Клуб любителей научной фантастики

santehlit 0 - 27.12.2019 - 06:37	Несколько лет назад написал научно-фантастический роман "Как я стал Богом". Между прочим, два года работал. О чем она? Однажды юному программисту-самоучке Алексею Гладышеву удается изобрести виртуальный разум. Вот именно с этой истории все и пошло. Главный герой делает головокружительную карьеру, а виртуальный разум - фантастические открытия. Причем, каждый берет за основу свое: первый - душу бессмертную, данную Богом, второй - разум, сделав его бессмертным. Однако жизнь вносит свои драматические поправки, которые приводят к непредсказуемым результатам развития человеческой цивилизации, полностью переделав ее сущность и предназначение. Пробовал пристроить его в издательства с гонораром – не взяли. Пробовал продавать в электронных издательствах-магазинах – никудышный навар. Но это не упрек качеству материала, а просто имени у автора нет. Так я подумал и решил – а почему бы в поисках известности не обратиться напрямую к читателям, минуя издательства; они и рассудят – стоит моя книга чего-нибудь или нет? Подумал и сделал – и вот я с вами. Читайте, оценивайте, буду рад знакомству…
santehlit 241 - 25.10.2021 - 06:04	Лейтенант медленно оглянулся, чувствуя, как на голове зашевелились волосы, и глаза полезли на лоб. Труп стоял за окном, держась руками за прутья решётки, и сверлил взглядом Блохина. Тот не поддался общей панике, а выпучив глаза, созерцал неповторимое в своём роде аномальное явление – двигающегося и говорящего мёртвого человека. - Марш в камеру! – рявкнул Стародубцев. - А ты на кладбище! – криком на крик, млея от страха, ответил Блоха и лейтенанту. - Вспоминай, родимый, когда вы полканов хоронили, ведь где-то ж я видел эту мерзкую харю. Саладзе начисто забыл русский язык, с трудом разлепил губы и понёс какую-то тарабарщину. Блоха попятился к стене, сунув руку в карман, стараясь держать в поле зрения обоих ментов – мёртвого и сумасшедшего. Стародубцев некоторое время слушал жалкий лепет лейтенанта, а потом рявкнул: - Пьян? К Саладзе вернулся дар нормальной речи: - Никак нет. - А что плетёшь? Значит так, лейтенант - задержанных в камеру, а отдел поднять по тревоге. У первого секретаря райкома партии товарища Ручнёва похищен очень важный предмет, его надо срочно найти. Дежурный вневедомственной охраны обратил беспомощный взгляд к Блохину - может, у него опять проблемы с русским, и он чего-то не понимает. - Это у вас, жмуриков, игра такая на кладбище? - вмешался Блохин. – В секретарей, райкомы, социализм. Окстись, полковник, страной буржуи правят. - Как буржуи? – удивился Стародубцев. Очень ему не хотелось беседовать с заключённым, но лейтенант, судя по всему, маловменяем, а этот малый – ничего, держится и говорит толково, вот только что…. – Как буржуи? - Да просто очень – захватили власть, поделили богатства и живут припеваючи, а ваши долбанные органы их охраняют. Новость до глубин сгнившего тела поразила Стародубцева. - А партия? - Сама разбежалась. - КГБ, МВД? - Контору закрыли, а менты сплошь поганцы да засранцы, как были, так и есть – к любой власти приноровятся. - Народ? - Обманули народ сладкими речами да западной мишурой. Сначала Горбатый, потом Беспалый – одни уроды во власти, вот и довели Россию. Раньше Западу кулаком грозили, а теперь туда с протянутой рукой. Вот так, полкан. Живём хуже эфиопов, а тут ты нарисовался – людей булгачишь. Шёл бы к себе на мазарки, а? Услышанное настолько поразило Стародубцева, что он почувствовал сбои в работе головного мозга - никак не мог сосредоточиться, осмыслить и понять, как такое могло произойти. Наверное, Владимир Иванович, самый умный из экспериментаторов, мог бы что-нибудь прояснить. Стародубцев, как настоящий полковник, не привык долго колебаться и принял решение. - Слушай мою команду, лейтенант - заключённых в камеру, дежурных на посты. Вернусь, приму руководство отделом на себя. Стародубцев развернулся на месте и, механически ступая, ушёл в темноту. Вскоре в притихшем отделе раздались негромкие звуки перемещений. Извлечённый из туалета после продолжительных переговоров капитан Морозов принял командование. Заключённые без колебаний вернулись в камеру предварительного заключения. Заметив среди них сержанта Маслюкова, дежурный возмутился: - А ты куда? Смотри, Маслюков. Где твой табельный?
santehlit 242 - 28.10.2021 - 06:25	Блоха вернул оружие. - И чтоб ни гу-гу, - погрозил Морозов пальцем и закрыл стальную дверь. 3 Лишь только Владимир Иванович Ручнёв шагнул на ступеньки райкома партии, дверь предупредительно распахнулась. - Милости просим, Владимир Иванович. Я знал, что однажды вы вернётесь. - Ты кто? – спросил Ручнёв, вглядываясь в заросшее щетиной лицо ночного сторожа. - Вобликов, завотделом пропаганды и агитации, помните? - Здесь что делаешь, зав? - Работаю, Владимир Иванович, как должен работать каждый, кому дороги идеалы революции и родной Советской власти. Сторожу, одним словом. Вы проходите, проходите: здесь никого больше нет. - Пришёл, наш родименький, вернулся, - суетился Вобликов, пропуская в здание музыкальной школы, а прежде – районного комитета партии, его бывшего первого секретаря. – Ну, теперь порядок будет. А я вот здесь сижу, поглядываю - чья возьмёт. Не верится, что в Лету канули наши могучие устои, наша всепобеждающая идеология. - Что, аппаратчики за власть перегрызлись? – усмехнулся Ручнёв. - Хуже, Владимир Иванович, гораздо хуже. Строили мы коммунизм, думали вот-вот и на века, а подул ветерок покрепче – и нету его, одни развалины остались. - Что городишь? – Ручнёв остановился в полутёмном фойе. - Правду, истинную правду, Владимир Иванович. Сколько раз в жизни убеждался в могучей, всепобеждающей силе большевистской правды. Наш советский человек всегда эту правду почитал. Могу ли теперь врать? – обиделся Вобликов. - А кто портфели захватили? – насторожился Ручнёв. - Так ведь что интересно, - сторож вознёс указательный палец. – Все партийцы бывшие. Где-то мы с вами, Владимир Иванович, проглядели-недоглядели за криводушными людишками: подняли, обласкали, а они в ответ – даешь демократию, долой КПСС! Хотя нет, вру, наверное. Не так власть перекрашивалась. Один дурак брякнул, как вождь когда-то, с броневика, а толпа подхватила. Номенклатура наша нет бы рот заткнуть крикунам, тут же стала подстраиваться да пристраиваться, чтобы власть не потерять да кусок пожирнее отхватить от народного пирога. Вот так и развалили великий и могучий Советский Союз. - Ты о Вожде поосторожней, - заметил Ручнёв, размышляя об услышанном. - А-а, - махнул рукой Вобликов. – Один остался, без охраны, не сегодня-завтра из Мавзолея на кладбище снесут. Докатились, одним словом. Бывший секретарь вскинул голову и уставился на сторожа единственным глазом. Взгляд был ужасен, но Вобликов выдержал и печально покачал головой: - Да-да, не удивляйтесь нашим переменам. Страна до ручки докатилась - прибалты бочку катят, грузины с хохлами норовят палку в ноги сунуть. Ну, а больше всего вреда от собственных буржуев - всё крадут и тащат за границу. Скоро в богатейшей некогда стране шаром покати – ничего не останется. Промышленность развалили, - Вобликов стал загибать пальцы. – Сельское хозяйство – топором под корень. Торговлю отдали на откуп спекулянтам. - Как такое могло случиться? – Ручнёв ощутил признаки подступающего страха. Растерянность бывшего первого придала уверенности сторожу музыкальной школы. Он панибратски подмигнул собеседнику и сказал очень даже снисходительно: - Я полагаю здесь тщательно спланированную и широкомасштабную диверсию ЦРУ. Долго мы не поддавались, но таки одолели нас янки проклятые. Нет больше социализма на Земле!
santehlit 243 - 31.10.2021 - 06:13	- Странные вещи рассказываешь, Вобликов, - Ручнёв пытался взять контроль над своими расшалившимися нервами. – Не врёшь? Не пьян? Говоришь, буржуи у нас объявились? - Как грибы растут, Владимир Иванович, как грибы. И плодятся, стараются навязать простым людям свою мерзопакостную, насквозь лживую и клеветническую, собственническую идеологию. Убеждают, что народ – ничто, а собственное я – это всё, только для себя стоит жить. Об этом день и ночь трещат продажные газеты, радио и телевидение. Больно видеть к каким серьёзным неприятностям может это, в конце концов, привести даже честного человека. Партия – самое дорогое и великое, что у нас было. Принимали мы туда только тех, кто готов был целиком отдать себя борьбе за светлое будущее всего человечества. И вот теперь эти перерожденцы, партийные оборотни, объявив себя бизнесмена и предпринимателями, ограбили народ и страну. Вобликов перевёл дыхание и взглянул на нежданного гостя. - Что, больно слышать? А мне это кровь бодрит. Коммунист должен всегда смотреть правде в глаза и принимать ответственные решения. Я ждал вас, Владимир Иванович, - Вобликов пафосно возвысил голос. – Ох, как ждал! Я знаю, только вы один можете поднять знамя Великой Революции. И начаться она должна, как некогда в Нижнем Новгороде с Кузьмы Минина и князя Пожарского, в нашей уральской глубинке с вашего обращения к трудовому народу. Я обзвоню сейчас ветеранов, мы соберём завтра митинг на площади. Вы выступите с воззванием, и, я уверен, простой народ не останется безучастным. Они сами увидят и убедятся, что великие идеалы Коммунизма даже мёртвых поднимают из могилы. И тогда русский мужик возьмётся за вилы, а враги все разбегутся в страхе от одного вашего вида. Мы понесём вас на руках, как знамя, впереди толпы. Мы войдём в Кремль и устраним буржуйскую власть. Мы вернём партии её былое величие - изберём вас генсеком, а я стану председателем министров. Вы знаете, Владимир Иванович, вот здесь, - Вобликов обхватил пятернёй свой лоб. – Вот здесь скрыто планов громадьё. Нет, я зря время не терял, я всё продумал, сидя тут долгими бессонными ночами. Дело оставалось за малым – нужен был толчок. И тут вы… Он говорил ещё долго. Говорил о том, что социализм – это ошибка, это отступление от великой линии, завещанной вождём. Что военный коммунизм – это было правильное направление, его и надо было держаться. Что, перебравшись в Кремль, он закроет границы и отменит деньги. Что Россия – страна самодостаточная и легко может прожить без остального мира. А, укрепив экономику и поставив всех мужчин под ружъё, можно начать мировой поход за коммунизм, изгнать буржуев со всей планеты. Пусть убираются на Луну или к чёртовой матери…. Ручнёв слушал и недоумевал, чувствуя, как горло перехватил спазм, а единственный глаз стал влажным. Он понял, что за время его отсутствия в стране произошла масштабная катастрофа, что такое, о чём говорилось, не придумать недоумку Вобликову. Но пойти на бунт, возглавить его в теперешнем своём состоянии Владимиру Ивановичу тоже представлялось нереальным. Бред! И на этот бред ждут от него ответа. Хоть и не народные массы, а лишь один, похоже, выживший из ума сторож, но Ручнёв никогда не пренебрегал нуждами конкретного человека и того же требовал от аппаратчиков райкома партии. И он сказал первое, что пришло в голову: - Надо бюро собрать – сейчас, срочно! Вобликов вернулся из победоносного мирового похода за коммунизм и уставился на Ручнёва - о чём это он? Ах, да! - Какое бюро, Владимир Иванович? Те, кто в буржуи не пробился, седалища им лижут. Вот наше бюро! Второй секретарь Адамкин – помните? - уж три раза перекрасился – какую только веру не принимал. Бесхребетный, одним словом. А как в президиуме-то сидел – вылитый октябрёнок со значка.
santehlit 244 - 06.11.2021 - 06:37	Тут наконец Ручнёв понял, что дело не просто дрянь, а его не стало совсем - весь привычный мир, будто по мановению волшебной палочки, перевернулся с ног на голову, и то, ради чего положен нечеловеческий труд четырёх поколений, пролито столько крови, столько жизней положено и загублено, кануло куда-то разом и, похоже, без возврата. Он прошёл в каморку сторожа и сел на услужливо предложенный Вобликовым стул. Уставился единственным глазом на календарь с обнажённой девицей на шкуре белого медведя. Бывший заведующий отделом пропаганды и агитации райкома партии, поняв его состояние, страдал за компанию: - Припозднились вы, Владимир Иванович, с появлением-то, ох, немножко припозднились. Трудненько будет теперь народ поднять. Молодёжь нашу западные фильмы, штаны да жвачка напрочь развратили. Одна надежда – на старую гвардию. Они и теперь иногда митингуют – Первого мая да Седьмого ноября. Только проку мало - постоят, погудят да расходятся. Буржуи заводы, фабрики захватили, теперь добром не отдадут, а со стариками их разве перебушкаешь? Трудовой народ то ли подымится, то ли нет - партии-то нет, нашей, руководящей и направляющей, вдохновительницы всех побед. Эх-ма! Он тяжело вздохнул, смахнул каплю с кончика крупного носа и любовно взглянул на бывшего первого секретаря райкома партии: - Помню, как приехали вы в наш район, такой ещё не руководящий, может быть, но уже солидный. Навыков, посмею сказать, ещё не было хотя бы по виду отличить пшеничное поле от ржаного, но зато крепко знали, как вести борьбу за укрепление трудовой дисциплины. Помню, как говорили председатели колхозов, что новый первый разбирается в сельском хозяйстве, как баран в термометре – ни авторитета у него, мол, не будет, ни доверия. А потом ничего, как-то попривыкли, кланяться научились… Ручнёв, не слушая причитания Вобликова, думал о своём и, наконец, приняв решение, потребовал: - Дай-ка мне ключи от кабинета. - Полноте, Владимир Иванович, какой кабинет! – усмехнулся сторож. – Там уж давным-давно танцевальный класс. А всё это, - он постучал кулаком в стену. – Теперь называется музыкальной школой. Посидите-ка лучше со мной – куда вам идти. Рассказал я вам о наших бедах - расскажите о своих. Заварим сейчас чайку да послушаем, как там, в загробном мире – черти жарят, иль гурии поют? Жёнушку мою, покойную, не встречали случаем? Чую, костерит меня, на чём свет стоит. Ну, да пусть потерпит: не долго уж осталось. Ручнёв потерял терпение, взял с подвешенной на гвоздь доски несколько ключей, а саму доску в сердцах швырнул под ноги Вобликову. Тот прянул в сторону и возопил: - Поймите меня правильно! Бессмертное дело Ленина живёт и побеждает в умах русских людей. Во имя этих всемирно-исторических побед, во имя настоящего и светлого грядущего мы, люди чистой души, несгибаемой большевистской стойкости и закалки, живём и боремся. И добавил совсем как-то растерянно: - А если я умру, кому нужен буду? Ручнёв поднялся на второй этаж. Шаги затихли где-то над головой. Вобликов встрепенулся, закряхтел, собирая ключи с пола: - Ишь, разбросался. За старое взялся, а время-то новое. Нет, правду говорят - горбатого могила исправит, а партработника ничто. …. Сыграв роковую роль в судьбе школьного сторожа и будущего призывника Сергея Чаганова, бывшая заведующая районным образованием, а ныне покойная Лидия Петровна Кныш задумчиво брела главной улицей райцентра и вдруг… - Мадам танцует? Обрюзглый, неприятно молодящийся тип преградил ей дорогу. Лидия Петровна вздрогнула от неожиданности и огляделась. Дорога привела к районному Дому культуры - из распахнутых дверей лилась музыка, а тёмные окна ритмично сверкали цветными огоньками. На крыльце группами и в одиночку курили парни и девушки.
santehlit 245 - 09.11.2021 - 06:05	Возмущение колыхнуло душу Лидии Петровны - какие танцы, ведь уже, наверное, полночь! А девчонки, как бесстыже одеты! И курят! Так бы и вцепилась в волосенки! - Ну, что, мадам? Иль забыли, что для женщины главная честь, когда есть у ней рядом мужчина? Лидия Петровна критически оглядела прилипалу - в коротких узких штанах, мятой безрукавке, сутулый и очкастый, он производил впечатление подгулявшего школьного учителя. Должно быть, свою компанию потерял, здесь не нашёл, хмель играет, домой не охота, вот и колобродит, приключений ищет, бравируя интеллигентностью. - А, пойдём! – тряхнула Лидия Петровна жидкими висюльками неухоженных волос и взяла его под руку. Со стороны они выглядели странной парой - она в старомодном строгом платье, с размашистой походкой отставного солдата, он пижонистый, вихлястый, безмерно радостный, что заполучил наконец партнёршу. Было действительно за полночь – час, когда кассир и контролёр покинули свои посты с чувством исполненного долга, распахнув бесплатный вход для всех желающих потусоваться под музыку. Потому, что назвать увиденные кривляния молодых людей танцами у Лидии Петровны не поворачивался подгнивший язык. - Я вас уже почти люблю, - шепнул кавалер, взяв её за лопатки и круто поводя мосластыми бёдрами. Лидия Петровна пошла боком, повинуясь его рукам, а головой вертела во все стороны, повторяя вполголоса: - Какая безвкусица! Какое падение нравов! Какая убогость! И это новое поколение? - Какие интересные у вас духи, - он ткнулся носом в её обнажённую шею. - А я вам нравлюсь? - Ах, оставьте, - почти томно сказала Лидия Петровна - заточение в гробу не вытравило из неё женского начала. - Я хочу заняться с вами сексом, - подгулявший учитель чмокнул её в ключицу. - Чем, чем заняться? – Лидия Петровна отстранилась, почти изящно вогнув спину, чтобы заглянуть партнёру в лицо. - Любовью, мадам, – пижон прижался к ней костлявыми чреслами. – Чувствуете, какое вы будите во мне желание? Бывшая заврайоно хотела отстраниться, оттолкнуть назойливого мужчину, но в этот момент её грубо пихнули в спину. Она наступила партнёру на ноги, и он упал, выпустив её из рук. - Эй, старпёры, сторонись! Коляша класс показывает. Образовался круг, в который протиснулся долговязый подросток. Он щёлкнул пальцами и заказал: - Диджейчик, музычку! - И свет, свет! Врубите свет! – потребовали в зале. Лидия Петровна, заслуженный педагог РСФСР, такого отношения со стороны подрастающего поколения, воспитанию которого она посвятила все свои помыслы и деяния, стерпеть никак не могла. Она ворвалась в центр круга и в тот момент, когда Коляша, опёршись на руку, заколбасил в воздухе ногами, схватила его за вихры. - А-ай! – взвизгнул подросток и тюкнулся лицом в пол, с глухим стуком приземлились рядом его ноги. В эту минуту в зале вспыхнул свет. Несколько мгновений длилось немое оцепенение. Потом началась паника, и массовой исход до смерти перепуганной молодёжи через единственную дверь. Поначалу многочисленные истошные вопли, слившиеся в общий хор, глушили музыку, а потом она сама иссякла, погасли и цветные гирлянды - диджей, рванувшийся с подиума, запутался в шнурах, упал, вскочил и убежал вместе с ними. Лидия Петровна победно оглядела опустевший зал. На полу остались недопитые бутылки, затоптанные косметички и даже чья-то изящная туфелька.
santehlit 246 - 12.11.2021 - 05:55	- Золушка, - усмехнулась Лидия Петровна и, ещё раз окинув взглядом зал, сказала себе. – Вот так-то будет лучше. …. Среди ночи редактора местной газеты Адамкина разбудил телефонный звонок. Зловещий голос на том конце провода возвестил: - Спишь, змеёныш? За сколько грошей продал партбилет, гнида? - Кто говорит? – предчувствие чего-то нехорошего шевельнулось в душе бывшего второго секретаря райкома партии. - Редактором заделался – статейки кропаешь. А помнишь: «на лбу светился смертный приговор, как белые кресты на дверях гугенотов»? - продолжил голос в трубке. - Перестаньте хулиганить, - потребовал перепуганный Адамкин, но трубку не повесил вопреки сильному желанию. - Забыл, предатель, что партия тебе дала? Как из моих рук ключи от новой квартиры получал, тоже забыл? А кто тебя вторым рекомендовал? Да знал бы я тогда, какого Иуду в аппарат ввожу, собственными руками… - Владимир Иванович? Вы? – изумлению редактора не было конца. – Этого не может быть! - Узнал, Адамкин? Узнал, говорю, меня? Ты, перерожденец, забыл наши лозунги? Я напомню. Дело партии живёт и побеждает! Дело Ленина бессмертно! Ты в партию вступал – какую клятву давал? Забыл? Я тебе сейчас напомню. Одевайся и бегом в райком. Даю тебе час. Если не явишься ты, приду за тобой я. А ты пожалеешь. - Приходите завтра, Владимир Иванович, в редакцию. Или лучше давайте в мэрии встретимся, - осторожно предложил Адамкин. - В мэрии, [*****]… Слова русские забыли, христопродавцы. Ну, я до вас доберусь. Ты, Адамкин, первой жертвой будешь. - Почему я? - обиделся редактор. Но ему ответили короткие гудки в трубке телефона, а на звонок по 02 совсем не ответили. Остаток ночи Адамкин провёл у кухонного окна с двустволкой наперевес. …. На следующее утро кладбищенский сторож Илья Кузьмич Коротухин был разбужен необычными визитёрами – на двух служебных машинах приехали сотрудники райотдела милиции и на чёрной «Волге» сам районный прокурор. Он и распоряжался. Коротухина привели на старые могилы со следами вскрытия и строго спросили: - Что это? Илья Кузьмич не знал. Ему вручили лопату и приказали: - Копай! Коротухин хотел возразить, что он сторож, а совсем даже не могильщик, но не посмел. Кряхтя и постанывая, начал копать. Но нетерпеливые гости скоро отобрали у него лопату, а самого прогнали прочь. Сторож битый час бродил вокруг да около, для виду поправляя венки на могилках, а сам следил, томясь любопытством, чего это стражи порядка удумали. Когда пять гробов были извлечены на поверхность, его вновь окликнули. - Почему крышки сорваны? Коротухин и этого не знал. Он стал опасаться, что гробы пустые, и его привлекут за ротозейство. Но с этим был порядок - все бывшие районные деятели, однажды угоревшие в баньке, были на своих местах. Подпорченные, конечно, временем, но вполне узнаваемые. Потом Коротухин сбегал за гвоздями, крышки прибили, а гробы опустили в могилы. Прокурор уехал, позже – милиционеры, приказав сторожу закопать могилы и держать язык за зубами. Он так и сделал. …. Я думаю, в тех телах уже не было живых душ. Рамсес исполнил свою миссию -вернулся и забрал их в контактор. С той поры об инопланетянах в наших краях никто ничего не слышал. Да и вся эта история, однажды случившаяся, очень скоро обросла нелепыми домыслами и превратилась в легенду. Многие были в ней участниками, да не все знают подноготную. Я знаю, а от кого – не время говорить. С этим остаюсь, Ваш Алексей Гладышев. …. Прочитал последнюю строку, задумался.
santehlit 247 - 15.11.2021 - 06:42	- О чём, Создатель? - Почему мой двойник и автор рукописи трудится школьным сторожем? - Умом не вышел. - Судя по тексту – с этим порядок. - А представляешь, кто его мама – уж никак не профессор МГУ. - Ну, почему? Скажем, парень уехал быть самостоятельным. Кстати, где этот южноуральский посёлок? - На Урале. - Если в Башкирии, значит, Алексей в творческой командировке - изучает родословную по отцовской линии. - Нет, восточнее. - Могут быть другие причины. - Какие, не хочешь узнать? - Как ты это представляешь? - Контактор. Вселяешься в его оболочку, выводишь парня на светлый путь и со спокойной совестью возвращаешься на исходную позицию. - То есть, в своё, поношенное? - Если хочешь. - А вдруг соблазн возникнет? - Я бы не увидел в этом криминала или преступления против человечности. - Ну, ты бы да, а я нет. - Есть лёгкий способом избежать экспансии – на спиралях тьма-тьмущая твоих двойников, и не все генераловы внуки – помог одному выпутаться из жизненных передряг, поспеши к другому. - Представляется заманчиво. - А то. Там наверняка встретишься с кем-то из близких – Анастасией Алексеевной, Любой, Настенькой…. - Почти уговорил. Только не могу себя представить, с контактором в руках бегающим за двойниками в параллельных мирах. - Этого как раз не будет - практикой перемещений ведают инструкторы. Твоя задача – дать согласие. - Я подумаю. - Я бы очень удивился, услышав: «я согласен». - Ну, хорошо. Ответь только, что будет с душой двойника на время моего временного вселения в его телесную оболочку? - То же, что с твоей нынешней оболочкой – впадёт в спячку. - Не лишится рассудка после пробуждения? - От чего же? Ты пощеголяешь в его теле, частичку памяти мы сохраним, и он будет думать, что всего добился сам. - Нет, Билли, что-то не по душе мне эта затея. - Ну, хорошо, пусть школы сторожат, коров пасут, в тюрьмах маются Лёшки Гладышевы – твои двойники в параллельных мирах. - Что и такое возможно? - Однажды родившись, как волна от брошенного в воду камня, дальше они живут вполне самостоятельной жизнью. И что встречается на жизненном пути, как преодолеваются преграды и преодолеваются ли – дальше всё зависит от случая и судьбы. Да дело даже не в твоих двойниках – пусть пасут и сторожат – подумай о людях близких и дорогих, каково им с недотёпами. - Билли, почти убедил, но…. Больно смахивает на сафари. Развлечь хочешь? - Да Боже упаси! Я всегда за эксперимент и против праздности. Ты знаешь. - С этим согласен. - Или вообще согласен? - Считай, что да.
santehlit 248 - 18.11.2021 - 05:47	- Тогда приготовься – сейчас ты переместишься в одного из своих двойников параллельного мира. - Это как – на старт, внимание, марш? - Гораздо проще – разденься и в постель. Явится инструктор и переместит твою душу в контактор. - Как дьявол из преисподней? - Мажорнее – усни, царевич, утро вечера мудренее. И я уснул. 4 Пусто в коридорах. Громкий стук каблуков, отражаясь от потолка, двоился, дробился, рассыпался барабанным боем. Трясись, Чапай – каппелевцы идут! Что это мне на ум пришло? Школьная директриса конвоирует в одиннадцатый класс, а в голове такие аллегории. Должно быть, от впечатлений первой встречи. - Практикант? – Римма Васильевна улыбнулась из-под массивных очков, принимая из моих рук университетское направление. - Аспирант, - улыбку перекосило в ухмылку. – Материал для диссертации. И какова же темочка. Ого! «Школьная нравственность, как она есть». Ухмылка подкрепилась полупрезрительным хмыком. - Это рабочее название, - поспешил я. - Ну, понятно: соберёте гору позитива – одна тема, неготивчик вскроется – другая. Пожал плечами – рано говорить. Но у Риммы Васильевны душа болела. - Как вы можете судить о нравственности в школе, не имея достаточного педагогического опыта? Сколько вы работали с детьми? - На практике два месяца. - Ну, вот. И такие…. (собеседница проглотила слово, но по глазам читалось «профаны», а может, «прощелыги») берутся за кандидатские диссертации, рекомендации из которых спускаются в школы, как руководящий материал в воспитательной работе. Сами-то уверены, что тема по зубам? - Ну, это кому какой лицеприятным будет вывод, а свежий взгляд любому делу подспорье. - Вот что, давайте условимся – всё, что напишите, мне на стол. - Не вижу повода для возражений. - Какой возраст интересует? - Думаю, начинать надо с выпускников: если обнаружатся изъяны по изучаемому вопросу, можно проследить, на каком этапе воспитательного процесса они возникли. - Хорошо, идёмте. И вот мы идём пустыми коридорами – я, неслышно ступая мягкими кроссовками, Римма Васильевна, сверкая крепкими лодыжками, ведёт в атаку белогвардейские цепи. У двери оглянулась: - Одиннадцатый «Б», не образцовый, но показательный. И мы вошли. Ребята приветствовали нас вставанием, а дама в классе озабоченно поскребла уголок рта: - Где вам удобнее? Садитесь рядом с Вероникой. Проследил её взгляд и чуть не обронил ноутбук. Никушка! Господи! Живая, милая, любимая, контрактная моя жёнушка. Пробежался взглядом по рядам – незнакомы все лица. Нет сестрички Доминички. Да и помнится, не в общеобразовательной школе они учились в нашей реальности, а в специализированном лицее. Ну, что ж, нюансы параллельного мира - будем привыкать, будем осваиваться. Вероника на меня ноль внимания. Не стал предметом любопытства и навороченный ноутбук. Прикрывшись им от преподавателя, взялся за весьма рискованный для урока эксперимент – совращение Данаи шоколадом.
santehlit 249 - 21.11.2021 - 06:14	Проклятая фольга! Громоподобный треск её плохо гармонировал с привычным гулом учебного процесса. В тот момент, когда лакомство лишилось обёртки, хмурый взгляд преподавателя возвестил, что до поборника школьной нравственности я, пожалуй, ещё не дозрел. К довершению, Вероника отказалась от угощения, слегка качнув головой. Но наградила любопытным взглядом. Потом ещё одним. Потом ещё. Доминику с Вероникой трудно различить, но можно, присмотревшись. Первая чуть ироничнее, вторая – романтичнее. Первая увлекалась прозой, вторая стихами. Что, солнышко из параллельного мира, влечёт тебя? Пока размышлял, урок закончился. Можно стало говорить. - Не любите шоколад? - Не люблю угощений от незнакомых людей. - Так в чём дело? Алексей Гладышев собственной персоной. А вы – Вероника? - А я Вероника. А где же Доминика, хотел спросить, но не успел. Какой-то нахал вырос перед нами. - Этой сучке не шоколад, а вафлю надо. В следующее мгновение возник тот самый момент, когда бытиё, по мнению Билли, опережает сознание. Цапнул парня за волосы, ткнул носом в стол и пихнул прочь. Он протаранил задом стеклянную дверцу шкафа и затих там с окровавленным лицом и бесконечно удивлённым взглядом. Впрочем, до начала урока он успел извлечь свою задницу из пробоины и даже унести её из кабинета. Девчонки, весьма сообразительные в таких делах, убрали осколки стекла и прикрыли искалеченный шкаф планшетами. Урок прошёл в напряжённом перешёптывании и переглядывании. На перемене класс перебрался в другой кабинет, ну, а ко мне подошли четверо. Нет, к нам подошли, так как ни на шаг не отходил от Вероники, пытаясь втереться в доверие, хотя она стала ещё более замкнутой после инцидента. - Слышь, чувак, сам придёшь на толковище, или мы за тобой побегаем? Видимо, не дотягивал мой внешний вид до преподавательской неприкосновенности. - Сам приду. А куда? - К трансформаторной будке за стадионом. Вот она знает. Парламентёры удалились. Я к Веронике: - Покажешь? - Вас изобьют. - Ну, это вряд ли. Скорее наоборот, но не хотелось бы. Впрочем, зовут на толковище – есть надежда договориться. И надежда решить твои проблемы. - Мои проблемы оставьте мне. - На это не надейся. Всевышний создал из ребра не женщину, а проблему для мужчины и обязал её решать. - Вам для чего? - У меня нюх на прекрасных девушек. - И многих вы обнюхали? Лукавинка заискрилась в печальных глазах. Что гнетёт тебя, душа моя? Где сестрица единоутробная, Доминика? Неужто…? Не хочется думать о плохом, не время спрашивать – слишком слабенькие искорки в бездонной печали карих глаз. Женщина – не только украшение любой кампании, но её совесть и порядочность. Увидев за трансформаторной будкой в гурьбе ребят их одноклассниц, успокоился – толковище будет по правилам. Передал ноутбук Веронике и взял инициативу в свои руки. - Думаю, возникший конфликт исчерпал себя ещё в кабинете: хамство наказано, и у меня даже не возникает желания потребовать от него извинений – пусть останется делом его совести. Если кто-то считает иначе – к вашим услугам. Но прежде позвольте продемонстрировать маленький фокус. Протиснулся к белокаменной стене трансформаторной будки.
santehlit 250 - 24.11.2021 - 05:49	- Билли, помогай. - Ага, вспомнил. А я смотрю, возомнил себя этаким языческим богом параллельного мира – Футы-Нуты. - Да, брось. У меня ещё масса вопросов к тебе – обстановка не располагает к диалогу. Ну, я бью? - Бей. - А руку не сломаю? - Сломаешь – вылечу. - А от позора как спасёшь? - Бей. И я ударил: - Ки-Я! Рассчитывал выбить силикатный кирпич-полуторник из кладки стены, но он сломался – уголок рассыпался в пыль. Народ притих. - А если так по голове, что с ней будет? – стращал и упивался своим триумфом. - Короче, ребята, - подставил Веронике локоть. – Давайте жить дружно. Наверное, любой школьнице, тем более выпускнице, приятно пройтись под руку с преподавателем. А меня так и представили – мол, из университета, по обмену педагогическим опытом. Спутница моя шла и рдела. Посетовала у ворот школьного двора: - Автобус ушёл – придётся пешком. - Возьмём такси? - Нет. И мне не хотелось. - Шибко далеко идти? - Да. - Ты живёшь…? - В детском доме. Потребовалась пауза. - Билли, это что за искажение реальности? - Знаю не больше твоего. - Где Доминика? - Не ведаю, но я предупреждал: всё с чистого листа, никакого сафари-шоу. - Обо мне-то должен что-то знать? - Что-то знаю – золотая медаль в школе, красный диплом в универе, аспирантура. - Но почему педагогика? Уж лучше бы журналистика. - Об этом двойника надо спросить. - А где он? Наверное, в пятках прохлаждается? - Догадлив. - Где он живёт - то есть, я? - На съёмной квартире. - Прилично. Родители? - Увы, сиротствуешь. - Печально. Впрочем, заболтались – рядом дама. Дама делилась планами на перспективу. После окончания школы мечтает поступить в наш университет, на филфак. - Большой конкурс? – её застенчивый взгляд вопрошал: «А можете, вы кулаком, как кирпичную стену – бац! – и нет преград на пути в студенчество?». Да, конечно же, милая – я явился в этот мир, чтобы устроить твою жизнь. Ты, наверное, не представляешь, в каком неоплаченном долгу перед тобой и сестрицею твоей. Ах, Никушки, мои Никушки – красивые, гордые, неукротимые. Какая жестокая судьба разлучила нас в реальном мире. Какой счастливый случай свёл в этом? Но почему грустны глаза, какая печаль грызёт сердце? Открой свою душу, Земляничка.
santehlit 251 - 27.11.2021 - 06:10	Детский дом. Серые стены в три этажа, окна без балконов. Двор, сквер, хоккейная коробка. В углу двора беседка, там мат и ржанье, гитара хнычет в безжалостных руках. - Это пришлые, - супит губки Вероника. – Заставляют наших малышей красть и попрошайничать. Звучит как извинение, а слышится поручением - Алекс, надо исправить. - Мы пришли, - повернулась ко мне на ступеньке крыльца. – Дальше провожать не надо. Хочется возразить - могу и дальше: я преподаватель, меня не остановят вахтёры. Но приходит понимание - за порогом иная жизнь, другой быт и отношения. Возможно, комнаты своей Вероника будет стесняться и одежды домашней. Нет, не приблизить её симпатии теперь настойчивостью. Скорее наоборот, и я ухожу, попрощавшись. …. Римма Васильевна пригласила в кабинет. - Взяли шефство над Вероникой Седовой? Надеюсь, в вас говорят профессиональный долг, человеческое сострадание, и молчат похотливые мыслишки. - Вы не знаете, что с её сестрой? - А вам известна их история? Нет? Послушайте, - Римма Васильевна с глухим стуком опустила массивные очки на полированный стол и погрузила пальцы в глазные впадины. Может, то был массаж уставших век, может, слезу выдавливала. – В двухлетнем возрасте девочки лишились родителей, и попали в опекунство к дальней родственнице – особы пьющей и весьма неуравновешенной. Через год она привезла Веронику в сиротский приют. Заберите, говорит, всё равно помрёт. У девочки прогрессировала двухсторонняя пневмония. Врачи её выходили. Теперь вот…. - А что стало с Доминикой? Римма Васильевна посмотрела строго: - С вами, молодой человек, хорошо на пару помои пить. - Это почему? – обиделся. - Забегаете вперёд – больше достанется. - Простите. - Теперь вот, - Римма Васильевна продолжила прерванную мысль, - другая напасть. Прошлой осенью в начале учебного года Вероника подверглась сексуальному нападению. Её пытался изнасиловать наш физрук. Помешала уборщица Клава – стукнула насильника шваброй, а потом подоспела общественность. Геннадий Фёдорович теперь в колонии и вряд ли вернётся в школу, а девочка, как говорят, ославлена. И симпатии одноклассников не на её стороне. Пришло время моим упрёкам. - Разве нельзя было Веронике школу поменять? - Детский дом закреплён за нашим учебным заведением. - Ну, тогда и детский дом заодно. - Это не в моей компетенции. Да и кому-то было б надо этим заниматься. - Я вас понял. - Погодите, погодите…. После нападения с Вероникой случился нервный кризис. Она два месяца пролежала в психиатрическом диспансере, отстала от учебного процесса. Представляете, какой груз на хрупких плечиках? - Сделаю всё, что смогу. - Сделайте, молодой человек, сделайте. Думаю, одна спасённая душа стоит десяти диссертаций. - Думаю, больше…. …. Квартира была очень даже ничего. - У кого снимаем? - Приличные люди, сейчас за кордоном, вернутся не скоро. - Билли, нужна помощь. - Весь – внимание. - Знаю, заворчишь, противу правил и прочее, но надо.
santehlit 252 - 30.11.2021 - 05:44	- Излагай. - Повисишь у Вероники на руке с денёк или сколько потребуется? - Создатель, мы в ином мире, запасного оптимизатора нет, случись что – тебе кранты. - Прям-таки кранты. Да и что может случиться – война, землетрясенье, наводнение? Всё будет тип-топ. - Не могу подвергать твою драгоценную даже малому риску. - Послушай, Билли, и спрашивать тебя не стал, если б речь шла только об элементарных функциях жизнедеятельности, но дело гораздо тоньше, и без сознательного к нему отношения не обойтись. - Послушай, Создатель, если ты будешь говорить со мной о таких вещах в таком тоне, я прерву эксперимент и верну тебя в твою оболочку. - Вот как? А не пошёл бы ты…. Снял оптимизатор, но не швырнул, как прежде бывало – надо крепко подумать и успокоиться: подобные отношения не способствуют успеху. Принял душ, пощипал гитару, сидя на спине. Вернул на руку серебряный браслет. - Поговорим? - Говори. - Девочке надо вернуть психическое равновесие, излечить от мужикобоязни, помочь…. - От чего-чего излечить? - Она тянется ко мне, потому что сердце истосковалось по дружбе и общению, но в каждой фразе, в каждом жесте чувствуется страх, способный разрушить мечту о чистых отношениях. Я бы этого физрука-насильника собственноручно кастрировал. Билли, она тяготится своей красоты, которая вызывает зависть девушек и похоть мужчин. Это аномально, это надо исправить. Что молчишь? - Ты закончил? - Билли, сверши маленькое чудо - помоги Веронике освоить школьную программу. В конце концов, для чего мы сюда явились? Созерцать чужие страдания? - Умеешь убеждать, Создатель, а ещё больше льстить. Мы явились сюда помогать страждущим. На следующий день положил серебряный браслет на стол перед Никушей: – Это магнитный стимулятор памяти. Надень. - Зачем? - Время сэкономишь, оценки поправишь. Ты в универ думаешь поступать? А там конкурс…. - Считаете, поможет? – Вероника с робкой надеждой заглянула в мои глаза. - Мне помог закончить школу и ВУЗ на отлично. И тебе поможет. Надень. - А как же вы? Как я? Куплю яиц и буду жарить с беконом. А вслух сказал: - Когда сяду за диссертацию, ты мне его вернёшь. Застегнул браслет на милом запястье, не удержался – погладил, потом поцеловал тонкую жилку. Испугался – а как воспримет, не удумает ли чего. Но, слава Богу, обошлось. То ли безделушка серебряная увлекла, то ли оптимизатор начал действовать. Первый бастион взят! Следовало развить успех. - Сходим в ресторан? - Нам нельзя. - В кафе? - Зачем? - Ты умеешь готовить? - Борщ, суп, окрошку, окорочка с картошкой…. - Давай купим продуктов и закатим пир. - Где?
santehlit 253 - 03.12.2021 - 06:16	- У меня, конечно. - А вы с кем живёте? - Один. - Только не сегодня. - Завтра? - Давайте завтра. …. Назавтра Вероника приехала в школу нарядной – в водолазке под джинсовым жилетом, плиссированной юбочке. Глаза лучились, рот не закрывался - невтерпёж было общаться. Ей даже сделали замечание на уроке, но за ответ у доски похвалили. После занятий проводили взглядом детдомовский автобус и, взявшись за руки, пошли в другую сторону. Осмотрев все комнаты, Вероника вернулась на кухню, где я разбирал пакеты с продуктами. - Это ваша квартира? - Считай, моя. Нравится? - Я всё жизнь прожила в детском доме. - Выйдешь за меня замуж, будешь жить здесь. Или купим большой уютный дом за городом. - Вы хотите на мне жениться? - Очень. - Для чего? - Потому что люблю. - Что такое любовь? - Любовь? Любовь – это, девочка, страсть, основанная на половом влечении. Любовь – это дружба, союз единомышленников против житейских неприятностей. Любовь – это общность интересов, главный из которых – воспитание детей. - Этому можно научиться? - Ничему не надо учиться – все заложено в тебе от рождения. Всевышний мудро обустроил природу, выделив в ней мужское и женское начала. Мужчина любит, женщина позволяет себя любить. Мужчина выбирает женщину, с которой ему легко и приятно жить. Женщина – мужчину, от которого хочет иметь детей. Ты любишь детей? Вероника неуверенно пожала плечами: - Наверное. Я всегда помогаю малышам. - Я говорю о собственных детях. Наш ребёнок будет купаться в ласке, потому что без родительской любви нет детства. Ох, и доболтался, ох, договорился. Вероника безвольно опустила руки, по щекам побежали слёзы, взгляд затуманился, но она всё смотрела на меня и будто просила: «Пощадите». - Что с тобой? Тебе плохо? Взял её на руки и отнёс на диван. Лучше б мне не делать этого. И вообще, держаться на расстоянии от несовершеннолетней девушки и щекотливых тем. Но…. Но у меня не было под рукой Билли, мудрого советчика и хранителя. Впрочем, не было оптимизатора и на запястье Вероники. - А где? - В тумбочке. Вечером ходила в душ, сняла и забыла. Серебряный браслет…. в детском доме…. в тумбочке…. Не дай Бог там Пашке Ческидову случиться…. Мысли всплывали в сознании и тонули в накатывающей страсти. Расцеловав Веронике руки, перебрался к коленям. До края коротенькой юбочки далеко. Всё, что не прикрыто, моё – решил и пустил губы в захватывающее путешествие. Но девушка проявила инициативу, прижав мои уши ладошками. Наши губы сплелись. Только рука осталась там, внизу, и, никем не контролируемая, продолжила движение уже за границу дозволенного.
santehlit 254 - 06.12.2021 - 06:04	Почувствовал, как напряглась Вероника, когда мои пальцы скользнули под резинку трусиков. Её тело просто окаменело. Подумал, что она испытывает то же, что и я – нестерпимую страсть - и сейчас одним смелым движением сделаю нас бесконечно счастливыми. Рванул трусики вниз. - Мамочка! Вероника не рвалась, не билась в истерике, не сопротивлялась. Она прикусила кулак и смотрела на меня испуганным взглядом. Господи! Ты ли это, Гладышев? Куда что подевалось? Никакой всепоглощающей страсти. Только стыд, только боль, только страх непоправимости произошедшего. Метнулся к окну, будто исполненный желанием сигануть вниз головой - даже распахнул его. Да нет, конечно, это не решение, - нужно жить, нужно исправлять ошибки. Стена дождя качалась за окном. - Как я пойду? – сказала Вероника. Что ответить? Оставайся, я тебя не трону. Чёрт, какая глупость! Нелепица. Бессмыслица. Тебя, Гладышев, надо кастрировать вместе с физруком. - У вас есть иголка с ниткой? Кажется, были. Поискал, нашёл. - Отвернитесь, - Вероника держала в руках порванные трусики. Апрельский дождь дышал мне в лицо. - Мы хотели жарить окорочка. - Без меня. У вас есть зонт? - Я вызову такси. - Вызовите. …. На следующий день Вероника положила передо мной оптимизатор. - Очень прошу, не приходите больше в наш класс, или уйду я. Ушёл я. Надел оптимизатор. - Билли, у меня горе. - Колись. - Я чуть не изнасиловал девушку, которую люблю. - Тебя на минуту нельзя оставить одного. - Помоги. - Как? - Не знаю. Но я хочу вернуть её расположение. - Ты так расстроен - может, смотаем удочки и почистим память? - Да ты что?! - Ну, успокойся, успокойся. Давай будем думать. - Давай. Сидел на подоконнике в коридоре, здесь и прихватила Римма Васильевна. - Как ваша диссертация? - В тезисных набросках. - Любопытствую. Пожал плечами: - С ноутбуком работаете? - Покажите как, наверное, смогу. Пока топали в её кабинет: - Билли, налей воды по теме. - А что? - Что хочешь – пусть тётка одобрит. Глянув на объём, Римма Васильевна хмыкнула: - А вы плодовиты. Оставите взглянуть? - Да, конечно, сколько потребуется. …. После уроков перехватил Веронику у автобуса. - Надо поговорить.
santehlit 255 - 09.12.2021 - 06:06	- Всё, что я не хотела слышать, вы уже сказали. - Ты что, в принципе против половых отношений? Считаешь, что детей проще искать в капусте? – говорил, а сам думал, что я несу. Вероника слушала мою тарабарщину, не перебивая, но когда водитель подал сигнал, шагнула на подножку, сказала: - Всё? Очень вас прошу, оставьте меня в покое. Все мужики сволочи, и вы не идеал. Грубо, подумал, глядя вслед удаляющемуся автобусу, но справедливо. - Билли, я сойду с ума. - Не позволю. - Да уж…. Но лучше бы помог вернуть Веронику. - Я помогу тебе прославиться в здешнем мире, и может быть тогда…. - Сделаешь президентом страны или его советником? - Давай пока на школьном уровне. …. Болтался по этажам и коридорам, заглянул в конференц-зал. На сцене шла репетиция школьного ВИА. - Не помешаю? Мне не ответили, ну, я и присел зрителем. Вернее, слушателем, потому что скоро не утерпел и подался на сцену. - Этот момент не так играется. Ну-ка, дай сюда…. Потянулся к электрогитаре. - Послушайте, молодой человек…, - ансамблем руководила учительница пения, немолодая, кстати, но настырная. - Нет, это вы послушайте, - и сыграл эпизод, в котором, мне казалось, солист-гитарист фальшивил. – Так лучше? - Немедленно покиньте зал, вы мешаете репетиции. - Пусть остаётся, - ребята вступились за меня. - Тогда уйду я, и вызову милицию. - Ну, зачем вы так? Я действительно умею играть на этой штуке и неплохо пою. - Давайте послушаем, - опять поддержали начинающие музыканты. - Ах, так, - певичка была ещё тем фруктом, развернулась и потопала со сцены прямо к выходу. Ударник аккомпанировал её ходьбе – дзинь-дзинь-бум. Дама сверкнула очками от двери, а потом хлопнула ею, покинув помещение. - Достала, - подвёл итог инциденту белобрысый паренёк с барабанными палочками. - Что умеешь? – потребовали от меня. – Покажи. Ломаться не стал - исполнил одну из самых популярных песен моей школьной юности, аккомпанируя на электрогитаре. Игра была виртуозна и голос безупречен. Не хвастаюсь – Билли помог. - Класс! – выдохнул парень за синтезатором. - Берёте к себе? - А ты откуда? - На практике, студент, - соврал, чтоб не смущать ребят. - Оставайся, если нравится. - Что поём-играем? Следующие полчаса знакомился с репертуаром и не одобрил. - Это называется: взвейтесь кострами синие ночи…. - Так сами что ль…. Увлеклись, а за спиной: - Этот? Пусть остаётся. - Тогда зачем здесь я? Этот диалог, подкравшись к сцене, затеяли директор и сбежавшая певичка.
santehlit 256 - 12.12.2021 - 06:15	- А и, правда, - это уже я. - Римма Васильевна, позвольте мне на общественных началах поработать с ансамблем. - Ребята готовят программу к выпускному вечеру. - Уяснил. - Ну, хорошо. Только никакой закордонщины. - Но вы же не против классики? На трёх струнах исполнил Бетховена «К Элизе». - Замечательно, - Римма Васильевна закусила кончик дужки очков. – Такая пойдёт. Приобняв певичку за плечи: - А что, Ангелина Николаевна, дадим ребятам вольную? И уходя, от двери: - Алексей Владимирович, загляните ко мне вечерком. Вечером в кабинете директора. Римма Васильевна: - Прочла ваши наброски. Знаете…. Меня зацепило. У вас действительно свежий взгляд на тему, но чего-то не хватает, чуть-чуть. - Вашей правки. - А вы позволите? - Буду рад. - Знаете что, занимайтесь музыкой, а я вашей диссертацией. - А кто защищаться будет? - Вы, конечно. - Кому кандидатская степень? - Тоже вам. - Не справедливо. - Не суть важно, кто ордена носит, главное – врага перемочь. - Это вы о чём? - О Великой Отечественной. Как я зауважал Римму Васильевну! Но одного школьного ансамбля мне было мало. Заявился в детский дом, к директору. - Хочу организовать для воспитанников секцию восточных единоборств. - Только драчунов мне здесь не хватало, - сказал однорукий Иван Павлович, в простонародии Ванька-с-палкой. - Ну, зачем же, культура айкидо – это, прежде всего, воспитание духа, способность противостоять своим слабостям. А защищать себя, свою семью и страну должен уметь каждый мужчина. - Война грянет, защитим, - директор детского дома потрогал пустующий рукав пиджака и поморщился. - И без войны ситуаций хватает, - не сдавался я. Ванька-с-палкой махнул рукой – обидно так махнул, почти в лицо: - Отстань - нет у меня ни ставок, ни помещения. Я сдержался: - А подвал? - Что подвал? - Пустует. - Там инвентарь хранится. - Списанный. - Ну, вот что…. - Иван Павлович, мы с ребятами отремонтируем помещение, соберём тренажёры…. А ставки мне не надо – на общественных началах. Директор посмотрел исподлобья и сдался: - Ну, хорошо…. Если денег просить не будете…. Да не вздумайте там курить, а то весь детдом спалите.
santehlit 257 - 15.12.2021 - 06:23	Вооружившись ключом, спустился в подвал. Пригоден он был разве только для съёмок ужастиков. - И что ты здесь собираешься сотворить? – это Билли. - Думал, осилим с ребятами. - Знаешь, что такое подвальная болезнь? - Просвети. - Явление из эпохи развитого социализма. - Ладно, что предлагаешь? - Увидишь. …. Репетиция с ВИА в два пополудни, с утра я в детский дом. Во дворе уже суетились строительные рабочие, разгружая с машин материал и перетаскивая в кузова хлам из подвала. Директор был мрачнее тучи: - Это что за десант? Учтите – ни одной сметы не подпишу. Я на всякий случай: - Все оплачено, Иван Павлович. И к Билли: - Твои фокусы? - А то. - Ну, и? - Всё честь по чести – заказчик, подрядчик. - Кто инвестор? - Ты. - Не понял. - Забыл, как миллиардами владел. - И ты оттуда – сюда…. Такое возможно? - Как видишь. Директор до полудня сидел, запёршись в своём кабинете. Вышел, когда строители уехали на обед. Подсел ко мне в пустующую беседку. - Что здесь творится? - Не поверите, Иван Павлович, муки сердечные - влюбился в вашу воспитанницу и не знаю, чем привлечь внимание. - Уж не в Седову ли? Докладывали мне. А знаешь, парень, что у неё сестра-близняшка есть? Не одна она на свете. Мне ли не знать? - А где она? - Там, наверное, откуда Веронику к нам привезли. - У вас должен адрес сохраниться. Вы мне дадите его? - Дам, - он окинул взглядом двор, заставленный строительными материалами, и пальцем покружил. - Дам, если из этого что-то получится, и мне ничего не будет. …. Пора на репетицию, но мне хотелось увидеть Веронику. Вызвал такси, и шофёр томился в машине за воротами, прислушиваясь к стрекоту счётчика. Подъехал автобус. Малышня сыпанула во двор. Следом ребята постарше. Выпускники. Вероника. Сделал вид, что увлечён беседой с прорабом. Жестикулировал, а сам во все глаза на предмет обожания. Идёт, с любопытством смотрит на штабеля с досками, бочки с краской…. Увидела меня, замедлила шаг. Она любит меня, по крайней мере, не равнодушна. Это точно. Поравнялась. Я прорабу: - Разве нельзя организовать работу круглосуточно - в две, три смены? И ей: - Здравствуй, Вероника.
santehlit 258 - 18.12.2021 - 06:18	Она промолчала, опустила взор и прошла мимо. Всё. Она не любит меня. Больше – презирает, ненавидит. Хотя, за что меня ненавидеть? - Билли. - Вижу. Швах твоё дело, Создатель. - Утешил. - Не надо было с оптимизатором выпендриваться. - Ты сканировал её? - У девочки нормальная психика. Ущербная, конечно, но выкарабкается. А экзамены она сдаст на пятёрки. Увидишь. Через неделю строители, прибрав двор, убрались с него. Иван Павлович разрезал красную ленту, открывая яркий, как с картинки, новенький спортзал в цокольном помещении, уставленный отнюдь не самодельными тренажёрами. - Занимайтесь, - напутствовал директор. – Растите сильными и смелыми. На Веронике было синее платьишко. Я стоял в толпе воспитателей и не спускал с неё глаз. Потом это видение преследовало всю ночь – кромка синего платья и колени под ней. Господи! Ведь я их целовал. Они помнят мои губы. Как же мне прожить без них? Надо бежать, бежать на край земли. От себя, от неё, от этих наваждений. Надо ехать к Доминике. Бросить всё и заняться поисками затерявшейся сестрички. Бросить всё не предоставлялось возможным – увяз в общественных делах. Во-первых, ВИА. Ребята настаивали на ежедневных репетициях. - Вы как хотите, - сказал, - могу только через день. Ну, и выходной само собой. - Ну, а мы каждый день. Верно, ребята? – это бас-гитарист мажорил. – Вот только что с репертуаром? - Думаю, исполнять всю современную попсу – люди ж танцевать захотят. - Когда мы её разучим – времени-то с гулькин нос? - ужаснулся ударник. - А для торжественной части пару-тройку своих произведений. У кого что получится. - Ну, это ты, Алексей, загнул: никто из нас музыки не пишет, - покачал головой солист-гитарист и прошёлся по струнам. - И стихов, - поддакнул бас-гитарист и заставил звучать свой инструмент. - Можно репом попробовать, - подал голос виртуоз синтезатора, и его инструмент запел. - Знаете, что это? – вскинул кулак над головой, на запястье сверкнул серебряный браслет. – Магнитный корректор музыкального слуха и голоса. Вот сейчас мы этим и займёмся. Кто первый желает? Ребята переглянулись, пожали плечами. - Ну, давайте я, - вызвался ударник. Нацепил ему оптимизатор на запястье. - Подключайся, когда поймёшь, что я играю. Ещё до первой паузы ударные инструменты догнали мою гитару и влились в общий звуковой фон. Я запел, и через минуту барабанщик вклинился вторым голосом. А потом послышалась фальш. Оглянулся – очарованные гитаристы пытаются импровизировать скорее по наитию, чем слуху. Поморщился, жестом показал – цепляйте оптимизатор, потом подключайтесь. По моим расчётам последний урок в школе должен закончиться. - А что, ребята, вдарим по высоким нотам? И мы вдарили. Все, кто остался к тому часу в школьных чертогах, сыпанули в конференц-зал. Потому что на его сцене дебютировал квартет музыкантов ни голосами, ни виртуозностью игры ничуть не уступающий знаменитой на весь мир ливерпульской четвёрке. С того дня на наших репетициях зал не пустовал – сбегались ученики, приходили учителя, заглядывали уборщицы. Все были, кроме той, ради которой всё это затевалось.
santehlit 259 - 21.12.2021 - 06:20	С угрозами явилась директриса: - Я вас запру куда-нибудь – в подвал или на чердак. - Зачем? - Вы срываете учебный процесс. Разве поспоришь? Я подмигнул ребятам и спустился со сцены. Римма Васильевна в позе Наполеона на Поклонной горе ждала меня в проходе. А за моей спиной…. После инструментального вступления квартет хорошо поставленных голосов выдал: Когда уйдём со школьного двора Под звуки нестареющего вальса…. Разбитый наголову Наполеон захлюпал носом, промокнул глаза платочком и опустился в кресло. А со сцены: Ты сидишь за партой третьей, У окна сидишь в сторонке И на целом белом свете Нет другой такой девчонки…. На улице зажглись фонари, когда я провожал Римму Васильевну домой. - Что у вас произошло с Вероникой Седовой? Сказать правду? Никогда! Стыд какой! Лучше язык проглочу. - Я беседовала с ней. Что ж вы, Алексей Владимирович? Ай-яй-яй! Не положено нам, по этике преподавательской, по морали педагогической, по нравственности человеческой. Голова моя в плечах утонула. Господи! Бросить всё? Сорваться? Убежать в свою одинокую, бесприютную реальность? - Но какая девочка! Я ведь с ней как мать пыталась говорить. А она: нет, нет и нет – с Алексеем Владимировичем не могу общаться. В чем причина, спрашиваю. А она: он в меня влюблён. С чего взяла? Он сам, говорит, признался, замуж звал. Что ж вы, дорогой наш аспирант? Страх разоблачения отпустил сердце. И нахлынули чувства. - Да, люблю я её, люблю, - ударил в грудь кулаком. Весьма гулко. Римма Васильевна с любопытством покосилась. - А известно вам, молодой человек, что все наши незамужние клушки только о вас в учительской судачат. Нравитесь вы очень женскому полу. - Нравлюсь – разонравлюсь. Что делать, Римма Васильевна? Ну, почему я ей не пара? В чём изъян? - Признаться, не поверила Веронике, а теперь вижу, зря. Надо было расспросить – в чём изъян? Что стопорит? Давайте погадаем. Может, себя считает недостойной: вы – высокообразованный, без пяти минут кандидат наук, а она – недоучка детдомовская. А может, вас. Вы простите, Алексей Владимирович, за откровенность – есть в вас какая-то немужская мягкотелость. Мы, женщины, привыкли, чтобы в судьбоносные моменты решения принимали мужчины. Только таким покоряемся. А вы, как старичок семидесятилетний (неужто просматривается?), заикнулись о чувствах и дожидаетесь ответа в сторонке. Дождётесь – уведут девицу под венец. И думается, не лучший представитель сильного пола. Я молчал. А что сказать? У дверей подъезда Римма Васильевна оборотилась ко мне.
santehlit 260 - 24.12.2021 - 06:24	- А вообще-то, всё верно – не стоит морочить голову: девочке надо доучиться. Слава Богу, оценки у неё улучшились. По пути домой. - Билли, всё слышал? Твоё мнение. - Умная тётка. Знаешь, правка её в диссертации…. - О чём ты? Я про Веронику. Она не жаловалась на меня, но отвергает напрочь. - Ябед в детдоме жестоко карают. А что не любит – значит, не любит. - Мы целовались с ней. Она была в упоении. Я чувствовал – она любила меня. Ах, если б мне сдержаться…. - В реальной жизни ты был богат, красив, умён. Женщины обожали тебя. Ты никого не добивался – ну, разве только Даши. Это избаловало. Ты не умеешь бороться за женщину, за её сердце и признание. Ты и сейчас подумываешь, кого бы отколотить – будто этот кто-то виноват в твоих глупостях. - Ладно, умолкни. Не можешь подсказать ничего разумного, лучше молчи. На первое занятие секции восточных единоборств явилось семь парней, все переростки – десятый, одиннадцатый класс. Что за ерунда? Где мелюзга? - Мы так, для проверки пришли – а вдруг калечить начнёте. - Понятно. Пробежались по этажам – кто свободен, сюда. Через полчаса в подвал спустились две дюжины разновозрастных детдомовцев. - Сверните ковёр, тренажёры к стене, - приказал. – Нам нужна свободная площадка. Мелком начертил на паркете прямую линию, разделившую зал на две половины. В одной построил пацанов. - Много можно говорить об искусстве айкидо, о силе характера и отточенной реакции его мастеров, но лучше один раз увидеть. Верно? Вот у стены два ящика – в одном лимонад, в другом теннисные мячики. Задача простая и поощряемая – не переступая этой черты, кидаете в меня мячи. Кто попадёт, топает за призом – бутылкой лимонада. Всё ясно? Смелее. Опрокинул ногой ящик, и мячи покатились по паркету. - Смелее. Кидайте изо всех сил – мячи мягкие, не убьёте. За черту не заступать. Поднял три мячика и принялся жонглировать, посматривая на детдомовцев. Мячи уже докатились до шеренги. Никто не шелохнулся. Нет, кто-то поднял, попытался жонглировать. Смотри, какие барышни кисейные! Один за другим быстро кинул три мяча, и все пришлись в короткостриженные головы. Ага, лёд тронулся…. Нет, что тут началось! Град мячей летел в меня, в мою сторону, и все мимо. Многие летели мимо. От тех, что в цель, я уворачивался. Если не было возможности уклониться, ловил и отправлял мяч за черту – мои броски промаха не знали. Отскакивая от стены за спиной, мячи укатывались обратно к метателям. Но не все. То один, то другой застревали на моей половине. Прошёл час в безуспешных попытках поразить живую мишень, и вот настал момент, когда все мячи оказались недвижимыми на моей половине. - Устали? Отдохнём. Пригласил к ящику с лимонадом. Хоть и не заслужили. - Вот такая реакция, - поучал, - и ещё самообладание основа борьбы, искусству которой хочу вас обучить. Можно встать на моё место и поставить против себя сначала одного метателя, потом двоих, троих, ну, и так далее. Долгий процесс и не каждому под силу. Вот это – продемонстрировал оптимизатор на запястье, - магнитный стимулятор пространственной ориентации. Он научит вас быстро и точно определять траекторию полёта мяча, кулака и даже пули. Ну и соответственно, принять положение в пространстве, чтобы со всем этим разминуться. Кто желает попробовать? Желающие нашлись. Мячи летали, ребята гомонили, а я сидел в одиночестве на лавочке и терзал сердце. Стал кумиром всей школы, теперь детский дом…. Только ты, милая, обходишь стороной. Может, так устроены параллельные миры – от противного? В нашем, реальном, меня Никушки взяли на абордаж. В этом все мои потуги разбиваются о лёд презрения. Нет сомнений, Вероника презирает меня за мой – будь он трижды проклят! - неудачный абордаж.
santehlit 261 - 27.12.2021 - 05:51	Ребята из школьного ВИА сильно прибеднялись на счёт того, что музыки не пишут. Шедевры музыкального творчества посыпались, как из рога изобилия. Соло-гитарист сочинил школьный гимн. Стихи к нему писали всей школой. На уроках литературы темой сочинения объявили, и результат не замедлил сказаться. Бас-гитарист однажды исполнил лирическую песню собственного сочинения. Парень так вдохновенно посылал в зал исполненные чувством слова, что не было сомнений в том, что предмет его обожания где-то там, среди зрителей. Специалист ударных инструментов разродился на «Марш первоклассников». Это была музыкальная шутка, однако, серьёзно продуманная и виртуозно исполненная. Долго отмалчивался клавишник, потом признался – замахнулся на мюзикл, на который вдохновили его мой образ и несчастная моя любовь. Дерзай, сказал, тяжко вздохнув. Ко мне на секцию стали проситься девочки. - А, приходите все скопом. Пришли скопом, но не все. Отдавая ребят в Билловы руки, преследовал три цели. Во-первых, он действительно формировал в них безупречную пространственную ориентацию. Во-вторых, программировал психику на беспорочное действо и мышление. В-третьих, виртуальный гений вкладывал в анналы юной памяти пройденную школьную программу и настраивал умы на творческую работу. Результаты не замедлили сказаться и в школе, и на улице. Из беседки за пределы двора была выставлена местная шпана. Однажды после тренировки они подкараулили меня. - Слышь, ты что ль у инкубаторских тренер? - Допустим. - Да ты не трусь. Мы хотим попроситься. - Попроситься вы, конечно, можете, но под силу ли вам расстаться с уличными привычками? - Да, наверное. Мы, конечно. А когда надо? - Кто сумеет день не курить и не ругаться, вечером пусть приходит. - И только-то? Завтра ждите. Едва их тени растворились в темноте, ко мне подошёл крепкий паренёк, детдомовский лидер. - Что им надо? - Просятся на занятия. - А вы? - А ты? - Пусть ходят, - пожал плечами. – Мне-то что? Помолчали, вглядываясь в светящиеся окна детского дома. - Её спальня, - кивнул он. - Где? - Вон, среднее, над крышей столовой. Он ушёл, попрощавшись. Меня не понесли ноги домой. Поймал такси, сгонял на вокзал и вернулся с букетом белых роз. Во всём корпусе светилось только одно окно на первом этаже у входной двери – вахтёр бодрствовал. Никто не загородит дорогу молодца! Впрочем, это так, к слову красному. Не собирался штурмом брать детский дом, тем более девичью спальню. По раскидистому клёну вскарабкался на крышу столовой. Какое окно? Кажется это. Присел на карниз, глянул сквозь стекло – кровати, кто-то спит. Ни черта не видно! Попробовал открыть форточку. Она подалась, но за стеклом возник силуэт в белой ночной рубашке. - Вы кто? Вор? - Тс-с-с. Любишь шоколад? Держи. Где Вероники Седовой кровать?
santehlit 262 - 30.12.2021 - 06:26	- В соседней комнате. - В той? Этой? Ладно, спи. Перебрался к соседнему окну. Открыл форточку – всё равно ни черта не видно. Опустил верхний шпингалет рамы. Изогнулся акробатом – поднял нижний шпингалет. Окно открылось. Уф! Спустился с подоконника. Луна разыгралась в небе ясном за окном. В её свете спящая Вероника была прекрасна, как… ну, нет слов. И беззащитна. Надрывно вздохнув, положил розы на подушку рядом с любимым профилем. - Билли, хочу её поцеловать. - Оставь – напугаешь девочку. - Я осторожно надену оптимизатор, и ты не дашь ей проснуться. - Послушай, тебе мало одного инцидента – любишь девушку, добивайся, а не воруй поцелуи. И я устыдился. На следующий день после уроков Вероника зашла в конференц-зал на нашу репетицию. Бас-гитарист толкнул в локоть: - Смотри. И я увидел. Сошёл со сцены, сел в кресло соседнего ряда, облокотился о спинку. - Здравствуй, любимая. - Розы великолепны, спасибо. Но я хотела поговорить не о них. - Здесь? Идём, я провожу тебя. Мы шли знакомой дорогой, только не под руку. - Алексей Владимирович, мне не подходит ваша версия любви – я не хочу быть женщиной, позволяющей себя любить. Я хочу любить сама, чтоб всей душой, без остатка. - Так полюби. - В том-то и беда, что вас я не люблю. Вижу – мучаетесь, но что могу с собой поделать? Свяжу с вами судьбу, а потом встречу человека, которого сильно-сильно полюблю, и это будет трагедией для всех. - А если не встретишь? - Социально необходимо выйти замуж, родить ребёнка, но ведь хочется что-то и для души. Вы понимаете меня? - Я понимаю тебя, солнышко, и обещаю: уйду из твоей жизни, как только она наладится. - У меня всё в порядке. - А у Доминики? Вероника запнулась, остановилась, впилась в меня тревожным взглядом. - Вы знаете мою сестру? Что с ней? Где она? - Хочу выяснить в ближайшие дни. - Я поеду с вами. - У тебя экзамены на носу. - Когда вы едите? Ещё не решил, но тут же и решился: - Завтра. Вероника уткнулась личиком в моё плечо: - Вы очень хороший, Алексей Владимирович, поверьте…. Простите меня. Не рискнул её обнять, только погладил по мягким-мягким волосам. 5 Назавтра поезд нёс меня в российскую Тмутаракань. - Билли, есть здесь злой умысел? Ведь не поленился аспид в юбке везти за сотни вёрст больную девочку.
santehlit 263 - 03.01.2022 - 06:08	- Останется загадкой, если сама не расскажет. - Господи, лишь бы Доминика была жива – из лап дракона вырву. - Так что же медлил, Аника-воин? - Сам знаешь и не трави душу. Три дня добирался до захудалого села Марково. Шёл по улице и с сарказмом думал, неверно тебя назвали – лучше б Мраково. Бурьян от заборов до дороги, дома убогие, покосившиеся. - В каком, - спрашиваю встретившуюся селянку, - живёт Полина Фёдоровна Быструшкина? - Кака Полина Фёдоровна? – женщина смотрит на меня из-под козырька ладони. – Быструшкина? Параська что ль? Дак в том, угловом. Да не живёт она совсем – как сынов посадили, выпила и замёрзла у сугробе. - У неё дочка была приёмная или воспитанница. - Домнушка? Дак она её учительнице отдала, Татьяне Ивановне. Ещё осьмигодовалой отдала. А нельзя было в дому держать – ребята подрастать стали, сохальничать могли. Ох, и ёрные неслухи. В тюрьму-то их поделом посадили, да мало дали - уже пришли. - А где учительница Татьяна Ивановна живёт? Женщина оборотилась в другую сторону, махнула рукой: - У том конце. Светленький домик, опрятный – мимо не пройдёшь, залюбуешься. Да не живёт она совсем – надысь померла. Детей понаехало. Они у ей все грамотные, в городе живут. Похоронили и наследство делят. - Доминика там? - А где ей быть? Синеставенький домик под шиферной крышей выгодно отличался от соседних лачуг. Но точнее сказали три иномарки у ворот. Шагнул за калитку. Лохматая барбосина бросилась под ноги, виляя хвостом. Да ты не страшный совсем, страж ворот. Присел на корточки, лаская пёсика. - Вы кто? – с крыльца шагнул упитанный мужчинка с лоснящимися щеками. – Покупатель? - Почему покупатель? - Дом продаётся. - Я ищу Доминику Седову? - Какую Доминику? - Девушка. Жила у Татьяны Ивановны приёмной дочерью. - Какой ещё приёмной дочерью? У вас есть документы на удочерение? Эй, люди! – толстячок-боровичок крикнул в раскрытое окно. – Подивитесь, тут ещё наследники объявились. Из дома во двор вышли два мужика и две женщины с ними. Ещё одна высунулась в окно. Я оставил барбоса. - Мне не надо вашего наследства, я ищу Доминику. - Люди, кто видел Доминику? Кто знает Доминику? Откуда здесь быть Доминике? - Да хватит тебе, - одёрнула толстячка одна из женщин. – Домой она ушла. К себе домой. А что тут делать? Мамы не стало, некому привечать. Я шагнул за калитку. Толстячок: - А вы бы присмотрелись к домику – может, купите. Доминике здесь хорошо жилось. Вот и жили б. - Спасибо, подумаю. Прошёл село Мраково, или, как его, Марково из конца в конец. Кажется, на этот угловой указывала селянка. За щербатым забором бурьяном заросший двор. На подгнившем крыльце курит детина в пиджаке на голом торсе. - Это дом Быструшкиных? - А ты что за хрен с бугра?
santehlit 264 - 06.01.2022 - 06:22	- Я ищу Доминику. - Женишок? Фунфырь приволок? Нет? Беги – без проставы базара не будет. - С кем ты, Жора? – из раскрытых дверей избы послышался голос. - Да козёл какой-то приковылял, нахаляву Домну чпокнуть хочет. - Я ему чпокну. Сейчас выйду и чпокну. Терпению моему настал предел. Вошёл во двор. - Девушка здесь? - Э, ты чё буреешь? Жора попытался встать, но не успел. Я ткнул ему локтем в солнечное сплетение, и он брякнулся на спину, ловя воздух широко раскрытым ртом. Как рыба на берегу. Или может жаба? На земноводное он похож больше. Второй брат – по виду старший – лежал в сапогах на заправленной кровати и почёсывал голый живот. - Тебе чего? - Где Доминика? - А хрен её знает. Шляется. - Здесь была? - Была б, заставил картошки сварить – жрать хоцца. Ты ей кто? Жених что ль? - Сволочь он, - подал голос с крыльца отдышавшийся Жорик. – Меня побил. - Это ты зря сделал, - насупился старший брат, поднимаясь с кровати. Из-за голенища кирзового сапога достал длиннющий нож-свинокол. Я выдержал его свирепый взгляд и полюбопытствовал: - Хочешь без зубов остаться или яиц? Он поверил, изменился в лице: - Я - картошки почистить. Сходи за фунфырём – рубанём по-родственному. А Домна придёт, куда ей деваться. На улице Билли посоветовал: - Сходи на кладбище. И то верно. Знать бы, где оно. Но язык, как говорится…. И мне подсказали. Марково село небольшое, но видать старинное – могилок больше чем домов раз в десять. И новых, и забытых. Бродил, бродил, наткнулся. Сидит на корточках перед крестом – старушка не старушка, девушка не девушка – в ситцевом сарафане и чёрной косынке. Она, не она? Что сердце-то подсказывает? Молчит, болезное. - Доминика. Оглянулась. Она! Сердце прыгнуло из груди. Билли, лови – упорхнет! - Вы кто? – девушка поднялась, с тревогой огляделась. - Меня зовут Алексей Гладышев. Я частный детектив. Ваша сестра Вероника Седова поручила разыскать и привезти по возможности. - Вероника жива? Где она? - В городе Т-ске. Вас что-то держит здесь? - Нет. Мне надо вещи забрать. - Идёмте. Доминика пошла, чуть приотстав. Нет, не верит, опасается. Зачем про детектива ляпнул? Сейчас потребует удостоверение и – приплыли. - Тётя Поля сказала, что сестра умерла в больнице. - Поля или Прасковья? - По паспорту Прасковья, но хотела, чтоб её Полиной звали. - Амбициозная у вас тётка, только соврала она или не знала. Веронику выходили врачи. Сейчас она в детском доме, заканчивает одиннадцатый класс, мечтает об университете. У вас как с образованием?
santehlit 265 - 09.01.2022 - 06:13	- Начальную закончила в нашем селе, а потом училась в средней школе в райцентре. Жила в интернате, а на выходные приезжала к Татьяне Ивановне. В одиннадцатый класс не пришлось пойти – слегла мама Таня. Всю осень и зиму проболела. Лежала, а я за ней ухаживала. Весной на ноги поднялась. Думали, отпустило. А тут утром встаю – она на крылечке мёртвая. - Вещи твои в её доме? Собери, я попробую с машиной договориться. Мужичонка с брюшком сидел во дворе на колоде, забавляясь с барбосом. Поднялся нам навстречу. - Надумали покупать? - Нет, уезжаем. Добросите на жеде станцию? Плачу двойным тарифом. - Штука. - Договорились. - Кто она тебе? – кивнул вслед поднявшейся в дом Доминике. - Возлюбленная. - Не молода? - Дело исправимо. - Действительно, годы летят…. Пойду хозяйке доложусь. Вернулся в камуфляжной жилетке и с чемоданом Доминики. Поклажа оказалась в багажнике, а мы с Никушей на заднем сидении серебристого «Субару». Девушка переоделась и стала походить на девушку. Прокатились селом. - Что это? – Доминика притиснулась к окну. Несколько деревенских кумушек толпились у дома Быструшкиных. - Тормозни, - попросил водителя и Никуше. – Сейчас узнаю, а ты не выходи. Подошёл к старушкам. – Что здесь происходит? - А вот, браты девку сильничают. Из раскрытых окон и двери неслись женские вопли: - Люди добрые, помогите! Ой, не надо! Ой, больно! - Так что ж вы смотрите? – возмутился. - А попробуй, сунься. Я сунулся. Но едва ступил во двор, на пороге дома показался Жорик с двустволкой в руках. - Какого хрена? А, родственник. Беги за фунфырём, а то мы Домну насмерть задрючим. Стой! Куда? Я не шучу, паря. Щас пальну прямо в хайло. Первый выстрел пронёс дробь над моей головой, но я шёл, не останавливаясь. - Гад! – заорал Жорик и разрядил ружьё в моё лицо. Он был уверен, что убъёт и снова сядет. И не хотел убивать, а ещё больше не хотел на зону, но не стрелять не мог – пропащая натура. Я спас его свободу и себя за одно, увернувшись. Поймал ружьё за стволы и ткнул прикладом Жорика в лоб. Затылком он ещё к ступени крыльца приложился и затих. - Эй, что за пальба? – на крыльцо выскочил старший Быструшкин. И сложился пополам от тычка в пах. Настала очередь ружья – приклад разлетелся в щепки от удара по фундаменту, а стволы согнул в дугу руками. Повесил ярмом на крепкую выю старшему брату и вошёл в дом. За столом сидела худо умытая, растрёпанная, полурастерзанная, ещё, видимо, со вчерашнего, деревенская баба. Полупорожняя трёхлитровка с мутной жидкостью стояла на столе. Не её ли прихлёбывая из аллюминевой кружки, она голосила: - Люди добрые, помогите! Ой, Пашенька не надо! Цирк! - Не чем твоему Пашеньке больно делать – Жорик отстрелил. Она оборотилась.
santehlit 266 - 13.01.2022 - 06:40	- Ты что ль женишок заезжий? Слыхишь, поц, сбегай за фунфыриком – от этой бурдомаги челюсти сворачивает? - Не пью и пьяниц презираю. - Что там? – спросила Доминика, когда вернулся в машину. - Салют в твою честь. Родственники хнычут – уехала не попрощавшись. - Да будто бы? – Доминика одарила меня любопытным взглядом, ну, точь-в-точь как её сестра после шоколадной диверсии. Вокзал был, касса была, и трёхминутную стоянку на посадку обещали, а вот буфета не было. Не было старушек с зеленью, что наблюдал утром по приезду. Поезд к полуночи прикатит. Чем же Доминику покормить? Даже не знаю, завтракала ли она. Так и потчевал на лавке перрона – рассказами о Веронике. Откупил четыре места в купе. - Мы что, одни едем? – насторожилась Никуша. - Не знаю. Пойду, ресторан подломлю. - Вы как Паша говорите. - С кем поведёшься. Вагон-ресторан был на клюшке, но служители не спали. Посорил деньгами, убедил словами, и нам пожарили глазунью с беконом. Какие-то салаты остались от ужина. Доминика уплетала за обе щёки, запивая минералкой, а я для вида поковырялся вилкой и взялся за парящий кофе. - Перед сном? – удивилась Никуша. - Привычка, - соврал. Доминика спала, мне не спалось. Но, конечно, не из-за выпитого бодрящего напитка. Мысли всякие…. - Ну что, Билли, happy end? Высылай инструктора – пора сворачиваться. - И нет никакого желания остаться? - С кем? В Доминике не разбудил никакого интереса, Вероника вообще презирает. - Теперь, наверное, что-то изменится. - Ну, тогда пусть Лёшке здешнему повезёт. Только, Билли, великая к тебе просьба – оставь ему оптимизатор. Окно не завешено – на переездах и полустанках свет врывался в купе, и в эти мгновения из темноты нестерпимой мужскому взгляду белизны проступало колено, чуть выпроставшееся из-под одеяла. О, Господи, опять эти колени! Билли прочёл мои мысли. - Надень браслет ей на руку – маленький приз ты заслужил. - Изыди, сатана – это не мои женщины. - Как не твои?! Очень даже твои. Они суть отражение потерянных тобой в реальном мире сестричек. - На абордаж толкаешь? А девушка доверилась. - Такой правильный стал – горжусь тобой. - Я только хочу сказать, что параллелики такие же люди, и относиться к ним надо по-людски. - Ну-ну. - А браслет я ей всё-таки надену. Пока спит, Билли, поработай с её памятью и просвети на счёт пропущенной школьной программы - пусть сестрички вместе заканчивают школу и поступают в универ. Привёз Доминику в свою квартиру. - Отдыхай, осваивайся, а если не устала, приготовь чего-нибудь – продукты в холодильнике. Я за Вероникой. Вызвал такси и помчался в школу. Урок шёл, но я внаглую: - Веронику Седову можно забрать? - Приехала? – огромный знак вопроса в распахнутых глазах. - Дома ждёт.
santehlit 267 - 16.01.2022 - 06:07	В такси гладила мою ладонь. А Билли, как червь могильный, точил душу. - И ты хочешь их оставить? - Дело сделано – пусть живут в любви и согласии. - Да кто тебе сказал, что они обе разом влюбятся в здешнего Алексея? Давай одну сестричку умыкнём в нашу реальность. Тебе какая больше нравится? Покинули авто, и я подал Веронике ключи от квартиры: - Поднимайся - пока целуетесь, я куплю чего-нибудь к чаю. Смотрел ей вслед, обожая и прощаясь. Жалел себя и ненавидел виртуального искусителя. - Где твой инструктор перемещений? В квартиру должен подняться здешний Алексей Гладышев. - Ступай пол арку, - приказал Билли. – А счастье было так возможно. Под аркой меня ждал инструктор перемещений. 6 Весь в расстроенных чувствах валялся на диванчике, сутками не покидая флаер. Забыты утренние пробежки, купание в лагуне, даже тропические ливни с грозами не лили бальзам на душу. Виртуальный алкоголь и гитара. Да ещё воркотня из оптимизатора: - А счастье было так возможно. - Добить хочешь? – отложил гитару. Билли поспешно: - Может, ещё куда смотаемся? - Смотаться оно, конечно, можно, только всерьёз опасаюсь за нашу дружбу – выдержит ли? - А что с ней станется? - Если сам не в силах домыслить, уважай моё мнение – параллелики такие же люди, и не надо их считать подопытным материалом. - Ну, хорошо, хорошо. В спорах рождается истина – поищем? …. За что не люблю вокзалы? За суету, наверное, за многолюдье и толчею. За спящих на баулах. Но главный отврат – запах немытых тел. Он присутствует даже в пустых залах ожидания. Это неистребимый аромат, тут уж, как говорится…. Сколько дней в пути эта милая девушка? Личико за чемоданом, на спине гроздья тоненьких косичек. Таджичка? Но как бела кожа стройных ножек намного выше колен оголённых мятым платьишком. Спит, сердешная. Проследив мой взгляд, старуха-соседка ревниво одёргивает подол. Не свой – её. Девушка поднимает заспанное лицо. Боже мой, Даша! - Даша! Девушка встаёт, тревожно оглядывается, смотрит на меня. - Мы знакомы? Да, конечно же. Ты моя жена, мы венчались в церкви. У нас родилась дочка Настенька. Неужели не помнишь? Нет, не помнит. Не узнаёт даже. - Что ты здесь делаешь? - Мы приехали с мамой. - А где Надежда Павловна? - Вы и маму мою знаете? Ещё бы не знать! Тёщу-то. - Ты документы у него спроси, - советует старуха. – Мало их тут в Москве мошенников. Похлопал по карманам, достал паспорт, подал. Старая цапнула его и зашелестела страницами. - Мама звонить ушла. Мы не можем никуда устроиться – третий день на вокзале.
santehlit 268 - 19.01.2022 - 06:40	- У вас нет угла в Москве? И негде остановиться? Так поехали ко мне. У меня большая квартира в центре – всем места хватит. - Прописка московская, - подтвердила старуха. – А мне уголочек не сыщется, сынок? - Ты кушать хочешь? Вон бар - пойдем, поднимемся. - А вещи? - Бабушка посмотрит. Бабушка, посмотришь? А мы тебе куриную ножку принесём. - Нет зубов, родимый. - Тогда, суфле. Даша из параллельного мира, как и моя милая Дашенька, напрочь была лишена женского духа противоречия и легко уговорилась на обед. Сверху нам были видны скамейка с баулами, бабка на ней. Потряхивая таджикскими косичками, Даша уплетала за обе щёки. - Вы почему ничего не едите? - Я кофе попью и на тебя полюбуюсь. - Странный вы. - Давай на ты – мы ведь почти ровесники. - А вы знаете, сколько мне лет? - Мы знаем про вас очень многое. - Ой, мама пришла. Пойдём. Мы спустились из бара в зал ожидания. - Мама, вот этот молодой человек всё про нас знает. - Здравствуйте, Надежда Павловна. Вдова пограничника строго взглянула на меня. - Вы кто? Вы от Георгия? Он звонил вам из Пянджа? - Да и просил приютить. Где ваши вещи? Поехали. - Куда? - Ко мне домой. Поживёте, пока решите свои дела. Вот так в моей холостяцкой квартире поселились две женщины. - Я так понимаю, вы футболист? – Надежда Павловна кивнула на пару бутс, висевших в прихожей на оленьих рогах. Если б там висели боксёрские перчатки, я был бы боксёром. - Да, я зарабатываю на хлеб ногами. Это как-то меняет ваше мнение обо мне? Но Надежде Павловне было не до рассуждений о детских увлечениях, перерастающих в профессиональную деятельность. Она была врачом и безуспешно искала в Москве работу по специальности. Ещё они куда-то ездили с дочерью, с кем-то консультировались, где-то записались в очередь. Из обрывков фраз понял, что Даше надо лечь в клинику на обследование, у неё какие-то проблемы со здоровьем. Дамы своими заботами не делились. Всякий раз прерывали разговор при моём появлении и переключались на общение в формате «два плюс один». Они следили за чистотой в квартире, хозяйничали на кухне. Мне оставалась задача набивать холодильник продуктами. Впрочем, скоро и от неё стал отлынивать – просто оставлял на столе деньги под предлогом позднего возвращения с игры или тренировки. Уговорить их не тяготиться этой акции большого труда не составило. Однажды, за вечерним чаем, Надежда Павловна заявила: - Алексей, намеченные в столице дела решаются слишком медленно. Мы остались без средств существования. Надеяться нам не на кого, обратиться не к кому. Загостились у вас, но просим потерпеть наше присутствие ещё. - Надежда Павловна, вам не надо продолжать этот тягостный разговор – квартира в полном вашем распоряжении. Я не коплю на машину – то, что платят мне в клубе, берите, пользуйтесь. Жду серьёзных изменений в карьере, и тогда мы вернёмся к начатой теме и закончим её. Принёс все финансовые сбережения и сунул в ящик кухонного стола: - Без стеснений.
santehlit 269 - 22.01.2022 - 07:07	Ладно, оставим на потом Дашины загадки – расскажу о себе. Вернее перескажу то, что поведал Билли. Этот Лёшка Гладышев знаниями в школе не блистал, зато первый футболист во дворе. Однажды, после очередного разбитого окна, отец взял его за ухо и отвёл в спортивную школу «Спартака»: - Хоть пользы никакой не вижу, зато и вреда от тебя здесь не будет. Вот тут он ошибся, благоразумный наш папашка. Спортивную школу мой двойник из параллельного мира закончил куда лучше общеобразовательной. Нашлось место в дублирующем составе клубной команды. Здесь заметили и пригласили в молодёжную сборную страны. Как раз чемпионат подоспел. Ну и что? Поехали, разодрали всех в пух и прах. Алексея Гладышева в лучшие бомбардиры записали, а по возвращению сразу в основной состав «Спартака». Но не это имел в виду, намекая Надежде Павловне на некоторые изменения спортивной карьеры. Разговоры пошли, а до меня (теперь уже до меня) слухи – главный тренер национальной сборной приглядывается, вроде как пригласить хочет. Ну, так приглашай, родной, чего раздумывать? До открытия мирового первенства меньше месяца, сборная уже вся на спортивной базе в Подмосковье. И вот звонок. - Гладышев? Алексей? Тебя приглашают на спортивную базу сборной страны. Завтра день открытых дверей – приезжай с родителями, женой, невестой. Автобусы отправляются…. – час и площадь назвали. - Билли, - спрашиваю, - где мои родители? - Не заморачивайся, - говорит. – Не увидишь ты их в этот круиз. - А что с ними? Где они? - Тебе край неготивчик нужен? - Ладно, замнём для ясности. За вечерним чаем. - Грядут выходные. Надежда Павловна, приглашаю вас на спортивную базу. Там, говорят, отличный пляж, баня, сауна…. Массаж можно сделать у профессионального массажиста. Вообщем отдохнуть. Дашенька с мольбой смотрела на мать. - Хорошо, - сказала Надежда Павловна. – Будем отдыхать. …. Автобусы вытянулись в линию. Посадкой руководил администратор команды. Мы с Дашей вертели головами. - Смотри, смотри – Аршавин. А вон Кержаков, Акинфеев. Какие люди! - Ой, Юля Началова. Администратор, которого футболисты запросто звали Митрофанычем, добрался до нас. - Гладышев? Кто с тобой – знакомь. - Даша Смоленцева, моя невеста. Надежда Павловна, её мама. - Очень приятно. Садитесь, садитесь, занимайте места. Мы устроились в последний автобус. Здесь были только родственники, и они тут же затянули «Катюшу». И ещё массу патриотических песен исполнили, пока катили до спортивной базы. Футболисты жили в главном корпусе в двухместных номерах. Гостей поселили в финских домиках, ютившихся средь могучих сосен. Сначала был общий обед, а потом Митрофаныч затеял экскурсию. Пытался собрать всех, но любопытными оказались только новички вроде нас. После ужина у костра – гитары, шутки, смех. Рядом на танцплощадке дискотека. В одиннадцать общий отбой. Утром нас подняли в семь часов. Гости ещё мяли подушки, вдыхая полной грудью сосновый аромат, а мы бежали кросс по пересечённой местности. Потом работали на снарядах. Семь потов сошло до завтрака. Зато аппетит разгулялся! Разве что мне оптимизатор не дал проголодаться, да и устать, и пот пролить.
santehlit 270 - 25.01.2022 - 06:36	Надежда Павловна нашла себе товарку, сторожила здешних мест, и под её руководством занялась фитнесом – тренажёры, баня, сауна, бассейн, массажный кабинет. Мы с Дашенькой на пляж. Искупавшись, грелись на песке. Она поведала. Вчера к ней подошли футбольные матроны. - Ты чья? Даша растерялась. - Я с Лёшей Гладышевым. - Это новенький, из молодёжки. - Фигурка вроде ничего. Слышь, как тебя? В проспекте будешь сниматься? - В каком проспекте? - В обыкновенном - наши ребята в игровых моментах, и мы на обложке в футбольной форме с обнажённым бюстом, без маек и бюстгальтеров. - Нет, - сказала Даша. – Я не буду сниматься без майки и бюстгальтера. - Да и правильно – тут смотреть не на что. - А её Гладышева то ли возьмут в ЮАР, то ли нет. - А если возьмут, то в запасе просидит весь чемпионат. Последние реплики меня не тронули. - Как это смотреть не на что? – возмутился и поцеловал Дашину грудь, ту её часть, что неприкрыта купальником. Она накрыла мои уши ладошками, заглянула в глаза. - Что ты делаешь? - Люб…. буюсь. – почувствовал позыв страсти. – Жарко, искупаемся? - У нас в домике прохладно. Идём. Даша встала. Я задержался. - Билли. - Слаб ты, Создатель, все чувства на виду. В двухместном домике действительно не было жары. Пахло сосновой хвоёй или смолой. И ещё духами. Даша вертела в руках тюбик с кремом. - Мама на массаж пошла. - Давай я тебе сделаю. Это что за мазь? Ложись на живот. Освободил спину от бретелек бюстгальтера и полупрофессионально размял её, втирая крем. - Позволишь? - потянул вниз резинку плавок. Даша без слов приподняла таз. Касаясь её ягодиц, бёдер, лодыжек, не испытывал жгучей страсти – Билли чётко контролировал организм. Закончив со ступнями, попросил: - Повернись. - Ой, - Даша повернулась и закрыла глаза ладошками. Но руки её мне тоже были нужны – я их размял, растёр, разогрел. Даша лежала передо мной в первозданной красе, пряча девичий стыд под дрожащими ресницами. Я массировал ей груди, живот, низ живота, наслаждался её доверчивостью и был рад, что не завожусь от страсти. - Всё, - сказал, поцеловав большой пальчик её восхитительной ножки. – Ты жива? - Иди сюда, - Даша протянула ко мне руки…. А вот теперь, Билли, отдохни. Отстегнул браслет с запястья и прильнул к любимой. Мне хотелось целовать её всю-всю. Но Дашины ладони вновь и вновь возвращали мою голову на исходную позицию – наши губы встречались и не расставались, покуда в груди хватало воздуха. - Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, - шептала Даша как заклинание, отдавая тело моим ласкам. Вдруг в какой-то момент она застонала, закатила глаза, выгнулась дугой, захрипела. Потом и хрип прекратился, только конвульсии сотрясали тело. Бог мой! Дашенька, что с тобой? Встряхнул её за плечи, пытаясь вернуть сознание. Вытер ладонью кровавую пенку с губ. Потом вспомнил про оптимизатор. Билли, выручай!
santehlit 271 - 28.01.2022 - 07:15	Едва серебряный браслет обвил запястье, окаменевшие мышцы расслабились, и Даша рухнула спиной в кровать. Слабый стон сорвался с её губ, и груди заволновались от частых и глубоких вдохов. Слава тебе, Господи! Даша открыла глаза. - Лёша, прости меня. - Что это было? - Прости меня, прости, - Даша уткнулась лицом в подушку, и плач сотрясал её тело. - Успокойся, успокойся, - шептал, целуя её плечи, спину, ягодицы. - Прости меня, я подлая. Я хотела, чтобы у нас всё получилось, и чтобы ты на мне женился. - Ну, что ты казнишься? Я хочу на тебе жениться. - Это всё из-за квартиры, из-за зарплаты твоей. Нам негде жить и не на что. Мы решили с мамой окрутить тебя. - Ну что ты говоришь? И квартира твоя и зарплата. Ведь я же люблю тебя. - А я-то люблю другого! Меня как обухом по голове. Опять Жека-инвалид, достал ей-бо. А Даша продолжала: - Там на заставе у папы солдат служил – Максим Кравченко. Мы и сейчас с ним переписываемся. Прости меня, Лёша, ладно? Оптимизатор продолжал действовать – Даша совсем успокоилась, утёрла слёзы кулаком, потянула простынь прикрыть наготу. - И что мне делать? - Не знаю, - Даша всхлипнула, вздохнула тяжко, потянула к себе одежду. – Отвернись. Я вышел. И ушёл. Не знаю, что делать. Не знаю. Когда спала жара, на футбольном поле состоялась игра – основной состав против скамейки запасных. За два тайма по тридцать минут закатили нам четыре безответных мяча. Очень хотелось отличиться, да видно день не мой, и оптимизатора не было. Я видел ухмылку главного и недоумённое пожатие плечами второго тренера – смотрели они в мою сторону. Погодите, господа, ещё не вечер. Вечером провожали гостей. Расстаёмся теперь до конца чемпионата, если конечно не вылетим на ранней стадии. Дашенька была грустна, а Надежда Павловна встревожена – всё посматривала на нас. Даша сжала мою ладонь: - Прости меня, Лёша. Собрав всю твёрдость духа, заглянул в её глаза: - Наверное, не вернусь в Россию. Хочу отличиться на чемпионате и получить приглашение в какой-нибудь закордонный клуб. - Это из-за меня? - Так или иначе, квартира ваша – можешь вызывать своего Максима в Москву. Ты позволишь? - отстегнул с Дашиной руки оптимизатор. - Что это? - Магнитный браслет. Нервы успокаивает. - Я почувствовала. - Прощай, Дашенька. Будь счастлива. - Я буду думать о тебе, Алексей. И на том спасибо – хотел сказать, но промолчал. Даша с Надеждой Павловной вошли в автобус, а я подался в жилой корпус. Долго после отбоя не мог уснуть. Ворочался. Сосед по комнате Санёк Анюков зарычал: - Ты спать думаешь? - Как же спать, если думаешь?
santehlit 272 - 31.01.2022 - 07:05	- А не пошёл бы ты…. на природу. Так и сделал – цапнул с тумбочки оптимизатор и выбрался из корпуса. Ноги принесли к домику, где ночевали Даша с Надеждой Павловной, где мы чуть было не стали близки. Где услышал горькую правду – у неё есть другой. Сел, спиною привалясь к мачтовой сосне, один-одинёшенек на всём белом свете – не любый даже милой. Бедняжка – шептала хвоя, - испей смоляного аромата. Луна дула щёки – в дураках, герой, остался. Что вы понимаете? Надел оптимизатор. - Поговори со мною, Билли. - Хотел без меня все дела сделать? - Без тебя не получается. Что такое с Дашей? - Астма. В тяжелейшей, между прочим, форме. Девочка чуть не задохнулась. - Ты спас её, спасибо, Билли. - Я её вылечил. - И ей не надо ложиться в клинику? - Теперь нет. - Это хорошо. Плохо то, что она меня совсем не любит. - Думаешь, этого солдатика сразу полюбила, как увидела? Нет, поухаживал он, побегал за ней. И тебе придётся. - Нет, Билли, её сердце уже выбрало – третий лишний. - Лишним должен стать Максим. - А нужна ли суета? Не проще довериться судьбе? - Ты хочешь, чтобы родилась Настенька? Хочешь? А впрочем, это тема будущего – впереди у нас чемпионат. Через две недели мы улетели в ЮАР. А до того были тренировки, игры – основняк на скамейку. Спуску мы им не давали, так как знали, что не все здесь присутствующие попадут на чемпионат – будет отсев. Исполнил коронный дриблинг и вкатил пузырь в нижний угол под растянувшегося на газоне Акинфеева. Второй тренер со скамейки подскочил. А импортный брылы отвесил и мне после игры: - И что ты хотел этим изобразить? Запомни, сынок, футбол – игра коллективная. Итак, мы в Южно-Африканской республике. Опущу впечатления перелёта и экзотику страны буров. Первый матч, самый первый матч чемпионата мы играли с хозяевами поля. Жара, рёв трибун, чернокожие парни прыткие такие, загнали наших ребят в штрафную и лупили, лупили по воротам. Казалось, вот-вот…. Но время шло, а табло смотрело на игру двумя нолями. А из гостевой ложи наблюдал за матчем сам господин местный президент. Возле него кубок стоял, который – пресса сообщила – он обещал лично вручить автору первого гола чемпионата. У нас не было замен после первого тайма. Если тренеры рассчитывали на ничейный результат, то ребята с задачей справлялись. Кого-то менять, значит менять рисунок игры, а может, и поставленные задачи. Мы сидели на скамейке, болели и ни на что не надеялись. Но он хитрым был, наш главный тренер из Голландии. На шестьдесят пятой минуте соскочил с места, забегал вдоль кромки поля, махая руками. Потом бросил взгляд на скамейку запасных. Второй на полусогнутых к нам: - Игнашевич, Билялетдинов разминаться. И ты, Лёша. Это мне. Мы стянули трико и запрыгали по тартану, разогревая мышцы. В это время в комментаторской будке Гусев: - Я вижу, разминаются защитник, полузащитник и нападающий. Тактический ход или тройная замена? Если выпустит Гладышева, значит, усмотрел щербинку в обороне южноафриканцев. Ну что ж, наш главный тренер известен миру, как мастер сюрпризов. Завистники зовут его Счастливчиком, забывая, что за каждой удачей стоит тонкий расчёт…
santehlit 273 - 03.02.2022 - 06:48	Главный у кромки поля ломает пальцы за спиной. Второй в полушаге, ушки на макушке - ловит каждое слово. Соперник поменял нападающего – давление нарастает. Трибуны ревут, требуя гола. Наши отбиваются без всякой мысли – лишь бы мяч подальше от ворот. То и дело в штрафной свалка, паника. Семидесятая минута. Главный бросает что-то через плечо второму. Чью назвал фамилию? Мы вытягиваем шеи – кому повезло? - Гладышев, - помощник грозит мне кулаком. – На поле. Что за жест? Попробуй, не забей – так надо понимать? Да забью я, успокойтесь. Помощник рефери осмотрел мои копыта, поднял табло, привлекая внимание судьи на поле. Оптимизатор прозрачен, иначе б отобрал, если увидел. Гусев в свой микрофон: - Всё-таки Гладышев, ну-ну…. Посмотрим, что хочет сказать этим наш футбольный стратег. Ко мне на поле подбежал Аршавин: - Что Гус сказал? - Ничего, Михалыч кулак показал. - Вперёд не рвись – там ловить нечего. Помогай обороне. Ну-ну, поучи меня играть, Андрюша. Семьдесят четвёртая минута матча. Гусев: - Я смотрю за Гладышевым – пять минут на поле и мяча не коснулся. Мандраж дебютанта? А надо ли в таких ответственных матчах проверять молодые силы? Алдонин рявкнул, пробегая: - Ты присядь, утомился, небось. Три подряд очень опасных удара по воротам. Один отразил Акинфеев, два штанга. Мяч выбили из штрафной, но не далеко, к угловому флагу. Анюков выцарапал его из ног папуаса, обыграл ещё одного, поднял голову, осматриваясь. У меня мурашки по спине – вот он момент! Рванул по краю - Саша, дай! И он услышал мой мысленный позыв. Или увидел начатое движение. Длинный диагональный пас всем за спину. Два защитника, последний оплот обороны, передо мной, несутся к тому месту, куда опустится мяч. Опережаю их буквально на мгновение и легко, одним движением, обыгрываю обоих. Футболистам известен этот приём, когда мяч носком одной ноги накидывается на пятку второй, и он – оп! – летит через голову вперёд. Только я проделал это на скорости и в тот самый момент, когда из длинной передачи он опускался на землю. Два защитника остались за моей спиной и без мяча. Они столкнулись даже. Конечно, то была ошибка – не следовало атаковать обоим сразу. Расслабились – мяч во втором тайме за среднюю линию почти не выходил - и поплатились. Дал сильный пас себе на ход. В том был умысел выманить воротчика из рамки. И он клюнул - кинулся к мячу, надеясь опередить меня. Да где там! Я обыграл его и перепрыгнул, бросившегося в ноги с явным желанием сфолить. Путь к рейхстагу был расчищен. Вколотил мяч в сетку, подобрал и помчался с ним по кромке поля вдоль беснующихся трибун. - Вот что мы хотели сказать! – рявкнул Гусев в микрофон и пустился в пляс по комментаторской кабине. Плясали второй тренер с врачом команды, положив руки на плечи, уткнувшись лбами. Главный вертел головой, поправляя отсутствующий галстук. Митрофаныч утирал слёзы, плакал, не стесняясь. Пока соперники устанавливали мяч в центре поля, Аршавин поднял руки над головой, привлекая внимание команды. - Играем на Гладыша, - влепил капитан кулак в ладонь. – У него пруха. Пруха позволила мне за четыре минуты до окончания матча вкатить ещё один гол.
santehlit 274 - 06.02.2022 - 06:55	Получил мяч в центральном круге, и четверо наших ребят сыпанули вперёд, растягивая оборону по флангам. Передо мной остались только три защитника, которых без особого труда обыграл на скорости и вколотил пузырь в нижний дальний от вратаря угол. Президент ЮАР не снизошёл до меня с обещанным кубком. Но я ничуть не проиграл: выскочила на поле чернокожая красотка, мисс Африка. Папуаска, а хорошенькая. Она вручила приз и прицелилась чмокнуть в щёку, а я, ловкий парень, извернулся, и наши губы встретились. В далёкой Москве Даша и её мама сидели у телевизора. Голы их не вдохновили, а вот последний эпизод…. - Смотри какой…, - Надежда Павловна покачала головой. А меня несло на волнах славы в пучину порока. Покидал поле с кубком в руке и красоткой подмышкой. Попараци насели – что да как, каковы, мол, впечатления, планы на будущее, прогнозы? А один спрашивает: - Ваши желания в эту минуту. Ну, я и выдал: - Кубок мира и Жанну Фриске. Кубок понятно, но зачем про певичку ляпнул? Не знаю. Может, думал, Даша услышит, приревнует, и всё у нас наладится. Даша выключила телевизор. - Мама, Максим скоро в Москву приедет, Кравченко. Можно он у нас поживёт? - У нас? – усмехнулась мудрая Надежда Павловна. – Быстро ты квартировладелецей стала. Групповой турнир выиграли без драматических коллизий. По накатанной схеме – полтора тайма команда изматывала противника в многоэшелонированной обороне, а потом выходил я, забивал один, два, три гола, и мы праздновали победу. Возглавил список бомбардиров и стал узнаваем на улицах. Пресса обо мне такие дифирамбы сочиняла, что…. Да что говорить, толпа без кумиров жить не желает – ей надо на кого-то походить, кому-то соответствовать. Когда половина команд паковала чемоданы, звёзды мировой эстрады устроили в мою честь концерт на центральном стадионе столицы. Народу набежало, хотя входной билет как на финальный матч. Рыцари гитары и микрофона клялись мне в искренней любви. А я подумал, зачем всё это одному, и подался на подиум в центре поля. - Друзья, спасибо вам. Но в далёкой России живёт девушка Даша, которая не хочет ответить мне взаимностью на любовь. Эту песню я исполняю для неё. И исполнил. Кто в ладах был с русским, подпевали: Я лишь хочу, чтобы взяла букет Та девушка, которую люблю…. И все, кто выходил после меня, адресовались: - Милая Дашья, это исполняется для вас…. В один вечер имя скромной девушки, приехавшей в Москву с пограничной заставы, стало известно всему миру. Явился в Первопрестольную Максим Кравченко. Даша занесла его спортивную сумку в мою комнату и потащила парня на улицу. Ей не терпелось показать красавицу столицу. Но во дворе дорогу им преградила шпана. - Ты что, убогий, горя хочешь? Ещё раз увидим рядом с этой девушкой, на куски порвём. Максим уехал в тот же день, а Даша загрустила.
santehlit 275 - 09.02.2022 - 06:22	Подруги позвонили Жанне Фриске в день открытия чемпионата. Вечером поп-звезда добросовестно дождалась спортивных новостей у голубого экрана и выслушала мой необдуманный ответ дотошному попараци. - Да как он смеет? Сопляк! Мальчишка! – сказала и успокоилась. И забыла. Но когда Олег Газманов разродился на очередной шедевр «Вперёд, Россия!», обещавший поставить по стойке «смирно» не только офицеров, но и всю страну от мала до велика, он сразу вспомнил эпизод. И примчался к Фриске. - Исполни, Жанночка – сам Бог велел. Звезда посмотрела, подумала и согласилась. День какой-то праздничный в Москве был, да мы ещё подарок подкатили, выиграв групповой турнир – молодёжь повалила на свежий воздух. На сцене поп-дивы тусуются, внизу бескрайнее море голов. Выходит Жанна Фриске в длинном белом хитоне с обнажёнными плечами, ладонь на сердце, другая к толпе широким жестом – ну и, «Вперёд, Россия!». Благоговейная тишина внизу, а потом взрыв восторга. Нескончаемые – браво! бис! Жанна вышла ещё раз, долго кланялась – не унимается толпа. Исполнила последний куплет – народу мало. Ещё четыре раза являлась звезда на эстраду. На пятый вышел другой исполнитель. В него пластиковые бутылки, свист и улюлюканье. Администратор: - Жанна, выручай. Фриске пела до грачьей темноты. Спас её от восторженной толпы праздничный фейерверк. Через пару дней позвонил ей известный футбольный меценат: - Сколько вам надо, чтобы исполнить желание нашего кумира? Миллион? Два? - Что я не русская? - возмутилась Жанна. - Хорошо, - сказал Роман Абрамович. – Но позвольте оплатить ваш перелёт в ЮАР, гостиницу и ресторан. В тот день мы отправили в нокаут сборную Камеруна. Я только прилёг в номере после водных процедур, Митрофаныч семенит: - Там из спонсорского совета, хочут видеть. Начинается, подумал, сейчас торговать будут, как раба на невольничьем рынке. Но ошибся. Мне вручили проспект или что-то вроде пригласительного билета в респектабельный ресторан. У подъезда ждал лимузин. Сам главный ресторанный менеджер перехватил на входе с желанием проводить к поджидавшему месту. Я шёл за ним, а пожиратели устриц и прочих гадостей вставали, приветствуя, и шлёпали в ладоши. И дамы их вставали и шлёпали. Последней встала Жанна Фриске за нашим столиком. Великолепная Жанна Фриске, в белом платье, с ниткой чёрного жемчуга на открытой шее. Весь вид её и взгляд вопрошали – ну, как я тебе? Ты прекрасна, спору нет. Поцеловал ей руку и придвинул кресло. Угомонились, наконец, все прочие остальные. Рассказать, что мы ели? У вас слюнки побегут. О чём говорили? Обо всём помаленьку. Оставим эту тему, а то вам захочется узнать, что мы делали в номере. Утром вернулся в расположение сборной, а после завтрака вместе со всеми поехал на тренировку. Импортный наш тренер только головой покачал на мою отлучку – со спонсорами не поспоришь. Романтичный ужин наш не обошла вниманием пресса, и застолье показали в новостях. Надежда Павловна оторвала взгляд от голубого экрана: - Он что, совсем-совсем тебе не нравится? - Теперь о чём-то поздно говорить, - вздохнула Даша, ненавидя женщину с ослепительной улыбкой и чёрными жемчужинами на шее.
santehlit 276 - 12.02.2022 - 06:25	Предложения контрактов – один другого заманчивее – посыпались, как из рога изобилия. - Тебе нужен агент, чтоб разобрать всю эту хренотень, - советовал Михалыч, второй тренер. Председатель спонсорского совета позвонил. - Не советую, Алексей, спешить, - сказал Абрамович. – Станешь чемпионом, помогу определиться. Президент, не какой-то компании, а всей Федерации Российской позвонил администратору сборной: - Вы смотрите там, Гладышева не профукайте. Премьер страны тоже любил футбол и был жестче в высказывании: - Если Гладышев останется за кордоном, вы нам тоже станете без надобности. В полуфинале сразились с испанцами. По-настоящему, без компромиссов. За нами должок был с европейского первенства, и ребята упирались с удвоенной энергией. К моему выходу на табло горели две единицы. Удвоил наш показатель, послав мяч по очень кривой дуге, с угла штрафной в дальний верхний угол ворот, за спину их стражу. А потом возникла свалка, и какой-то Хулио наступил мне шипами на бедро. Лопнула кожа, брызнула кровь. Билли снял болевые ощущения и кровь унял. Но судья остановил игру и показал Педриле жёлтую карточку. Осмотрел мою ногу, приказал лечь на газон и вызвал санитаров с носилками. Пока обрабатывали рану, морозили да перевязывали, игра закончилась. Потомки Дон Кихота потрусили с поля битые. После матча сделали рентгеновский снимок – кости в порядке. Да я и без них знал. Вечером в ванной осмотрел рану – три глубокие царапины рассекали кожу, от паха до колена синела гематома. - Билли, что за ерунда – утратил профессионализм? - Если всё это уберу сейчас, доктор команды очень удивится, и пойдут нехорошие слухи. Они тебе надо? - А если меня тренер не пустит на игру? - Всё может быть, но надежда умирает последней. Бразильцы были убедительны против французов, перечеркнув все надежды ещё в первом тайме. В послематчевом интервью грозились раскатать нас всухую в финале, а меня нейтрализовать. Но я боялся тренера – вот кто действительно может нейтрализовать. Доктор делал перевязку четырежды в день, и Билли к началу финального матча свёл почти всю синеву и царапины затянул. Но повязка оставалась, а тренер даже не спросил, смогу ли я играть. Ни меня, ни доктора. Однако фамилию внёс в заявочный список. И на том спасибо. Игра пошла под диктовку латиноамериканцев. Мы оборонялись, оборонялись…. Время шло. На табло ноли. Семидесятая минута матча. Заволновался стадион, побежали волны по трибунам. Неясный гул сформировался в многотысячный рёв: - Гла-дыш! Гла-дыш! Гла-дыш! Ребята с поля запоглядывали на скамейку запасных. Мы на главного, а тот безмолвствовал – неподвижная фигура у кромки поля, стоял он дум великих полон. Два тайма отыграли в ноль. Грядут два добавочных по двадцать минут. Ребят не пустили в раздевалку, тренера на поле. Две замены он сделал, одну держал - надеюсь, под меня. Надежды рухнули в первом добавочном тайме - за восемь минут бразильцы умудрились вкатить нам две безответные плюхи. Всё, мандраж угас, осталась горечь поражения. Главный уволокся на своё место и не рыпался больше к полю. Судья дунул в инструмент, и ребята побрели меняться воротами. Неясный гул возник на трибунах. - Смотри, смотри, - толкнул в локоть Дима Сычёв.
santehlit 277 - 15.02.2022 - 06:46	На электронном экране под табло светилось Дашино личико. Вот чёртовы папарацци, раскопали! Даша плакала – световая слеза катилась по её щеке. А ниже строка: «Милый, спаси Россию». Меня будто пружиной подкинуло со скамьи – помчался к главному: - Смотри! Смотри! Видишь? Я иду на поле. - Иди, сынок. Выходя, поцеловал оптимизатор на запястье – пособляй, Билли. И началась заруба. Бразильцы подустали, конечно, крепко. Первый гол я так и забил, обогнав защитника. Мы стартовали одновременно к мячу, который катился к угловому флагу – я от средней линии, он от вратарской. Двойная фора, но я обогнал его, обыграл, втиснулся в штрафную. Уложил на газон ещё двоих. Впрочем, сами легли, бросившись под ноги – удержать меня уже не было сил. И мяч вколотил так, что воротчик проводил его безнадёжным взглядом. Второй Аршавин забил с пенальти, когда с меня трусы пытались стянуть и майку порвали, завалив на пяточке – такая борьба после двух часов отчаянной битвы титанов. Трибуны встали и уже не опускали седалищ в кресла, требуя по-русски: - Шай-бу! Шай-бу! Шай-бу! И я сделал это. Я забил бразильцам третий, победный гол. Виват, Россия! Лежал на газоне и смотрел на воротчика. Он лежал на газоне и смотрел на меня. Мяч за его спиной катился к последней черте, и некому было преградить ему дорогу. Я лежал на газоне и смотрел на вратаря бразильцев. Кажется, он улыбнулся. Настоящий футболист ценит красоту игры. Да, они проиграли, но достойному сопернику. Игра закончена. Шёл к кромке поля и прихрамывал. Откуда боль? Ах да, у меня бинт на бедре. - Твои проказы, Билли? - Так героичнее смотришься. Оттеснив папарацци, на тартане подошли ко мне двое. В тёмных очках, в тёмных костюмчиках. Спецлюди, то есть, люди из спецслужб – не иначе. Мобилу в руки сунули. - С вами хотят говорить из Москвы. Начинается. Высочайшее поздравление? - Алё. Из далёкого далека Дашин голос. - Здравствуй, Лёша. Поздравляю. Ты вернёшься? Мы с мамой ждём. Рука с трубкой задрожала, взор затуманился. - Билли! - Плач, Создатель, плач - Настеньке родиться. И я плакал в объективы папарацци. Таким и запомнился этому миру. 7 За что не люблю ментов? За умственную ограниченность. Специфика работы, скажите, не по правилам игра, и всё такое прочее. Но ведь не все ж вокруг преступники. Я вот лично ни одного не знаю, чтоб на свободе разгуливал. А этим везде мерещатся, куда не глянут. Шёл на электричку, арбуз дорогой прикупил. Ну, скажите, похож был на преступника? Тупорылый сержант откуда-то взялся: - Ваши документы. А где хранить паспорт человеку в шортах, тенниске и бейсболке? Сам не видит, что в руке у меня сетка, а не барсетка? - Нету, - говорю, - документов, дома остались.
santehlit 278 - 18.02.2022 - 06:47	- Придётся задержаться, - и в говорилку свою. – Пятый, пятый, я шестой – машину на привокзальную площадь. - Вообще-то я на электричку спешу. - На следующей уедешь, если отпустим. - А в чём собственно дело? У вас ориентировка на мой фейс? Покажите. - Грамотный? Скажем, парень, ты мне просто не понравился. - Так ведь и я к тебе, сержант, любви ни грамма не испытываю. Может, разойдёмся? - Пойдёшь, когда разрешу. - Слушай, сержант, ты в каких войсках в армии служил? Наверное, во внутренних? Поближе к желудку или прямой кишке? Ну, не сдержался – морда тупая, а гонору…. - Хамишь, сучара? Он пнул арбуз в сетке – легонько, носком форменного ботинка – а тот возьми и лопни. У меня ажна щёки побелели от расстройства. Сквозь зубы ему: - В рог давно не получал? Он ударил меня дубинкой. Быстро выхватил из-за спины и обрушил на голову. Да только не для того она у меня на плечах, чтобы всякий недоумок, пусть даже из милиции, бил по ней, когда ему вздумается. Увернулся и ткнул блюстителя под дых ладонью. Он на колени брякнулся, рот раскрыл, глазёнки выпучил. Что, голубчик, забыл вздохнуть? А арбузу, каково от твоего ботинка? Размахнулся сеткой и по бестолковке – получай, сержант, награду. Он меня резиновой дубинкой хотел, а я его спелой ягодой. Упал сержант – фейс в арбузном соке. - Убили! – пронёсся крик по площади. - Вот он, вот! – мужик какой-то ко мне несётся и пальцем тычет. – Держите! А я и не думал бежать – на, держи, смелый такой. Мужик мимо с пальцем наперевес. УАЗик ментовский выруливает. Сейчас сержанта подберут, очевидцев со свидетелями допросят и меня ловить начнут. Как раз времени до электрички дойти. Не побегу, ни за что не побегу – иду, сам себя убеждаю. Даже не оглядываюсь. - Эй, паренёк, - до сердечной боли знакомый голос окликнул из серебристой Ауди, стекло тонированное опустилось, и ручка помахала. – Садись, подвезу. Ну, как не сесть, ручка-то женская, по всему видать – прелестная. Сел. Менты на площади сгрудились, сержанта очухивают. А мне и дела нет – интрига нервы щекочет. - Кто вы? Почему голос ваш знаком? - Только голос? – изящным жестом незнакомка сняла солнцезащитные очки. Бог мой! Мирабель! Но какова. Белые брючки и туфельки белые. Шляпка широкополая, с белоснежным страусиным пером – у миледи должна быть такая. Но вот чего не было у шпионки французского кардинала – белой блузки, едва-едва стягиваемой бриллиантовой застёжкой под высокой грудью. Помнится, у моей возлюбленной размера на два поменьше была. Не перестаю дивиться причудам параллельных миров. - Мирабель? - Ага, кажется, мы действительно знакомы, – взгляд, речь и жесты самоуверенной светской львицы. Откуда это у скромной содержанки? А вот голос прежний – голос сирены, зовущей в ночи. – Только почему я тебя не помню? - Зачем же позвали? - Хотела сказать, напрасно рискуешь – этих остолопов кулаками не убедить. И увезти отсюда.
santehlit 279 - 21.02.2022 - 06:25	- Так увезите. Мирабель запустила двигатель, развернула машину и не спеша покатила с привокзальной площади, вливаясь в общий поток автомобилей. Что там предпринимали менты по моему розыску, осталось позади, стало фактом пережитым, и требовало забвения. - Куда? Назвал дачный посёлок. - Ну, или ближайшая остановка электрички в том направлении. - Отвезу, а ты расскажешь, от кого узнал о моём имени. А почему не рассказать? Надоело врать и напускать на себя менторский вид – всё-то я про вас знаю. Параллелики такие же люди, как и мы, в этом убедился ещё в первый визит в Зазеркалье. Это Билли нудит, что они де наше отображение. Разобраться – и не ясным станет, кто есть чьё отображение, где изначальное звено, а где производное. … «Ауди» упёрся подслеповатыми фарами в стальные ворота виллы. Мирабель выключила двигатель и погасила их. Слышней стала канонада надвигающейся грозы. - Пожалуй, останусь у тебя ночевать – заслужил: ни одной, наверное, женщине не плели такую чушь, добиваясь расположения. - Вы мне не поверили? - А ты хочешь, чтоб тебе ещё и поверили – не много ли в один вечер? Господи! Конечно, это не Мирабель. Не моя Мирабель. Думал, открывая ворота и пропуская «Ауди» под навес возле гаража. - Билли, откуда эта миледи с внешностью и голосом моей возлюбленной? - Отражение реального мира. - Чувствую, с немалыми погрешностями. - Ну, так отправь восвояси. А я пригласил. Вообще-то, дача не моя. Я её охранял и жил в маленькой сторожке в углу сада. Мирабель эта метаморфоза ничуть не расстроила. Рухнула на широкую, в пол-избенки, постель, откинув руки за голову. - Чем угощать будешь кроме баек? Растерянным взором окинул обитель - на столе и полках книги, пробирки, мензурки с реактивами. В шкафчике…. - Есть пакетики китайской лапши. - Экзотика студенческой жизни? Восхитительно! Но для романтичного ужина скудновато. Не находишь? Пожал плечами. Я вообще обходился без пищи, исполняя роль тутошнего Алексея Гладышева – биолога-недоучки, но с амбициями Нобелевского лауреата. Даже арбуз нужен был для опытов – обитатель садовой лачужки стоял на пороге величайшего открытия вечности растительной жизни без репродуктивных способностей. - В багажнике машины кой-чего для пикника – слетай, пока дождь не начался. Слетать не удалось - ливень застиг и вмиг промочил до нитки. Вернулся с пакетами - Мирабель на кровати не было. Она сидела за столом и просматривала мои записи. Возникла неловкая пауза. - Дождь? Я молчал. Весь мой вид требовал ответа – что это значит? по какому праву? - Я только хотела узнать: всё ли ты врёшь, - оправдалась Мирабель, забирая у меня пакеты со снедью. – Освободи стол. Пришлось довольствоваться объяснением. Гостья извлекла на свет Божий и водрузила на рабочий стол сторожа-алхимика коньяк, вино, деликатесы в банках, колбасы и соки - Ножи, вилки, чашки, ложки есть? Я стоял в углу, спиной к Мирабель, и тянул с себя намокшую одёжку. - А ты отлично сложен. Оглянулся. Мирабель присматривалась ко мне оценивающим взглядом.
santehlit 280 - 24.02.2022 - 06:44	- Отвернитесь. - Ой, ой, ой! Благородная девица. Мужчинам идёт нагота. Будь я тобой – вот так бы по улицам ходила. Стой, стой! Не одевайся. Уравняемся. Мирабель разделась очень быстро. И не отворачиваясь. И не требуя от меня отвести взгляд. Даже поощряла: - Нравлюсь? За окном была ночь и грохотала гроза. Голая Мирабель сидела на кровати, я в кресле без ремка на теле. Стол с яствами барьером между нами. Мы тяпнули коньячку по рюмашке, смаковали винцо, зажёвывая дольками консервированных фруктов. - Ты не хмелеешь. А мне хочется быть пьяной. - Зачем? - А вот. Давай по полному. В руках у нас двухсотграммовые стаканы с коньяком. - За что? - За нас. За эту ночь. За то, чтоб утром мы расстались и никогда больше не встретились. На мою удивлённо вздёрнутую бровь Мирабель пояснила: - Настоящая любовь может быть только мгновенной, разовой, как искра Божья, как молния. А потом начинается привыкание, сожительство, порабощение. И ложь…. Ложь…. Ложь! Самое отвратительное в этой жизни. - У вас был несчастный брак? Мирабель замахнула коньяк в несколько торопливых глотков, спрыгнула с кровати, метнулась к двери, распахнула, шагнула за порог, обернулась. - Ха-ха-ха! Была ли я замужем? Я похожа на женщину, способную променять свободу на семейную каторгу? Она разметала волосы по плечам, вскинула руки к разверзнутым небесам, и они щедро кропили её ладное тело крупными частыми каплями, более похожими на струи. Освещали стрелами громовержца. Грохот его колесницы придавил окрестность, сады и крыши, но не Мирабель. Она скакала в луже у порога, размахивая руками, то ли райской фурией, то ли адской гурией. - Студент, кончай журиться, айда плясать. Но меня не увлекала вакханалия. - Тогда грей постель, - приказала гостья. И я с охотой нырнул в кровать, до подбородка натянул ватное одеяло. Будто бронёй прикрылся – вернулись уверенность и ирония. Мирабель сушила волосы полотенцем, изящно изгибая стан. Мой взгляд ей не понравился – она поджала губки. - Теперь слушай сюда. Из того, что ты рассказал, правда, что мы с мамой жили на Готланде, и нарекла она меня Мирабель. Отец был русским моряком и после её смерти забрал к себе. Назвал Машей. По паспорту я - Мария Сергеевна Забелина. Закончила юрфак и по распределению попала в столицу. Работаю судьёй в районном суде Москвы. Встречался ли мне человек по фамилии Гладышев? Да. И оставил о себе самые негативные впечатления. - Вот как! – я тоже был не против поджать губы. - Владимир Константинович, занимался фармакологией – разрабатывал и внедрял новые лекарства. На том и попался. Один из рекомендованных им препаратов был недоработан и повлёк ряд смертельных исходов. Но следствие провели безграмотно и обвинение развалилось. Я вынесла оправдательный приговор, хотя сомнения в обратном отсутствовали напрочь. - И всё? - Нет, не всё. Владимир Константинович страшно боялся на суде и своё счастливое освобождение из-под стражи истолковал неверно. Он почему-то решил, что обязан сим произведённому впечатлению, и решил его развить. Начал присылать цветы, подарки…. - Он был женат?

Интернет-форум Краснодарского края и Краснодараг. Краснодар, Краснодарский край 2022г.

Интернет-форум Краснодарского края и Краснодара
г. Краснодар, Краснодарский край 2022г.