Украина

Моя тётя Ира никогда не искала себе собеседников. У неё такой необходимости не было. Она разговаривала сразу со всей Одессой. Я боялся ездить с ней в трамвае. Но как только я приезжал, она на следующий же день тащила меня на ПРИВОЗ – знаменитый одесский рынок.
Разговор начинался прямо на подходе к остановке трамвая. Тётя Ира толкала меня вперёд, больно ударяя в спину, чтобы я не сопротивлялся и ни к кому не обращаясь, кричала :
- Женщины, пропустите больного ребёнка, и уже кому-нибудь конкретно: - Что вы на меня так смотрите, женщина, как будто мой муж вам в борщ нагадил? Этот ребёнок - мой племянник, он победитель математической олимпиады и у него на этой почве нервное расстройство.
Мне уже было 14 лет, и я от стыда не знал, куда спрятаться. В трамвае тетя Ира сидела всегда, независимо от количества пассажиров и наличия свободных мест. Это получалось само собой. Она входила в трамвай и начинала разговор со всем вагоном сразу:
-Фу! Какая жара. Я просто не могу. С меня просто течёт, как из ведра. Такой жары я не помню с сорок четвёртого года в Барнауле.
И уже обращаясь к потенциальной жертве, тётя говорила:
-Мы были там в эвакуации всю войну. У меня муж работал на танковом заводе. Они там делали такие танки, что немцы их боялись, как огня. У моего мужа три почётные грамоты за войну. Что вы смотрите, женщина, не верите? Приходите я вам покажу. Мне не жалко. Чтоб я так жила, как они висят у меня в прихожей. Вам даже не придётся снимать галоши, мне не жалко - и чуть в сторону, но так, что слышно было и в соседнем вагоне:
- Смотрите себе на здоровье, чтоб вам уже повылазило, как у него есть эти грамоты.
И без перехода:
- А где вы работали в эвакуации, мужчина? Хотя, что я спрашиваю, вы тогда, наверно, ходили себе в первый класс. Раньше в школе учили уступать место женщине… Марк иди бегом сюда, тут нам двое мужчин уже место уступают.
В это время я забивался в угол и прятался за кого-нибудь из пассажиров.
Но тётя кричала на весь вагон:
- Ты что там делаешь? Иди скоренько сюда. Он всегда от меня прячется. Вы на него посмотрите. Посмотрите все! Не думай, что я тебя не вижу. Разве такие уши можно спрятать? Вы видели когда-нибудь такого племянника? Знаете, как его учительница математики называет? Так я вам скажу по секрету - ВАЛЕРИАНКА. Она так ну-ну со своими двоечниками, что Марк, таки, её сразу успокаивает. Его хотели забрать в математическую школу при университете в Москве, так сестра не отпустила. И правильно! Вы же знаете этих москвичей. Облапошат со всех сторон и оглянуться не успеешь, как уйдёшь в одних кальсонах. Вы только на ихние цены посмотрите. Иди сюда, шлымазл, тебе надо отдохнуть, а то как ты понесешь мои кошёлки с картошкой. Женщина, вы не в курсе почём сегодня картошка,? А? А лук? Сейчас всё так дорого. Чтоб они уже повыздыхали со своими ценами. В магазинах ничего нет, одна гниль. Молоко – одна вода. Я уже говорю им, кто вам привозит такое молоко. Так они мне делают вид. В Барнауле мы зимой покупали замороженное молоко. Так сразу видно было, сколько там воды. Если синее, то это вода. И подавись ты сам своим молоком, спекулянт паршивый. Его на фронте ждут, а он тут молоком разбавленным спекулирует. Вы не вИдели молоко в мешках? Так я вам скажу – это одно удовольствие. Правда, тоже было не даром. Но мой сын имел каждый день стакан молока. Муж нет, а он, да! Мужа командировали на табачную фабрику, так он одной вахтёрше, дай ей Бог тоже хорошего мужа, давал семечки, а она его пропускала без обыска. А стакан табака – это, на минуточку, булка хлеба на базаре. Это, правда, был ещё тот хлеб. Один жмых. Но умереть нельзя. Муж завязывал внизу штаны, я ему каждый день меняла кальсоны, вы не подумайте, и выносил табаку, дай Бог каждому столько здоровья, сколько он вынес табака. Какая хорошая женщина, чтоб она была жива – здорова. Кажется, её потом посадили. А что, у нас посадят ни за что, а кого надо посадить так они не видят. Но я их имела в виду! Мы почти год горя не знали. А люди очистки ели. Бывают же хорошие люди на свете. Ой! Только разговорились, а тут уже слазить. Марк! Ты где? Я тебя должна искать по всему ПРИВОЗУ или как?
По ПРИВОЗУ тётя шла как сержант по плацу перед новобранцами. Не останавливаясь, она разговаривала со всем ПРИВОЗОМ одновременно: -Женщина, почём ваша кура - и не дожидаясь ответа - а дешевле?
- Семён, у тебя сегодня опять лук гнилой? Я половину твоего буряка выбросила. Чтоб ты им подавился.
И уже к покупательнице, купившей квашенную капусту:
-Мадам, капуста не кислая?
Та протягивает тёте банку:
- Попробуйте женщина.
-Нет, что вы, только из ваших рук.
-Да берите, пожалуйста.
-Марк, иди скоренько сюда, попробуй капусту. Я не могу - у меня диатез. Ты посмотри, Марик, какая интеллигентная женщина, а красавица – я уже молчу. И уже всем:
-Я таки представляю, что она вытворяла с мужчинами двадцать лет назад,
-Ай! Пошли! У меня дома ещё есть капуста. Тебе хватит, а Мишка её не ест. -Женщина, почём ваша сметана, а дешевле.
-Так я ж ще ничого нэ сказала.
-А то я вас плохо знаю спекулянток.
-Та нэ ругайтэсь дамочка, краще попробуйте. Та я вам уступлю.
Тётя берёт сметану не пробуя и не торгуясь, и расстаётся с хохлушкой, как с близкой родственницей.
После покупки картошки и лука тётя направляется к птице.
-И скока?
-Шо скока?
-От эта цыпа.
-Какая то цыпа. У неи ж три кило.
-Уступишь беру, так скока?
-Дэвьять.
-А кисло тебе не будет, спекулянтка чёртова.
-Ну ладно Галя, давай, – и тётя влюблено смотрит на деваху.
-Як там дядя Мыхайло?
-Да слава богу.
-Ну заходьте, тётя Ира.
-И ты будь здорова, Галя, Клаве скажи, я её жду на примерку.
-Чего ж ты с ней ругалась раз она ж твоя знакомая?
-Я ругалась, ты с ума сошёл - это ж Галя, Клавы Пилипенчихи дочка. Они всю войну евреев прятали.
Домой тётя всегда возвращалась, как с поля битвы.
Дома она на весь двор в лицах рассказывала о своём походе, а мне доставалась очередная порция упрёков и поучений:
-Ты в Одессе пропадёшь. Тебя будет дурить каждая бездомная собака. Ты не еврейский мальчик!!! На тебе будут ездить все, кому не лень. И так далее…
И, наконец:
-Если ты не научишься у меня жить сейчас, потом тебе уже никто не поможет. А я не вечная!
И тётя в изнеможении падала в старое кресло-качалку и говорила всегда одну и туже фразу:
-Если они, сволочи, таки когда - нибудь закроют ПРИВОЗ, я наложу на себя руки. И им никто и ничто не поможет. Ты понял?! Чтоб я так жила!!!

Гитлер аплодирует Порошенко стоя. Население Украины исчезает со скоростью, которую бы одобрили идеологи «немецкого жизненного пространства». К такому выводу приводят сухие цифры, которые обнародовал экономист, директор организации «Публичный аудит» Максим Гольдарб. Он сравнил потери Украины 73-х летней давности с нынешними патриотическими буднями.
За три года оккупации Украины (с 1941 по 1944) нацистами 2,4 миллионов людей отправлено на принудительные работы в Рейх; 319 тысяч хозяйств, 33 тысячи учебных и 16 тысяч медицинских учреждений уничтожено.
Теперь внимание! С 2014 по сегодняшний день из Украины на заработки вынуждены были уехать 7 миллионов украинцев. 1,7 миллионов дончан и луганчан стали беженцами из-за войны в Донбассе. 429 тысяч субъектов хозяйствования приостановили свою деятельность. 4 тысячи учебных заведений закрылось. На 60 тысяч сократилось количество медработников.
«Что творите, «реформаторы»??!! «Слава» тех покоя не даёт?», - вопрошает эксперт. По словам Гольдарба его выводы базируются на данных открытых источников: Госстат, МИД, Госпогранслужба, заявления Кабмина. Он отмечает, что ужасающие цифры потерь возникли не сами по себе, их создали. Нацисты не преследовали цели полного уничтожения населения СССР, это не так, достаточно почитать их показания, заявления и мемуары. Точно так же они «искали» оптимальное количество славян на захваченных территориях. И люди сегодня едут массово за рубеж не для «попить кофе» по-порошенковски, а выжить и прокормить себя и семьи. Дальше будет еще хуже и страшней, уверяют читатели:

Милана Фрилянд: «Это только первые шаги «реформ». Дальше - рабы без земли, мозгов и средств к существованию;
Владимир Землянский: не учтена «инфляция» всех этих показателей ... к сожалению, у нынешних властей еще есть над чем работать... статистика просто ужасная, без слов..»;
Яна Сокра: «Выходит, что нацисты были более гуманными, нежели современные реХВорматоры!»;
Валерия Мусаева: «Статистика-вещь упрямая!! Но точная! Наверное, это начальные точки отсчета»;
Макс Назаров: «Тот, кто хотел жизнь «по-новому» - получает»;
Александр Глущенко: «оптимизация».