоит. Потом был Новый год. Мы отметили с друзьями где-то чем-то, подцепили девиц, но меня неудержимо влекло к её дому. С Гошкой Балуйчиком мы барражировали ночными улицами, прихлёбывая водку из горлышка, с каждым кругом приближаясь к заветной двухэтажке. Водка кончилась, надо было возвращаться к кинутому застолью, и тут мы встретили Лену, младшую сестру моей соседки по парте. Она была в курсе моих сердечных дел - удивилась: - А ты что не пришёл? У нас все ваши собрались, и Оля тоже. - Кто-то бы меня пригласил, - ответствовал мрачно. - Они сейчас гулять ушли, а вы есть хотите? Выпить? - Выпить не откажемся, - подал голос Гошка. Она вынесла из дома бутерброды с сыром и вино в плетёной бутылке. Лена сама пила его с нами из горлышка. Пошли искать загулявшую компанию. Гошка цапнул девушку под руку, а она захмелела и меня всё тормошит: - Бедненький. Один раз даже поцеловала в щёку. Хорошая она девчонка, только высокая очень и мне не пара. Гуляли долго - вино замёрзло в бутыли, замёрзли и мы. Проводили Лену домой, а одноклассников моих так и не встретили. И Олю тоже. Однако этот вечер не прошёл бесследно, и долго был на языках школьных сплетников. Говорили, что девчонки на нём перепились и позволили лишнего - как будто, голыми плясали на столе, и спать легли с мальчишками. Я смотрел на Олю, и болью слезились мои глаза – неужто? Потом одноклассник Витька Извеков, тоже участник той памятной вечеринки, стал хвастать, что у него есть фотография голой Оли. Этого я уже стерпеть не мог. - Покажи, - подхожу. Он сунул руку в грудной карман пиджака, а потом будто прочёл что-то в моих глазах и кинулся бежать. Не далеко успел - я поставил ему подножку, а когда он поднялся, ударил его с левой, а потом правой. Он кувыркнулся через парту, полежал немного, сморкаясь кровью, потом собрал книжки и ушёл домой. Но для меня это не исчерпало инцидент - тем же вечером нагрянул к нему в гости. Он не сказал матери, кто наградил его фингалом, и она, открыв дверь, впустила меня. Я был зол и нагл - снял ботинки, выбрался из куртки и прошёл в Витькину комнату. - Покажи. Руки его тряслись. - Толян, это фотомонтаж. Поверь - монтаж. Он положил фотографию на стол. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться в его правоте. Головка было Олина, а тело очень крупной и взрослой женщины - у неё груди висели до пупа, и живот расплывался в стороны. - Порви, - сказал я. – Ещё есть? Витька замотал головой. - Давай так – ты закроешь рот и никогда больше не вспомнишь о новогоднем вечере. - Договорились, - он протянул мне руку, и я с чувством её пожал. Вечеринка эта злополучная несколько остудила мои чувства - я так и сказал об этом Вале: - Жена Цезаря выше подозрений, но сначала надо ею стать. Что-то всё-таки произошло в тот злополучный вечер, иначе, зачем Вале прятать от меня глаза. Я больше не предлагал Оле услуг носильщика и провожатого, не пожирал её глазами на переменах. Она сама подошла ко мне с просьбой. - Толик, ты не мог бы избавить меня от одного мужика – прохода не даёт. - Что за мужик?
santehlit 218 - 23.08.2021 - 07:45	- Баянист в Доме культуры. Я туда на танцевальный хожу, а он пристаёт – полюби да полюби. - Хорошо, я его сам полюблю. Познакомь. В следующий выходной пришёл в ДК. Оля показала мне настырного баяниста – это был плюгавенький мужичонка скорее сорока, чем тридцати годов. Он играл с каким-то солдатом в шахматы, пристроив доску на подоконник. Я смотрел на них и томился ожиданием. Бить его без Оли не хотелось – урок должен быть показательным. Потом обеспокоился другим обстоятельством – а как поведёт себя солдат, не кинется ли защищать шахматного партнёра? Драться с двумя противниками даже на глазах любимой не хотелось. Зашёл в ДК парнишка из красноармейской ватаги Ваня Страх. - Слово и дело, - пригласил в компанию девизом опричников его Грозного тёзки. - Не вопрос – поможем, - согласился он. На его долю приходился солдат, которого впрочем, не прояви он агрессивности, можно было и не трогать. Но Ваня настроился и, как я, томился ожиданием. Закончились занятия танцевального кружка, появилась Оля. Я потянул за угол воротника баяниста: - Мужик, ты видишь эту девушку? - Ну и что дальше? – пожал он плечами, но в глазах его уже плескалось беспокойство. - Сейчас я тебе дам в хайло, а в следующий раз, если она пожалуется, изобью до смерти. Уяснил? - Что?! Я ударил его в подбородок снизу, вложив всю силу руки и плеча. Он не попятился, он потерял опору на том месте, где стоял – полетел спиной вперёд, рукой смахнув шахматы с подоконника, боднув затылком солдата. Служивый стоял, размышляя над позицией, во фривольной позе, скрестив ноги - это его и подкосило. Он упал, осыпанный шахматными фигурами. Сверху на него баянист. Куча-мала - и это с одного удара! Заахали очевидцы. Кто-то крикнул: - Милиция! Я взял любимую под руку, и мы вышли из ДК. Ванька Страх догнал на улице. - Классно ты – одним ударом завалил обоих. О, чёрт! За спиной заверещал милицейский свисток. Иван шмыгнул в подворотню, а через минуту следом пробежали две фигуры в форме. Молодец Ванятка – увлёк за собой погоню. А я степенно шёл под руку с любимой девушкой, и сердце моё ликовало. Счастье длилось ровно неделю. В следующую субботу в школе устроили вечер отдыха для выпускников. Включили музыку, объявили белый танец. И вот Оля идёт через весь зал в мою сторону. Сердце зашлось в любовной истоме - поднялся со скамьи, сделал шаг навстречу, а она мимо и подаёт руку Валерке Шарову: - Можно тебя? Я вздрогнул, как от пощёчины. Это ли не оскорбление? Зачем же она так со мной? Стою оплеванный и проклинаю всё, а Шарик кочевряжится: - Да не умею я, да не хочу…. Он и, правда, такой – робкий с девушками. А может, меня боялся. Только Оля от его ужимок попала в положение не лучше моего. Она настаивает, Валерка упирается, и я рядом стою, как обалдуй. Представляете картинку? Потом жёлтая вода ударила мне в голову - оттеснил тихонечко Олю. - Тебя не учили – надо стоять, когда с дамой разговариваешь? Валерка начал подниматься, а я его ударил. Кровь брызнула из его носа – ему на рубашку, на стену, на мой кулак. Ольга оттолкнула меня и кинулась к Валерке со своим платочком. Толпа парней попросила на школьный двор. Нет, расправы я не боялся, да никто и не решился бросить вызов оберегающему меня статусу - они лишь кричали, что я в корень обнаглел, докатился до беспредела, и скоро никто не захочет со мной дружить….
santehlit 219 - 26.08.2021 - 07:31	Потом они вернулись на вечер, а со мной остались только близкие друзья. Мы купили водки и напились - я расплакался о своей несчастной доле и неразделённой любви. Друзья решили помочь - вернуться в школу и спросить, почему Оля не хочет со мной дружить. В школу мы вернулись, но Олю не застали, и вообще вечер закончился, последние его участники расходились. У меня под мышкой оказалась Светка - та самая девочка, которую мы чуть не разобрали на запчасти на оружейном столике. Пошёл её провожать. Наши поцелуи под её окнами прервал старший брат. - Светка, домой. Подошёл ко мне: - Ты что, хмырь, горя хочешь? Потом пригляделся повнимательнее: - Где-то, парень, я тебя видал. Через пару дней он сам подошёл ко мне на улице, подал руку: - Ты вот что, со Светкой дружи – я не против. Но мне по барабану были его разрешения, как впрочем, и запреты. Ни с какими Светами, Олями и прочими красавицами не хотел больше встречаться. Страдал я в те дни ужасно. Если удар в ДК принёс мне славу, то инцидент с Шариком покрыл несмываемым позором – давно уже в нашем классе не дрались по такому пустяку. Решил, хватит с меня этих любовей, надо учёбой заниматься – экзамены на носу. Успеваемость моя заметно пошатнулась в десятом классе – хотя были тому и объективные причины. Преподаватель математики Ксения Михайловна уехала минувшим летом, недоучив, как обещала, до выпускных. Занималась она со мной по индивидуальной программе, и в девятом классе добрались мы до интегрального с дифференциальным исчислением, а новый преподаватель вернул меня с вузовских вершин в алгебру с её элементарными функциями. Скучно стало на уроках математики - в окошко глазею, а математичка бубнит: - Рашайте, рашайте, кто рашил – проверайте. Однажды, смеха ради, решил простенькую задачку, применив неопределённый интеграл. Она мне двойку закатила и прокомментировала: - Где списал, не знаю, но неправильно - факт. Эта была моя первая «непятёрка» за последние пять лет. К сожалению, не последняя. На школьную олимпиаду по математике я никогда не ходил, не пошёл и в десятом классе. И напрасно. Математичка не допустила меня к районной – то ли не знала о моих способностях, то ли была большим любителем формальностей. Так или иначе, я оказался за бортом, а лучшим арифметиком десятых стал Юра Мокров. Он и в районе победил, и в область ездил, впрочем, также безрезультатно, как и я. Тут у меня с химичкой нелады случились – Светка, которая наша, подначила. Заспорили мы с ней – кого химичка родит: мальчика или девочку. Ходила та изрядно на сносях, и нам бы подождать ответа от природы, но Светка допекла. Руку поднимаю: - Елена Григорьевна, вы были на УЗИ? Химичка насторожилась: - К чему это ты? - Да вот, - говорю. – Заспорили мы, кого вы Родине подарите – защитника или ещё одну изменницу. Химичка: - Об этом я скажу твоему отцу – вон из класса! Отец не ходил на школьные разборки даже в первом классе, а тут выпускной. Короче, остался я без твёрдых знаний по химии. Все на урок – я в коридоре болтаюсь. Два месяца прошло – ушла химичка в декрет. Пришла другая, и я в класс вернулся. Новенькая удивляется, где пропадал - за два месяца ни одной оценки, и начала меня гонять по пропущенному материалу. А мне ведь учителей не надо – все знания самостоятельно черпал из учебников да книжек разных познавательных. Разве только Ксения Михайловна – единственная, кого мои вопросы не загоняли в тупик - но то был математик от Бога, и замечательнейший человек. Как мне теперь её недоставало!
santehlit 220 - 31.08.2021 - 07:33	Проблемы мои начались с первым экзаменом – и это была химия. Беру билет, сходу решаю задачки. Смотрю первый вопрос – знаю, и готовиться не надо. Второй читаю – «крекинг нефти» и чувствую, «поплыл». Что такое крекинг? Хоть убей, не знаю. Вот она цена пропущенных занятий. Уплыла пятёрочка! Какая пятёрка – тут бы тройбан не получить. Да нет, не должны срезать – один вопрос знаю, задачи решил. А что такое крекинг? Кто слово-то такое выдумал? Знал бы – из рогатки пристрелил. Химичка усмотрела мои терзания, подошла. - Ну, что у тебя? Тычу пальцем во второй вопрос. Она: - Иди к доске – там есть плакаты, по ним всё и расскажешь. Топаю, шуршу плакатами, нахожу этот самый крекинг. Ага, кое-что проясняется. Крекинг – это, оказывается, разложение нефти при нагревании на жидкие и вязкие составляющие. Вот бензин, вот мазут. Что ещё добавить к плакату? Что Менделеев, кажется, сказал, что топить нефтью, всё равно, что сжигать в топке ассигнации. Ещё бензины бывают разных октановых чисел, и чем оно выше, тем бензин дороже. Чувствую – несу околесицу. Комиссия головами качает недоброжелательно, химичка высматривает кого-то в окно. О, господи, что ж они задачки-то мои не проверяют, первый вопрос почему не спрашивают? Вышел с экзамена сам не свой. Оля вертится среди моих одноклассников - у неё химия завтра. Ко мне: - Ну, как? Машу рукой – всё плохо. Оля: - Слушай, народ, анекдот. Приходит дитя из садика, поужинало, потянулось и говорит: «Музикапи». И так каждый вечер. Заинтригованные родители в садик. Там дородная воспитательница почавкала, потянулась и басом: «Мужика бы!». Кто-то хихикнул. А я смотрю на неё и думаю – никакая ты не звезда пленительного счастья, такая же, как все, а некоторых хуже. Может, все девчонки такие – не бывает идеала. А может, не встретилась ещё, и в Оле я ошибся. Тут химичка выходит: - Четвёрку натянули. - Круто, - не согласился я. - Так ты даже определения не дал, что такое крекинг – как можно. - Что поставят в аттестат? Химичка плечами пожала. А я поплёлся домой. Вот так, с неудачи начались выпускные экзамены. За год у меня «пять», «четвёрка» за экзамен – что будет в аттестате? Следующей сдаём историю, но мне и учебник в руки брать не хочется. Куда взор не брошу, всюду этот «крекинг» проклятый мерещится. Наверняка немцы словцо придумали. У, фрицы проклятые! Стащил постель резиновую с чердака в тень сада, прилёг с книгой под головой - страдаю. Эх, где ты, жизни справедливость? У ворот мотоцикл затарахтел - не наш «Иж-49», тяжёлый какой-то. Выглядываю и глазам не верю - Валерка Шаров на «Урале», в люльке Валя, соседка по парте, с заднего сиденья Оля машет рукой: - Поехали кататься. Уступила мне своё место, и мы поехали. Я сообразить ничего не могу, за какие заслуги нечаянный подарок судьбы: вот Валерка крутит ручку газа, девчонки, одна из которой дороже всех на свете, поют дуэтом - Олину пятёрку по химии обмывают. Ещё час назад разве мог мечтать о таком счастье?
santehlit 221 - 03.09.2021 - 07:10	Ехали полем, ехали лесом, приехали на аэродром. В доме офицерского состава жила наша одноклассница ещё одна Валя. Обрадовалась, чашки сервизные на стол расставляет для чайно-конфетной церемонии. Оля усмотрела на дверце шкафа парадный мундир хозяина квартиры – синее сукно, регалии, золото погон. Возлюбленная моя потёрлась о звёздочки щекой и вопрошает: - Анатолий, ты после школы куда намерен поступать? Пожал плечами: - В министры приглашали…. Оля: - Вот при свидетелях говорю - пойдёшь в военное училище, три года жду, а потом замуж за тебя пойду. Я пальцем в щёку тычу: - Обет скрепить бы надо поцелуем…. Оля летящей походкой через комнату ко мне, губки в трубочку и в щёку норовит попасть, а я, парень ловкий, в последнее мгновение подставил губы. Её замерли в полусантиметре от моих. Потом она взяла лицо моё в ладони и приникла к губам долгим, нежным поцелуем. Сколько он длился – не знаю, но на всё это время друзья наши замерли на своих местах, боясь шевельнуться и нарушить это чудное мгновение. А когда губы наши расстались, и Оля отпустила мою голову, они вновь пришли в движение и продолжили, прерванный было, трёп. О военной карьере не грезил, и вряд ли Олино желание и даже её поцелуй смогли бы возбудить во мне честолюбие полководца. Скорее это был случайный эпизод, мимолётное желание – возникшее и тут же удовлетворённое. Я мог утешить честолюбие своё – девушка, которую так долго и безуспешно добивался, всё-таки одарила меня поцелуем. А Оля могла успокоить свою совесть – отблагодарила-таки преданного и настойчивого, но ненужного ей кавалера. Мы с ней так всё это и поняли. И я не побежал с гитарой тем же вечером под её окна. И она на следующий день лишь помахала издали рукой: - Привет! Друзья: - Вы что, уже поссорились? - С чего бы? - А почему опять не вместе? - А мы никогда не были вместе, и никогда не будем. - Как сложно с вами, - заметила соседка по парте. Но сложности у неё были не с нами. Валя с незавидным постоянством валила экзамен за экзаменом. Окончив десятый класс круглой отличницей, она будто решила доказать, что способна получать оценки и похуже. Наверное, зря я таким тоном - мне в те дни искренне было жаль соседку по парте. Удивлялся её животному страху перед экзаменационной комиссией и внушал: - Ну, разозлись ты на них, представь, что это злейшие твои враги, которых ты сейчас втопчешь в грязь своими знаниями. Она никогда не спорила и не – Боже упаси! – ссорилась с учителями. Представить ей такое было не под силу. Наши педагоги, когда у Вали вслед за первыми двумя четвёрками, посыпались и трояки, за головы схватились: - Ну, успокойся, Валечка, возьми себя в руки – ведь ты же можешь! Но Валя была близка к истерике – пила пустырник стаканами и таскала на экзамен валидол. У меня же всё было с точностью наоборот – после первого провала на химии, оценки моих знаний на выпускных экзаменах не отличались разнообразием, а вот поведение оставляло желание быть лучше. Мне наша дама классная не раз делала замечания: - Веди себя скромней.
santehlit 222 - 06.09.2021 - 07:10	Но меня несло. То ли тому обида за четвёрку на химии способствовала – а кто виноват? – то ли прощальный поцелуй возлюбленной, которая нашла убедительный предлог – стань военным! – нашему окончательному разрыву. То ли суть моя такая от природы – пакостная. Нелегко, скажу Вам, далось последнее слово, но прозвучало. По доброму-то: ну, знаешь ты предмет на пять с плюсом – так ответь на вопросы и удались без комментариев. А я не мог. Смотрел на членов экзаменационной комиссии, и мнились они барскими легавыми, готовыми загрызть нас, несчастных кроликов, и мстил им за Валины слёзы, за унижения других выпускников. Нет, я не показывал кукиш или язык - действовал гораздо изощрённей. Первым делом, осмотревшись, находил в комиссии лицо, умевшее ценить юмор и готовое похохотать даже в такой, несоответствующей обстановке. Настраивался на него и обращал к нему ответы на экзаменационные вопросы. Но сами эти ответы настолько были пронизаны репликами, полунамёками и приправлены шуточками, что это лицо, к кому я обращался, начинало улыбаться, хихикать, а могло и оглушительно расхохотаться – будто я анекдоты шпарю, а не защищаю сумму накопленных за время обучения в школе знаний. Члены комиссии тут же делились на две партии – одна из которых расцветала улыбками, другая недоумённо начинала хмуриться. Один из таких на экзамене по физике решил стереть ухмылочку с моего лица дополнительным вопросом: - А что молодой человек может сказать о втором законе Ньютона? В тот миг стоял я у доски, и чтобы у членов комиссии не возникло каких-нибудь сомнений в твёрдости моих знаний, тут же нацарапал мелом формулу, объединяющую силу массу и ускорение. А губы с языком понесли околесицу: - Если вы о яблоке, упавшем с ветки на парик достопочтенного англичанина, то скажу прямо – шибко ему повезло. Представляете: гулял бы он в тропическом лесу, и кокосовый орех, сорвавшись с пальмы…. Узнали бы мы о третьем законе Ньютона? Да не в жисть! Нацарапал мелом уравнение, в котором сила действия равна силе противодействия, и продолжал: - С яблоком у него проскочило. Но, оттолкнувшись от прецедента, я задумался - каким же местом товарищ Исаак бился в стену, чтобы открыла она ему третий закон. Двое из трёх членов комиссии откровенно веселились. Третий оставался мрачным: - Идите. Я положил мел, отряхнул ладони: - А вы не знаете? - Идите. Я от дверей: - Всё равно дознаюсь – и вам расскажу. Хотите? Вот за такие «выкрутасы» делала мне замечания наша классная. С экзамена по геометрии меня вытолкали. Жаль, что алгебру сдавали письменно – уж там бы я разговорился. На сочинение настроился самым серьёзным образом. Не очень увлекался литературной частью - знал, что она, как всегда, безупречна. Дважды перечитал черновик, тщательно переписал на чистовик. И его дважды перепроверил. И – о, чёрт! – нашёл-таки ошибку - в каком, не помню, слове вместо «а» написал «о». Или наоборот. Исправил. Единственная помарка на восьми страницах текста. Я был горд собой. Надеялся на высокую оценку. А почему бы нет, убеждал себя - одно лишь исправление ошибки, которую сам нашёл. В этом плане отвлекусь и расскажу о нашем физруке Фрумкине. Он, как все уроженцы Кавказа, был заносчив и хвастлив, и за то мною презираем. Но у него была интересная философия. Девчонок он легко отпускал с урока и вообще тяжело переносил их присутствие, но пацанов презирал, когда они приходили с врачебным освобождением от физкультуры: - Ты не мужчина и с такой бумажкой никогда им стать не сможешь. С коллегами-учителями спорил:
santehlit 223 - 09.09.2021 - 07:19	- Я ставлю пятёрку не за результат, а за старание. Пусть он хоть инвалид хромой и бежит к финишу последним, но он старается и достоин похвалы даже больше того, кто рвёт грудью красную ленточку. Эта позиция как нельзя лучше подходила к моему единоборству с русским языком. С устной его часть всё было в порядке – мог я выучить стишок или правило и отбарабанить на пятёрку. А вот сочинения…. На них настолько увлекался, что напрочь забывал все правила орфографии, синтаксиса,… чего там ещё? И результат – пять за сочинение, два за его написание. И это было настолько постоянно, что и не стоило голову ломать, когда внося в класс стопку тетрадей, «русачка» обращала ехидный взор свой на несчастную мою особу. Одно моё сочинение попалось на глаза кому-то из районного отдела образования, понравилось, и решили его отправить на конкурс областной, но в таком виде, конечно, не могли. Меня вызвали в РОНО и заставили переписать, учтя все ошибки. Я, понятно, приказ исполнил, бурча, что это чистейшей воды очковтирательство, и требовал, чтобы мне исправили оценку в журнале за это сочинение. За год у меня был трояк по русскому языку, единственный, а по остальным предметам – отлично. Надеялся, что за экзаменационное сочинение будет пять, ну, или, на худой конец, четыре, и появятся шансы на медаль - пусть не золотую, но хотя б из серебра. Вот Ильич наш Ленин, любимый всеми вождь и первый государственный руководитель, тоже имел в своё время четвёрку по латыни, которая, однако, не помешала ему получить золотую медаль. Такие честолюбивые мечты, несмотря на нелады с преподавательским коллективом, проносились в моей курчавой голове. Наконец, все экзамены сданы. Выпускной! У меня в десятом классе появился новый друг, о котором я ещё и слова не сказал. Исправляюсь. Звали его Женька Пичугин, и он пришёл к нам на исправление. Ну, а правильнее-то сказать, на окончательное загубление. Он был «сынком» и вместе с сестрой-двойняшкой учился в параллельном классе «А». Девять лет учился, а в десятом у педагогов лопнуло терпение. Дело в том, что Женька был непоседой - вертелся на уроках, но это ещё можно было терпеть. Пичуга никогда не учил уроки – феноменальной памяти и природных дарований хватало ему, чтобы уяснить однажды услышанную тему и понять пропущенную. Всё свободное время он посвящал чтению. Причём читал всё подряд - захлопывал прочитанную книгу, брал в руки «Пионерскую правду» и читал её от заголовка до «подвала». И не впустую - его память цепко удерживала полученную информацию, и, отвечая на уроках, он сыпал такими примерами, что учителя довались диву. В девятом классе Жека заболел «нигилизмом» - это учение всё отвергать. Или по Марксу - подвергай всё сомнению. И заплакали от Пичуги учителя – лучше бы он читал свои книжки и не мешал вести урок. А Женька сумму приобретённых знаний использовал для низвержения авторитета педагогов - засыпал их вопросами, ставил в тупик, и сам отвечал, демонстрируя энциклопедические познания. Вот за это его и сослали в наш «хулиганский» класс. Мы быстро сошлись. Женька мог запросто, победив на школьной физической олимпиаде, не пойти на районную – у него, видите ли, хоккейный матч. И не какой-то там судьбоносный – простая встреча дворовых команд, но «ребята попросили….». За это он мне и понравился. В день выпускного вечера взяли с ним три бутылки портвейна. Мы ещё не знали, что нас ждут в школе крытые столы – и креплёным марочным вином тоже - а хотелось быть «в форме». Две мы спрятали в кустах за школьным стадионом, а одну распили из горла в туалете. Ни культура пития, ни сама обстановка не способствовали правильному усвоению напитка. Другими словами – Женька сблеванул, а я ничего, удержал горячительный напиток в желудке. Потом у него ещё ноги стали заплетаться, когда мы заколбасили в школу. Сунулись в один кабинет, а там девчонки прихорашиваются – прогнали нас визгами. Бедненькие – накрутили пирамид на бестолковках и спали ночью в креслах, чтобы не сломать это войлочное произведение. А некоторые вообще не спали. И для чего все эти жертвы? Убей – не пойму.
santehlit 224 - 12.09.2021 - 07:17	В другом кабинете гуртовались парни – в галстучках, в сверкающих корочках. Открыли окна и дымили нещадно. Тоже волнуются – не каждый день школу заканчиваешь – понять можно. Женька вызвался всех успокоить и убежал за нашими припасами. Догадался принести одну, распечатал, хлебнул и пустил по кругу. Когда показалось донышко бутылки, он уже мирно спал на сиденье задней парты – только ноги торчали в проходе. Сообщили его сестрёнке, и вскоре явился папаша и унёс домой беднягу. В нашей школе не было актового зала. Торжественная церемония вручения аттестатов происходила в фойе первого этажа. Преподаватели уместились за одним накрытым скатертью столом. Девчонкам и пришедшим на торжество родителям принесли лавки из столовой, а парни стояли вдоль стены. Директриса поздравила выпускников и их родителей. Потом кто-то из учителей, держа спич, всплакнул, и девчонки захлюпали носами. Началось вручение аттестатов. Наш класс носил литеру «Б», но начали именно с нас. Я думаю, чтобы усилить торжественность момента – финалистам всегда громче хлопают, разогревшись на дебютантах. Так или иначе, первой прозвучала моя фамилия. И я пошёл, изо всех сил стараясь сохранить твёрдость походки. Но с каждым шагом хмель вытесняли другие чувства. Где же медаль? Я шарил взглядом по столу и не находил заветной коробочки. Ни одной. Директриса поздравила меня, пожала руку, вручила аттестат и похвальную грамоту за изучение математики. И всё. Всё! Я кивнул, благодаря, повернулся и пошёл, недоумевая - кто и за что лишил меня медали? На ходу открыл аттестат. Может, поведение подкачало? Нашёл графу – «Отл». Так что же? Побежал по строкам глазами – «отл», «отл», «отл». Химия – «хор». Так, начинается. Русский язык – «удовл». Вот она причина! Не знаю, что на меня нашло. И много лет спустя, встречая на улице или школьных вечерах своих прежних педагогов, не мог ответить на один и тот же, изрядно подзатасканный вопрос – как ты мог, Антолий? Да, действительно, как я мог? А что я сделал? Швырнул в сторону свой аттестат и громко так, во всеуслышание сказал: - Вот, сука! До сей поры, свидетели инцидента считают, что я школу имел в виду. Но это было не так - у произнесённой «суки» было своё конкретное обличие и предмет, который она преподавала. Не догадываетесь, кого я так назвал? Ну и да Бог с ней…. Я вышел вон и дверью хлопнул. А за моей спиной, как мне потом рассказывали друзья, состоялся забег на короткую дистанцию. К брошенному мною аттестату одновременно устремились русачка и наша классная дама. Эта маленькая картоночка была поводком, за который дёрнув, меня ещё можно было резко осадить. До боли. Наверное, мне повезло, что Валентина наша шустрей оказалась – прижала к груди мой аттестат и повернулась к подоспевшей коллеге: - Что вам, Серафима Васильевна? А я ушёл на стадион, отыскал последнюю бутылку портвейна и начал с ней расправляться. Половина далась относительно легко, а остатки никак не хотели вливаться. Тут нашли меня друзья и вернули в школу. Застолье уже началось. Причём ученики насыщались в столовой, а учителя с уважаемыми родителями в учительской. В фойе настраивались музыканты. Бал, одним словом. Я пил марочное вино и трезвел с каждым глотком. Так иногда бывает. Не жалел о содеянном – и вообще старался не думать о том. Думал, что последний раз сижу в этих стенах – и становилось грустно. Оглядывал бывших одноклассников и мысленно с ними прощался. Хотелось и с Олей проститься, но дал себе зарок – первым не подойду. Подошла она. И не одна - её под руку притащила англичанка Юлия Михайловна.
santehlit 225 - 16.09.2021 - 05:49	- Хорошая вы пара, и почему не вместе? – сказала она пьяненьким голосом. – Идёмте гулять. И мы пошли. И гуляли до рассвета, потому что обычай такой прощания со школой и детством. Нас нашла моя соседка по парте Валя, и мы гуляли вчетвером. Набрели на сынка Юлии Михайловны Серёгу, который тоже выпускался и колбасил теперь впереди с пустой бутылкой в руке. Серёга пытался подобрать мелодию к известным стихам Есенина и глотку надрывал: - … и уже не девушкой ты пойдёшь домой. Оле его поведение не понравилось. - Эй, Мизонов, если будешь так орать, то не юношей пойдёшь домой. Серёга остановился и повернулся. Его мутный взор долго блуждал по нашим лицам. Узнал он, показалось, только меня. Помахал над головой пятерней: - Всё в порядке, Толян. И поковылял дальше. Юлия Михайловна прокомментировала: - Сегодня можно. И вам можно. Да поцелуйтесь вы, наконец. Она за локти стала подтягивать нас с Олей друг к другу. И моя возлюбленная сказала: - Мне пора. И ушла. Следом Валя. А я проводил Юлию Михайловну до дверей её подъезда. Жара, как всегда, прогнала меня с чердака. Позавтракал, почистил зубы и поплёлся в школу за аттестатом. Жесты жестами, но жизнь продолжалась, и очень он мне должен пригодиться. В школьном дворе томилась Оля, вся в слезах. - Что случилось? - Твой аттестат где? - Наверное, в школе. - Да нет, его вчера ваша классная забрала - у неё значит. - А ты что плачешь? Оля рассказала. Аттестаты всех её одноклассников оказались завышенными. У неё самой незаслуженных четыре или пять пятёрок красовались. Скандал разразился. А обнаружилось это так. Рая, сестра моего вчерашнего собутыльника, принесла домой оба аттестата – свой и Женькин. Отец посмотрел – у дочери, ничем кроме музыки не блиставшей, по физике стоит «отлично», а у сына, намеревавшегося поступить в технический ВУЗ – «хорошо». - Откуда четвёрка? – возмутился Пичугин-старший и пошёл разбираться. Да не в школу, а в РайОНО. Там подняли ведомость и обнаружили, что у Женьки действительно оценка занижена, а вот у сестрёнки его завышена, и не одна только физика. Надзиратели над преподавателями всполошились. И летит приказ: аттестаты, все без исключения, собрать на проверку. Вот такие пироги! В школе нам делать было нечего - мы пошли к моей классной даме домой. Её глаза тоже на мокром месте, но она уже побывала с моим аттестатом на проверке, которую тот с печальным для меня успехом выдержал. Валентина вручила мне мой документ о среднем образовании и попросила заглянуть вечерком – обещала к тому времени спроворить печать на характеристику для института. Мы обошли всех Олиных друзей. Везде одна и та же картина – растерянность, страх перед грядущим. Оля переживала за себя, переживала за них, то и дело тыкалась носом в моё плечо, борясь с плачем. И я вдруг тогда подумал, что ошибся в выборе тактики, покоряя её сердце. Мне не надо было строить из себя печального рыцаря, лучше было найти общность интересов – в танцевальный её кружок записаться что ли? – и тогда мы бы скорей сдружились. А потом и поженились. А теперь девушка упущена. И время упущено. Сегодня мы расстанемся, и возможно навсегда. Я уеду поступать в Свердловск на мехмат в УрГУ, она в Челябинский медицинский мечтала. Печально. И я, глядя на расстройства этих «сынков» и «дочек», тоже едва не хлюпал носом.
santehlit 226 - 19.09.2021 - 07:22	В Свердловск уехал, но не поступил, как намеревался - струсил. От дома далеко, конкурс большой, абитуриенты сплошь евреи – как известно, народ собранный, талантливый, упёртый. Заблудился с одной девчонкой в главном корпусе, разыскивая аудиторию, познакомился и пригласил в кино, где угощал мороженым. И доугощался – наутро сильнейшая ангина. На подготовительные занятия не пошёл, лежу в общаге, хвораю. Тут сосед по комнате, с вечера пропавший, заявляется – костюм в ремки, сам в крови, хрипит: - Порезали, сволочи. Он девушку на вокзале провожал, а в подземном переходе хулиганов повстречал - едва отбился. - Скорую вызвать? – предлагаю. Он: - Не стоит, отлежусь. Я ему порезы забинтовал. Проникающих ранений не обнаружил - впрочем, специалист я ещё тот. Но за хлопотами ангина прошла или притупилась, и родилось твёрдое решение. Пошёл в приёмную комиссию, забрал документы и уехал домой. По дороге бубнил себе под нос: И родные не узнают, где могилка моя…. Документы сдал в Челябинский политехнический институт на инженерно-строительный факультет. Поехал на экзамен и в электричке встретил Олю - она в медицинский поступала. И Женьку Пичугина - он тоже в ЧПИ, на автотракторный факультет. Бренчу губами – его дразню: - Брр-рым! Брр-рым! Он меня: - Кирпич на кирпич, гони, сука, магарыч! Выпускная «Сука!» ещё долго меня догоняла - удивлялся, как мне школьные друзья кличку такую не дали. Женька вытащил меня в тамбур для разговора – оба не курили. - Ты что молчишь? Сидишь, как бука – поговори с ней. Хочешь, я пересяду и не буду вам мешать. - Бесполезно, - говорю. – Любовь прошла, увяли помидоры. - Ой, ли? Вступительные экзамены сдал на четвёрки, но конкурс был большой, и понятно волнение, с которым искал свою фамилию в списке зачисленных. Домой возвращался окрылённый. Протискиваюсь по переполненной электричке, вдруг слышу за спиной: - Толя. Агарков. Поворачиваюсь - ба, знакомые лица! Наше школьное руководство – директриса с завучем – домой возвращаются. - Ну, как ты, поступил? Куда? Молодец. Ты всегда был гордостью (опана?!) школы - мы на тебя надеялись. Вид удручённый мне их понятен – колодезное радио сообщило: за завышение оценок в аттестатах выпускников сняли их с работы, исключили из партии. Теперь обивают пороги облоно – защиты ищут. За тот инцидент даже нашей Валентине строгача вкатили - хотя она-то совершенно ни при чём. И Пётр Трофимович, выпускающий папа 10-го «А», тоже – его вообще в те дни не было в Увелке: он с новой командой на турслёте побеждал. А вернулся из областного турне уже директором школы. Пичуга оказался прав на счёт чувств будто бы угасших к Оле. После торжественной церемонии посвящения в студенты, факельного шествия к центру города и прочих мероприятий, мы с ним выпили, и Пичуга предложил: - Поехали к ней – у меня есть адрес.
santehlit 227 - 22.09.2021 - 06:51	Оля в мед не поступила и домой возвращаться не хотела – жила у бабушки на ЧМЗ (район такой Челябинска). Открыла дверь сама и пригласила войти, что Пичуга сразу сделал. А меня смутили огромные хромовые сапоги в прихожей - в какую-то тревогу вогнали просто. Я медлил, сколько мог, а потом прошёл и уставился недобрым взглядом на курсанта штурманского училища. Оля придавала задом ладони у стены: - Знакомьтесь, ребята, это Боря Лемешев. Мои одноклассники. Женька пожал руку курсанту, а я воздержался. Пичуга Оле: - Хотели тебя на танцы пригласить – сейчас в студгородке праздник. Оля: - У меня есть, кому приглашать. Я подал голос: - Три полоски на рукаве – жених на выданье. - Вы о чём? – вертел головой курсант. - Как надену портупею, всё тупею и тупею, - лез я на рожон. Оля поджала губки и отвернулась к окну. Недоученный штурман стёр с лица улыбку. Только Пичуга чирикал о чём-то беззаботно, потом и его настигла угнетённость обстановки. - Ну, мы пошли, - засобирался он. Оля вышла в прихожую нас проводить. Пичуга выскочил на лестничную площадку, а я медлил. Присев на корточки, завязывал шнурки и не мог оторвать взора от восхитительного колена, белевшего в полумраке перед моими глазами. Мне так хотелось прильнуть к нему губами, что и не знаю, как удалось с этим совладать - не без слёзного, должно быть, волнения. Когда я выпрямился, взор туманился, а предательская слеза покатилась по щеке и вдруг остановилась, замерев на полпути. Оля раздавила её пальчиком. - Прощай, - сказала она, и губки её сложились в воздушный поцелуй. - Когда-нибудь ты будешь очень жалеть, - сказал я и вышел. Вот и вся история моей первой любви. Уходят годы. На юбилейных вечерах встречи выпускников, я расспрашиваю школьных друзей о судьбе Оли, но никто ничего не знает. Рассказывали, что дважды она пыталась поступить в медицинский институт и оба раза неудачно. Потом вышла замуж за вновь испечённого лейтенанта, и укатила с ним в далёкий гарнизон. Может, генеральша уже моя Оля.
santehlit 228 - 26.09.2021 - 17:52	Проказница Верка Есть женщины, настолько всеми любимые, что их не отваживаются полюбить. (Э. Рей) Уже знакомый дикий наш бугорский край, где девочкам после захода солнца выход на улицу строго запрещён. Кем? Да, ни кем - просто опасно. Братва наша уличная взрослела, зверела, угнетаемая инстинктами, могла и изнасиловать – только попадись. По этой самой позорной на зоне статье загремел в места не столь отдалённые Славик Немкин. Жалели его. Жалко было и девицу-соседку, над которой неизвестные насильники надругались чуть ли не на пороге дома. «Женилки б оторвать поганцам», – судачили о лиходеях, а парни кивали и вслед смотрели с тайною надеждой, а может нам добром уступит - теперь-то уж что терять. И, представляете, приезжает девчонка, смазливая, бойкая – матерится, курит, пьёт, играет на гитаре и с хрипотцой в голосе поёт блатные песни. Кто-то сунулся её потискать и тут же схлопотал - да приложилась крепко. Парни наши к такому обращению не привыкли – опешили, притихли, призадумались. А меж собой решили – надо будет тактику поменять. Приехал из Челябинска на выходные - они ко мне. - Слышь, скубент, дурёха объявилась – по всему видать, жжёная, а не даёт. Ты у нас говорливый – зачни, а как распечатаешь, пустим по кругу. Знакомят. Приглянулась. Сидим с ней рядышком на лавочке, вокруг парни колготятся. Она гитару щиплет и поёт: А где бы взять мне денег, милый мой дедочек? А где бы взять мне денег, лысый голубочек? Парни хором (спелись уже): Спекулируй бабка, спекулируй Любка Спекулируй ты моя, сизая голубка И так до бесконечности – о бабе Любе и её лысом старике. Потом Вера гитару отложила: - Всё, хватит - пальцы заболели. Идёмте безобразничать. На улицах темно – самое время кому-нибудь «стукалочку» устроить или дверь в доме подпереть. Но сначала по садам надо прошвырнуться - начало осени, груши в самом соку. А у кого они самые лучшие? Да конечно, у Жвак. Сиганули парни через забор, а мы стоим с Верочкой напротив дома и мило беседуем. Из проулка выплывает мамашка Жвакина – должно быть, со второй смены. - Чего тут отираетесь? - Квартиру ищем для молодой семьи. - Так поздно? Нет у меня комнаты свободной – идите прочь. - Может, кровать? Нам только переночевать. - Больно бойкая ты – чья будешь? А этого я знаю – Агарковых парнишка. Верно? Я кивнул. - Идите с Богом. С милым и на лавке хорошо. - Хорошо, но зябко. - Что ж выбрала такого - согреть не может? Удалилась. Парни из её сада повыпрыгивали – карманы, пазухи грушами набиты. Пошли дальше. На самом краю посёлка в угловом доме жил Вовка Летягин со своими родителями. Парень скромный, заикастый. Папаша интеллигент, а мама в магазине продавщицей работает. Сторожихой проживала в нём бездомная старуха с внучкой наших лет - Юлей звали. Стала продавщица девушку привечать, домой приглашать и ночевать оставлять. Не дело, мол, девице в казённом здании на сундуке ютиться. В какой-то момент Вовчик к ней подкатился, потом расхвастался: - так, мол, и так, живу с Юлькой в интимных отношениях. Девственники наши аж зубами заскрипели – такой лох, а уже испробовал женских ласк. Умней ничего не придумали – морду хвастуну набить. Предлог убедительный придумали – месть за обесчещенную сиротку. И меня в это дело втянули. Серёга Грицай к тому времени в верзилу вымахал, кровь кипит, крышу сносит – он и возглавил банду мстителей. - Припру, - говорит, - растлителя, и дело с концом. Очень ему эта фраза понравилась – несколько раз повторил. Обложили усадьбу, стережем, когда Вовочка на улицу сунется. Папашка его учуял что-то, выходит и ко мне. - Драться не хорошо, - говорит. – Дружить надо. Мы ж соседи.
santehlit 229 - 29.09.2021 - 06:13	Тут Грицай из-за угла выскакивает, пиджак, как бурка у Чапая, развевается. - Припру! – орёт, подумал, что Вовку прихватили. За ним вся банда скачет. Папашка Летягин прыг за мою спину. К чему я это рассказал? К тому, что Вовочку мы не отлупили, а Верке только намекнули, что хлыщ один сироткой овладел, так она тут же встрепенулась: - Пойдем и яйца поганцу оторвём. Заглянули в светящиеся окна. Вдвоём молодчики сидят - в картишки перекидываются, улыбаются как-то принуждённо. Наверное, врал Вовка об интимной близости – любовники себя так не ведут. Родителей не видно - должно, уехали куда на выходные. Вера нам: - Брысь отсюда! Смотрите, слушайте и не мешайте. Мы спрятались, она стучит в окно. Вовка вышел на крыльцо: - К… к… к… то…ам? Вера вышла в полосу света: - Слышь, паренёк, проводи меня домой – одна боюсь. Она махнула рукой в сторону далёкого огонька лесничества: - Я там живу. Летягин поёжился: - Я м… м… м… Вера: - Ты не бойся – я заплачу. Денег у меня, правда, нет. Натурой дам…. Хочешь меня? В тот момент она красивая была. Я стоял в темноте, прислонившись к столбу, и любовался. Сейчас не помню, чем так сильно покорила сердце, но подумалось, вот она, та самая, единственная - моей будет навсегда. Верка продолжала безобразничать: - Ты не думай – не обману. Хочешь, я сейчас дам, только ты проводи потом, ладно? У тебя кто дома есть? Вовка замотал головой: - П… п… п… айдём в баню. - Пойдём, миленький. Они скрылись в темноте двора. Минуты три длилась томительная тишина. Потом раздался отчаянный Летягинский вопль и разом оборвался. - Заткнись! Заткнись, сказала, - шипела Верка. – Хуже будет. Они показались в свете окна - Вовка руками поддерживал расстегнутые брюки, Верка тащила его, сжав в ладони мужские причиндалы. - Я тебя насильника сейчас в мусорку оттранспортирую – загремишь у меня по известной статье. - К… кх… кы…, - пытался что-то выдавить из себя Летяга. - Заткнись, - приказала Верка. – Подумай – чем откупиться сможешь. Выпить есть? Вовка дёргался и брызгал слюной, пытаясь выдавить из себя вразумительное слово. Потом махнул рукой на двери. Они скрылись. Через минуту Верка появилась одна. Вернее без пленника-насильника, но с литровой банкой. Как оказалось – самогона. Отойдя на почтительное расстояние, мы дали волю оглушительному хохоту, да ешё добавил счастья трофейный самогон. - Ещё хочу, - заявила Верка. Это она о безобразиях. Стрельнула сигаретку и дымила, сплёвывая. Я заметил, настроение толпы резко изменилось. Девушка была одна среди десятка парней, разогретых, между прочим, алкоголем, но держалась раскованно. И они будто забыли, что рядом красотка, которую ещё днём мечтали по рукам пустить - теперь настолько приняли за «своего парня», что по нужде отходили не дальше, чем в обычной мужской компании. - Ещё хочу безобразничать, - заявила Верка, раздавив носком туфли окурок. - Смотрите, - кто-то крикнул. – Ночной мотоциклист!
santehlit 230 - 02.10.2021 - 06:47	Со стороны леса по просёлку, виляя и подпрыгивая, летел свет одинокой фары. Потом донёсся истошный звук мотора. - Верёвку, шилом! – приказала Верка. - Не-а, есть кое-что получше. Ей на ладонь опустили катушку с нитками. Мы такие фокусы не раз проделывали, потому и завалялась в кармане. Нитка тонкая – пальчиком порвёшь, но ночью при свете фар кажется толстенным канатом. И реакция на неё такая - трезвый заметит, остановится, пьяный тормознёт и брякнется, не заметит – его счастье, порвёт без всякого вреда. Этот заметил, тормознул, вильнул и кувыркнулся. Скорость приличная была – шебаршат они по дороге наперегонки с упавшим мотоциклом. У последнего двигатель рёвом заходится, а мужик матом кроет всю вселенную. Сыпанули мы бежать и смехом давимся. Впереди Сергей Грицай - сигарета меж пальцев, как маячок мигает. Вдруг – бац! – бычок летит к земле, искры вокруг. Теперь и он на судьбу наехал – орёт благим матом. Песок пологой горкой на пути его лежал - от времени схватился. С одной стороны выбирали, и яма получилась, в неё и угодил Грицай. Следом Верка несётся. Я её за руку и в сторону. Она тоже вцепилась в мою ладонь и круче забирает прочь. Короче, в пылу разудалого бегства слиняли мы с ней от всей толпы. Гуляли долго по посёлку, а как вторые петухи запели, присели у её ворот. Интересная она, между прочим, собеседница - болтает, болтает, и не без толку. Поведала, как здесь оказалась в квартирантах у своих далёких родственников. Сестра старшая дружила с парнем, проводила в армию и не дождалась. Пришёл – она замужем. Ладно, говорит тот, отомщу. И начал за Веркой ухаживать. Ничего ему не надо – ни поцелуев, ни… всего прочего или последующего. Твердит: «Пойдём, Вера, в ЗАГС». Ну и заколебалась Вера Павловна - парень-то хороший. А сестра старшая с ума сходит: не тронь его – он мой. Выйдешь, говорит, всё равно житья не дам – отравлю. Родители их мирили и стыдили, а потом отправили Верку в ссылку к родственникам – от греха подальше. Верка дома курсы закончила, устроилась в Увелке парикмахером, и… ждёт сюда своего ухажёра. - Да, чувствую, напрасно - снюхались они там с Любкой. И как не стыдно – при живом-то муже. - А ты что, как праведник, сидишь? – поменяла она тему. – Никогда девчат не тискал или я не нравлюсь? - Нет, отчего же – очень нравишься. Только не люблю наглеть или выпрашивать – в этих делах всегда инициативу дамам отдаю. Если нравлюсь, пользуйся – всё моё туловище к твоим услугам. А нет – чего же суетиться? - Какой мудрый – до свадьбы за тобой ухаживай, после…. Когда ж девчонке пофорсить? - Её дела…. - Подарком себя мнишь? - Да нет, живу, с инстинктами борюсь. - А надо? - Ну, а как же. Хочу тебя поцеловать, а вдруг не нравлюсь – не плохо же сидим - а тут начнутся: обиды, оскорбления, упрёки, и в результате, в разные стороны пошли. - Все так делают. Хочешь жизнь перехитрить? - Да вряд ли. Просто сказав «а», надо говорить и «б». Подставишь щёчку – мне захочется в губки, потом шейку. Начну крючки на лифчике искать. А потом…. потом…. Все этого хотят, а ты, я вижу, не готова - по крайней мере, сейчас со мной. Так, стоит напрягаться? - Фи – ло – со – фия. - Нет. Собственное видение вещей. - Ладно, философ, - Вера встала с лавочки и потянулась. – Завтра придёшь? - Приглашаешь? - О, господи! Буду ждать. Она взяла мои уши в сильные ладони парикмахера и крепко поцеловала в губы.
santehlit 231 - 05.10.2021 - 06:01	Назавтра я не пришёл - собрал вещи потеплей и вместе с остальными первокурсниками уехал на картошку. Научился там, кстати, курить. Не то, чтобы Верке подражая – жизнь заставила. В нашей группе на двадцать девчонок пятеро парней. Договорились о разделении труда - дамы собирают картошку в вёдра, а мы относим их в контейнеры. Только парни все курильщики – больше дымят, чем упираются. А я руки оттянул, за них напрягаясь. - Ну-ка, дай мне сигаретку, - говорю. А на следующий день курил уже свои. Не виделись мы с Верой три недели. Вечером в день приезда поспешил к дому её родственников. Постучал в ворота, постучал в окно – никто не откликается. Сел на лавочку, задумался. Сам себя спрашиваю, влюбились, Анатолий Егорыч? Да нет, отвечаю, но влечёт, здорово влечёт. На картошке весело - днём работа, вечером танцы, студенточки. Я и забывать стал Веру Павловну, а как приехал, бегом сюда и места себе не нахожу. Может, уехала? Но, нет, вот и Верочка идёт – только не одна, под руку с прыщавым кавалером. Ревность, злость полоснули бритвой по сердцу и отступили - интересно стало, что она сейчас мне запоёт. Подходят. - Привет, - говорит. - Здорово. Это хорошо, что не скучала ты. И тебе, сынок, спасибо – проводил девушку, топай домой. - Я не пойду, - прыщавый кавалер храбрился изо всех сил и бросал на Веру тревожные взгляды. Она опустилась на лавочку рядом и хлопнула меня по колену: - Не трогай ты его. У паренька уже и губы затряслись: - Нет, я сейчас пойду и найду на тебя управу. - Пойди и найди, - согласился я. Он ушёл. Я сцепил ладони на затылке: - Как это понимать? - Как хочешь – жизнь одна, а ты уехал, не попрощавшись. Что, я - вещь бесправная? - Нет, отчего же? Молодая и красивая, с полным правом на личное счастье. Так ведь и у меня есть право вызвать твоего кавалера на поединок и набить ему хайло. - Так не честно – ты старше и сильнее. - Он вроде за подмогой побежал. - Ты не боишься? - Очень, но держусь. Впрочем, вот и мне подкрепление идёт. По улице, по проезжей её части, колбасил крепко выпивший Астах. - Сань, подь сюды, - окликнул я. - О, Толян, привет! Здрасьте, - он церемонно поклонился Вере. - Тут на меня хотят наехать – не пособишь? - Слабодно. Кого бьём? – он рухнул на лавочку рядом с нами. - Кто появится. - Замётано. Не знаю, что пил Санёк, но духан от него шёл ещё тот. Вера тут же вспорхнула, постояла в сторонке, во двор вошла, потом вернулась – томилась. Вот и супротивники нагрянули, верхом на велосипеде. Ухажер Веркин на багажнике, а в седле мой бывший параллельноклассник Сергей Лубошников. Он ушёл после восьмого, поступил в Троицке в техникум, увлёкся боксом и, говорят, стал чемпионом города. Но я-то его помнил другим. И Сашка тоже. Астах, он шустрым рос, мог запросто отлупить мальчишку старше себя. Лубошникову не раз от него доставалось. Оба это помнили. Астах поднялся с лавочки:
santehlit 232 - 08.10.2021 - 17:26	- Ты, что, Лупоня, в шишки метишь? Так я тебя сейчас сравняю. Хочешь дырку в животе – не помешает: где пукнешь, где отольёшь…. - Э… э, кончай, - Лубошников попятился, но велосипед сковывал его движения. Астах ткнул ему под локоть кулаком. Серёга дернулся и упал в кювет вместе с транспортным средством. - Ну, ты, Саня дурак, - чертыхался, поднимаясь. – Форменный придурок. - Да я пошутил, Лупоня! – кашлял Астахов своим неповторимым старческим смехом, за который нарекли его на улице Дед Астах. Но Лубошников, поднялся, отряхнулся, махнул рукой и быстро-быстро укатил. Прыщавый Веркин ухажёр остался в одиночестве и сильно загрустил. - Ша, Санёк! С этой тварью я сам справлюсь. Ну что, Вера Павловна, жизнь вашего ухажёра в ваших руках. Решайте - калечить пацана иль восвояси отпустить. Вера посмотрела на меня без ненависти, а очень даже благосклонно. И голос её ворковал. - И что я должна сделать? - Быть очень-очень ласковой со мной. - Согласна. - Не верь, Толян! – вмешался Астах. – Я этому козлу сейчас уши отрежу, а после, как полюбит, возверну. Саня только шагнул в сторону незадачливого ухажёра – тот стрекоча задал. - Ну, вот, Вера Павловна, - поднялся я с лавочки. – Пожалуйте на экзекуцию. - Я согласна, - Вера встала рядом, и мы оба стали пристально смотреть на Деда Астаха, всем своим видом показывая - мавр сделал своё дело, мавр может уходить. Санька взглянул на нас, вздохнул обречённо и поплёлся в темноту. - Куда пойдём? – Вера стряхнула с моего плеча невидимые пылинки. - На кладбище. Всё свершится на братской могиле вертолётчиков. И если мне покажется, что вы, Вера Павловна, недостаточно нежны – там и останетесь, привязанной голой к обелиску. - Какой ужас! Я буду очень, очень нежной. - А на кладбище ночью не забоишься? - Так я же не одна – с таким защитником чего бояться? - Ты это брось. Там такая чертовщина по ночам блукает, что моргнуть глазом не успеешь, как окажешься в чьём-нибудь желудке иль с ума сойдёшь от страха. И я погнал какую-то пургу о стальном гробе на двенадцати болтах, который в ночь перед грозой носили мужики по городу и оставляли в подъезде дома, а к утру там все от страха умирали; о чёрном пятне на стене, из которого по ночам высовываются руки и душат спящих на постели…. Рассказал, между прочим, одно стихотворение, которое в газете кустанайской прочитал. Её Васька Тёмный, одногруппник, привёз из Казахстана и предысторию такую поведал. Жил в Кустанае альпинист, стихи писал – а вот это напечатали некрологом в газете, когда их автор погиб в горах. Итак… Чёрный альпинист Альпинисты на площадке, Только кончив трудный путь, Собрались в своей палатке Перед траверзом уснуть. Где-то камень прокатился, Не звучит опять ничто. Тихо вечер опустился На Ужбинское плато. Тёплый ветер дунул с юга, Тишина на леднике.
santehlit 233 - 11.10.2021 - 06:56	Вдруг услышали два друга Звук шагов невдалеке. Слух и зренье насторожив, Не спускают с двери глаз Человека быть не может В этом месте в этот час Ближе, ближе, вот уж рядом Замер мерный звук шагов У обоих страх во взглядах Леденеет в жилах кровь Наконец один решает Посмотрю, кто там стоит И от страха замирая Открывает и глядит. Нет, такого, уверяю Не увидишь и во сне. Чёрный труп стоит качаясь Зубы блещут при луне. Где был нос, темнеет яма На большие рюкзаки Не мигая, смотрят прямо Глаз ввалившихся зрачки. Плечи чёрная штормовка Закрывает. Чуть живой Альпинист, привстав неловко Говорит: ты кто такой? Звук глухой в ответ раздался Не то клёкот, не то свист По-иному раньше звался Нынче Чёрный Альпинист Я погиб на Ужбе грозной Треснул верный ледоруб От снегов пурги морозной Почернел и высох труп. Я упал, окликнул друга Но ушли мои друзья В эту ночь ревела вьюга И замёрз под снегом я Вот уже четыре года В ледяном своём гробу Клятву дал: людскому роду Мстить за страшную судьбу. Замолчал мертвец ужасный Жутко глянул на двоих Вдруг раздался шум неясный Прошумел, опять затих Снова гром, ударил вихрь Вмиг палатку сорвало Видно им придётся лихо Потемнело как назло. Свет нигде не пробивался Лишь бессвязен, дик и груб Страшный хохот раздавался Из прогнивших чёрных губ
santehlit 234 - 14.10.2021 - 06:04	…………………………….. Буря долго бушевала Ждали, ждали – нет ребят. Через снежные завалы Их пошёл искать отряд Возле сорванной палатки Найден был один из двух Вниз ледник спускался гладкий Аж захватывало дух Ужбы грозная вершина Нависала позади Прямо в лоб, на седловину По стене вели следы. Спутница моя ахала и прижималась, прижималась, и …. И я решил, какого чёрта плестись на кладбище – не дай Бог, брызнет дождь. Остановился: - Пойдём в будку – покажу, где и как я живу. - В собачью? Пойдём, миленький. В этой рыбачьей будке, что стояла в саду у Калмыковых, я прожил минувшее лето - отец развалил старый дом и возводил на его месте новый. Они с мамой ютились во времянке, а мне хватало места только за столом. Впрочем, меня это вполне устраивало. Там была буржуйка, так что, заморозки не страшили, разве только сильные холода. Заботило одно – будка редко пустовала, всегда в ней кто-то ночевал. Сегодня, возможно, там был пьяный и вонючий Астах. Но я ошибся…. Нащупав в темноте чью-то ступню, придавил большой палец. - Какого хрена? – на лунный свет высунулась заспанная Гошкина физиономия. - Слышь, Иваныч, топай до хаты. - Залазь – поместимся. - Я с девушкой…. - Влезайте оба. - Георгий Иваныч, ну иди, не тяни время. Балуйчик выполз из будки, встал на ноги. - Верка что ль? – кивнул на силуэт в темноте. - Иди, иди…. Гошка наклонился к моему уху: - Не справишься – зови. - Справлюсь, иди. Но я не справился. Мы тонули в безумстве ласк. На мне остались только брюки. На загорелом Веркином теле узкой полоской белели трусики. Я осыпал её поцелуями – с кудрявой макушки головы до пальцев ног. Девушка скребла ногтями мои лопатки и тихо постанывала. Но лишь ладонь моя ныряла под резинку её набёдренной повязки, она вся напрягалась: - Не надо. И это повторялось, повторялось, повторялось…. Мне казалось, у этой борьбы и единения должен быть логический конец - благополучный для моих желаний. Дело в количестве попыток – крепость должна была однажды сдаться. Потом подумалось, что она и так получает удовольствие, большего ей и не надо - почувствовал себя обкраденным. Потом решил, что меня просто проверяют, действительно ли я в любви философ, а не болтун-насильник - охладил свой пыл. - Устал, бедненький. – Веркины губы пустились в путешествие по моему торсу. Ночь истекла, подкралось утро, а мы и глаза не сомкнули. Вера засобиралась: - Скоро народ засуетится. Проводишь?
santehlit 235 - 17.10.2021 - 06:09	Возле дома прильнула, не хотела отпускать. - Знаешь, вдруг почувствовала себя замужней. Понравилось. Ты женился, если б уступила я? - Я и сейчас готов. - Врёшь ты всё. И парни врут все. - За всех не знаю, за себя отвечу – рано или поздно всё равно надо жениться, отдавать жене получку, водить в садик детей. Так лучше на тебе – ты нравишься. - Молодец! Правильно мыслишь. И не обижайся – всё у нас с тобою впереди. Она чмокнула меня в щёку и убежала домой. Не мог дождаться окончания дня. Трудился на стройке и думал о Верке: если она сегодня скажет, давай поженимся – придётся согласиться. И странно, размышляя о женитьбе, не о её загорелом упругом теле думалось мне, а о том, как сумею прокормить семью я, бедный студент, где станем жить. Но отступать был не намерен – в ЗАГС, так в ЗАГС. Верка шла навстречу, прекраснее вечерней зари. Говорят иногда, глаза лучатся счастьем – так это был тот самый именно момент. В них столько было нежности мне адресованной и ликованья, так украшавшего её, что ею нельзя было не любоваться. И я любовался, а она ещё больше млела под моим восторженным взглядом. Весь окружающий нас мир куда-то отлетел, наедине оставив с нашим счастьем. Но он продолжал существовать, хотя и вне нашего сознания. И происходили в нём разные вещи. Например, издали доносился нестройный дуэт пьяных голосов: - Загу-загу-загулял, эх, загулял парнишка, да парень маладой… маладой, в красной рубашоночке, харошанький такой…. Витька Стофеев с Гошкой Балуевым где-то напились и теперь солировали на вечерней улице. Потом стали прощаться. - До завтра, Витя! - До завтра, Георгий Иваныч! Расстояние между ними увеличивалось – голоса крепли. - Спокойной ночи, Виктор Георгич! - И тебе, хороших снов! Гошка наткнулся на нас - взглядом наткнулся, выхромав из-за угла. - Ви-итька-а! Слышал новость? - … у-ю? – донеслось с соседней улицы. - Верку распечатали! Небо обрушилось на нас. Нет, ледяная глыба. И раздавила наше счастье. Верка прыгнула от меня спиной вперёд. Как от прокажённого. Её широко распахнутые глаза не лучились больше нежностью. В них застыл полярный хлад ненависти, бездонное море презрения, в котором без плеска утонула моя несчастная фигура. Навсегда. Верка скрылась за калиткою ворот. Я схватил Гошку за грудки: - Сволочь! Что ты наделал! Я убью тебя сейчас! - А что, ты её не чпокнул? - Я сейчас тебя чпокну, тварь хромая! – я швырнул его в кювет, и Гошка послушно полетел, кувыркаясь в репье и чертополохе. Что делать? Я не мог даже избить его, срывая злость - он был пьян, он был колченог, он был моим другом. Ушёл домой и до отъезда на учёбу на улице не появлялся. Страдал, подло и глупо подставленный лучшим другом. Не находил слов оправданий перед Верой и боялся ей показаться на глаза. Терзался. Она ведь знает, что всё это не правда, что я люблю её, так пусть простит. Нет, она теперь не верит в мои чувства, думает, что я трепач. Хоть в петлю лезь! Потом пришла спасительная мысль – а может, то судьба? Не рано ль вы, Анатолий Егорыч, узы Гименея примерить собрались? Как говорит отец наш мудрый – сперва определись, потом женись. Успокоив сердце, в Челябинск укатил.
santehlit 236 - 20.10.2021 - 06:00	Кум чёрту, шурин королю Самый заклятый враг права — привилегия. (М. фон Эбнер-Эшенбах) Заинтриговал, должно быть, изрядно: уже который рассказ твержу - статус, статус, а что к чему не объясняю. Небось, подумали - чемпионом стал по боксу, раз все Увельские хулиганы мчались через дорогу со мной здороваться. Да нет, господа хорошие, кроме футбола и шахмат нигде более на спортивной стезе замечен не был. Да и там-то числился в середнячках районных. Так в чём же дело? А дело в том, что замуж сестра вышла, удачно вышла – по крайней мере, для меня. Зятем стал не кто-нибудь, а самый настоящий король Увелки. Впрочем, что там Увелка - они могли бы стать королями в любом другом месте, в самом большом городе. Король, как говорится, он и в Африке король. Трое их было, трое Вовок, трое друзей – Фирсов, Попов и Евдокимов, мой зять. Однажды подружившись в ПТУ, через всю жизнь пронесли верность братству. Так уж получилось, что облюбовали они нашу Увелку – ездили на танцы, познакомились и переженились с местными девчатами. Да так и остались жить, а могли бы стать королями, ну, скажем, в Тюмени. Людмила только начала встречаться со своим будущим мужем, а меня уже останавливала на улице шпана: - Это твоя сестра с Евой дружит? Смотри, не заарканит – тебе кранты. Я к сестре с расспросами. Она: - Ева – это от первых букв имени: Евдокимов Владимир Андреевич. И он действительно отчаянный парень – такой, что все шишкари Увельские перед ним на цыпочках. Сестра успешно справилась с поставленной задачей и вознесла меня на божественный Олимп, по крайней мере, в глазах одноклассников, сверстников, да и, ну, не будем скромничать - всей Увелки. Вот как-то идём толпой из школы, и гололёд во всю ширь дороги - ноги скользят, разъезжаются - падаем, и толкаться не надо. Хохочем - ну, понятно, уроки позади, а тут цирк - коровы на льду. Меня сзади лапища за плечи цап: - Держись, Толян, а то мне совсем кранты в этих корочках. Шуруй на тротуар. Я тихонечко-тихонечко, подошвами зимних ботинок - шорк, шорк - и с дороги. Тротуар песочком присыпан, золой. Фирс: - Ну, спасибо. Теперь дойду. И ушёл. А ребята ко мне: - Слушай, это же сам Фирс. А с тобой так запросто…. И заспорили, кто из трёх королей главный. А я-то знал: Фирс - это сила, Попич - доблесть, а Ева - всем голова. Сначала молодые пожили у нас, а вскоре получили квартиру. Зять работал сварщиком в строительной организации, и там с этим не затягивают. Я любил бывать у них в гостях. Да к тому же племянник не заставил себя долго ждать – маленький, белобрысый озорник. Отец, как увидел внука, выпил и расплакался: - Вот для чего, сынок, стоит жить - чтоб дети рождались, и жизнь продолжалась. Зятя он недолюбливал - не находил тем для общения. Да к тому же болезненно переживал потеснение своего авторитета. Но тут я ничего не мог поделать - Ева стал моим кумиром. Он был несуетлив, немногословен, никогда не начинал первым разговора, но всегда поддерживал.
santehlit 237 - 24.10.2021 - 06:44	Будущей тёще тоже сначала не понравился. - Мумыра какой-то, - говаривала мама. – Ни слова сказать, ни воды принести. А потом привыкла, полюбила, даже больше родного сына, раз оставляла такие вот записки: «Володя пирог в духовке. Толя накорми скотину». Надо ли говорить с каким упоением я слушал его воспоминания. Конечно же, это были рассказы не о школьных успехах (хотя Вовчик до пятого класса ходил в отличниках) и не о трудовых свершениях. Его повествования о героическом прошлом горячили мою кровь, и ещё мне хотелось понять, как они стали королями, ведь не мамки же их такими произвели на свет. У отца относительно этого была своя теория. Однажды зятя, тогда ещё будущего, завалило на стройке в свежевырытой траншее. Он мог погибнуть, не подоспей вовремя помощь. Потом месяц лежал в больнице с сотрясением мозга. Отец считал его психом: - Я когда разозлюсь и потеряю над собой контроль - меня тогда попробуй взять! Но это бывало редко. А с зятем случается каждый раз, как только в воздухе проносился запах жареного. Это я так образно выразился, и поймите меня правильно – не от запаха котлет приходил он в ярость и начинал крушить вдруг ставшими ненавистными чьи-то рожи. Драться Ева умел и любил, но никогда не скандалил дома. Сестра любила его, а мы дружили. Никогда не докучал ему жалобами: Вова, меня побили те-то и там-то - умудрялся как-то сам решать свои проблемы. Но вот этот статус…. Он не только давал пищу для размышлений - некоторых моих знакомых покоя лишил и сна. Взять хотя бы Смагу. Впрочем, этот тип заслуживает, чтобы о нём рассказать чуточку подробнее – тем более, это я обещал. Наверное, в классе седьмом появился у нас новый ученик - Виктор Смагин. Он был всех старше, потому что второгодник, и сильнее, потому что из деревни. Я всегда считал, что сельский парень, объявившись в райцентре, должен вести себя как-то поскромнее. Смагин опровёрг эти догмы. Он объявил себя лидером класса и переколотил всех, с этим несогласных. Первому досталось Илюшке Иванистову - незамедлил визит в школу старшего брата. За школьным туалетом при свидетельстве почти всего класса, Юрка легко и красиво отлупил Смагина. Тот упал на колени и в бессильной ярости стал хватать землю руками и пихать в рот. - Падла буду, не убью! – рыдал он. - Хочешь попинать? – предложил старший Иванистов младшему. Но когда Илюха приблизился, Смагин кинулся на него, свалил и впился зубами в грудь. Иванистик демонстрировал потом рану – ужас! А в тот миг он заверещал истошно. Юрка попытался их растащить, но Смага, как бульдог, вцепился намертво и рычал по-собачьи. Юрка ударил его ребром ладони за ухом, и Витька отключился. Братья подняли его и забросили в мусорный бак возле туалета. Они вообще хотели утопить его в уборной, но запищали наши девочки. Они даже насмелились войти в мужской туалет, просить за своего кумира. Витька, когда оклемался, из бака, конечно, вылез, но урок не пошёл впрок. На следующий день он отловил маленького Иванистика – тот пришёл с перевязанной грудью – и отлупил. На другой день пришёл Юрка и отлупил Смагина. Витька, надо отдать ему должное, дрался до конца – пока не отключился. А очнулся всё в том же баке. Уже с большим визгом и причитаниями выпрашивали его девчонки у разъяренного Иваниста, который намеревался-таки сунуть бездыханное тело в очко туалета. У этого противостояния, казалось, не будет конца - избито-покусаным ходил Илья, живого места не было на лице и теле Смагина. Казалось, кто-то дожжен был погибнуть, чтобы кончилась эта кровавая вражда. Или уступить. Случилось следующее. Противники встретились возле Смагинского дома (Витьку к тому времени уже выгнали из школы). - Заходи, - сказал он, - если не боишься.
santehlit 238 - 27.10.2021 - 05:54	Юрка не боялся. Смагин схватился за топор: - Смотри, гад, что я сейчас сделаю. Юрка стоял спокойно, смотрел и не боялся. Смага положил на колоду пятерню – хрясь топором. Мизинец полетел в пыль, и куры кинулись с ним бегать по двору. Витька поднял вверх окровавленную руку: - Видел, падла? Когда-нибудь я тебя убью. - Дурак ты, Смага. Тебе лечиться надо, - сказал Иванистов-старший и ушёл. А Витька сел на колоду и заплакал. Потому что больно было и душе, и телу. Зря он палец отрубил – не испугался его смертный враг, не заохал, не заахал. Дураком обозвал и ушёл. Потом Смага палец у курей отнял, сунул в карман и пошёл на танцы демонстрировать. Здесь его прихватила милиция и отвезла в больницу, а то бы истёк кровью или заражение подхватил. Как его выгнали из школы? За математичку. Был в классе такой подлый приём – из трубочки плеваться в шевелюру учительницы, пока она спиной стоит, у доски объясняя, или по рядам ходит, заглядывая в тетрадки. Причёски тогда густые в моде были. Мы плюём, она ничего не замечает, а домой придёт – вся шевелюра в пластилине. Многим от нас так доставалось. Но никто не смел покуситься на Ксению Михайловну. Уважали – была она строгая, но справедливая. Фронтовичка бывшая, инвалид – осколками снаряда оторвало ей в бою руку и ногу. Рука так и осталась обрубышем, а ногу ей заменили деревянной. Вот этот самый Смага стал оплёвывать пластилином математичку, рисовавшую геометрические фигуры мелом на доске. Она, конечно, не видела и не чувствовала. Тогда паршивец вооружился резинкой и запустил пульку из аллюминевой проволоки в доску – то ли промазал, то ли попугать хотел. - Смагин, ты? – спрашивает Ксения, не оборачиваясь. А кто же ещё? - Я, - говорит Витька. Математичка мел положила: - Ну, извини, брат. Зуб за зуб, око за око. И идёт к нему, сильно припадая на протез – костыль-то в руке держала, как дубинку. Смага испугался и в окошко выпрыгнул со второго этажа. Сломать-то, кажется, ничего не сломал, но губу нижнюю прокусил. То ли слюна у него ядовитая, может, ещё какая причина, - распухла она у него так, что лица было не узнать. Родители заявление в РайОНО - математичку нашу от уроков отстранили и вообще собирались уволить и судить. Школа тогда на дыбы встала. Учителя всей гурьбой с петицией в РайОНО пошли. Но ещё раньше мы, ученики, забастовали, отказались входить в классы. Требуем: верните любимого педагога, а Смагу долой из школы. В райкоме партии этот инцидент разбирали: Смагина выгнали, а Ксению Михайловну вернули. Но ещё раньше этот мордвиновский уроженец (скорее, выродок) выбил мне пол зуба. Произошло это так. Установив контроль над классом, он и девочку затребовал себе самую красивую – Любу. Уж как та ни плакала, ни брыкалась - уступила. Смагин, добиваясь её симпатий, был и нежен, и грозен. Встретил Рыбака и предложил подраться из-за неё. - Подерёмся, - согласился Толян. – Отчего же не подраться? Но Пеня не дал - Ухаб был Смаге не по зубам. Тогда он на меня наехал – почему это я с ней записками перебрасываюсь? Да я со всеми перебрасываюсь – что из того? Кому-то пример надо решить, у кого-то с датами проблема. Ведь успевал я не только по математике. Ему плевать: - Ещё одна записка – и захлебнешься кровью. Уловив момент, прошу Любочку – ты больше ни того, не подставляй меня под смагинские кулаки. Она поняла, и отсюда угроза была снята. Однако нашёлся в коллективе недоброжелатель и снаушничал Смаге о нашей ночёвке с девочками в фанерном домике. На следующей перемене слабый пол был удалён из класса. Мальчишки остались. Двери держали мои лучшие друзья – Нуждин и Сребродольский. Так что же это – все против меня?
santehlit 239 - 30.10.2021 - 07:02	Окружили толпой. Смагин: - Спал с Любашкой? Только не ври - твоя жизнь в твоих руках. Что сказать? Я огляделся - показалось, все жаждут моей крови. За что? Моё молчание Смагин истолковал как согласие. - Выбирай: или я тебе сейчас в хайло дам, или после уроков дерёмся за туалетом. - Долго ждать! – воскликнул Юрка Казанцев и ударил меня. Нет, только попытался. Я отпрянул и сам его ударил. Маленький он и хилый, чтоб меня лупить. Улетел в угол, где на стойке плакаты покоились, обрушил их на себя. Я понял, что участь моя решена, ждать пощады не приходится, времени на переговоры не было, и бросился в атаку – помирать так с музыкой. Три или четыре личины успел достать кулаками. И тут сильнейший удар в мой подбородок остановил этот стремительный наскок. Я побежал спиной вперёд, запнулся о кафедру, упал поясницей на преподавательский стул, кувыркнулся и боднул темечком батарею отопления. Наверное, отключился на какое-то время, потому что, когда начал соображать, картина предстала такая - все ученики, включая девочек, стоят у своих парт, Казанчик плакаты вешает на стойку, Смагин отряхивает меня и причитает: - Как же ты неловко? Угораздило ж тебя! Учитель заглядывает мне в глаза: - Агарков, с тобой всё в порядке? Я сплюнул половинку зуба на пол и кивнул головой - ну а как же! - челюсть набок, из волос струйка крови по щеке. - Иди, умойся и возвращайся на урок. Смагин меня в умывалку сопроводил, был суетлив и обходителен. Только был момент – когда я наклонился к раковине, он очень больно сдавил мне пальцами шею. Силёнка у парня была – не отнять. Потом хватку разжал и похлопал меня по загривку: - Нормальный ты пацан, Толян. Об этом он ещё раз заявил после школы, когда толпа разъярённых одноклассников собралась предъявить мне за содеянное счёт. - Короче, кто тронет – пеняйте на себя. И настроение коллектива разом поменялось. Все подходили с дружескими изъявлениями, хлопали по плечу: - Здоров ты, Агарыч, драться. Где научился? Казанчик: - Я думал, стенку прошибу! Шестёрки! Дулся на друзей - они болтали о своём и прятали глаза. Тогда я: - Сами в привратники записались? - Смага велел. Вот так! Дала трещину наша старая дружба. Эх, вы, великие каманчи! Смагин ещё не мало «подвигов» совершил, прошумевших в Увелке - дрался с ментами, когда они его из дома забирали, убежал по дороге из автозака - причём нырнул в его открытое окно с наручниками за спиной, избил учителя вечерней школы, и его оттуда выгнали. В конце концов, получил судимость на полтора года, а когда вернулся, Увелка была под властью королей. Смага во все лопатки кинулся добывать себе место в свите. Кружил вокруг Фирса - тот сигаретку в зубы, Витька с зажигалкой лезет. Откроет рот король, Смага на полусогнутых - чего изволите? А уж к кому задраться - Поддубного напрочь оттеснил. Только суета не впрок. Как-то увидел чету Фирсовых, гуляющих с ребёнком - цап малышку на руки, а та в рёв. Мамаша дочку отняла, а Константиныч так пятернёй приложился, что незадачливая «нянька» кувыркнулась под скамью, потеряв сознание, а потом оказалось - и половину слуха. Смага не унялся и ко мне: - Познакомь с Евой.
santehlit 240 - 05.11.2021 - 07:23	- Иди да знакомься. - Нет, ты скажи, что одноклассник бывший и лучший корифан. - Ну, хорошо, завтра на празднике. Были проводы зимы. Мы немножко дома зарядились у Евдокимовых, а тут на площади, среди народа ему подносят и подносят. Закачало зятя. Он пояс полупальто из тренчиков вытянул, опоясался, а концы в карманы сунул. Один выпал в грязь, а он стоит, не замечая. Тут Смага чапает - одноклассник бывший и лучший корифан. Конец пояса из грязи поднял и потянул - хотел, должно быть, весь хозяину вернуть. Володя чувствует, будто в карман залезли, оборачивается и, ни слова не говоря, тресь Смагину в лоб. У того снова отключка памяти - зачем пришёл? чего хотел? - лежит, молчит, ни на кого не смотрит. И после этого ко мне не подходил. Однако вернёмся к статусу. Он был и задавал уму работу. Видя угодливые и заискивающие рожи вчерашних притеснителей, шибко стал задумываться - а что с этого мне можно поиметь? Нет, на вещи смотрел реально - ни я не стал вдруг сильнее, ни другие слабее. Просто обстоятельства так сложились, и этим стоило воспользоваться. Да ещё Байбурёнок подливал масла в огонь. Женька Байбурин - одноклассник, второгодник, двоечник - вцепился в меня: - Толян, пойдём в «Горняк» на танцы - всю шалупень там на уши поставим. Да ты…, да мы…. Да от одного имени…. Эх, будь у меня такой зять…. Короче, идём субботним вечером в ДК на танцы. Байбурёнок туда-сюда суетится, то ко мне кого-то приведёт: - Знакомься - Евин шурин. То меня куда-то тащит с той же целью. Ну, а я руки жму, улыбаюсь и зятевым смешком подкашливаю: - Кхы…. кхы.... кхы…. Перед тем выпили немного. Всё шло хорошо, потом заварушка, потасовка. В зале началась - выплеснулась на улицу. Байбурёнок за рукав тянет: - Пойдём, себя покажем. Что показывать - у меня и плаката в руках нет: «Ева - мой зять». А без него - сунут в зубы, а они уж не молочные. Танцы для молодёжи - старшеклассники, да кто ещё с улицы придёт. Ну, и пришли двое - один в форме прапорщика, другой его возраста. С них и началась буза. Теперь они стали спиной к спине и отбиваются от своры малолеток. - Рр-разойдись! - рычит Байбурёнок, и мордой на кулак - только ботинки в воздухе сбрякали. Мне неудобно в стороне стоять, и я сунулся, и получил от прапора под левый глаз. Неделю фингал красовался. Сестра пытала - кто тебя? Зять посмотрел, хмыкнул, промолчал. А потом своими связями всё узнал, вызвал Мишу Золотого (прапорщика так звали) на собеседование, и объяснил ему доходчиво - кого можно трогать, а кого нельзя. Одним ударом объяснил. После инцидента на танцы не ходил, так Миша возле школы подкараулил. Руку тянет: - Ты прости меня. Глаз виновато смотрит - второй заплыл, под опухолью не видать. Нет, сам себе сказал тогда, такой авторитет не нужен - у меня под глазом синь, у товарища вон рожу на бок своротило. Язык-то даден для чего? Нет, мы пойдём другим путём! Раз статус Богом мне дарован невзначай, то надо им с умом распорядиться. Ну, хотя бы для того, чтобы с заклятыми врагами посчитаться. Их у меня полно - а у кого их нет? Вот взять хотя бы Торопа. Этой истории уже четыре года. Как-то поймал отца на слове - был он под мухой, и обещал мне пару голубей купить. - Только пару, но таких, - отец вознёс над головою палец, - чтоб за птенцами очередь стояла. И прибыль бы от них была.

Интернет-форум Краснодарского края и Краснодараг. Краснодар, Краснодарский край 2022г.

Интернет-форум Краснодарского края и Краснодара
г. Краснодар, Краснодарский край 2022г.