| 0
- 13.11.2016 - 17:10
|
Поехала я навести порядок на могиле мужа. С дочерью. Смотрим, рядом с плитой, на которой стоит памятник, насыпана свежая земля. Не крот, он воронкой роет, а просто как будто высыпана принесенная откуда-то земля, прямоугольником. Подумалось, что кто-то домашнее животное похоронил таким странным образом - нет. Потыкали землю палкой, везде под ней твердый грунт, как и на остальном участке. Кто-нибудь может сказать, что это? Рядом нигде нет копаного, чтобы землю сыпанули. Могилы уже давнишние, 15-летние, в середине участка находится наша. На какой-то обряд похоже, но какой?     | | |
| 1
- 13.11.2016 - 21:32
|
Охоссспидя....че Вам даст эта информация? ....на обряд похоже... Много обрядов, что ли, провели? | | |
| 2
- 14.11.2016 - 19:30
|
Русские народные сказки на тему про мертвецов довольно щедры. например: Ехал ночью мужик с горшками; ехал, ехал, лошадь у него устала и остановилась как раз против кладбища. Мужик выпряг лошадь, пустил на траву, а сам прилег на одной могиле; только что-то не спится ему. Лежал, лежал, вдруг начала под ним могила растворяться; он почуял это и вскочил на ноги. Вот могила растворилась, и оттуда вышел мертвец С гробовою крышкою, в белом саване; вышел и побежал к церкви, положил в дверях крышку, а сам в село. Мужик был человек смелый; взял гробовую крышку и стал возле своей телеги, дожидается – что будет? Немного погодя пришел мертвец, хвать – а крышки-то нету; стал по следу добираться, добрался до мужика и говорит: – Отдай мою крышку, не то в клочья разорву! – А топор-то на что? – отвечает мужик. – Я сам тебя искрошу на мелкие части! – Отдай, добрый человек! – просит его мертвец. – Тогда отдам, когда скажешь: где был и что делал? – А был я в селе; уморил там двух молодых парней. – Ну, скажи теперь: как их оживить можно? Мертвец поневоле сказывает: – Отрежь от моего савана левую полу и возьми с собой; как придешь в тот дом, где парни уморены, насыпь в горшочек горячих угольев и положи туда клочок от савана да дверь затвори; от того дыму они сейчас оживут. Мужик отрезал левую полу от савана и отдал гробовую крышку. Мертвец подошел к могиле – могила растворилась; стал в нее опускаться – вдруг петухи закричали, и он не успел закрыться как надо: один конец крышки снаружи остался. Мужик все это видел, все приметил. Стало рассветать; он запряг лошадь и поехал в село. Слышит в одном доме плач, крики; входит туда -лежат два парня мертвые. – Не плачьте! Я смогу их оживить. – Оживи, родимый; половину нашего добра тебе отдадим, – говорят родичи. Мужик сделал все так, как научил его мертвец, и парни ожили. Родные обрадовались, а мужика тотчас схватили, скрутили веревками – Нет, дока! Мы тебя начальству представим; коли оживить сумел, стало быть, ты и уморил-то! – Что вы, православные! Бога побойтесь! -завопил мужик и рассказал все, что с ним ночью было. Вот дали знать по селу, собрался народ и повалил на кладбище, отыскали могилу, из которой мертвец выходил, разрыли и вбили ему прямо в сердце осиновый кол, чтоб больше не вставал да людей не морил; а мужика знатно наградили и с честью домой отпустили. Отпустили одного солдата в побывку па родину; вот он шел, шел, долго ли, коротко ли, и стал к своему селу приближаться. Недалеко от села жил мельник на мельнице; в былое время солдат водил с ним большое знакомство; отчего не зайти к приятелю? Зашел; мельник встретил его ласково, сейчас винца принес, стали распивать да про свое житье-бытье толковать. Дело было к вечеру, а как погостил солдат у мельника -так и вовсе смерклось. Собирается солдат идти на село; а хозяин говорит: – Служивый, ночуй у меня; теперь уж поздно, да, пожалуй, и беды не уйдешь! – Что так? – Бог наказал! Помер у нас страшный колдун; по ночам встает из могилы, бродит по селу и то творит, что на самых смелых страх нагнал! Как бы он и тебя не потревожил! – Ничего! Солдат – казенный человек, а казенное ни в воде не тонет, ни в огне не горит; пойду, больно хочется с родными поскорей увидаться. Отправился; дорога шла мимо кладбища. Видит – на одной могиле огонек светит. – Что такое? Дай посмотрю. Подходит, а возле огня колдун сидит да сапоги тачает. – Здорово, брат! – крикнул ему служивый. Колдун взглянул и спрашивает: – Ты сюда зачем? – Да захотелось посмотреть, что ты делаешь. Колдун бросил свою работу и зовет солдата на свадьбу: – Пойдем, брат, погуляем – в селе нонче свадьба! – Пойдем! Пришли на свадьбу, начали их поить, угощать всячески. Колдун пил-пил, гулял-гулял и осердился; прогнал из избы всех гостей и семейных, усыпил повенчанных, вынул два пузырька и шильце, ранил шильцем руки жениха и невесты и набрал их крови. Сделал ото и говорит солдату: – Теперь пойдем отсюда. Вот и пошли. На дороге солдат спрашивает: – Скажи, для чего набрал ты в пузырьки крови? – Для того, чтоб жених с невестою померли; завтра никто их не добудится! Только один я знаю, как их оживить. – А как? – Надо разрезать у жениха и невесты пяты и в те раны влить опять кровь – кажному свою: в правом кармане спрятана у меня кровь жениха, а в левом невестина. Солдат выслушал, слова не проронил; а колдун все хвалится: – Я,– говорит, – что захочу, то и сделаю! – Будто с тобой и сладить нельзя? – Как нельзя? Вот если б кто набрал костер осиновых дров во сто возов да сжег меня на этом костре, так, может, и сладил бы со мною! Только жечь меня надо умеючи; в то время полезут из моей утробы змеи, черви и разные гады, полетят галки, сороки и вороны; их надо ловить да в костер бросать: если хоть один червяк уйдет, тогда ничто не поможет! В том червяке я ускользну! Солдат выслушал и запомнил. Говорили, говорили и дошли, наконец, до могилы. – Ну, брат, – сказал колдун, – теперь я тебя разорву; а то ты все расскажешь. – Что ты, образумься! Как меня рвать? Я богу и государю служу. Колдун заскрипел зубами, завыл и бросился на солдата, а тот выхватил саблю и стал наотмашь бить. Дрались, дрались, солдат почти из сил выбился; эх, думает, ни за грош пропал! Вдруг запели петухи – колдун упал бездыханен. Солдат вынул из его карманов пузырьки с кровью и вошел к своим родичам. Приходит, поздоровался; родные спрашивают: – Не видал ли ты, служивый, какой тревоги? – Нет, не видал. – То-то! А у нас на селе горе: колдун ходить повадился. Поговорили и легли спать; наутро проснулся солдат и начал спрашивать: – Говорят, у вас свадьба где-то справляется? Родные в ответ: – Была свадьба у одного богатого мужика, только и жених и невеста нынешней ночью померли, а отчего – неизвестно. – А где живет этот мужик? Указали ему дом; он, не говоря ни слова, пошел туда; приходит и застает все семейство в слезах. – О чем горюете? – Так и так, служивый! – Я могу оживить ваших молодых, что дадите? – Да хоть половину именья бери! Солдат сделал так, как научил его колдун, и оживил молодых; вместо плача начались радость, веселье. Солдата и угостили и наградили. Он налево кругом и марш к старосте; наказал ему собрать крестьян и приготовить сто возов осиновых дров. Вот привезли дрова на кладбище, свалили в кучу, вытащили колдуна из могилы, положили на костер и зажгли; а кругом народ обступил – все с метлами, лопатами, кочергами. Костер облился пламенем, начал и колдун гореть; утроба его лопнула, и полезли оттуда змеи, черви и разные гады, и полетели оттуда вороны, сороки и галки; мужики бьют их да в огонь бросают, ни одному червяку не дали ускользнуть. Так колдун и сгорел! Солдат тотчас собрал его пепел и развеял по ветру. С того времени стала на селе тишина; крестьяне отблагодарили солдата всем миром; он побыл на родине, нагулялся досыта и воротился на царскую службу с денежками. Отслужил свой срок, вышел в отставку и стал жить-поживать, добра наживать, худа избывать. Отпросился солдат в отпуск – родину навестить, родителей повидать, и пошел в дорогу. День шел, другой шел, на третий забрел в дремучий лес. Где тут ночевать? Увидал – на опушке две избы стоят, зашел в крайнюю и застал дома одну старуху. – Здравствуй, бабушка! – Здравствуй, служивенькой! – Пусти меня ночь переспать. – Ступай, только тебе здесь беспокойно будет. – Что? Али тесно у вас? Это, бабушка, ничего; солдату немного места надо; где-нибудь в уголок прилягу, только бы не на дворе! – Не то, служивенькой! На грех пришел ты... – На какой грех? – А вот на какой: в соседней избе помер недавно старик – большой колдун; и таперича каждую ночь рыщет он по чужим домам да людей ест. – Э, бабушка, бог не выдаст, свинья не съест. Солдат разделся, поужинал и полез на полати; лег отдыхать, а возле себя тесак положил. Ровно в двенадцать часов попадали все запоры и растворились все двери; входит в избу покойник в белом саване и бросился на старуху. – Ты, проклятый, зачем сюда? – закричал на него солдат. Колдун оставил старуху, вскочил па полати и давай о солдатом возиться. Тот его тесаком, рубил, рубил, все пальцы на руках поотбивал, а все не может поправиться. Крепко они сцепились, и оба с полатей на пол грохнулись; колдун под низ, а солдат наверх попал; схватил солдат его за бороду и до тех пор угощал тесаком, пока петухи не запели. В ту самую минуту колдун омертвел; лежит, не тронется, словно деревянная колода. Солдат вытащил его на двор и бросил в колодезь – головой вниз, ногами кверху. Глядь: на ногах у колдуна славные новые сапоги, гвоздями убиты, дегтем смазаны! «Эх, жаль, так задаром пропадут ,– думает солдат, – дай-ка я сниму их!» Снял с мертвого сапоги и воротился в избу. – Ах, батюшка служивенькой, – говорит старуха, – зачем ты с него сапоги-то снял? – Дак, неужели ж на нем оставить? Ты смотри: какие сапоги-то! Кому не надо – рубль серебра даст; а я ведь человек походный, мне они очень пригодятся! На другой день простился солдат с хозяйкою и пошел дальше; только с того самого дня – куда он ни зайдет на ночлег, ровно в двенадцать часов ночи является под окно колдун и требует своих сапог. – Я,– грозит, – от тебя нигде не отстану; всю дорогу с тобой пройду; на родине не дам отдыху, на службе замучу! Не выдержал солдат: – Да что тебе, проклятый, надобно? – Подай мои сапоги! Солдат бросил в окно сапоги: – На, отвяжись от меня, нечистая сила! Колдун подхватил свои сапоги, свистнул и с глаз пропал. В стародавние годы жили-были в одной деревне два молодых парня; жили они дружно, вместе по беседам ходили, друг друга за родного брата почитали. Сделали они между собой такой уговор: кто из них станет вперед жениться, тому звать своего товарища на свадьбу; жив ли он будет, помрет ли – все равно. Через год после того заболел один молодец и помер; а спустя несколько месяцев задумал его товарищ жениться. Собрался со всем сродством своим и поехал за невестою. Случилось им ехать мимо кладбища; вспомнил жених своего приятеля, вспомнил старый уговор и велел остановить лошадей. – Я,– говорит, – пойду к своему товарищу на могилу, попрошу его к себе на свадьбу погулять; он был мне верный друг! Пошел на могилу и стал звать: – Любезный товарищ! Прошу тебя на свадьбу ко мне. Вдруг могила растворилась, покойник встал и вымолвил: – Спасибо тебе, брат, что исполнил свое обещание! На радостях взойди ко мне; выпьем с тобой по стакану сладкого вина. – Зашел бы, да поезд стоит, народ дожидается. Покойник отвечает: – Эх, брат, стакан ведь недолго выпить. Жених спустился в могилу; покойник налил ему чашу вина, он выпил – и прошло целое сто лет. – Пей, милый, еще чашу! Выпил другую – прошло двести лет. – Ну, дружище, выпей и третью да ступай с богом, играй свою свадьбу! Выпил третью чашу – прошло триста лет. Покойник простился с своим товарищем; гроб закрылся, могила заровнялась. Жених смотрит; где было кладбище, там стала пустошь; нет ни дороги, ни сродников, ни лошадей, везде поросла крапива да высокая трава. Побежал в деревню -и деревня уж не та: дома иные, люди все незнакомые. Пошел к священнику – и священник не тот; рассказал ему, как и что было. Священник начал по книгам справляться и нашел, что триста лет тому назад был такой случай: в день свадьбы отправился жених на кладбище и пропал, а невеста его вышла потом замуж за другого. В одном селе жили-были муж да жена; жили они весело, согласно, любовно; все соседи им завидовали, а добрые люди, глядючи на них, радовались. Вот хозяйка отяжелела, родила сына, да с тех родов и померла. Бедный мужик горевал да плакал, пуще всего о ребенке убивался: как теперь выкормить, возрастить его без родной матери? Нанял какую-то старушку за ним ходить; все лучше. Только что за притча? Днем ребенок не ест, завсегда кричит, ничем его не утешишь; а наступит ночь – словно и нет его, тихо и мирно спит. – Отчего так? – думает старуха. – Дай-ка я ночь не посплю, авось разведаю. Вот в самую полночь слышит она: кто-то отворил потихоньку двери и подошел к люльке; ребенок затих, как будто грудь сосет. На другую ночь и на третью опять то же. Стала она говорить про то мужику; он собрал своих сродственников и стал совет держать. Вот и придумали: не поспать одну ночь да подсмотреть: кто это ходит да ребенка кормит? С вечера улеглись все на полу, в головах у себя поставили зажженную свечу и покрыли ее глиняным горшком. В полночь отворилась в избу дверь, кто-то подошел к люльке – и ребенок затих. В это время один из сродственников вдруг открыл свечу – смотрят: покойная мать в том самом платье, в каком ее схоронили, стоит на коленях, наклонясь к люльке, и кормит ребенка мертвой грудью. Только осветилась изба – она тотчас поднялась, печально взглянула на своего малютку и тихо ушла, не говоря никому ни единого слова. Все, кто ее видел, превратились в камень, а малютку нашли мертвым. | | |
| 3
- 14.11.2016 - 20:38
| Цитата:
Кто-то там сидит впотьмах. Но не счастия он ищет, Он там серет впопыхах. В сорокоградусный мороз На него напал понос ... и т.д. | | |
| 4
- 15.11.2016 - 07:23
| Из цветочного горшка высыпали землю. Не? | | |
| 5
- 15.11.2016 - 09:09
| 4-Helda_Svanteson > и для того, чтоб высыпать, пришли на кладбище, на чужую могилу, в самой середине участка,не у дорожки? По меньшей мере странно | | |
| 6
- 15.11.2016 - 11:41
| Не парьтесь, мёртвым всё равно, кто, что и куда высыпает. | |
Интернет-форум Краснодарского края и Краснодара |
