Украина

Сегодня в Украине много говорят о пресловутых «25 процентах» – имея в виду число сторонников Петра Порошенко, проголосовавших за него во втором туре выборов. Пускай даже на самом деле полученные Порошенко 24,45% округляются до 24, и составляют всего 15,2% от общего количества зарегистрированных избирателей – не говоря о том, что фальсификации и банально купленные голоса нищих стариков в реальности делают эту цифру еще более скромной.

Это своеобразная партия меньшинства – политическая коалиция выгодоприобретателей Евромайдана, партия войны, национализма и неолиберальных реформ. Как показало голосование, это был достаточно точный анализ социального состава данной специфической прослойки, к которой относились представители наживавшихся на «роттердамских» схемах олигархических групп, а также основная часть патриотической интеллигенции и радикальных националистических группировок – объединенная емким словом «порохоботы».

Тогда же мы указали на главную проблему, с которой столкнется на выборах Порошенко – в условиях его огромной непопулярности среди большинства украинского общества было бы крайне сложно нейтрализовать даже путем массовой пропаганды, зачистки или «закупки» оппозиционных политических сил, а также различных «сеток» и «каруселей»:

«Не секрет, что большинство жителей Украины очень не любят своего президента. Об этом убедительно свидетельствуют сообщения социологов, комментарии в соцсетях, а также отборные матюки в адрес «лидера нации», которые то и дело звучат в холодных квартирах и вагонах стареньких электричек. Согласно данным опросов, 59,8% респондентов не одобряют работу главы государства, а еще 22,1% скорее не одобряют его деятельность – что дает в сумме убийственные для Порошенко цифры. Тем более, что свыше 80% украинцев высказывают недовольство общим курсом страны, за который тоже несет ответственность президент».

Цифра в 73%, которые получил по итогам своей победы Зеленский, не очень отличается от этих данных социологических опросов, которые достаточно давно и стабильно фиксировали настроения большинства украинских граждан. И очевидно, что в своей массе они голосовали не столько за малопонятную в политическом плане фигуру «народного президента Голобородько», сколько против власти – поскольку видели в этом единственный в этот ситуации шанс на какие-то минимальные изменения.

Конечно, состав избирателей Зеленского никак нельзя назвать гомогенным – среди них можно встретить студентов или пенсионеров с разными оценками политической реальности в Украине. Но в их числе определенно присутствуют многие люди, которые оказались политически непредставленными по итогам 2014 года – когда все ветви власти были захвачены профессиональными патриотами – а ультраправый спикер парламента вообще заявил о необходимости демонстративно игнорировать интересы условного «Юго-Востока», по факту причисляя к нему всех противников «патриотического правительства».

Об этом большинстве, глубоко травмированном пятилетними результатами Евромайдана, говорит политтехнолог Дмитрий Касьянов, которого называют одним из главных руководителей провальной кампании украинского президента:

«Это закономерность. Когда вас ударили, вам очень тяжело простить. Война – это удар, экономические реформы – тоже удар. По пенсионерам, по малоимущим, по рабочим, по образу жизни, по прихожанам церквей Московского патриархата. Все реформы приводят к тому, что люди, ощутившие положительный эффект этих реформ, остались в меньшинстве. Это интеллектуальные элиты, экономические, предпринимательские. Но это не часть люмпенизированного населения, которое еще не почувствовало результат изменений» – рассказал он недавно в своем интервью, открыто противопоставляя «двадцать пять процентов» людей с хорошими лицами остальным миллионам «люмпенизированных» – по итогам тех же самых «реформ» – сограждан.

«Все эти патриотические декорации легко монтируются, но так же точно легко и разбираются. На спальниках и в предместьях большинство населения только и ждет возвращения «регионов». Они точно не изменились. Поэтому следует ожидать, что этот маятник качнется в другую сторону, надо быть к этому готовыми», – тревожно писал несколько лет назад будущий порохобот Сергей Жадан после личного общения с жителями Днепропетровска, массово голосовавшими через несколько лет за кандидатуру своего земляка Зеленского. При этом, литератор почему-то не написал о том, что настроения жителей рабочих кварталов определяет не любовь к Виктору Януковичу, а коллапс уничтоженных деиндустрилизацией предприятий, вкупе с шоковым повышением тарифов и охотой за призывниками в АТО, которая проходила тогда в этом городе прямо на улицах, в автобусах и магазинах.



Евромайдан остается мечтой российской либеральной интеллигенции. Она увидела в нем возможность загнать под шконку то самое «совковое большинство», которое нельзя подпускать к власти, оставляя под контролем реформаторов из «гражданского общества». Пускай даже этот контроль обеспечивают нацисты, спецслужбы и олигархи.



В этой связи совершенно неудивительно, что украинский Евромайдан был и остается розовой мечтой российской или белорусской либеральной интеллигенции. Ведь она увидела в нем реализованную возможность загнать под шконку условный «Уралвагонозавод», то самое «совковое большинство», которому нельзя давать слово и подпускать его к власти, оставляя ее под мудрым контролем просвещенных реформаторов из «гражданского общества». Пускай даже этот контроль обеспечивают нацисты, спецслужбы и олигархи.

Да, у поражения Порошенко был еще один важный фактор в виде раскола сложившейся по итогам Евромайдана элиты. Против него выступили министр внутренних дел Арсен Аваков, а также бывший губернатор Днепропетровщины, олигарх Игорь Коломойский, владелец канала «1+1», – который оказался единственной топовой «кнопкой» телеэфира, не попавшей под управление Банковой. Однако эти фрондирующие магнаты в основном опирались на те же самые социологические данные, которые убедительно свидетельствовали о массовой непопулярности президента – и открывали окно возможностей для его смены, которой воспользовались вчерашние соратники. Причем, Коломойский говорил об этом еще в прошлом году, отмечая, что он в принципе не видит для Порошенко никакой возможности удержаться за свое кресло.

Таким образом, будущее политического самоопределения 73 процентов проголосовавших за Зеленского украинцев представляет сейчас собой самый главный вопрос политической повестки ближайших лет. Конечно, этих людей ждет неминуемое разочарование в его внутренней и внешней политике. Ведь не секрет, что избранный президент находится сейчас практически в той же ситуации, в которой находился пять лет назад сам Порошенко. И не секрет, что за него часто голосовали те же самые люди, которые тоже видели в шоколадном фабриканте альтернативу агрессивным националистическим ястребам, наивно рассчитывая, что прагматичный бизнесмен с фабрикой в Липецке сумеет прийти к общественному компромиссу с противниками Майдана и наверняка как-то договорится с Кремлем.

Как известно, Порошенко поступил ровно наоборот – и сделал это именно исходя из логики прагматичного бизнесмена, которая сводится к минимизации рисков и максимальному увеличении прибыли. Он понимал, что попытки мирного диалога вызовут недовольство со стороны патриотических радикалов, либеральной интеллигенции и условного Запада, что может привести в условиях кризиса к новому силовому перевороту националистов. В то время как курс на внутреннюю конфронтацию и войну обеспечивает ему поддержку со стороны этих сил, вдобавок помогая списать на конфликт все издержки своей антисоциальной политики, криминализировать протесты и заработать на всевозможных теневых схемах, которыми всегда богата коррупционная «военная» экономика.

Нет никаких оснований рассчитывать на то, что Зеленский будет действовать принципиально иначе – тем более, что он также любит позиционировать себя в качестве эффективного бизнесмена. Вся его риторика, посвященная НАТО, томосу или Донбассу, говорит о другом – ведь она, по сути дела, построена на смягченных лозунгах правительства Порошенко. Да, абсолютное большинствонационалистов пока что относятся к «неукраинцу Зе» отрицательно – но представители аваковского «Азова» наверняка будут выстраивать отношения с новым главой страны, а за ними наверняка потянутся и другие нацисты, вместе с представителями национальной порохоботской интеллигенции, которая всегда проявляла в Украине завидную гибкость хребтовой части.

То же касается и отношений с США – несмотря на то, что смотрящий по Украине Курт Волкер демонстративно поддержал во втором туре активно сотрудничавшего с ним Порошенко, правительство Зеленского сохранит огромную зависимость от Вашингтона. Это совершенно неизбежно – как в силу американского влияния на внутреннеполитические процессы, так и по причине того, что страна победившего достоинства прочно сидит на игле внешних кредитов, под которые от него потребуют еще более решительного продолжения «реформ». Госдепартамент не имеет оснований переживать по итогам рокировки украинских элит – ведь она в целом позволит сохранить на подмандатной территории прежнее статус-кво, сложившееся по итогам Евромайдана. И даже внесет в него новый импульс несбыточных ожиданий на обновление.

Впрочем, 73% проголосовавших за Зеленского избирателей настолько выразительно указывают на растущий запрос общественных перемен – включая потребность в демократизации общества – что это вполне может подвигнуть его к попыткам осуществить в этом направлении какие-то более или менее заметные действия – которые, правда, скорее всего, будут иметь декоративный характер. И тогда, в условиях этой оттепели, в Украине появится возможность для создания нового политического движения, способного претендовать на то, чтобы выработать альтернативу антисоциальному, неолиберальному и националистическому курсу старой и новой версии украинской власти.

Такое движение могло бы рассчитывать на поддержку известной части электората превращающегося в Порошенко Голобородько – поскольку они поддерживали Зеленского как рака на украинском безрыбье, и никогда не перейдут в лагерь «25 процентов» с их «армией-вирой-мовой». Как показали выборы, раздробленные осколки бывших регионалов» тоже не вызывают у этих граждан слишком существенного доверия – в то время, как ниша маргинализованных левых организаций остается никем не занятой, несмотря на попытки застолбить ее за персонажами вроде Кивы. Что представляет собой некоторый потенциальный шанс.

Идеологическим оселком подобного движения должна стать борьба за мир и принципиальная критическая оценка событий Евромайдана – тем более, что «команде Зе» придется дать ход расследованиям многочисленных и разнообразных преступлений своих предшественников и конкурентов, которые еще больше расскажут нам о подробностях царившего пять лет достоинства – дополнительно влияя на настроения масс. Это не должно закрывать двери для диалога с искренне поверившими в «революцию достоинства» украинцами, однако, распространение правды о катастрофических последствиях переворота и о реальной деятельности его бенефициаров является необходимым условием для изменения ситуации в Украине. Уже потому, что без деконструкции пропагандистских мифов, нейтрализации господства правых и разрушения штампов из «языка ненависти» нельзя свернуть курс «реформ», восстановить демократию и прекратить войну.

А эти три требования – именно то, за что выступали 73% непредставленного украинского большинства.