| 0
- 11.05.2015 - 00:37
|
Когда то уже вроде и давно - в конце 80-х и начале 90-х народ в стране (то ли сам то ли под чьим то дурным влиянием) отказался напрочь от своего культурного наследия. Стал говорить что всё "отечественное" это плохо а всё "импортное" это гут (то есть хорошо в переводе с импортного). Сперва (ещё при Михаил Сергеевиче) по главной радиостанции страны "Маяк" стали транслировать лекции Секо Асахары (коего впоследствие то ли повесили то ли пожизненно посадили за то что его последователи распыляли отравляющие газы в метро ради достижения ихнего "рая" побыстрей). Типа замена идеологии с советской на хоть какую то но импортную. Затем к нам пришли сперва Кастанеда, потом куча всяких сект (в том числе ведизм, буддизм - именно в качестве на мой взгляд сект а не учения в принципе). А меж тем именно русские народные сказки (в том числе и былины) к которым кстати в своё время обратился Сталин в канун второй мировой войны (с расчётом поднять боевой дух подчинённого ему народа) - не исключено что все мы помним телесказки Роу, фильм "Илья Муромец" и тому подобные постановки. Есть желание вспомнить? Да даже если нет я всё равно считаю своим долгом их напомнить.     | | |
| 1
- 11.05.2015 - 00:39
|
Между разнообразными памятниками устной народной словесности (песнями, пословицами, поговорками, причитаниями, заговорами и загадками) весьма видное место занимают сказки. Тесно связанные по своему складу и содержанию со всеми другими памятниками народного слова и исполненные древних преданий, они представляют много любопытного и в художественном и в этнографическом отношениях. Важное значение народных сказок как обильного материала для истории словесности, филологии и этнографии, давно сознано и утверждено даровитейшими из германских ученых. Они не только поспешили собрать свои народные сказки и легенды, но еще усвоили немецкой литературе в прекрасных переводах почти все, что было издано по этому предмету у других народов. Конечно, нигде не обращено такого серьезного внимания на памятники народной словесности, как в Германии, и в этом отношении заслуга немецких ученых действительно велика, и нельзя не пожелать, чтобы благородный труд, подъятый ими на пользу народности, послужил и нам благим примером. Пора, наконец, и нам дельней и строже заняться собранием и изданием в свет простонародных сказок, тем более что, кроме поэтического и ученого достоинств подобного сборника, он может с пользою послужить для первоначального воспитания, представляя занимательные рассказы для детского чтения. Разумеется, предпринимая издание с этою последнею целью, необходимо допустить строгий выбор, но такой выбор легко будет сделать. Увлекаясь простодушною фантазиею народной сказки, детский ум нечувствительно привыкнет к простоте эстетических требований и чистоте нравственных побуждений и познакомится с чистым народным языком, его меткими оборотами и художественно верными природе описаниями. Мысль эту разделяли лучшие из наших поэтов: Жуковский и Пушкин, познакомившие публику с некоторыми народными сказками, передавая их простое содержание в прекрасных стихах. Жуковский под конец своей жизни думал исключительно заняться переводом сказок различных народов; а Пушкин в одном из своих писем говорит о себе: «Вечером слушаю сказки и вознаграждаю тем недостатки своего воспитания. Что за прелесть эти сказки! каждая есть поэма!» Цель настоящего издания объяснить сходство сказок и легенд у различных народов, указать на ученое и поэтическое их значение и представить образцы русских народных сказок. Мы не раз уже говорили о доисторическом сродстве преданий и поверий у всех народов индоевропейского племени. Такое сродство условливалось: во-первых, одинаковостью первоначальных впечатлений, возбужденных в человеке видимою природою, обожание которой легло в основу его нравственных и религиозных убеждений, в эпоху младенчества народов; во-вторых, единством древнейшего происхождения ныне столько разъединенных народов. Разделяясь от единого корня на отдельные ветви, они вынесли из прошлой своей жизни множество одинаковых преданий, и доказательства своего изначального родства затаили в звуках родного слова. Доказано, что тою же творческою силою, какою создавался язык, создавались и народные верования и верная их представительница — народная поэзия; образование слова и мифа шло одновременно, и взаимное воздействие языка на создание мифических представлений и мифа, на рождение слова не подлежит сомнению. Теперь, если мы припомним, что народные сказки древнейшей первичной формации сохранили в себе много указаний и намеков на седую старину доисторического периода, что они суть обломки древнейшего поэтического слова — эпоса, который был для народа хранилищем его верований и подвигов, — для нас будет понятно и то удивительное с первого взгляда сходство, какое замечается между сказками различных народов, живущих на столь отдаленных одна от другой местностях и столь разною историческою жизнию. Особенно такое сходство замечается между сказками народов, состоящих в наиболее близком племенном родстве, например между сказками славянскими, литовскими и немецкими. Читатели убедятся в этих высказанных нами мнениях из подробного сличения народных сказок, на котором мы, с надеждою пояснить многие старинные предания, основываем примечания к нашему изданию[1]. Народные русские сказки раскрывают пред нами обширный мир. Поверья и предания, встречаемые в них, говорят о старинном доисторическом быте славянских племен; олицетворенная стихия, вещие птицы и звери, чары и обряды, таинственные загадки, сны и приметы — все послужило мотивами, из которых развился сказочный эпос, столько пленительный своею младенческою наивностью, теплою любовью к природе и обаятельною силою чудесного. Могучие силы и поразительные явления природы, признанные в эпоху язычества за богов, вследствие обычного развития древних верований воплощались не только в птиц и зверей, но и в антропоморфические образы и, сблизившись мало-помалу с человеческими формами и свойствами, снизошли, наконец, с своей недосягаемой высоты на степень героев, доступных людским страстям и житейским тревогам, и породили богатырские сказания, повествующие о их чудесных подвигах. Таковы все герои финской поэмы Калевалы и греческие полубоги; таков наш Змей Горыныч, который в «былинах» является уже богатырем, хотя и сохраняет все атрибуты огненного змея (молниеносной тучи); таковы в народных сказках великаны и богатыри, удержавшие даже свои стихийные названия: Вихорь, Гром, Град. Эти сказочные герои усвоили себе то страшное могущество, какое принадлежит силам природы, и получили громадные, соответственные этому могуществу размеры; самое слово богатырь (от слова бог чрез прилагательное богат; сравни латинск. deus, dives, divus от корня div — блистать, светить, откуда и наши баснословные дивы) означает существо, наделенное высшими, божескими качествами. Трудные подвиги богатырей и их битвы с великанами и змиями суть только образные, поэтические изображения естественных явлений, так могущественно влияющих на производительность земли. Солнце, закрываемое темными тучами, в народных сказках представляется златокудрою девою неописанной красоты, похищаемою змием, который уносит ее в свои неприступные горы и ограждает крепкими затворами; освободителем красной девицы является богатырь, владетель чудодейственного меча-саморуба, то есть сам Перун, божество грозы и молнии: он проникает в мрачные подземелья, выпивает там всю сильную воду и поражает змия, или, говоря простым, обыкновенным языком, он разбивает тучи молнией, проливает на землю дождь и выводит из змииных пещер деву-солнце. Другой ряд народных сказок в таких же пластических образах изображает годовое обращение этого светила. Невеста-земля, в полном цвете и роскоши своих летних уборов, вдруг под влиянием чар злой колдуньи-зимы превращается в камень и засыпает долгим, непробудным сном; во всем ее царстве жизнь приостанавливается и как бы застывает до тех пор, пока жаркий поцелуй молодого царевича — весеннего солнца не разбудит красавицы для любви и общей радости. Пробужденная невеста вступает в брак с светозарным царевичем, и земля начинает свои роды. Позднее сказка, верная народной жизни, отразила в своих богатырских повестях черты из эпохи великой борьбы христианских идей с языческими; многие из древних преданий были подновлены, согласно с вновь возникшими взглядами и убеждениями, и некоторые эпические сказания получили легендарную обстановку, хотя, впрочем, из-за этих подновлений до сих пор еще сквозит дохристианская старина. Сильномогучие богатыри, победители сказочных великанов и многоглавых змиев в «былинах» уже сражаются против какого-то Идолища и неверных народов; на своих крепких плечах они выносят беспрестанные и беспощадные битвы с погаными азиатскими кочевниками и отстаивают независимость и государственные основы родной земли, тогда как великаны и змии выставляются защитниками басурманства. Еще позднее — и народная сказка, свидетельствуя нам о некоторых чертах древнего новгородского быта (см. «Русск. нар. сказки» Сахарова), вводит читателя в мир действительных событий и чрез то сближает его с чисто историческим эпосом Слова о полку, малороссийских дум и народных песен о Грозном, Петре Великом и других знаменитых деятелях. Составляя вместе с «былинами» отрывки старинного эпоса, сказки уже по тому самому запечатлены прочным художественным достоинством. В доисторическую эпоху своего развития народ необходимо является поэтом. Обоготворяя природу, он видит в ней живое существо, отзывающееся на всякую радость и горе. Погруженный в созерцание ее торжественных явлений и таинственных сил, народ все свои убеждения, верования и наблюдения воплощает в живые поэтические образы и высказывает в одной неумолкаемой поэме, отличающейся ровным и спокойным взглядом на весь мир. | | |
| 2
- 11.05.2015 - 00:40
|
Народные русские сказки проникнуты всеми особенностями эпической поэзии: тот же светлый и спокойный тон; то же неподражаемое искусство — живописать всякий предмет и всякое явление по впечатлению, ими производимому на душу человека; та же обрядность, высказывающаяся в повторении обычных эпитетов, выражений и целых описаний и сцен. Раз сказанное метко и обрисованное удачно и наглядно уже не переделывается, а как будто застывает в этой форме и постоянно повторяется там, где это признано будет необходимым по ходу сказочного действия. Оттого, несмотря на неподдельную красоту языка, народные сказки поражают однообразностью, тем более что и темы рассказов, и действующие лица, и чудесное — в большей части подобных произведений повторяются с небольшими отступлениями. Народ не выдумывал, он рассказывал только о том, чему верил, и потому даже в сказаниях своих о чудесном — с верным художественным тактом остановился на повторениях, а не отважился дать своей фантазии произвол, легко переходящий должные границы и увлекающий в область странных, чудовищных представлений. При всем однообразии, замечаемом в народных сказаниях, в них столько истинной поэзии и столько трогательных сцен! С какой поэтической простотой, например, передана в сказке встреча Федора Тугарина с Анастасией Прекрасною. Поехал Федор странствовать. Едет, едет и на пути видит: лежат три рати-силы побитые. «Кто здесь живой, — окликает странствующий герой, — скажи: кто побил эти рати?» В ответ ему слышится голос: «Подай воды напиться». Подает Тугарин воды раненому и узнает от него, что победила все три рати Анастасия Прекрасная, а сама отдыхает теперь в шатре. Приехал Тугарин к шатру Анастасии Прекрасной, привязал своего коня, вошел в палатку, лег сбоку девицы и заснул. Анастасия Прекрасная проснулась прежде; разбудила незваного гостя и сказала: «А что — станем биться или мириться?» Отвечал ей Тугарин: «Коли наши кони станут биться, тогда и мы попробуем силы!» — и спустили они своих коней. Кони обнюхались, стали лизать друг друга и пошли дружно пастись вместе. Тогда Анастасия Прекрасная сказала Федору Тугарину: «Будь ты мне мужем, я тебе — женою!» Как ото всех народных произведений, от сказок веет поэтическою чистотою и искренностию; с детскою наивностию и простотою, подчас грубою, они соединяют честную откровенность и свои повествования передают без всякой затаенной иронии и ложной чувствительности. Мы говорим о сказках древнейшего образования. В позднейшем своем развитии и сказка подчиняется новым требованиям, какие бывают порождены ходом дальнейшей жизни, является послушным орудием народного юмора и сатиры и утрачивает первоначальное простодушие (см. сказки о Ерше Ершовиче, сыне Щетинникове, о Шемякином суде и др.). Но всегда сказка, как создание целого народа, не терпит ни малейшего намеренного уклонения от добра и правды; она требует наказания всякой неправды и представляет добро торжествующим над злобою. Напечатанная нами сказка о правде и кривде задает практический вопрос: как лучше жить — правдою или кривдою? Здесь выведены два лица, из которых каждый держится противоположного мнения: правдивый и криводушный. Правдивый — терпелив, любит труд, без ропота подвергается несчастию, которое обрушилось на него по злобе криводушного, а впоследствии, когда выпадают на его долю и почести и богатство, он забывает обиду, какую причинил ему криводушный, вспоминает, что некогда они были товарищами, и готов помочь ему. Но чувство нравственное требует для своего успокоения полного торжества правды — и криводушный погибает жертвою собственных расчетов. На таком нравственном начале создалась большая часть сказочных интриг. Несчастие, бедность, сиротство постоянно возбуждают народное участие. Целый ряд сказок преследует нелюбовь и ненависть мачехи к падчерицам и пасынкам и излишнюю, зловредную привязанность ее к своим собственным детям. Этот тип мачехи, обрисованный народными сказками, составляет одно из самых характерных указаний на особенности патриархального быта и вполне оправдывается и древним значением сиротства, и свадебными песнями о судьбе молодой среди чужой для нее семьи. Мачеха, по народным сказкам, завидует и красоте, и дарованиям, и успехам своих пасынков и падчериц, особенно если сравнение с этими последними ее собственных детей, безобразных и ленивых, заставляет ее внутренне сознаваться в том, чему так неохотно верит материнское сердце. Мачеха начинает преследовать бедных сирот, задает им трудные, невыполнимые работы, сердится, когда они удачно выполняют ее приказания, и всячески старается извести их, чтобы не иметь перед глазами постоянного и живого укора. Но несчастия только воспитывают в сиротах трудолюбие, терпение и глубокое чувство любви ко всем страждущим и сострадания ко всякому чужому горю. Это чувство любви и сострадания, так возвышающее нравственную сторону человека, не ограничивается тесными пределами людского мира, а обнимает собою всю разнообразную природу. Оно одинаково сказывается при виде раненой птицы, голодного зверя, выброшенной на берег морскою волною рыбы и больного дерева. Во всем этом много трогательного!.. Нравственная сила спасает сироту от всех козней; напротив, зависть и злоба мачехи подвергают ее наказанию, которое часто испытывает она на родных своих детях, испорченных ее слепою любовью и потому гордых, жестокосердных и мстительных. С этой точки зрения особенно интересною представляется нам роль младшего из трех братьев, действующих в сказке. Большая часть народных сказок, следуя обычному эпическому приему, начинается тем, что у отца было три сына: два — умные, а третий — дурень. Старшие братья называются умными в том значении, какое придается этому слову на базаре житейской суеты, где всякий думает только о своих личных интересах, а младший — глупым в смысле отсутствия в нем этой практической мудрости: он простодушен, незлоблив, сострадателен к чужим бедствиям до забвения собственной безопасности и всяких выгод. Согласно с этим слова хитрый и злой в областных говорах значит: ловкий, искусный, умный, острый[2]. Народная сказка, однако, всегда на стороне нравственной правды, и по ее твердому убеждению выигрыш постоянно должен оставаться за простодушием, незлобием и сострадательностию меньшого брата. Очевидно, что эпическая поэзия истинно разумным признает одно добро, а зло хотя и слывет таковым между людьми, но вводит своих поклонников в безвыходные ошибки и нередко подвергает их неизбежной гибели: следовательно, оно-то и есть истинно неразумное. В сказке «Норка-зверь» три брата отправляются искать этого чудного зверя; им предстоят многие опасности. Старшие братья обнаруживают при этом всю слабость духа и отстраняют от себя трудный подвиг, но когда третий брат смелостью преодолевает все опасности — они замышляют завладеть добытым им счастием и посягают на самую жизнь этого добродушного дурня. На возвратном пути из стран подземного мира он готов был уже подняться на Русь по нарочно опущенному канату, но братья обрезывают канат и лишают его последней надежды возвратиться когда-нибудь в родную семью. В такой беде его спасает то высокое чувство любви, которое не допускает в сердце бедняка ни малейшего ожесточения даже после столь горестного обмана. Оставленный в подземном царстве, младший брат заплакал и пошел дальше. Поднялась буря, заблистала молния, загремел гром, и полился дождь. Он подошел к дереву с надеждою укрыться под его ветвями от непогоды; смотрит, а на том дереве сидят в гнезде маленькие пташки и совсем измокли от дождя. Сострадательный дурень снял с себя одежду и накрыл птичек. Вот прилетела на дерево птица, да такая огромная, что затмила собой дневной свет, и как увидала своих детей накрытыми — спросила: «Кто покрыл моих пташек? Это — ты! Спасибо тебе: проси от меня, чего хочешь!» — и по просьбе бедняка выносит его на своих могучих крыльях на Русь. Таково в немногих словах значение народной сказки. Нет сомнения, что в ней найдется многое, что не может удовлетворить нашим образованным требованиям и взглядам на природу, жизнь и поэзию; но если в зрелых летах мы любим останавливать свой взор на детских играх и забавах и если при этом невольно пробуждаются в нас те чистейшие побуждения, какие давно были подавлены под бременем вседневных забот, то не с той ли теплою любовью и не с теми ль освежающими душу чувствами может образованный человек останавливать свое внимание на этой поэтической чистоте и детском простодушии народных произведений? | | |
| 3
- 11.05.2015 - 06:52
| поддерживаю! | | |
| 4
- 11.05.2015 - 11:35
| Замечу, что многие сюжеты являются более общими, чем даже индоевропейские. Так в "Шахнаме" множество параллелей с русскими былинами. И таковые есть даже в китайских сказках. | | |
| 5
- 11.05.2015 - 12:09
| 1-Мёртвый цеппелин >кто автор сего опуса? Неужели сам накропал ночью в одиночестве? | | |
| 6
- 11.05.2015 - 12:11
| А вообще, ктобы там не был автор, народный сказки все давным давно переписаны и адаптированы... | | |
| 7
- 12.05.2015 - 04:25
|
Для тех кто на самом деле русские сказки любит http://fanread.ru/book/5310629/?page=2 Книг найти не могу оттуда качаю и читаю потомкам. По моему Кастанеда там рядом не валялся в принципе. И Веды тоже. | | |
| 8
- 12.05.2015 - 06:26
| Цитата:
| | |
| 9
- 12.05.2015 - 11:10
| а я недавно читала сказки русские, у меня волосы дыбом встали, если честно. А ребенок говорит, не знаю, что за ужастики. Там сказки Гримм просто детский лепет. Вот и думаю, зачем такое придумывали? это явно не для детей, а для взрослых как-то глупо. | | |
| 10
- 12.05.2015 - 12:26
| 9-chiffa >т.е. не адаптированный вариант читала? в нете есть? | | |
| 11
- 12.05.2015 - 12:29
|
Неадаптированное тоже есть. Надо поискать как следует - я как то год или два тому назад ссылку давал. Тоже очень прикольно. (Только для взрослых). | | |
| 12
- 12.05.2015 - 12:31
|
собсна а в чем проблема та?.. если не секр..о каких страхах в сказках речь?...ну если кто в курсе?.. | | |
| 13
- 12.05.2015 - 12:32
| у меня сейчас такие рубки...что я даже не знаю...страшно это или смешно?...может все от воспириятия зависит...или аллегория там какая? | | |
| 14
- 12.05.2015 - 12:35
|
12 Тушка! :))) Страхи там в основном муладхарные (жизнь или смерть) и отчасти свадхистанные (удовольствие или кошелёк). Но в общем то к нашим российским гиперборейским реалиям они подходят точка в точку. http://fanread.ru/book/5310629/?page=5 | | |
| 15
- 12.05.2015 - 12:56
| 14-Мёртвый цеппелин >хых)) а какие страхи будут вишудховые или там...сахасрарные? | | |
| 16
- 12.05.2015 - 12:58
| 15 Для тебя лично можно вишнёвые и сранные найтить. | | |
| 17
- 12.05.2015 - 13:00
| 16-Мёртвый цеппелин >:)) не ну в чем смысл страхов ващет сказочных...типа как у Булгакова? сеанс черной магии с разоблачением? | | |
| 18
- 12.05.2015 - 13:02
|
вот.оттудова...из твоей ссыли: «О мати моя, лисица, сахарные уста, ласковые словеса, льстивый твой язык! Вчерашнего числа звали меня ко Трунчинскому митрополиту во дьяки, выхваляли всем крылосом и собором: хорош молодец, изряден, горазд книги читать, и голос хорош. Не могу ли тебя, мати моя лисица, упросить своим прошеньем хоть в просвирни? ентож не сказка а прямо молитвослов якось | | |
| 19
- 12.05.2015 - 13:02
|
17 Да ни в чём. Просто русский дух. Помнишь было в кине древнем про бабу ягу "уф-уф. русским духом пахнет!)  | | |
| 20
- 12.05.2015 - 13:06
| 19-Мёртвый цеппелин >ну дык...такое рази забудешь когда?...опять же заметь...как-то типа случайно наш кинематограф обратился к сказкам в лихие годины та...чего только не экранизировали...и Садко..и Богатырей всяких...они хоть и из картона деланные а прямо хоть щас в атаку | | |
| 21
- 12.05.2015 - 13:07
|  | | |
| 22
- 12.05.2015 - 13:08
| а сейчас вроде и денег много и такой фуфломицын...((( или я может не так понимаю | | |
| 23
- 12.05.2015 - 13:20
|
22 Фуфломицина много. Ты так понимаешь. Но это с жиру бесятся. По моему. некоторые. | | |
| 24
- 12.05.2015 - 13:24
| Цитата:
 | | |
| 25
- 12.05.2015 - 13:25
|  | | |
| 26
- 12.05.2015 - 13:25
|  | | |
| 27
- 12.05.2015 - 13:26
| Подделка. | | |
| 28
- 12.05.2015 - 13:31
| 27-Мёртвый цеппелин >вот странное дело...сразу понимаешь что подделка же.. да?...всё выдает...и красивые, дорогие костюмы и именитые актеры...а сюжет не складывается...как в старой шутке "угадал все буквы-не смог назвать слово" | | |
| 29
- 12.05.2015 - 13:36
|
10-9 минут до Зимы >а фиг знает. Я не помню, как они называются, а книга большая, уже не найду что читали, давно было. И вот, например, - http://azku.ru/russkie-narodnie-skaz...-durachok.html Вот о чем эта сказка? о том, что третий сын дибил? дык в реале таких сказок тьма. Чего поучительного? И тоже ведь жестокая очень. | | |
| 30
- 12.05.2015 - 13:41
| Цитата:
| | |
| 31
- 12.05.2015 - 14:22
| 30 Ай яй ай. Мне это тоже близко... | | |
| 32
- 12.05.2015 - 18:39
| Тю-ю... Русские народные не только передавались, но и профессионально изучались. По ним сдавались экзамены и зачёты. Сам изучал.И былины тоже... А сейчас на филфаке даже Веды и Велесова книга, и пр материалы изучаются .... Так что про забытые и не понятые - мимо... Это от ограниченности знаний.... | | |
| 33
- 12.05.2015 - 23:28
|
Кстати есть интересная версия что знаменитое "Слово о полку Игореве" это не документальный рассказ, а сказка-былина, в которой как и во многих других русских сказках говориться о победе добра над злом в психике человека http://zhikarentsev.ru/um/books1/slo...olku_igoreve/# | | |
| 34
- 12.05.2015 - 23:30
| Цитата:
| | |
| 35
- 13.05.2015 - 18:22
| 34-Rovan > Ну-ка, ну-ка.... поподробнее про методологию изучения былин и сказок. А то эти доценты с кандидатами "собак ножами резают, а это бандитизм". Просветите, пож., как правильно " в самую суть проникнуть. Образы расшифровать !" | | |
| 36
- 13.05.2015 - 18:27
| 34-Rovan > вот , например, о какой сути говорит факт, то бишь как расшифровать такой факт, сугубо например!, что главный былинный герой ДОХРИСТИАНСКОЙ ПОРЫ имеет вполне себе такое библейское имя. Которого, кстати у славян и у русов тогда не было... как будто... | | |
| 37
- 13.05.2015 - 18:51
| Кто сказки переписывал, от того имя и имеет. | | |
| 38
- 14.05.2015 - 00:15
| Надо же так хреново сказать о волшебном))))) | | |
| 39
- 14.05.2015 - 09:11
|
Отец не узнает сына, сражается с ним и убивает его. Илья Муромец и Сокольник. Рустам и Сухраб. Это как? Кстати сказки об Илье Муромце есть у финнов и у немцев (у немцев - Илья Русский). | |
Интернет-форум Краснодарского края и Краснодара |
