Событие.
Обсуждая место, правительство долго совещалось, взвешивая все «за» и «против». Санкт-Петербург, Казань и Сочи заранее ожидали несправедливого решения, но надежда, что главное событие пройдет в их городе, все же наполняло сердца провинциалов теплым содержимым. Наконец премьер написал в своем телеграм-канале: «Решением Правительства и по согласованию с мэром Москвы, главное событие пройдет на Поклонной Горе. Приказываю Министру Внутренних Дел обеспечить безопасность проведения мероприятия, принимая во внимание предстоящее солнечное затмение и возможные народные волнения, связанные с желанием выразить публично ликование».
С четырех утра к Поклонной потянулись толпы зевак. Инспекторы дорожной полиции, матерясь, управляли потоками автобусов с иногородними номерами. С ночи выстроились колонны автолавок с лимонадом, бутербродами и мороженым. Наверху жужжали дроны, которыми манипулировали операторы различных телевизионных каналов, настраивая картинку. Событие обещало быть грандиозным, только один сияющий постамент, по расследованию оппозиционера Алексея Крахмального, обошелся бюджету в сумму, превышающую бюджет Костромской области за последние 99 лет, при том, что на изготовлении самого сооружение на постаменте по подсчетам западных СМИ, братья-строители, бывшие единственными участниками тендера (тендер, на удивление, был открытым, но по причинам, носящим скорее этический характер, в нем отказались участвовать даже самые отъявленные жулики от олигархического бизнеса) и выигравшие подряд, положили себе в карман столько денег, сколько государство за последние четыре года потратило совокупно на учителей, врачей и экипажи атомных субмарин, гордо несущих в себе плутониевые заряды в глубинах Охотского моря.
К пяти часам прискакали на сытых лошадках казаки Таманской ордена Ленина, ордена Октябрьской Революции и Ордена Андрея Первозванного дивизии специального назначения (последний из орденов дивизии вручили за разгон демонстрации рабочих Брянского слюдяного завода, которые вышли с требованиями прекратить выплату зарплаты продуктами производства). Запах перегара, висящий над людской массой, с их появлением усилился, в воздухе отчетливо стали слышаться нотки репчатого лука. К пяти тридцати гора была оцеплена колоннами мотострелковой бригады имени Присоединителя Крыма. Чеканя шаг и обливаясь потом, сверкая новенькими пистолетами-пулеметами Калашникова, пришли гвардейцы Его Великолепия и заняли свои места. Народ все прибывал, но бойцы, получившие, как всегда приказ «стрелять на поражение и никаких там разбродов и шатаний!» были спокойны, у каждого с собой было по 600 патронов и гранаты. В их сверкающих глазах читалась решимость до последней капли крови защищать свои привилегии, надбавки, беспроцентную военную ипотеку и ранний выход на пенсию. Наконец формирование оцепления завершили танковые колонны и мобильные стратегические ракетные комплексы с твердотопливными межконтинентальными баллистическими ракетами «Ярс» с такими залихватски выведенными на каждой боеголовке росчерками «Можем повторить!», что наблюдающая за происходящим в бинокли с места почетных гостей делегация японских дипломатов вздрогнула.
К шести утра было завершено формирование восемнадцати рубежей оцепления. Словно произведения неземной цивилизации серебрились ограждения «ГУВД г. Москвы», над изготовление которых рабочие УГМК (Уральский горно-металлургический комбинат) трудились в три смены последние полгода., и граждан начали выстраивать в змеящуюся очередь, соблюдая полутораметровую дистанцию. Желающих пролезть без очереди с левой стороны казаки с добрыми улыбками лупили по голове нагайками, а справа гвардейцы били прикладами. Но очередь, захваченная предстоящим грандиозным событием, не роптала. Сто сорок шесть огромных экранов было развернуто вокруг, за звук отвечали восьмисотмегаваттные колонки, подключённые напрямую к силовой линии Калининской АЭС.
В 14 часов раздался резкий свист реактивных двигателей, и на Кутузовский проспект приземлилось звено перспективных российских многофункциональных пассажирских истребителей пятого с половиной поколения ПАК-1937. Из кабин вышла правительственная делегация, Патриарх и Тот, ради которого все это и затевалось.
Президент проследовал через толпу нарядных офицеров Комиссариата Внешних Отравлений и Внутренних Провокаций, которые изображали простых граждан, и раздавая их детям поцелуи в животы, щеки и другие части тела. Короткий путь занял около часа, и наконец, опираясь на поддержку народа, внутренне ликуя, он поднялся на трибуну, сделал плачущее лицо и заговорил:
- Дорогие сограждане! В этот трудный час, когда наша страна, со всех сторон окруженная врагами, ненавидящими наши достижения, пытающимися переписать итоги Великой войны, в которой гибли наши деды, той самой войны, которая унесла несчетное количество бабок, в этот самый час, когда нам всем необходимо сплотиться и в едином порыве обогнать Зимбабве и Ботсвану по показателям ВВП на душу населения, нашлись предатели, призывавшие бойкотировать все самое святое, что есть в душе у наших людей! Так называемые либеральные силы, по факту являющимися наймитами Запада и финансируемые грязными деньгами известных нам разведок, подняли вой, но лучшим ответом им стали тысячи и тысячи взволнованных лиц россиян, пришедших сюда не смотря ни на какие угрозы и предательские наветы. Великая честь выпала нашей стране. Мы прошли нелегкие годины тяжелейших испытаний, и сейчас, как никогда, наш народ (Президент посмотрел на направленные в присмиревший народ ядерные боеголовки ЯРСов и взволнованно продолжил) един перед лицом любых вызовов тех самых сами знаете кого!
Было жарко, боевые машины чадили дизельным топливом, на поле там и тут слышалось бестактное ржание казацких лошадок.
- Нашей стране выпала большая честь, - промокая потеющую лысину платком с изображением триколора, продолжал Президент. И мы не пожалели никаких средств, чтобы весь мир увидел способность нашей страны проводить такие мероприятия на самом высоком уровне! Однако, хочу вам напомнить о безопасности, когда все произойдет – при последующим за событием лобызании ног необходимо обрабатывать губы дезинфицирующим раствором крепостью не менее 47% (Президент понюхал воздух над полем и понял, что граждане обрабатывали губы и не только дезинфицирующими средствами гораздо большей крепости). Как говорится – с нами Бог!
Режиссер События (которого пришлось выписать за бездуховные американские доллары из Голливуда – не приглашать же беспомощного Фёдора Бочкового) за трибуной довольно щурился. Приближалось затмение, еще несколько секунд – И Сам взойдет на постамент! Небо потемнело, постамент засиял, сводный оркестр заиграл Гимн, все встали. Началось то, ради чего не спали всю ночь, то, что ждали (пусть по-разному, кто-то со злорадным нетерпением, кто-то с горечью, считая, что это событие - знак проклятия страны) и либералы, и консерваторы, и все-все-все.
- И пусть наши деды не дожили до этого события, - разносился голос Президента, усиленный колонками, - но мы, их потомки можем ответственно заявить, что не зря была пролита кровь предков!
Мир со страхом и изумлением смотрел, как сотрудники гвардии подводят к постаменту Иисуса и прикручивают хромированными винтами Его руки к сверкающему хрусталем, золотом и никелем огромному кресту. Иисус, не обращая внимание на фотовспышки и свет софитов, печально смотрел себе под ноги и терпеливо молчал.
- И не случайно именно нашей стране выпала такая честь - повторить историю!.. – ветер доносил обрывки праздничной речи до поселков и деревень рязанской, тульской и владимирской областей.
- Охо-хо, грехи наши тяжкие... – пробормотала баба Люба, выключая телевизор и крестясь.
– Распяли ведь, паразиты, как есть распяли! И не отсохли же руки!Ну ничегошеньки святого не осталось! – продолжала изумляться она, пропалывая на огороде грядки и разговаривая сам с собой. Трансляцию праздничного концерта и салют наработавшаяся в огороде баба Люба, привыкшая за свою девяностосемилетнюю жизнь вставать с первыми птицами и ложиться с курами, не смотрела. |
